Самуил Маршак
Абхазские розы
О ней поют поэты всех веков.
Нет в мире ничего нежней и краше.
Чем этот сверток алых лепестков,
Раскрывшийся благоуханной чашей.
Как он прекрасен, холоден и чист, -
Глубокий кубок, полный аромата.
Как дружен с ним простой и скромный лист,
Темно-зеленый, по краям зубчатый.
За лепесток заходит лепесток,
И все они своей пурпурной тканью
Струят неиссякающий поток
Душистого и свежего дыханья.
Я это чудо видел на окне
Одной абхазской деревенской школы.
И тридцать рук в дорогу дали мне
По красной розе, влажной и тяжелой.
Охапку роз на Север я увез,
Цветы Кавказа - в Ленинград далекий.
И пусть опали тридцать красных роз, -
На память мне остались эти строки.
(1949)
(Перепечатывается из книги: Путешествие в Страну Поэзия. Кн. 2. С. 63-64. Л., 1988 г.)
ПРИЛОЖЕНИЕ
Письмо № 79, С.М., И.С. и Я.С. Маршак
Абхазия, Новый Афон, 23 мая 1931 г.
Моя дорогая Софьюшка,
мои милые ребята Элик и Лялик!
Получил письма (закрытое от детей и открытку от тебя, Софьюшка) от 15 мая. Не слишком ли рано вы собираетесь на дачу? <...> Беспокоит меня полное отсутствие писем из редакции. Только Смирнов мне иногда пишет.
Чувствую я себя значительно лучше.
Два с половиной дня я провел в горах, на пасеке. Это были замечательные дни. Чудесный воздух, тишина. Вдали между нашей горой и противоположной виднеется море. Ульи с двускатными разноцветными крышами расположены правильными рядами на склоне горы - на площадках. Целые дни я просиживал на корточках вместе с двумя благодушными пчеловодами (один бородатый, другой усатый) и наблюдал за пчелами. У летка (щелочка - вход в улей с дощечкой внизу) все время толпятся пчелы. На задних ножках у них будто штанишки - это желтые или красные сгустки цветочной пыли. Пчеловод снимает с улья крышу, потом газету и мешок, которыми прикрывают улей для тепла, - и начинает вынимать из улья одну за другой стоячие рамы с восковыми сотами, густо покрытые пчелой. Серая мохнатая масса пчел, поблескивая крылышками, глухо жужжит, не слетая с рамы. Только десяток-другой вьется над пчеловодом, садится ему на щеки, усы, брови и руки, а он, нисколько не волнуясь, мягко и спокойно нащупывает пчелу и снимает ее с себя корявыми пальцами. Для того, чтобы пчелы не слишком жалили, их слегка окуривают дымом. У пчеловодов есть такой "дымарь" - маленькая жаровня с мехами. Но днем, когда пчелы заняты усиленной работой, их не окуривают. Я никогда не думал, что можно так смело переворачивать улей вверх дном, вытаскивать рамы с тысячами пчел, вырезывать части вощины, не боясь пчелиных жал. И не только пчеловоды, но даже и я просиживал среди ульев целые часы. Иногда я надевал на лицо сетку, а иногда сидел без сетки. Ужалили меня всего три раза - один раз в щеку и два раза в руку. Один миг было больно, а потом прошло. Только на щеке оставалось два дня маленькое затвердение.
Видел я замечательный эпизод пчелиной жизни - роение. В улье № 131 стало очень тесно. Часть пчел с маткой решила лететь на поиски нового улья.
Мы сначала не разобрали, в чем дело. Над ульем носились тучи пчел. Жужжанье заглушало все остальные ульи. С каждой минутой рой становился все гуще и гуще. Потом этот гул начал затихать, и не успели мы оглянуться, как большая часть пчел снялась и улетела. Пчеловоды кинулись на поиски. Необходимо во что бы то ни стало найти рой на первом его привале. Дело в том, что весь рой обыкновенно садится где-нибудь вблизи и посылает пчел-разведчиц искать помещение для нового улья.
Так было и теперь. Мы нашли рой на ветви кипариса шагах в двадцати - тридцати. Пчелы успели усеять ветку дерева и повисли на ней мохнатыми космами. Нижние цепляются за верхних, другие еще за нижних - так образуются огромные космы - целая борода. Пчеловоды принесли мешок на шесте, вроде большого сачка. Мальчишка взобрался на ветку и стряхнул пчел в мешок. Стряхивать пришлось три раза, в три приема. Потом пчел побрызгали водой из шприца, чтобы они успокоились. Мешок взвесили, - оказалось пчел было больше 4-х фунтов. Принесли новый улей. Открыли крышку и часть пчел всыпали в улей сверху. Потом протянули от мешка, который лежал на земле, к летку (входу в улей) холст - устроили что-то вроде лестницы. Пчеловод подогнал к летку передних пчел, и тогда вся масса - тысячи пчел - двинулась в новый дом. Это было грандиозное шествие, длившееся два часа. Пчелы, не давя друг друга, медленно и спокойно шли и вливались в улей. Через несколько часов улей уже жил трудовой жизнью - пчелы входили в леток со "взятком" - цветочной пыльцой на задних ножках и с "нектаром" - медом - в зобиках.
Когда приеду, расскажу про пчел подробнее.
По вечерам вокруг домика, где я гостил у пчеловодов, начинался волшебный спектакль. По всем направлениям летали светляки - светящиеся жучки. Они летают, вспыхивая и погасая. Очень интересно следить за одним светлячком. Летит он зигзагами, углами, как резвится рыбка в хорошую погоду. Одни говорят, что он светится зеленоватым светом, другие - голубоватым, третьи - желтым. Но лучше всего определил цвет этого света мальчик - сын пчеловода. Я его спросил, каким цветом горят светляки. Он ответил: "огненным цветом". Я почему-то все время вспоминал "Midsummer night dream" ("Сон в летнюю ночь") Шекспира.
А где-то близко воют шакалы. Заливаются, захлебываются воем, и вой такой хороший - дикий. Впрочем, далеко не всем этот вой нравится. Многие его считают жутким и противным.
Вот теперь я вернулся в пансионат. Осталось пробыть здесь неделю. <...> Если бы не надо было торопиться в Ленинград (я жду от тебя по этому поводу телеграммы, Софьюшка), я бы заехал по дороге и в Тифлис, и в Батум, и в Симферополь. Почему из редакции не пишут? Не был ли в Ленинграде Горький? (1)
Не знаю, успею ли получить от вас ответ на это письмо - почтой и даже телеграфом.
Крепко, горячо целую вас всех. Берегите друг друга.
Ваш С. М.
______________
(1) 13 мая 1931 года А.М. Горький приехал в СССР; в Ленинград он в это время не приезжал.
Опубликовано в: Маршак С. Собрание сочинений в 8 томах. Т. 8. - М.: Художественная литература, 1972, с. 120-122.
(Материал взят с сайта http://s-marshak.ru/.)
____________________________________________
