Наталья Шульгина
На всю оставшуюся жизнь
К 20-летию Победы в Отечественной войне народа Абхазии
Для истории 413 дней минувшей войны – как мгновение, но для нас каждый из них тянулся бесконечно. И очень важно, чтобы ни один день не был забыт.
Но многие обращают внимание, что накануне Дня Победы на экранах телевизоров из года в год мелькают почти все те же лица, повторяются те же воспоминания. Порой появляются и такие, что сами ветераны с удивлением задают друг другу вопрос: откуда взялись эти «вояки», если тогда их рядом с нами не было?..
Настоящие бойцы, прошедшие войну, не претендуют на свой след в истории, для них главное, чтобы имена погибших не подлежали забвению. И я решила посвятить свою публикацию тем, о ком никогда не писали, хотя они внесли ощутимый вклад в нашу Победу…
Рядом со мной на скамейке в Сухумском парке Боевой Славы – бойцы группы «Бомбора» – Леонид Аргун, Игорь Квития и Геннадий Гармелия. Накануне Дня Победы. Рядом с погибшими на фронте ребятами…
Сложно с ними говорить о войне. За 20 лет многое ушло из памяти, да и о том, о чем помнят, они, подлинные фронтовики, рассказывают скупо, неохотно, и тут же, как мальчишки, спорят друг с другом, запутавшись в датах, с трудом припоминают фамилии – на фронте многим давали прозвища. И в то же время вспоминают курьезные случаи и от души смеются над ними… И молодеют буквально на глазах.
До войны мои собеседники практически не общались. Жили в Ткуарчале, у всех были мирные профессии: Игорь работал на заводе «Заря», Гена – начальником смены на заводе «Аргонавт», а Леонид трудился в гараже шахтоуправления.
Войну никто не ждал, хотя в принципе понимали, что от «соседа», который собственного народа не жалеет, ожидать можно чего угодно. Когда же война началась, все были уверены, что это ненадолго. И лишь когда в сентябре началась многомесячная блокада Ткуарчала, а с 11 октября – его бомбардировка, пришло понимание – война скоро не закончится.
Поначалу ополчение Восточного фронта формировалось спонтанно, без признаков управления, и лишь с прибытием Владимира Аршба начали создавать воинские подразделения и вести работы по укреплению обороны Ткуарчала.
С первых дней войны Л.Аргун попал в отряд «Ласточка», И.Квития – в минометный взвод Александра Ченгелия, а Г.Гармелия изготовлял гранаты на заводе.
Инициатива создания группы, в которую потом и вошли мои собеседники, принадлежала командиру 3-го ткуарчалского полка Лаврику Миквабия. «Ткуарчалцы должны быть вместе», – считал он.
Это были люди с разными судьбами. Как говорят сами ребята, были среди них и «блатные», и «цветные», и отсидевшие большой срок. В один отряд свела война. Постепенно сформировался костяк группы «Бомбора»: Гена Гармелия, Леня Аргун (командир), Игорь Квития, Саша Кисилишен и самый молодой – 16-летний Эдик Джинджолия по прозвищу Малыш, и самый старший – Валера Тарба, которого из-за его 52-летнего возраста прозвали Дедом, а также Славик Вардания, Заур Псардия, Даур Агрба, Гиви Квициния (Киргиз), Руслан Пантия, Руслан Джинджолия, Бесик, Дима и Игорь Миквабия, Алик Гварамия, Вахо Пачулия, Вова Аргун, Рудик Квеквескири, Гарик Аршба, Руслан Чкадуа, Тенго Корсантия (Мамед), Хвича Ходжава, Толик Аршба и Гиви Аргун… На любого из них можно было спокойно положиться – и в беде не оставит, и в бою не бросит. Ну и, конечно же, медсестра Дали Шакая, которая прошла с бойцами всю войну...
– А почему «Бомбора»? – спрашиваю у ребят.
Оказывается, название группы придумали Леня Аргун и Даур Агрба. Слушая радиосводки, они восхищались нашими дельтапланеристами, совершавшими вылеты с Гудаутской авиабазы «Бомбора». Кроме того, хотелось, чтобы название было созвучно с бомбами. Кстати, когда потом выходили в эфир с позывным «Бомбора», враг путался, не понимая – направление вроде ткуарчалское, так причем здесь Бомбора? Десант, что ли, высадили?
Боевые знания у всех были на уровне автомата со времен службы в Советской армии. Впрочем, автоматы в то время были наперечет: у Гены Гармелия две гранаты и мелкокалиберная винтовка, Славик Вардания всю войну прошел с дисковым пулеметом Дегтярева времен Великой Отечественной войны, у некоторых были обычные ружья. А у противника новейшая техника – «Нурсы», «Птурсы», система «Алазань»… Потом, конечно, оружие добыли в боях, но с боеприпасами всегда было сложно.
– Практически невооруженные ребята из «Бомборы» умудрялись творить чудеса. Их бросали туда, где нужна была помощь. Они принимали участие в боях на Тамышском направлении, за села Кындыг, Ануаарху, Баслаху, Пакуаш, Маркулу. На их счету немало подбитой и захваченной бронетехники, десятки пленных, уничтоженных «гвардейцев», – скажет мне уже после встречи с ребятами командир 1-го батальона и начальник штаба укрепрайона Бедийского направления Олег Аршба. Со временем именно в его распоряжение и была передана группа «Бомбора», ставшая 2-й ротой.
Бедийское направление поначалу было спокойным, но с ноября со стороны высот 250, 251 и 302 (Ишкыт) противник начал постоянно обстреливать Ткуарчал из гаубиц.
Сначала «бомборцы» принимали участие в обороне села Бедия. Их штаб располагался в доме Мелитона Кантария, вошедшего в мировую историю как водрузивший флаг над Рейхстагом.
– Мы думали, что он все же патриот Абхазии, а оказалось, что и он, и все члены его семьи ненавидели абхазов. Кантария на собственные деньги вагонами покупал для грузин продукты, – вспоминают ребята.
Среди мингрельцев были разные люди. Одни поддерживали абхазов и постоянно помогали бойцам – забивали скот, чтобы накормить их, сами голодали, но делились с ними последним куском, и страшно боялись, чтобы те их не бросили, не отступили. Потом, когда у мингрельцев все закончилось, уже ребята делились с ними своим пайком. А вот жители сел Чхуартала, Царчи, Санарды, Охурея взяли оружие и воевали против абхазов. На грузинской стороне были и некоторые абхазы: к примеру, один пожилой бородатый человек постоянно обстреливал наши позиции из гаубицы.
Зима в тот год была суровой. Мои собеседники вспоминают: «Есть нечего, одеты кто во что, а если у кого и была военная форма, то, как мы шутили, времен квантунской армии. Практически у всех протекающие резиновые сапоги, поэтому ноги приходилось обматывать целлофаном. Ничего, терпели…»
И тут же начинают смеяться, вспомнив забавный случай: кушать было нечего, а Геннадий Гармелия и Вахо Пачулия заприметили в заброшенном доме ульи и решили: «Хоть медом ребят накормим!» Сказали об этом Лене Аргун. Взяли ведра и втроем отправились на пасеку. По дороге Леня спрашивает у Гены: «Ты мед-то когда-нибудь выбирал?» Тот в ответ отмахнулся – разберемся! Нашли в доме специальные сетки, открыли ульи…
Спустя минут двадцать все трое с криками «Спасайтесь!» бежали мимо залегших в окопах бойцов. Те не поняли – неужели грузины пошли в наступление?! Потом все ели мед и потешались над пчеловодами с заплывшими глазами и перекошенными щеками.
– Грузинская армия по сравнению с пчелами – конфетка, – улыбаясь, подытожил Гена.
Было и так, что всю неделю сидели только на апельсиновой «диете». Потом отыскали муку кукурузную. Варить ее было не в чем, поэтому развели с водой и попытались поджарить на сковороде, как амгял. Без масла, естественно, все рассыпалось и подгорало. Пришлось класть щепотку муки в рот и запивать водой. Настоящим праздником было, если кто-то приносил мясо. Леня делил его и порою, отрезая кусок поменьше, говорил: «Ты сегодня слишком много стрелял, не экономил патроны». Шутил, конечно, но патроны потом все же экономили.
Домой в Ткуарчал, даже когда появлялась возможность, старались не ездить. Как приходить в семью с пустыми руками? Сколько ребята своих жен ни уговаривали, те отказались уезжать из Ткуарчала – если суждено умереть, умрем вместе. В конце января с едой стало чуть полегче – началась гуманитарная акция по оказанию помощи блокадному Ткуарчалу. И тут были казусы: привезли как-то американские брикеты – их надо было заваривать кипятком, но ребята, не зная этого, ели их в сухом виде.
Связь с «Большой землей» была только по радио. Долгое время сводки не радовали, провал январского наступления, мартовского, потом очамчырского… Особенно тяжело восприняли весть о сгоревшем над Латой вертолете – более 60 жизней! Тупая боль в сердце – за что?! Понятно, когда идет бой, а тут женщины и дети… И еще больше усилилась ярость бойцов: несправедливости должен наступить конец, а он может быть только одим – разгромить врага!
Но и в этой ситуации они продолжали оставаться людьми.
– Мы строго-настрого запретили своим бойцам обижать женщин, стариков и детей. Хотя во время войны всякое бывало: у тех, кто потерял близких, не выдерживали нервы и срывались на мирном населении, но мы этого никогда не делали, – говорят ребята.
Спрашиваю у них: чем «бомборцы» отличились во время войны? Ответили скупо: ничем особым – всю войну держали одну и ту же позицию. Вначале контролировали около 30 км фронта от чхуартальского карьера до реки. Периодически их сменяли группа «Скорпион» под командованием Нодара Какубава и группа Маврика Тортия, да правый фланг со стороны Царчи и Чхуартала прикрывала группа Бесика Багателия…
В середине февраля был дан приказ захватить 251 высоту и закрепиться на ней. Более сложной позиции на Восточном фронте не было. Чтобы попасть на высотку, надо было преодолеть крутой склон – под 45о. Высоту брал взвод «Эрцаху», но когда он потерял половину бойцов, его усилили группой «Бомбора». Пока метров 500 поднимались вверх, цепляясь за мандарины, пока рыли окопы, наступила ночь… А утром началось!
Леонид Аргун рассказывает: «251 высота находится как раз напротив горы Ишкыт (по-грузински Мишвеле), с которой постоянно велся обстрел Ткуарчала. Между нами и грузинами напрямую метров 50. Спать ложимся – стреляют, встаем – стреляют, когда не стреляют – заснуть не можем. При этом враг периодически пытается выбить нас с высоты… Патронов нет, бросить высоту не можем – ее потеря грозит выходом врага на села Реку, Патрахуцу, Бедиа и дальше – на Ткуарчал. С трех сторон – вражеские села. Если бы грузины были сильны духом, могли бы нас за 10 минут захватить. Но вот духа-то у них никогда не было: знали, что нас горстка, но боялись идти в атаку».
В сводках Великой Отечественной войны о таких постоянных позиционных боях сухо отмечалось: «На фронте без перемен», и только «бомборцы» знают, каких трудов им стоило удержать высоту.
Изо дня в день одно и то же – хоть вой! Чтобы не сойти с ума, как могли поднимали себе настроение: и, чего уж теперь скрывать, и чачу варили, и в карты играли на патроны, при этом Дед – Валера Тарба постоянно выигрывал у всех. Бывало, что и нервы не выдерживали… Однажды, «отдыхая» под минометные залпы, ребята чуть не погибли: молодой боец Бесик Миквабия, нервно крутивший в руках автомат, нажал на гашетку – очередь прошла между спящими. Все были в шоке! «Бог тогда на нас посмотрел!» – считают мои собеседники.
Судя по рассказам, Бог присматривал за ними постоянно. Однажды вечером пошли обходить линию фронта, а навстречу человек 40 грузин…
– Мы на пятачке – 70 шагов в длину и 50 в ширину, пули свистят – голову не поднять. И все же дали им оборотку: около часа шел бой, патроны заканчиваются, Леня кричит – очередями не стрелять. Один патрон выпустишь, потом «очередь» по врагу из матов… Хорошо, что ребята из группы «Скорпион» помогли, – рассказывает Гена Гармелия.
А Игорь Квития признается: «Я всегда боялся отступать: мне казалось, что меня в этот момент обязательно убьют. Потому всегда шел вперед и, что называется, держался зубами за землю».
2 – 3 марта грузины предприняли атаку на село Бедиа, а 4 марта представители нации, заявляющей о себе на весь мир как о христианской, из артиллерийских орудий обстреляли бедийский храм Баграта.
Тем временем поступили разведданные о том, что враг намерен начать наступление на Ткуарчал именно на этом направлении. Лаврик Миквабия приказал Л.Аргун: возьми надежных ребят и заминируйте дорогу.
Леонид рассказывает: «Посмотрел я на своих бойцов – все молодые, по 19 – 20 лет, и пошел один. Проводники Вианор Чолария («Муха») и Игорь Нармания провели меня на семь километров вглубь вражеской территории. Переправившись через реку, шли ночью. Оказывается, все вокруг было заминировано, установлены растяжки – опять Бог сберег! Мы подошли к противнику так близко, что видели, как они дрова рубят и еду готовят. У нас были всего три противотанковые мины, их мы и поставили на дороге. На следующий день началось наступление грузин: идет бронетехника, прет живая сила, вот-вот начнется контактный бой… Лаврик вышел по рации на связь, орет на меня, последними словами ругается: «Почему нет взрывов?!» Я от стыда был готов сквозь землю провалиться – всех подвел! Пойду, думаю, в кусты и застрелюсь, все равно сейчас грузины прорвут оборону и всем нам хана! Пока доставал пистолет, услышал первый взрыв – подорвался БТР, полный солдат, затем еще два – на воздух взлетел трактор с орудием, потом тягач. Грузины отступили, наступление провалилось».
Так и вели «бомборцы» бои местного значения до самого июля. И 14 июля именно они обеспечили благополучный исход операции – захват высоты 302 (Ишкыта). Ее взяли за считанные минуты: «бомборцы» шли в лобовую атаку, с флангов им помогали бойцы члоуской группы под командованием Нодара Кварчия, группа «Скорпион» и казаки, которых возглавлял мужчина по прозвищу Худой.
Когда шли по лощине, увидели пятерых раненых грузин. Перед началом наступления был получен приказ: пленных не брать! Пока думали, как поступить, один из них вырвал из гранаты чеку. Вот так минутное раздумье чуть не стоило всем жизни.
В этой операции группа понесла первую за все месяцы войны потерю: из дота был расстрелян Даур Агрба. Он умер на пороге госпиталя, на руках у своей сестры. Вместе с ним под огонь попал и чеченец по прозвищу Малыш – к сожалению, никто не смог вспомнить его фамилию…
Вторую половину июля, весь август и сентябрь «бомборцы» провели на Ишкыте. Тем временем началось наступление на Сухум. И чем больше было хороших новостей, тем больше людей стало прибиваться к группе…
«Бомборцы» первыми вошли в Санарду, а затем в третьем районе Ачгуары встретились с подразделениями, освободившими Сухум и Очамчыру. Здесь они узнали еще об одной потере: за несколько дней до наступления отпустили домой Заура Псардия, и он погиб, присоединившись к бойцам другой группы, которые двигались от Кутола к центральной трассе. К месту упомянуть и Рудика Квеквескири, начавшего войну вместе с «бомборцами»: в марте он был переброшен в Гудауту и погиб именно в мартовском наступлении. И еще. За два дня до конца войны, когда Эдик Джинджолия (Малыш) чистил автомат, отскочившая затворная пружина выбила ему глаз. Тем не менее он дошел со своими до Гала, но потом его отправили в госпиталь…
29 сентября Ткуарчал освободился от блокады. В эту ночь бойцы охраняли в Ачгуаре установки «Град», а 30-го уже были на Ингуре.
Игорь вспомнил курьезный случай: когда освободили Саберио, оказалось, что во всех домах стоят телефоны. Зашли в один и услышали звонок: на том конце провода истошно кричали: «Вы почему еще там, сейчас абхазы к вам придут!» «Мы уже здесь», – ответили ребята.
Домой «бомборцы» попали лишь через три месяца: все это время они жили в Саберио – охраняли ИнгурГЭС… За подвиги на войне Леонид Аргун награжден орденом Леона, Геннадий Гармелия и Игорь Квития – медалями «За отвагу».
После войны прошло более 19 лет. Жизнь разбросала «бомборцев» в разные стороны, судьбы у всех сложились по-разному: Гиви Квициния (Киргиз), Вахо Пачулия и Тенго Корсантия умерли, некоторые были вынуждены уехать в Россию на заработки, кто-то до сих пор с трудом сводит концы с концами.
– Мы не брали трофеев, поэтому живем небогато, но зато с чистой совестью, – говорят ребята. Они ни о чем никого не просят, ну разве что… Назвать высоту 302 (высоту Ишкыт) Даур-иху – в честь погибшего на ней Даура Агрба.
Периодически созваниваясь, ребята вспоминают ушедших из жизни боевых товарищей и постоянно удивляются: что стало с людьми, которые делились последним куском хлеба и мечтали о том, как будут жить после войны? Откуда взялось равнодушие к чужим бедам, к проблемам ветеранов?
Не обошли они и такую больную для них тему – разросшиеся списки ветеранов.
– Понятно, что можно было быть на фронте один день и погибнуть или получить ранения, но как получили ветеранские удостоверения те, кто шел третьим эшелоном, за трофеями, или слушал разрывы снарядов, сидя у себя дома! И почему боевые награды раздаются направо и налево? За какие заслуги их получают люди спустя 15 – 18 лет после войны? – спрашивают «бомборцы».
По их словам, во время последней «ревизии» они вычеркнули фамилии шести человек, неизвестно каким образом попавших в список их группы.
– Всему есть предел, и мы не допустим, чтобы «чужаки» примазались к «бомборцам». Во имя памяти погибших в боях, пока мы живы, мы не пойдем на сделки с совестью! – заявили Леонид, Геннадий и Игорь.
После трех часов общения с ними мне стало казаться, что я знаю их очень давно. На прощанье они сказали: «Спасибо тебе! Ты вернула нас на 19 лет назад, в нашу молодость!»
Поэтому я решила закончить свой материал стихами Петра Фоменко из телефильма «На всю оставшуюся жизнь»:
Сестра и брат... Взаимной верой
Мы были сильными вдвойне.
Мы шли к любви и милосердью
В немилосердной той войне.
На всю оставшуюся жизнь
Запомним братство фронтовое,
Как завещание святое
На всю оставшуюся жизнь...
___________________________________
(Опубликовано: Республика Абхазия, № 118, 2012 г.)
