Константин Филиди
Стихи
ЖИВЫЕ ЦВЕТЫ
Ни последние листья осели,
Ни последний рассказывал Шут:
“Короли нас от дури терпели,
А шуты больше сеют, чем жнут”.
Слово - слогом не всякий заменит,
Короля без шута обсмеют,
Сине море былинами вспенит,
Над волнами дворцы расцветут,
Королевская свита промчится,
Возвращаясь в усеянный зал,
Посмеяться, пожрать и напиться
Не король вас сегодня позвал.
Пейте, бейте посуду цветную,
Ради праздника шума не жаль,
Туз не слышит мечту козырную -
Козырная шестерка не шваль.
Кропотливая пчелка сказала:
“Посещая родные поля,
Я нектаром столы насыщала
И сажала за стол короля!”.
Не шутами ли были поэты,
Не поэтами ль были шуты,
Из насмешки прошедшего лета
Создавая живые цветы.
ПРОЩАНИЕ С БОЛДИНСКОЙ ОСЕНЬЮ
“О музы, вознесите созиданье!
Умножьте чудо, воскресив покой,
Над пропастью интимных испытаний
Меж судьями и каждою судьбой.
Не дайте уничтоженным погибнуть,
Убитые надеятся на вас,
Рожденный мегапамятник воздвигнуть,
Был безупречен воздаяний час”.
Осенний парк, кружат сухие листья,
Великий Пушкин смотрит на народ,
Прощальный старт, большая колесница
Великого на исповедь везет.
* * *
Адриатические грозы.
Дождями вспенен океан.
Подводной оттепели слезы,
Вращаясь в занавесях драм,
Коснувшись степени искусства,
Мечтают сдаться, но куда?
“Природа выше безрассудства,
Боль принадлежность естества”.
ЩЕДРОСТЬ МИЛОСЕРДИЯ
Всполыхнись предо мной, милый лес,
И позволь у полянки споткнуться,
Осязаемой жертвой чудес
Называя мое безрассудство.
Научусь я как раньше дышать
И молчать, повернувшись на спину,
И макушки деревьев качать,
Воплощаясь душой в древесину.
Обхохочешься ты с дурачком,
Задушевную песнь вспоминая,
Погоняя еловым смычком
Трепача скрипачом величая.
“Поделом тебе, так, поделом!
Ты куда, чародей, отлучался?’’.
“Поделом скрипачу, поделом,
На чужбину за счастьем умчался”.
“Ностальгия, не мучь ты меня,
Снизойди милосердием к другу,
Проникая в лучи волшебства,
Освещая живую услугу”.
И очнулся кузнечик в лесу,
Искушаемый щедрою песней: -
“Повидал я чужую весну,
Но своя милосердием лестней”.
* * *
Почему так доверчивы боли?-
Микеланджело пробовал выть,
Разрываясь на мелкие доли,
Дабы в каждой беду пережить.
Гениальность подвержена пыткам,
Живописец себе не кумир,
Нет в духовном искусстве избытка,
Над землей не кончается Мир.
* * *
Несут великие слова
К глубоким мыслям размышленья.
Любовью создана земля
И мы, сыны ее ученья.
ПАМЯТНИК
Завидными словами мыслю,
Перо в руках моих блестит,
Кукушка на стене охрипла,
Под крышей мельница стучит.
Луна окно мое открыла,
И за пером летит звезда,
Когда сияют ваши лица,
Они вам пишут без меня.
* * *
Я желаю цветущим умам
Обладать оборотами мудрости,
Зависать над проблемами стран,
Исцелять их ошибки и глупости.
* * *
Я желаю всему поколению
Не испытывать крылья чужие,
Заточить гвозди памяти-времени,
И забить за ворота глухие.
* * *
Не позволю героям из сказок
Уходить, не оформив страницы,
Слуги чисел на розыск запущены,
Слугам книг предлагают явиться.
* * *
И он находит, он - кудесник,
Он не по-нашему умен,
Он - мудрый вестник доброй вести,
Великий друг и почтальон.
КРАСКИ ЛЮБВИ И РАЗЛУКИ
Летят по небу журавли,
Не перекидываясь взглядом,
Как будто это не они,
И мы - не мы, но все мы рядом.
Преувеличивая шаг,
Я стал опережать их взглядом.
Неужто мне их не догнать, -
Совсем же близко, я же рядом.
Они увидели меня,
Им стало весело и грустно:
«Ты нас пойми, наш милый друг,
Что мы душою неразлучны.
Мы часто видели тебя
Сидящим в парке в непогоду,
И, прибавляя крик и пляс,
Мы это делали в угоду
Тебе, тому кто любит нас
И дорожит таким же чувством,
Не распыляет верность глаз
И бьет стрелой следы кощунства.
Привет тебе, привет, привет!
Прости, что мы уходим в небо,
За нами - праздничный обет
Несет твой взгляд в другое лето».
Над ними радуга взошла
Возвышенной воздушной аркой,
Как будто это на земле
И при заре в цветущем парке.
Они вошли в нее волной,
Волнуя крылья и разлуку,
В которой я уже немой,
Но краски сыпятся мне в руку.
* * *
На сцену сыпятся цветы,
Но лик его, в улыбке скудный,
«Кто доверяет нам суды ?
Когда мы временем подсудны!»
БЕЗ ПЕСНИ МОЖНО ЗАБОЛЕТЬ
Я слышу голос очень звонкий;
На столько , что мой разум тонкий,
И чутких занавесей створки
Едва улавливая гонки;
Фантазии оригинальной,
Оригинально-нестандартной,
Неиссякаемо-занятной,
В душе безмерно необъятной -
Ликует! - звон приумножая,
От Питера и до Шанхая,
От сумасбродства до бескрая,
Без рифмы воздух поглощая,
Под рифму слов не понимая,
Рябые ноты накаляя,
Пугая в клетке попугая,
Окно и дверцу открывая
И духом занавес срывая - Ликует! -
Когда мы разуму поем,
Снимая взрослую усталость,
Не озадачиваясь днем;
В котором случаю досталось,
Быть может вмиг помолодеть,
Но не скажи что это шалость;
Без песни можно заболеть: -
«О Боже сколько нам осталось!..»
* * *
Возрождайся из тепла и дыма,
Принесенного памятью ветров
Поклонись перед стеной могильной,
Утомленною зевами дедов.
Прикажи себе думать мозгами.
Оскорбленных войной и пыткой
Углубляясь во чрево страданий,
Не сдавайся пред тяжкой попыткой
Ты разбудишь забытых героев
Не сказавших последнего слова
Поколению нового мира
От воспетых,из мира иного.
2003.27.1.
ИСТИНА
Наяривай странник босой и голодный,
Не дай себе сгинуть в пути,
Стань сладким апостолом горькой дороги,
Ты Богом поклялся дойти!
Взяв на себя столь великое слово,
Ты стал и Великий должник,
Держись ветра за руки, дуй себе под ноги,
Вечности ты проводник!
Слышишь шаги верных братьев во истине,
Цепи смыкают звено,
Ждет Вас Учитель Сын Бога Всевышнего,
Будет вам хлеб и вино!
Верой читайте, душою запомните
Истину праведных дней,
Не усомнившийся в вечности времени,
Славится светом идей!
2003.1.2.
* * *
Ответь мне, сердце, на вопрос
Как накормить глаза и уши
И не разбить больной поднос
В пургу среди голодной гущи.
Ответь мне сытый из умов
В каких мозгах запрятан ужин,
И сколько надо слопать дров,
Тому кто плохо моет уши.
БАШЛЫК
У круглой трапезы стоял,
Башлык античного народа,
Его величественный вид
И честью чтивая свобода,
Не внемлет лживости мирской,
И подлость в корне презирает,
Но если с гор идет чужой
К столу упрямо приглашает.
В ту ночь зарезали быка
У стен воркующего склона,
Но кровью вспенилась река
До содрогаемого стона.
Башлык у трапезы стоял,
Костей и глиняных обломков,
Рыдал и мудростью немел,
Над предвещаемым потомков.
Он слышал стон живой воды
У плахи жертвоприношений,
Ударом сердца : - «Подойди! -
Всмотрись на облик отражений.
И горе с разумом немым,
Гостей с клыками увидало,
Чужому признанным своим,
Быка и крови было мало!
Башлык стоял и у стола,
И у реки и на распутье...
А через век была война,
Пророка вы не обессудьте!
МОЙ ГЛИНЯНЫЙ КУВШИН
Мой глиняный кувшин,
Не зная чувства меры,
Напился до горла
Вином заметно зрелым.
Я в танец завожусь,
А он в стакан стучится,
Так, значит, он поет
И к празднику стремится.
* * *
Его назвали дураком,
Он бесподобно улыбнулся!
Сэр не был никому врагом,
Хотя он ей не приглянулся.
«Плевать, сейчас не до нее,
Я повстречал ее внезапно» -
Подумал сэр, не внемля зло,
Она задумалась банально.
***
Немыслимый заряд,
Вселяют в нас заботы,
Как много значит взгляд
На жизнь, на смерть, на годы.
ДИАЛОГ СТАРОСТИ С ДУШОЙ СТАРИКА
Вот и постарели невзначай,
Седину оплакивая с дури,
Ты, старик, пожалуй, не серчай,
Старость проведешь в родном ауле.
Нечего противиться судьбе,
Ты прожил и проживешь немало,
К старости мы чуткие к мольбе,
Строго поклоняясь идеалам.
Не мычи, измученный старик,
За годами нет такого права,
Задушевный, безутешный крик
Ясно что печаль, а не забава.
Я и сам мычал немало лет,
Вроде бы на возраст уповая,
Но познать столь несусветный свет,
Можно только боль усугубляя.
Сядь напротив, праведный старик,
Я тебя ни в чем не упрекаю,
Задушевный безутешный крик
Благосклонен к неземному раю.
Посмотри в глаза ночной зари,
Посмотри в мои глаза слепые,
В них всегда скитаются огни
И к больным являются Святые.
В них всегда злорадствует беда,
В них лукавый мучает беднягу
И листают ночи зеркала,
Проникая в чертовую брагу.
Сядь напротив, праведный старик,
Путник уповающий на Бога,
Задушевный, безутешный крик
За порогом ждет уже другого.
Твоя мудрость выше, чем нужда,
Не искал в миру ты жалкой славы,
Отвергая собственное «я»
Дабы не украл его лукавый.
Диалог наш только начался,
За тобою, брат, благое слово,
Слышу как поет твоя душа,
Стало быть основана основа.
Вот и постарели невзначай,
Седину оплакивая с дури,
Ты, старик, пожалуй, не серчай,
Старость проведешь в родном ауле.
* * *
Париж обнюхивал кроссворд,
Все обещало стать иначе,
После нашествия забот,
Нужда кодировала сдачи.
Тоска погибала от тоски,
Над фонарем паслись вопросы,
Судьба смотрела на весы
С трудом цитируя запросы.
Веселый бомж залез на столб,
В ту ночь,
Все бедные не спали,
В бездомных буйствовал восторг,
Богатых мучили скрижали.
Голодный вспомнил о вине,
Лукавый спрятался за бочку,
Цепная гамма в суете
Толкала пьянь за оболочку.
Все перепились, подрались,
Кроссворд остался без ответа,
Бездомным пляж писал Матисс,
Хотя, когда минуло лето.
ЩЕДРОМУ ВОЛЯ
Серые гости,
Под пылью копыта,
Пес на коней
Зарычал ядовито.
Песни народные
Духов взывают,
Гости голодные,
Злобно зевают.
«Резать барана!» -
Хозяйка открыто,
Бросив хозяину нож и корыто,
Гордость традиций
Во взгляде читая,
Щедро вздохнула,
Гостей почитая.
Искры костерные,
В небо врезались,
Тучи суровые
В свет превращались,
Но для ночей
Это было начало
Хмель под пятой
Окаянных венчала.
Вина крепленые
Пробками взвыли,
Недра нетрезвые
Заревом всплыли
Воля хозяина
В доме погасла,
Воле приблудной
Стала подвластна.
Пес пучеглазый
Родные пороги,
Бросил под пыткой
Душевной тревоги.
То ли состарившись
С жизнью прощался,
То ли за помощью
К миру подался.
* * *
Пьяные люди
Стаканы ломают,
Бьют табуретки,
Хозяев ругают,
Курят табак,
Очарованный солнцем,
Лакомый мрак,
Возбуждает питомцев.
Чревоугодие -
Сочиво хмели.
Бесоподобие -
Нечисти трели.
Сутки седьмые
Кукушки пропели,
Разве что пса
Оглоеды не съели.
«Время пришло,
Уповать лишь на ноги,
Знать и над нами,
Разгневаны Боги», -
Еле дыша,
Обратился к хозяйке,
Бледный хозяин
В облезлой фуфайке.
Небо ревнивое
Уши закрыло,
Ночь терпеливая
Свет исказила,
Гром дальнозоркий
Оскалил остроги,
Остерегая
За ними пороги.
Мучены, голодны,
Матами сыты,
Лежа влача
Кровяное корыто,
Шкуры баранов
Локтями считая,
Дом покидала
Семья никакая.
Гости «родные»
Избу подпалили,
Знать, не случайно,
В огне и остыли.
Чем они жили,
Чьим миром дышали.
Это лишь Боги.
ДОПОДЛИННО ЗНАЛИ
Раннее утро,
Живых разбудило,
Бледных хозяев
Дождями умыло,
А над углями
Собака рычала
«Щедрому воля,
А жадному мало».
МЕЖПЛАНЕТАРНЫЕ ПОРОКИ
О люди, брошенные в мир,
Питомцы прошлых поколений,
Рабы морей и черных дыр,
Рабы огней и искушений.
Исход трагической любви,
Межплнетарные пороки,
От эгоизма до чумы
Жесткой древности пироги,
Везут прапрадедов огонь,
Передавая славу мертвых
И каждый был в нее влюблен,
Не замечая смерть голодных.
Брега замученных сирот,
Влюбленных в истинную славу,
Не вам ли видеть наперед
Слезоточивую отраву?
Века свернув свои края,
В плену отдушину искали,
Увековечив суть бытья,
Но вы друг друга потеряли.
Исход трагической любви,
Трагизм магических мучений,
Людей глубокие следы
Полны Глубоких искушений.
ТЯЖЕЛЫЙ РОК
Обоз надорванных колес,
На спицах сети - ил червивый,
И грязи плавномерный взнос,
Чванливо бьет в поддон унылый.
За воротом, подмерзший нос,
Детишек в качке голод мает,
Отец устал от горьких слез,
Но рок судьбы - не умокает.
« Иди сквозь муки в никуда, -
Бог не спасет, ты волен сгинуть,
За поворотом ждет беда -
Успеешь только рот разинуть».
«Куда же больше, чем сейчас,
Меня бедою ли ласкаешь,
Не вразумил я твой наказ,
Какого беса в духе маешь?»
«Батяня есть», - «Батяня, пить» -
В детишках мрак мирской томится,
А рок от радости не спит,
Ему бы вдоволь насладиться.
И некому его выпить,
Он без вины беде не нужен,
А коль откажешься служить
Затянет в сети да потуже -
И лошадь встала на дыбы,
Нутром пытая мощь и визги,
Болота кончились следы,
Из под копыт взметнулись брызги.
«Пошла, родимая, пошла» -
Заклокотал меньшой сыночек.
Левее кланялись поля, -
Под гул одушевленных точек.
Обоз, покачиваясь, встал,
Кобыла к полю повернулась, -
Обременяя интервал,
Затем, на батьку оглянулась.
Правей, правей! - погнал мужик,
По зову сердца - против рока,
Не русским был чужих язык,
То была верная тревога.
Рок был на слово позади,
Они на грани разминулись,
Но не остался он один,
Ему чужие приглянулись.
И запылали в ночь поля,
И бешеные деревушки,
Да слава Те! - спаслась семья,
Видать Господь шепнул на ушко.
Сказать, что я с ума сошел,
Кому - ни зелены ли уши.
__________________________
