В. И. Чернявский
Статьи
Краткий очерк Абхазии
Последние события на восточном берегу Черного моря обратили недавно общее внимание на этот роскошный, но вполне дикий край, разобщенный от остальной России сложной цепью высочайших гор, через которые нет даже вьючных путей, и морем, которому сообщение пока еще вовсе не обеспечено. Удовлетворяя потребностям минуты, органы печати и наши, и иностранные спешили наперерыв сообщать географические сведения о том крае, прилагали карты, виды Сухума и т. п. К сожалению, все это не могло отличаться свежестью и точностью, так как единственные новейшие источники по географии этого края, карты, описания и рисунки - относятся ко временам черкесской независимости или изданы по тем же данным в последнее время. Поэтому-то вниманию публики и теперь предлагались карты такими, какими их чертили лет 20-30 назад, и даже с нанесенными на них бывшими укреплениями Черноморской береговой линии; а в одной иллюстрации я нашел вид Сухума с подписью «укрепленный город». Неудивительно, что внутреннюю часть страны, пути, ведущие через нее, и перевалы в Кубанскую область извращали еще хуже, так как то, что известно по этой части, добыто еще во время случайных поездок и по землям враждебных тогда горских народов; все добытое тогда не могло быть полно, к тому же, основывалось на рассказах туземцев, которые зачастую сознательно или по недоразумению давали неверные показания. Лучшее, что имеется по географии этого края, - это военно-топографические карты Кавказского военно-топографического отдела, прекрасно изданные, одна в масштабе 5 верст в дюйме, а другая - в 2-верстном. Но и эти обе карты представляют только улучшенное издание прежних, так как масса погрешностей, источник которых кроется в тех же прежних расспросах туземцев, мешает дать им верное представление о характере этого чрезвычайно гористого, и своеобразно построенного края. Ошибки так серьезны, что если бы, например, по указанию этих карт, какой-либо полководец повел войско или даже кто-либо поехал путешествовать верхом, то уже в четырех верстах от берега моря, и притом от самого бойкого пункта его, города Сухума, полководец или путник мог бы упереться неожиданно в скалистое и непроходимое ущелье, вместо показанного удобного пути по зеленой лужайке. Такие неожиданности представляются здесь подальше в горы почти на каждом шагу: то встречал я непроходимую скалистую теснину вместо показанного широкого ущелья без скал или наоборот; то два аула в горах, произвольно переставленные на картах взаимно один на место другого; то аулы в местах, считавшихся безлюдными. Даже относительно направления хребтов и их протяжения карты эти часто во многом грешат, как это можно убедиться, сравнив их с результатами только что произведенной хозяйственной съемки приморской населенной полосы Абхазии; эта съемка действительно прекрасно выполнена; она велась в течение семи последних лет большим числом топографов, с целью послужить основой для предположенного надела абхазцев землей. Зато почти вся внутренняя часть Абхазии и земли Черноморского округа еще ждут топографов.
Необходимо еще напомнить тот немаловажный факт, что известный специалист относительно строения Кавказа, академик Абих, так много лет посвятивший его исследованию, считает горные системы Абхазии и Дагестана, на другом конце Кавказа, запутанными; он видел Абхазию только отчасти: уж не топографические ли карты побудили его высказать такое мнение? Природа же едва ли сотворила что-либо запутанным.
Абхазия и горная часть Черноморского округа (бывшие земли джигетов, убыхов и других племен) представляют гористую страну, необыкновенно счастливо расположенную на юго-западном склоне Кавказа - неширокой полосой между снеговым Главным хребтом, непрерывно здесь высоким, и берегами Черного моря, глубокого, как котел. Снеговой хребет, от 12 до 16 тысяч футов высотой, совершенно уединяет этот край от континентальных влияний стран, лежащих к северу и востоку: Европейской России с Северным Кавказом и Азиатской России. От суровых влияний самого снегового хребта, особенно зимой, его защищают другие второстепенные горные хребты, одетые сплошными лесами, кроме некоторых вершин от 8 до 10 тысяч футов абсолютной высоты. Так три хребта, косвенно отходящие от Главного, служат для всей почти Абхазии тремя грандиозными барьерами от холода; особенно важны два хребта, расходящиеся дугой от одной точки и герметически защищающие всю среднюю часть Абхазии, которая представляет оттого теплейший край на берегах Черного моря, с зимами далеко более мягкими, чем к югу и юго- западу - в Южной Абхазии, Мингрелии, Гурии, на Анатолийском побережье и в Константинополе. Ущелья, с нанизанными на них котловинами, лежащие за этими хребтами, как за барьерами, служат отводными путями для холодных потоков воздуха от снегов и вечных льдов Главного хребта. В средней и северо-западной части Абхазии и в южной части Черноморского округа все пространство до моря наполнено приблизительно параллельными Главному продольными грядами хребтов. Эти гряды убывают высотой к морю от 8 до 10 тысяч футов, обрывисты в стороне снежного хребта, одеты сплошными лесами, кроме нескольких верхушек, а поэтому служат зимой прекрасной защитой от охлаждающего влияния сзади лежащих и более холодных. Они представляют также самую характернук черту всех горных ландшафтов этой страны. Другая характерная черта - та что более узкими и низкими перемычками эти продольные гряды и хребть связаны между собой или были связаны в геологически недалеком прошлом, когда вся страна была сетью котловин, не связанных еще речными руслами, а наполненных озерами, следы которых сохранились в виде рядов террас по склонам котловин. С восходящим движением страна, представляя собой часть поверхности шара, поднимаясь по направлению расходящихся радиусов его, естественно, должна была расширяться. Отсюда появление больших трещин в пластах перемычек и хребтов продольных, затем постепенное исчезание озер, оставлявших за собой ряды террас. Место озер постепенно заступили реки, протекающие теперь через одну, две или целую вереницу котловин, связанных новыми, трещинообразными, или более старыми, расширенными разрушением, теснинами. Сохранились еще местами такие интересные теснины, где трещина внизу уже размыта рекой, а вверху части скал обеих сторон сохранились, так что изображают собой две гигантские половины треснувшей и пока лишь немного разошедшейся арки. Через такую узкую пропасть туземцы перекинули бревна и устроили мост наподобие знаменитого Чертова моста в Швейцарии. Через подобный мост отступал в мае 1877 года генерал Кравченко.
Для физической географии этой горной страны имеют высокое значение ряды береговых террас, составлявших прежние берега Черного моря, теперь поднятые нередко на 500 футов над поверхностью моря. Самые древние из этих террас нередко очень обширны и прорезаны с тех пор глубокими балками, частью доходящими до приморских хребтов, к которым террасы прислонены. Часть такой широкой террасы есть известная многим гора Трапеция, возвышающаяся до 500 футов позади Сухума; она обрезана с боков глубокими балками и покрыта глинистой толщей. Есть террасы пониже, всяких высот - около 50 футов над поверхностью моря, более или менее. Что все эти террасы в геологически недавнее время образовались у самого берега моря, доказывается такими живыми зоологическими фактами, как остатки черноморских ракообразных животных, живущих и теперь в горах Кавказа и Крыма на большой высоте. Одного я нашел в горах сзади Сухума, на высоте, далеко превосходящей высоту всех береговых террас, в болотистом источнике; другой вид я нашел в ручьях и водопадах Южного берега Крыма, также на значительной высоте; а теперь он оказался живущим в Черном, Каспийском и Средиземном морях, да вдобавок найден в замечательном озере Абрау, близ Новороссийска, в имении государыни императрицы. Это озеро лежит в замкнутой горной котловине на высоте 250 футов над поверхностью моря. Наш молодой зоолог Н. А. Кричагин открыл в этом озере замечательную полуморскую фауну и, хотя не имел случая исследовать его дна, даже у берега собрал семь видов морских ракообразных и 1 вид моллюска; 7 из этих форм, не входящих в круг его специальности, он передал мне для обработки, и я нашел их живущими черноморскими и каспийскими формами, свидетельствующими, следовательно, о недавней связи этого горного озера с Черным, Азовским и Каспийским морями, входившими, как несомненно из других зоологических данных, в состав одного большого моря.
Здесь следует провести в параллель многочисленные озера Армении, лежащие на громадной высоте и представляющие, судя по картам, такие же остатки от озерного периода Армении, горной страны, также, по-видимому, котловинной, но лишенной лесов, слабоорошенной и, быть может, поэтому-то сохранившей на значительной высоте так много озер, отчасти весьма больших, до сих пор совершено замкнутых или только недавно начавших изливаться, как, например, большое озеро Гокча, лежащее на 6300 футов над поверхностью моря. В недалеком будущем, когда эти озера и особенно соленые Ван и Урмия дождутся наконец исследователей, в них, наверное, окажутся важные остатки морской фауны. Это тем более вероятно, что около Эрзерума найдены на высоте 6 тысяч футов делювиальные пласты с раковинами моллюска, живущего в Черном, Азовском и Каспийском морях. Наконец, Deyrolle нашел фукусы в озере Урмия.
Прилежащее море тем благоприятнее влияет на климат Абхазии, что оно страшно глубоко, даже вблизи берегов, где, по некоторым сведениям, дно падает скалистыми обрывами. Прибрежное дно на значительное расстояние устлано исключительно обломками различных горных пород(1), как и у Южного берега Крыма. Водоросли, обильно покрывающие эти обломки на глубине от 5 саженей, а в защищенных местах - до самого берега, на берег выбрасываются вообще очень редко и в ничтожном количестве. Они исследованы только местами до незначительной глубины, но и здесь оказались довольно разнообразными. Богатая морская фауна была до сих пор в пренебрежении, хотя никто не доставал здесь морских животных глубже нескольких саженей. Рыбы тоже почти не изучены по той же причине; а между тем разнообразие рыб здесь довольно значительное. Глубина Черного моря совершенная terra incognita(2); в нее еще не опускал снарядов ни один натуралист, а поэтому физическая география этого важного с теоретической точки зрения внутреннего бассейна ожидает еще лучших времен. Теперь же это поле для полного произвола.
Известно пока, что глубина Черного моря принимается априори до 3600 метров, но уже невдалеке от Кавказского берега есть глубины в 2 тысячи метров. Такая толща морской воды не допускает быстро охлаждаться воде прибрежья зимой и нагреваться летом, а поэтому замечательно регулирует климат прилежащего края. Прибрежная вода здесь в самое жаркое лето никогда не нагревается более 26 °С, но зато в конце сентября бывает до 17 и 19 °С, а в половине ноября еще до 14 и 15 °С. Поэтому в приморской части Абхазии зима заменяется непосредственным переходом осени в весну около половины декабря, а средняя температура зимних месяцев равна от 7,3 до 8,5 °С. В зимние месяцы случаются совершенно теплые дни. нередко доходящие до 20 °С и более на солнце. Оттого в приморской полосе и особенно в защищенных котловинах всю зиму трава зеленеет, не опадает молодой лист со многих лесных дерев (дуб, каштан и др.) и кустарников (ежевика, дикие розы и др.), всходят огородные овощи, растут, цветут и зреют, созревают, вторично даже, яблоки и груши. С половины декабря обыкновенно начинается распускание весенних цветов и дикой земляники, цветущих непрерывно до марта. Туманы, окутывающие зимой прибрежную часть моря в Крыму, на прибрежье Абхазии редки; в горах же туманы часты. Выпадают и на этот край холодный зимы, но заносятся они сюда с юго-западным штормом от избытка холода, занесенного на Анатолийский берег, открытый северным бурям. Самая суровая подобная зима явилась на берега Абхазии в феврале 1874 года и продержалась 7 дней при морозе, доходившем от -5 до -7 °С и местами до -9 °С. Это было для туземцев невиданное бедствие, так как сена они не заготовляют, пася скот по лесам всю зиму. Тогда пострадало в Сухуме много акклиматизированных уже тропических растений и страдали многие дикие деревья, потому что были в полном соку, а частью развивались.
Замечено, что по мере удаления к югу от Сухума зима отзывается все сильнее и сильнее, а ночи бывают холоднее; зависит это от того, что Южная Абхазия менее защищена от влияний снегового хребта и от северо-западных ветров, так как широкое приморское пространство ее прорезано невысокими горами, оставляющими вершины всего снегового хребта открытыми для прибрежья. В Мингрелии, и особенно на Анатолийском берегу, доступном еще и северным ветрам, средняя температура зимы ниже и снег держится долее.
Климат Абхазии и южной части Черноморского округа чрезвычайно влажный. Снеговой хребет, как высочайшая стена, задерживает господствующие здесь теплые и влажные юго-западные потоки воздуха; весь же край, загроможденный горами, действует как огромный холодильник, вечно осаждающий массу вод и обусловливающий весь год обильное орошение и чрезвычайную влажность почвы и воздуха. Поэтому здесь вдоль всех обрывов над водонепроницаемыми слоями постоянно сочится обильная вода, образующая в изгибах слоев источники; по всем ложбинам текут ручьи и по всем ущельям стремятся горные реки и речки. Благодаря такому орошению и влажности, а также теплоте и отсутствию ветров, все горы, ущелья, котловины и приморские низменности покрыты сплошными девственными лесами; даже обрывы и успевшие выветриться отвесные скалы поросли висящими лесами из различных пород, перемешанных с вечнозелеными деревьями буков, лавров, лавровишен, кустами азалий и др. Такая сплошная лесистость целого края увеличивает пароосаждающую деятельность его, задерживает ветры и, замедляя сток вод и испарение, регулирует влажность и орошение края. Оттого здесь:
1. Все лето (и осень), когда обычно в других местах леса темнеют и выгорают травы, здесь все ярко зеленеет: леса, поля, папоротники и трава - как бы весной.
2. Все леса приморской половины, особенно низменностей, котловин и ущелий, чрезвычайно роскошны и густы; а различные исполинские вьющиеся растения (виноград и мн. др.), взбирающиеся даже на вершины высочайших деревьев, обратили леса в непролазную чащу, куда не проникает ни солнце, ни ветер, а поэтому господствует страшная сырость и гниль. Леса на приморских равнинах и на дне котловин, несмотря на достаточный склон почвы, поддерживают вечное болото, зависящее только от помехи высыханию и задержки ручейков.
3. Поляны среди лесов обычно здесь покрыты гигантской зарослью папоротника-орляка, достигающего в окрестностях Сухума местами замечательной вышины в 12 и более футов; только на обширных террасах приморской Южной Абхазии среди паркообразных пространств он сравнительно низок.
4. В подгорной части великолепные хвойные леса, особенно из редкой и великолепной нордманновой пихты, достигающей колоссальных размеров.
Важность влияния лесов на сырость, нередко оспариваемая, здесь, среди девственных лесов, может быть проверена рядом опытов; живя семь лет в этом крае, я постоянно видел, как важно это влияние: даже на низменности, везде, где чащу лесную уничтожали для плантаций, - всегда даже болото сразу обращалось в прекрасный луг или плантацию, и лихорадочность места становилась ничтожной, вследствие, главным образом, обсыхания почвы и проветривания места. Везде также, где прежде здоровое место по выходе горцев зарастало и глохло, - там лихорадочность вступала в свои права.
Многочисленные реки все чрезвычайно быстры, а ближе к верховьям стремительно несутся, ворочая большие камни. Более значительные реки даже у устья, среди наносной дельты, имеют быстроту до 5 1/2 узла в час и более. Дно исключительно из принесенных камней самых разнообразных и разноцветных пород: гранитов, гнейса, мрамор, диорита, сланцев, песчаников и пр. Местами (даже не более пяти верст от моря) дно состоит из обнаженных плит, а в верховьях - из огромных каменных глыб. Устья образуют более или менее углубленное озерко, отделенное от моря маленькой косой и баром, через который стремится стесненная река, вдаваясь в море иногда на две-три версты. Все реки богаты рыбами, большей частью еще не исследованными. Зимой все большие реки, питаемые, главным образом, снеговым хребтом и смежными с ним альпами, где царствует тогда зима, очень мелководны; тогда везде есть броды по колено, через которые нетрудно переезжать и переходить. Летом же все они крайне полноводны от таяния снегов, сначала на альпах, потом на Главном хребте, и от дождей, выпадающих на тех высотах.
Такая сырая страна представляет богатое поле для наблюдения за действием так называемых слоевых причин, то есть размывом слоев, вследствие чего происходит искривление их, оседание, особенно по краям, образование пустот и разрушение целых слоев, а вследствие того трещины, сдвиги и сползания вышележащих слоев. Вся эта страна наполнена образчиками подобных явлений, нередко чрезвычайно интересных. Случилось, например, недавно, что пространство целую квадратную версту волнуется и ползет, продолжая потом движение медленно, но беспрерывно в течение более года. Наблюдая всю совокупность подобных явлений в Абхазии и сравнивая их с известными, приписываемыми одному вулканизму, явлениями в других странах, а главным образом в вулканическом округе Неаполя, я пришел к заключению, что можно гораздо естественнее и проще все явления гор и даже вулканических хребтов подвести под законы простого круговорота рельефов суши и морского дна, обусловленного водной деятельностью.
Размеры настоящего сообщения не дозволяют мне изложить здесь доводы в пользу этой теории; замечу только, что за достоверность «круговорота рельефов» говорит возможность вполне объяснить им происхождение всех форм горных хребтов, появление в них вулканизма, его периодичные извержения, так называемое потухание вулканов и возобновление их деятельности, а также неравномерные опускания и поднятия (на Скандинавском полуострове) и многое тому подобное.
Минеральное богатство края, судя даже по отрывочным данным, весьма велико, но со времен греков и генуэзцев совершенно заброшено, забыто и до сих пор нигде не разрабатывается. Золото пока слегка обнаружено в одной реке, тогда как достоверно, что оно добывалось древними греками по меньшей мере в четырех реках, между прочим и близ Сухума. Богатые серебро-свинцовые руды забыты также столетия четыре тому назад; абхазцы знают их в каждом ущелье; имена некоторых ущелий, речек и мест на их языке происходят от названия пули и свинца. Знаменитая «скала пуль» и еще другое богатое месторождение разрабатывались ими недавно, но в ничтожном количестве. Каменный уголь находили во многих местах. Старожилы говорят, что еще во времена наместничества князя Воронцова некий инженер хотел двинуть разработку одного прекрасного месторождения, близ моря, но князь нашел это неудобным при тогдашних неопределенных условиях русского владычества в полунезависимой Абхазии. Литографический камень был давно открыт здесь капитаном Лесовским в виде целой скалы, признан в Тифлисе не уступающим Соленгофенскому, но, кажется, дабы не подрывать торговли последним, оставлен в покое. Месторождение его лежит в имении графа Бобринского и теперь забыто. Портландский цемент здесь известен давно. Он выносится и осаждается на берегу моря в виде лепешек. Каменная соль была давно обнаружена около одного соляного источника, близ моря. Сера также недалеко оттуда. Важно присутствие ртути по соседству в горах средней части Черноморского округа. Есть много железных руд, залежей ленных глин, залежи фарфоровой глины, медные руды, много диорита, мраморов и т. п. Достоверно, что абхазцы скрывают много хороших месторождений, известных им по фамильному преданию, главным образом серебряных руд; абхазцы объясняют, что делают так, желая сберечь их за собой или не быть, по крайней мере, согнанными с места для какого-либо рудоискателя. Известно, что также поступали туземцы Перу, храня целые столетия тайну серебряных рудников от испанцев. Кажется, что в двух из месторождений серебро-свинцовой руды содержание серебра очень велико.
Благодаря разнообразному составу гор, дно котловин и бока ущелий покрыты богатейшей наносной почвой, глубокой и более или менее рыхлой, заросшей поэтому роскошным и разнообразным лесом, обращенным лианами в непроходимую чашу. Поляны на этой почве покрыты папоротником, в чаще которого нередко прячется с головой конный человек. Посевы маиса здесь дают туземцу, при совершенно ничтожной обработке первообразом сохи, в виде деревянного крючка (или с набитым на него куском железа в виде треугольного заступа), до сам-150, а в неурожай - сам-65. Зато и засевает каждая семья, по лености, самое миниатюрное поле, около полудесятины. Редко встречал я десятины две. Маис сеется ими в мае и вырастает исполинским, до 4 1/2 аршина. Богата также наносная почва наклоненных слегка приморских равнин, образованная, как всякая дельта, совместным действием рек и моря; хотя здесь местами преобладает глина, но тем не менее везде та же сила растительности. Ряды террас по склонам котловин, благодаря той же глубокой наносной почве, вызывают роскошную растительность. Береговые террасы напоминают составом почвы теперешние прибрежные низменности; здесь также местами преобладают толщи глин. Крутые склоны гор вообще прикрыты тонкой и сильно каменистой почвой, содержащей наполовину камень, а местами представляющей просто мостовую или шоссе; несмотря на то, сила растительности чрезвычайно велика и если сравнительно далеко слабее предыдущих, то отчасти также вследствие меньшей влажности склонов; тем не менее на склонах приморской полосы чаща местами тоже непроходимая: все увито и заплетено, главным образом, колючими, вьющимися растениями.
Вообще здесь и самая тощая, и по виду негодная почва, благодаря теплоте и чрезвычайной влажности, бывает весьма плодородна. Лучше всего здесь самая рыхлая почва, хуже всего плотная, так как в этом сыром крае одолевают подпочвенные воды, даже по крутым склонам. Засухи здесь невозможны и составляют редкий и мимолетный феномен, своего рода абхазский фён (3), достигающий сюда с юго-востока чрезвычайно слабым (из Персии?), через целую массу хребтов и альп. Случается это явление раз, много - два в году, и все его действие заключается в кратковременном уменьшении сырости. Страдает от него слегка лишь зелень дубов и слив.
Главное живое богатство края составляют роскошные и разнообразные леса с разбросанными по ним полянами, заросшими папоротником, покрывающие почти всю страну, за исключением лишь немногих мест горной полосы, где подпочва - известняк. Реже встречаются небольшие паркообразные пространства, заросшие также папоротником. Самые ценные лесные продукты, дававшие прежде доход князьям и дворянам, - поделочный материал из букса, кизила, ореха, каштана и пр., совершавший, как говорят нередко, кружный путь через Марсель и всю Западную Европу до мастерских Петербурга или Москвы. В Марсель же вывозили дубовую клепку и траверсы, а в Одессу и Керчь - дрова. Громадные дубы на приморских дельтах дают каждый баснословное количество прекрасной клепки, что составит большое подспорье при будущем развитии виноделия. Леса Абазии переполнены дикими плодовыми деревьями и кустами. Многие плодовые деревья, особенно орехи и каштаны, достигают громадных размеров; даже груша растет до десяти саженей и нередко гораздо выше. Много диких слив с вкусными плодами, смоковниц, шелковицы, кизила, персиков, гранатов и мн. др.
К сожалению, в последние восемь или девять лет лесное богатство только гибло понапрасну вследствие общего запрещения рубки леса и дров в целой Абхазии, причем, по недоразумению, запрещалось в течение лет около пяти вывозить из лесов валежник, хотя очистка лесов от валежника и составляет везде основное правило сохранения лесов.
В такой теплой и влажной стране, как Абхазия, роскошной и защищенной, покрытой лесами, представляющими отчасти естественный плодовый сад, туземный человек был всегда родным сыном природы. Он уцелел здесь от первых времен истории, сохранил первобытные нравы, жилища, напоминающие островитян Тихого океана, соху из древесного сучка, изобретенную еще дикими предками; он сохранил привычку брать часть пищи от лесных плодов, его сады не отличаются по виду от леса; огородничества почти нет; он снимает одну жатву маиса вместо возможных двух и даже трех; верования сохранил неизменными с древнейших времен; называет себя тем же именем народа апсуа, под каким его знали еще в начале истории; песни его, особенно похоронные, имеют самый дикий, первобытный характер. Только некоторые слова и многочисленные названия урочищ чисто латинские и итальянские (есть египетское), греческие предания, да многие греческие и итальянские фамилии и имена напоминают о чуждых влияниях. Но потомки древних цивилизаторов, носящие иностранные фамилии и имена, одичали с тех пор, как лесная чаща в четыре столетия обратила в первобытное состояние места бывших там садов и замков их предков. Турецкие переселенцы, русские и поляки из наших солдат обращались здесь быстро в абхазцев. Я видел много таких образчиков.
Пути сообщения в Абхазии и южной части Черноморского округа находятся в первобытном состоянии. За исключением трех небольших участков, дорог повозочных здесь вовсе не проведено. Тропинки, протоптанные абхазцами и их лошадьми, единственные внутренние пути, пролегающие среди густых лесов, весьма неудобны для движения, частью потому, что накрыты колючими стеблями вьющихся растений, могущими стянуть с седла неосторожного ездока и подчас даже повесить его, подобно сыну Давида. Кроме того, тропки под тенью лесов, особенно на низменностях, часто представляют сплошные топи, причиненные главным образом запруживанием ручейков упавшими деревьями, сучьями и т. д., да ужасной сыростью и тенью.
Избегая топей и чащи, приморские дороги идут часто по прибрежному щебню, а горные, где возможно, всегда вдоль вершины хребтов, нередко чрезвычайно узкой, иногда, местами, просто дающей едва довольно места для тропки. Пути в горные котловины ведут через хребты в обход недоступных теснин и пролегают часто по крутым склонам, пересекая нередко десятки раз более или менее буйную речку. Переправа здесь иногда бывает для нетуземца просто рискованна, даже на хорошей лошади, если дно стесненной речки загромождено громадными камнями, между которыми может нечаянно завязнуть нога лошади. Мне случилось раз, сопутствуя генералу В. А. Гейману по одной, прежде весьма бойкой дороге, переправляться через ничтожную речку; при таких условиях переправа всего многолюдного кортежа совершалась при деятельном участии сопровождавших абхазцев.
Перевалы через Главный хребет в Кубанскую область большей частью находятся в забытьи, будучи известны одним туземным конокрадам, пастухам да охотникам. На топографических картах, даже 2- и 5-верстной, указаны весьма и весьма немногие даже из тех, которые были отмечаемы в прежних описаниях и картах; например, на них пропущен один из перевалов, показанных на карте г-на Венюкова, касающейся Северного Кавказа, и значащийся в его описании как самый бойкий путь. Существует с полдесятка перевалов, считаемых туземцами за самые удобные и более низкие, чем показанные на картах перевалы от 8 до 9 тысяч футов абсолютной высоты.
Не раз абхазцы предлагали местному начальству, за известную награду, указать пути более короткие и через более низкие перевалы. Так, один весьма почтенный князь (Анчабадзе) брался давно указать путь, по которому возможно из Сухума достигнуть верхом в два дня до первых станиц Кубанской области. Есть много оснований доверять такому показанию, потому что есть неисследованное место снегового хребта, на котором, по единогласному свидетельству компетентных туземцев, существует седловина с поперечным ущельем, узким, глубоким и извилистым, где снег недолго держится. Такое свидетельство удостоверяется данными, добытыми Особой комиссией, исследовавшей недавно северные склоны с сельскохозяйственной целью, а именно: фактом не держащегося долго снега в верховьях реки Зеленчук; факт этот без присутствия глубокой седловины в снеговом хребте был бы необъясним.
Насколько ощущается потребность в более обстоятельном знакомстве с перевалами снегового хребта и с путями, ведущими к ним, видно из того, что дорога, начатая было во время управления Абхазией генерала Геймана, должна была идти в Кубанскую область довольно кружным путем, протяжением, кажется, до 270 верст. Многие же из абхазских тропок, ведущих туда, имеют никак не более 120 верст, а, по свидетельству абхазцев, есть и короче. Что касается до числа перевалов, то их существует значительное число, по показанию абхазцев, приблизительно столько же, сколько и вершин. С удалением горского населения многие перевалы могли испортиться без ремонта, покрыться осыпями, а местами обвалиться. Этому же обстоятельству следует приписать малую доступность древнего перевала, к которому ведут от наиболее бойкого исторического пункта римские дорожные знаки, по направлению к старому римскому укреплению, лежащему глубоко в горах Абхазии. История свидетельствует, что здесь именно пролегал большой торговый путь на северный склон, что здесь где-то проходили большие армии. Известные по картам перевалы, достигая абсолютной высоты в 8 и 9 тысяч футов, доступны только летом, и то с трудом, для верховых, прогона лошадей и скота и главным образом для пешеходов. Лошади, которых перегоняют здесь на продажу порожняком, требуют после этого перевала долгого отдыха, не менее двух недель. Некоторые из этих перевалов снабжены одним или двумя ледниками, которые едва ли сделают возможным проложение безопасных путей. Известно, например, что подступ к одному из перевалов, ведущих в Карачай, идет на южном склоне через два обширных ледника, один над другим. Тем не менее, когда-то мечтали здесь именно проложить повозочный путь. Через другой известный хорошо перевал много раз собирались вести дорогу, и даже племя карачаевцев давно еще заявляло, что при проложении этого или другого соседнего пути они готовы собственными силами проделать весь спуск по северному склону: так высоко ценит это трудолюбивое мусульманское племя хорошую дорогу к берегу моря, для сбыта произведений из своего горного гнезда.
Берега Абхазии, при отсутствии портовых сооружений, не всегда доступны с моря, кроме хорошего природного рейда в Сухуме, где сообщение с берегом всегда возможно, кроме двух или трех дней в году. Оттого-то оба вторжения турецких войск, в Крымскую войну и теперь, направлены были через Сухум, хотя отсюда дальнейший путь в Мингрелию ведет через многочисленные реки и речки, по топким лесным дорогам, в атмосфере душной и самой лихорадочной, особенно же в конце лета, в июле, августе и сентябре. Если бы они высадились в других пунктах, то могли, при неудаче, остаться в плену, когда расходившееся волнение на море делает невозможным сообщение судов с берегом. Здесь ехать на пароходе куда-либо и вернуться или проехать мимо, по невозможности иметь сообщение с берегом, есть явление весьма обыкновенное.
Притом большая часть прибрежья, кроме немногих частей с горным берегом, лежащих в северной половине Абхазии (от Сухума), обращена теперь в полуболото, насыщена малярией и почти безлюдна. Туземцы вообще избегают этих приморских низменностей, а немногие, живущие здесь в лесах, на небольших полянах, отличаются лихорадочным видом и вялостью. Таким образом, лихорадка этих заглохших и неочищенных в течение столетий пространств есть вторая надежная защита берегов в военное время. Только пункты, расчищенные местами пошире, как, например, Сухум, слаболихорадочны и с расчисткой каждой десятины зарослей становятся здоровее, особенно когда эти заросли лежат со стороны какого-либо ветра, несущего с них миазмы днем (морской бриз) или ночью (береговой, ущельный ветерок).
Прилежащие высоты, напротив, всегда чрезвычайно здоровы, если только сами не покрыты сырой и лихорадной зарослью или не находятся случайно на пути ветерка, несущегося ночью через обширное папоротниковое поле, дающее всегда обильную лихорадку. Так, например, террасовидная гора Трапеция сзади Сухума была, вследствие именно этого, летом сырее города, лежащего на низменности, и лихорадка в стоящей там казарме бывала летом повальная, так что оттуда с открытой узкой горы, имеющей три близких обрыва, выводила солдат вниз, в город. Только в случаях помещения жилища в котловине какого-либо ущелья, на ложбине под горой, можно иметь подобную же лихорадочность. Так я видел в горах роскошное ротное помещение, отличавшееся именно этими качествами, тогда как рядом можно было избрать для постройки казарм совершенно здоровые пункты на небольшом бугре, в стороне от этой ложбины с открывающимся на нее ущелицем.
Оканчивая настоящий краткий очерк Абхазии, считаю необходимым оговориться, что его пришлось ограничить не всеми даже сторонами природы этого разнообразного и богатого края, опуская даже очерк важнейших форм лесной растительности, фауны, вопроса о лихорадочности края и о санитарных попытках в Сухуме, давших такие блистательные результаты, которых долго еще придется ждать большинству лучших даже городов нашего отечества, начиная с Петербурга.
Оканчиваю пожеланием, чтобы этот край, составлявший когда-то северо-западную часть Колхиды, золотой, главным образом, не золотом, а другими, более невинными и полезными дарами природы, сделался и для нашего отечества не бременем и не наиболее уязвимым пунктом Черноморского нашего побережья, а тоже частью золотой Колхиды и твердым пунктом нашего владычества на Кавказе. Мне кажется, достигнуть этого можно легко, если связать его путями в тылу с остальной Россией, дать, особенно всей восхитительной горной полосе его, избыток русского населения, наделить абхазцев землей и двинуть абхазское все вообще сельское и лесное хозяйство края, горное дело, проводить щедрой рукой дороги, развить кораблестроение, начать здесь рыбные морские ловли (теперь рыболовства не существует, несмотря на обилие рыбы), истреблять усерднее врагов рыб - дельфинов для жира (теперь бьют в Сухуме только по две или по три тысячи штук в зиму), насадить культуру оливок (дикорастущих и теперь около Гагр), крупноплодных каштанов и многое тому подобное.
Примечания
1 Только против устья реки садятся толстые слои ила.
2 Букв.: неизвестная земля; незнакомая область (лат.). - Изд.
3 Фён - сильный, порывистый, теплый и сухой ветер, дующий с гор в долины.
(Опубликовано: Известия Императорского Русского географического общества (ИИРГО). СПб., 1877. Т. 13. Вып. 6.)
(Печатается по изданию: Абхазия - Страна Души. Нальчик, Издательство М. и В. Котляровых, 2011. В 2 томах. Том 1. С. 411-321.)
--------------------------------
Ловля и похороны душ утопленников в Абхазии
Этот замечательный древний обычай патриархального абхазского народа состоит в следующем:
Если абхазец утонет, что нередко случается при полноводии горных речек и отсутствии каменных мостов, то тело его старательно ищут, впрочем недолго. Не найдя тела, абхазцы об этом мало тужат.
Тогда они принимаются за ловлю души утопленника, что по их убеждению, составляет самое главное. Штука эта совершается довольно просто: берут так назыв. абхазскую козу, то есть мешок из цельной козлиной шкуры, с шерстью наружу (употребляется как наши мешки); выгнавши из него воздух, затягивают несколько ремешок, чтобы горло мешка было полуоткрыто. Тогда, держа его осторожно в руках, отверстием вперед, ходят там, где предполагают утопленника, и поют при этом особые, зазывательные песни. Когда, наконец, коза случайно немножко надуется от потоков встречного воздуха, тогда поспешно стягивают ремнем отверстие поплотнее, чтобы не вылетала душа, попавшая в ловушку; оба конца ремня покрепче завязывают.
Пойманную душу торжественно и поспешно внесут домой, к могиле заблаговременно приготовленной. Опустивши в могилу козу горлом вниз, распускают ремень; открывши отверстие, быстрым давлением выталкивают душу на дно могилы. Чтобы она не ушла, то заранее приготовленные люди поспешно засыпают могилу.
Теперь дело сделано: по убеждению абхазцев, утопленник схоронен в могиле. Поэтому ее обгораживают или делают над нею памятник, совершаются обычные поминки и т.д.
(Опубликовано: Журнал "Природа и охота", 1879, № 2.)
(Печатается по изданию: Абхазия и абхазы в российской периодике (XIX - нач. ХХ вв.). Книга II. Сост.: Агуажба Р. Х., Ачугба Т. А. - Сухум, 2008. С. 19-20.)
--------------------------
Дополнительная заметка о ловле души утопленника в Абхазии
(Шелковый мост). Мне удалось собрать несколько сведений об этом, чрезвычайно интересных. Добыты эти сведения между туземцами северной Абхазии абхазским дворянином Бидро Моргани, производившим для меня покупку ловушки для душ утопленников и других любопытных предметов абхазского быта.
Ловушка для душ, употребляемая в северной Абхазии, представляет собой небольшой бурдючек из цельной козьей кожи, очищенной от шерсти, шейная дыра заделана круглой деревяшкой; подобными же кружочками заделывают случайные дыры. Собираясь ловить душу утопленника, абхазцы кладут этот бурдючек, несколько размоченный водою, возле самой речки на влажном месте. Открытое отверстие конца одной из ног обращено к реке. От него чрез реку протянуты на другой берег две шелковые нити, образующие мост, по которому душа могла бы переправиться через речку.
Вокруг бурдючка, на прибрежных голышах и песке расстанавливаются кувшинчики и другие сосуды с самыми вкусными, абхазскими явствами и питьями. Родные, друзья и знакомые усопшего принимаются за истребление тех и других, с подобающим случаю тихим весельем. Обычай воспрещает малейшую печаль, споры или ссоры. Душа приманивается зазывательною песнею, под звуки абхазской балалайки (со струнами из волос конского хвоста) и свирелей. Душа, увлекаемая этим тихим весельем родных и друзей, заслушивается звуков зазывательной песни, направляется по шелковому мосту и попадает чрез отверстие в ловушку. Бурдючек слегка раздулся, - следовательно, душа в ловушке; тогда отверстие постепенно завязывают и торжественно направляются домой к месту погребения души.
(Опубликовано: Журнал "Природа и охота", 1879, № 3.)
(Печатается по изданию: Абхазия и абхазы в российской периодике (XIX - нач. ХХ вв.). Книга II. Сост.: Агуажба Р. Х., Ачугба Т. А. - Сухум, 2008. С.20-21.)
--------------------------------
Абхазская женщина
...Перейдем теперь к предмету нашей статьи - к абхазской женщине. Весьма богатый материал по этому предмету дает нам автор «Этнографических писем», помещавшихся в газ. «Дроэба» за прошлый и настоящий годы. Мало где женщина пользуется таким уважением и такой самостоятельностью, как здесь. Абхазия постоянно переходила из рук одного народа в руки другого; но ни хитрость греков, ни деспотизм турок не могли поколебать высокого положе-ния абхазской женщины. Кроме исполнения прямой своей обязанности - поддержания семейного порядка она всегда принимала участие в политической и общественной жизни своего народа. Не раз она своим вмешательством водворяла мир между двумя враждующими племенами. За то и каждая попытка, с чьей бы то ни было стороны, к уничтожению или ограничению прав женщины вызывала в Абхазии сильные и продолжительные волнения, всегда оканчивавшиеся успехом и победой женщины. Все сказанное нами относится к женщине привилегированного сословия. Она выполняет ре-лигиозные обряды, принимает участие в общественных делах, руководит ночными набегами, - одним словом, она вполне равноправна с мужчиной. Женщина же низшего сословия более ограничена в правах: семейная жизнь - вот круг ее деятельности. Так как характерные особенности типа абхазской женщины резче проявляются именно в женщине-аристократке, то мы проследим за последней, как в частной, так и общественной жизни.
Прежде всего, мы должны коснуться системы воспитания, которая представляет здесь весьма характерные особенности. Женщина привилегированного сословия сама не кормит и не воспитывает ребенка: последнего отдают кормилице, у которой он остается лет до 7 - 8, а подчас и до 10-ти. С этого возраста ребенок переходит уже в дом своих родителей. Но воспитание его считается уже оконченным, - он или она начинает жить самостоятельной жизнью. Мы не будем здесь подробно рассматривать причины, породившие такой именно способ воспитания, заметим только, что он вызван чисто политическими соображениями.
Высший круг, становясь как бы в родственные отношения к низшему сословию, тесно сближается с последним; в свою очередь, низшее сословие приобретает в лице влиятельных особ надежных покровителей. Очень часто отдают детей на воспитание какому- нибудь соседнему племени, чтоб таким образом иметь в лице его верного союзника. Можно объяснить это влияние еще тем, что абхазская женщина сильно заботится о своей внешности, поэтому она старается избегать всего того, что может испортить цвет ее лица и вообще ускорить наступление старости.
Лишь только ребенок рождается, кормилица берет его к себе в дом. Интересы ребенка до того близко принимаются к сердцу, что во все время кормления грудью, которое продолжается иногда до 7-ми летнего возраста, кормилица не имеет сношений с мужем; последний свято соблюдает этот обет, так как в случае, если жена его очутится в интересном положении, им придется вернуть ребенка родителям прежде времени и порвать, таким образом, с ними связь. Кормилица прилагает все усилия к тому, чтобы питомица ее при-ближалась к идеалу совершенства. Этот идеал для женщины заключается в том, чтобы она умела пленять своей красотой, манерами, ловкостью в движениях. Затем, чтобы у нее были маленькие ножки, тонкая, стройная талия, черные, тонкие брови, высокий лоб, длинные густые волосы, прямой нос, нежный цвет лица, длинные, тонкие пальцы. Для достижения этого, кормилица потребляет различные средства; например, для того, чтобы у питомицы были маленькие ноги, ей надевают с самого дня рождения особые туфли, которые не позволяют ноге расти. Стройная талия достигается тем, что ребенку надевают узкое платье, стягивающее туловище не хуже европейского корсета. Кроме того, княжеская дочь должна уметь шить, вязать и вышивать. Необходимую составную часть воспитания составляет также обучение игре на инструментах. Молодые люди, без различия пола и состояния, обязательно должны уметь иг-рать на чонгури (балалайка)42 или чианури (нечто вроде альта)43, а также петь. Обращается внимание и на то, чтобы молодые люди умели изысканно и цветисто говорить. Всю эту премудрость девочка изучает у кормилицы, в родительском же доме она совершенствуется. Здесь с нею живет обыкновенно ее молочная сестра, с которою она разделяет, несмотря на разницу в общественном их положении, все свои сокровенные мысли и которая, в свою очередь, посвящает ее в различные тайны женского кокетства. В отношении последнего абхазской женщине надо отдать пальму первенства пред женщинами других национальностей. Нигде искусство пленять сердца не доведено до такого совершенства, как здесь. Каждый шаг. каждое слово абхазской женщины рассчитано на кокетство. Она кокетничает перед мужем, сыном, братом, кокетничает перед чужими. Вот, не угодно ли послушать разговор, происходящий чуть ли не ежедневно между молодой княжной (лет 10-ти) и ее молочной сестрой:
- Дорогая Эсма-Ханум (так зовут княжну), ты хочешь быть прекраснее всех женщин?
- Да, я хочу, чтобы лицо мое было бело.
- Так послушай меня, радость ты моя! Вот что ты должна сделать: возьми живого серебра и крепкой водки, вскипяти хорошенько, дай отстояться, промой соленой водой, пока не получится чистый осадок. Помажь последним лицо, и оно будет у тебя бело. Если хочешь, чтобы кожа на твоем лице была нежна, ты должна взять зерен свежей, незрелой кукурузы, помять их, выжать сок и выста-вить последний на солнце. Получится крахмал, которым надо смазывать лицо на ночь. Для того, чтобы уничтожить веснушки и загар на лице, лучше всего употреблять дикую сливу, которую надо кипятить на воде и во время этого кипячения снимать пену, которая обладает свойствами кислоты; помажь этой пеной лицо и, будь уверена, что всякие веснушки и загар исчезнут с твоего лица.
- Благодарю тебя, моя дорогая! Но скажи, что мне делать, чтобы у меня были: высокий лоб, тонкие, черные брови и чтобы у меня не было на лице волосков и бородавок?
- Могу и в этом помочь: возьми для этого, и здесь следует целый ряд советов, которые мы не станем выписывать, так как из них можно было бы составить целую книгу и издать ее под заглавием: «Тайны дамского туалета», или же, по крайней мере, послать г. Герману Гоппе, для помещения в виде особого приложения к его известному сочинению «Хороший тон».
- А как мне быть, если мужчины узнают о том, что я проделываю все это?
- Не бойся, ненаглядная моя! Они тоже часто прибегают к различным средствам. В старости мужчины красят себе волосы, усы и бороду, Я сама все это видела и отлично знаю их секреты.
Таким образом, коварное, всюду проникающее и все подмечающее женское око находит оправдание своему кокетству в том, что и бородатая половина рода человеческого не чужда этой слабости. При самых трудных обстоятельствах жизни абхазская женщина является. прежде всего, женщиной; забота о том. чтобы нравиться у нее всегда на первом плане. Какое бы сильное горе у нее ни было, никогда муж не увидит ее неодетою; точно так же никогда не узнает он, что жена его в интересном положении. В последнем случае, за-боты ее о внешности усиливаются. Если муж и догадается об истине, он ни за что не оскорбит чувств своей жены и до последней минуты не будет подавать виду, что ему все известно. Является ли в абхазское семейство гость - за обедом, по существующему обычаю, ему, как и всем остальным, дают мыть руки, при этом полотенце всегда держит самая красивая дочь хозяина: она хочет поразить гостя своими прелестями. Если он остается ночевать, она снимает с него сапоги и платье. Нередко в такие минуты гость делает хозяйской дочери предложение, но в такой утонченно-вежливой форме, что та и не подумает оскорбиться.
Абхазская девушка любит развлечения, и она не пропустит ни одного воскресенья, чтобы не пойти на поляну, где собираются молодые люди обоего пола, без различия состояния. Здесь царит полное веселье, звучный, беззаботный смех оглашает окрестность. Здесь происходит игра в мяч, танцы, пение. Никто так кокетливо не танцует, как абхазская девушка. В быстроте и легкости движений с нею могут сравниться разве только серна и газель. Танцуют обыкновенно попарно: мужчина и женщина. Последняя старается уто-мить первого, и если это ей удастся - что бывает нередко - ее прославляют в стихах и такая искусная танцовщица скоро находит себе жениха. По окончании танцев, молодые люди становятся вкруговую, причем каждая девушка имеет около себя по кавалеру. Здесь начинается хоровое пение и пляски, а также разговор в стихотворной форме, причем все присутствующие делятся на две партии и каждая из них старается перещеголять другую в остроумии и наход-чивости (этот род развлечения довольно распространен среди грузин; так, например, в Кахетии некоторые доходят до такого совершенства, что в состоянии несколько часов подряд говорить стихами).
Неправда ли, если сравнить абхазскую женщину хоть, например, с закавказской татаркой или армянкой (в Эриванской и Елисаветопольской губ.), то нас должна поразить резкая разница между ними в отношении свободы, которою пользуются те и другие. В то время, как последние даже перед десятилетним мальчиком прячут свое лицо под покрывалом, первая смело и открыто является всюду, где есть мужчины. Даже больше: абхазская женщина умеет владеть оружием, так как мужья, отправляясь за добычей, оставляют дом на попечение своих жен, и эти последние обязаны защищать его в случае какого-нибудь нападения. Нередко женщина сопровождает мужа в ночных набегах, поэтому ее с малых лет приучают к верховой езде. В Абхазии часто можно встретить ночью женщину, у которой голова закутана в башлык; она одета в черкеску и вооружена с ног до головы. Она сидит на бешеной лошади и несется во всю прыть. Ее сопровождают лучшие всадники. Переехать вплавь реку, проехать без устали стоверстное расстояние, ограбить кого-нибудь, поджечь дом, взять кого-нибудь в плен и, в случае необходимости, вступить в рукопашный бой - все это составляет привычное ее занятие. Таким образом, мы видим в абхазской женщине оригинальное сочетание необыкновенной женственности с отвагой, энергией, удалью, ухарством, - качествами, которые мы привыкли считать при-сущими одним только мужчинам. Затем, тогда как осетинская женщина не может быть даже свидетельницей на суде (народном), так как показаниям ее не дается никакой веры, посмотрите, с каким почетом относятся абхазские судьи к женщине и с каким уменьем, с какою самоуверенностью отстаивает последняя правоту своего дела. Если мужа нет дома, а в суде назначен разбор дела, жена садится на лошадь, берет провожатых и отправляется на суд. Какой бы шум здесь ни происходил, при ее появлении водворяется мертвая тишина. Судьи почтительно преклоняют пред нею головы. Она начинает говорить. Говорит она чудесно. Начинает она с того, что хвалит судей, их честность, справедливость; потом высказывает сожаление, что муж ее не мог явиться, и просит разрешения защищать ей свое дело. Молчание судей служит ей утвердительным ответом. Она выпрямляется и начинает опять расточать во все стороны похвалы. Заметив, что она расположила в свою пользу судей (о женщины! Кто осмелится оспаривать у вас преимущество в знании человеческого сердца. Достаточно вспомнить из истории гречанку Фрину, осле-пившую своими атурами преклонных старцев), она незаметно переходит к своему делу и с необыкновенной убедительностью излагает все доводы, говорящие в ее пользу. По окончании речи, она обращается к своим свидетелям и спрашивает: - Не так ли я говорю, друзья?
- Да, да, - говорят хором свидетели, а за ними и все присутствующие.
- Вы изволите говорить правду, совершенную правду, - повторяет громко вся публика, затем дается слово противной стороне, но впечатление, произведенное первой речью на судей таково, что в большинстве случаев наша героиня выходит из суда победительницей.
Нам остается еще рассмотреть женщину, как жену. В условиях брака у данного народа всегда выказывается взгляд его на женщину. В Абхазии для вступления в брак, прежде всего, требуется взаимная любовь, - о принуждении здесь и речи нет. Молодые люди следуют привязанности сердца. Читатели, а в особенности читательницы легко угадают, каким условиям должен удовлетворять молодой человек, чтобы он мог понравиться абхазской девушке. Мало того, что ему надо быть головорезом, он должен быть умен, находчив, красноречив, в высшей степени вежлив и пр. Хотя жених обыкновенно похищает невесту и за ним устраивается погоня, но это - одна лишь кукольная комедия, так как родители невесты отлично знают, кто и когда должен похитить их дочь. Приезд жениха с дорогой добычей в дом составляет здесь целое событие; всё и все принимают праздничный вид; невесту осыпают подарками и окружают всевозможными заботами; помещение для неё заранее уже приготовлено. Среди абхазцев есть христиане и магометане; но как у тех, так и у других, никакого обряда, узаконящего брак, не совершается. Раз невеста вступила в дом жениха, она этим уже делается его женой. Когда православный священник уговаривает супругов, проживших много лет, совершить таинство брака по христианскому обычаю, он слышит в ответ: «Церковный брак будет только связывать нас. Теперь мы во всякое время можем разойтись, тогда же этого нельзя будет сделать. Ведь прожили же мы двадцать лет вместе, хотя не венчались в церкви?». С первого же дня молодая жена делается полно-властным членом семьи. Она старается только заслужить всеобщую любовь: с почтением относится к родным своего мужа, делает распоряжения и сама работает по хозяйству, но так, чтобы ни один посторонний глаз не застал ее за работой. Она ложится позже, встает раньше всех. Она отличается чистоплотностью и аккуратностью. Кроме того, она является покровительницей и защитницей всех угнетенных; ее осаждают просьбами, и она не отказывает в своей помощи, с прислугой она ласкова донельзя. Ее часто посещает бывшая ее кормилица с детьми, дружественные отношения с которой сохраняются у нее в продолжении всей жизни. Мужа она окружает любовью и почтением. Но она не выносит высокомерия с его стороны. Если последнее переступает границы, она берет свое приданое и уходит в родительский дом или к кормилице и оттуда уже требует развода и обеспечения. Ей нечего бояться.... За нее вступается вся ее родня, все знакомые, и если муж не даст ей полного удовлетворения, ее сторонники мстят за нее, причем не брезгают ни убийством, ни поджогами, ни прочими видами преступлений. В таких случаях женщина прибегает также к народному суду. Она не боится клеветы, если бы такую навели на нее; она сумеет очистить себя от грязи, которою ее хотят запачкать. Свидетелями являются ее многочисленные сторонники. Суд с большим вниманием выслушивает стороны, и горе мужу, если он окажется неправ. Взгляните на суде на оскорбленную жену, на ее гордую, величественную осанку, на ее молниеносный взгляд. Речь ее льется серебристою струей. Из спокойной, любящей жены она превращается в олицетворение грозной Немезиды. В кармане у нее спрятаны нож, бритва, револьвер или другое какое-нибудь оружие, и не дай бог, если судьи не выслушают дело до конца. Она требует не милости, а справедливости; она сумеет подчиниться решению суда, если даже оно будет не в ее пользу. Повод к разводу может подать и жена, хотя и против своей воли, - это в том случае, если она бездетна. В таких случаях развод совершается без огласки и без неприятностей. В случае, если такая жена пожелает почему-либо остаться в дому мужа, ей позволяют это, но она должна уже уступить первенство своей преемнице, которая обыкновенно вскоре появляется. От жены не требуется, как у осетин, обязательное рождение одних мальчиков. Абхазцы с покорностью переносят волю судьбы, хотя и у них... мальчикам отдается предпочтение.
Можно еще сказать разве несколько слов о том, какова бывает абхазская женщина в несчастье, в случае, например, смерти близкого человека. Здесь в этом отношении мы видим то же, что у остальных восточных народов: женщина рвет на себе волосы, царапает себе до крови лицо, бьется головой о стену, причитает и рыдает не переставая. Все посетители делают почти то же самое.
Такова абхазская женщина в области действительности; но есть еще область, в которой женщина фигурирует у каждого народа, не вполне вышедшего из первобытного состояния, - мы говорим про суеверие. В этой сфере здесь встречается два типа женщин: ведьмы и русалки. Первыми считаются почти все дряхлые старухи, но в эту категорию женщин попадают подчас и молодые представительницы прекрасного пола, если они проявляют качества далеко не прекрасные. Всякое несчастие, всякая эпидемия, эпизоотия и пр. приписываются обыкновенно этим существам. Прием для обнаружения ведьмы, употребляемый здесь, ничем не отличается от приема, практикуемого в тех же случаях другими народами: подозреваемую в сношениях с нечистой силой бросают в воду, и если она не пойдет ко дну, она этим явно выдает себя, и с нею расправляются тогда очень круто.
Русалка, в воображении абхазцев, более привлекательна, чем ведьма. Она обладает поразительной красотой, у нее роскошные, каштанового цвета волосы и чудные глаза. Но она не обладает такими губительными качествами, как русалки других национальностей, и более снисходительна, чем эти последние, к своим жертвам. Она всегда назначает срок сожительства с нею и если красавец, прельстивший ее сердце, не соглашается, она уменьшает этот срок до минимума. В продолжение этого срока она наделяет любимого человека всеми благами: делает его необыкновенно сильным, дает ему денег, лошадей и пр., так что все это время он катается, как сыр в масле; но как только назначенный срок минует, несчастный начинает худеть и испытывать всевозможные бедствия. Потому абхазцы избегают встреч с «водяными девами».
Из сказанного читатели могли видеть хорошие и дурные стороны абхазской женщины. Такова она была, по крайней мере, в весьма недавнее время. Теперь же, с проникновением в самые глухие дебри нашего края света цивилизации, тип этот стал изменяться, отчасти в хорошую сторону, но в то же время стал утрачивать некоторые симпатичные черты.
(Опубликовано: Газета "Кавказ, 1885, № 62.)
(Печатается по изданию: Абхазия и абхазы в российской периодике (XIX - нач. ХХ вв.). Книга II. Сост.: Агуажба Р. Х., Ачугба Т. А. - Сухум, 2008. С. 126.)
Забытый древний путь
В конце лета 1891 года, в момент уменьшения ессентукских вод, известный московский профессор Богословский справедливо обратил внимание на Юго-Западный склон Кавказа, более обрывистый, и приезжал из Ессентуков в Сухум с химическими реактивами, для исследования абхазских групп минеральных вод, почти совершенно неизвестных, хотя здесь, например, есть группа из 8 шипучих источников (часть мощные Нарзаны), есть 2 сложные, обделанные камнем группы на обеих pp. Гумистах, зельцерская вода; есть железные серные и др. воды около г.Сухума и в 1-1/2 версты дачи профессора Остроумова, 4-х, 8-ми верстах и, кажется, среди города, у табачного склада. Здесь на основании разбросанных сведений и по научным данным, рассчитывали найти серьезное дополнение к так называемой Кавказской группе минеральных вод, связать ее цепью вод с климатическими местами здешнего побережья и дать толчок к соединению их кратчайшими дорогами, по которым больные, проживши лето в горных курортах, имели бы возможность легко и скоро поехать на остальную часть года сначала в более теплые горные курорты (будущие) горной Абхазии, а позже на будущие береговые курорты всего абхазского и черкесского берега, созданные самою природою для страждущего человечества на протяжении более чем 2-х сот верст гористых берегов от р.Мажары близ г.Сухума до Туапсе на Северо-Западе, обладающих полною защитою от Норд-Оста и поэтому представляющих подобие полуготового парка для больных, который нужно только расчистить от вредного для человека и для домашних даже животных избытка зарослей, да заселить.
Почтенному профессору не удалось тогда лично исследовать те группы абхазских горных минеральных вод, которые его интересовали из числа мною ему тогда приблизительно указанных по неверной 5-ти верстовой карте Кавказского военно-топографического отдела; но он старался тогда сплотить несколько сведущих сухумцев в особую комиссию, которая была бы отделом комиссии при одном из ученых обществ г. Москвы, для чего и оставил мне привезенные им некоторые химические реактивы (для предположенного им исследования щелочных вод), полагая вскоре начать исследования при нашей помощи на месте, увлечь этою задачею специалистов Московского Университета и собирался обратиться за средствами к тогдашнему министру государственных имуществ. Но судьба раскинула вновь местных деятелей; профессор Богословский вновь приехал в г. Сухум, как нарочно, в ночь на 11-е сентября 1895 года, когда я в своем доме в г. Сухум подвергся нападению шайки разбойников в течение целого часа, - и мы оба, под свежим впечатлением начавшихся тогда от Новороссийска до Сухума разбоев, нашли наше дело пока рискованным и около Сухума и около Сочи.
Но теперь, при новых веяниях на Кавказе и новой энергии, приложенной к его умиротворению, обезоружению и упорядочению, когда около Сухума судьба поселила для пользования климатом одно из крупнейших светил, именно московского медицинского факультета проф. Остроумова, я считаю своим священным долгом к профессору Богословскому и как бывший чахоточный, получивший здесь еще студентом полное и быстрое исцеление и заращение всего правого легкого (случай здесь не редкий, виденный и профессором Вихровым), обратить внимание на счастливую мысль профессора Богословского: исследованием минеральных вод культурной и альпийской части Абхазии, почти совершенно неизвестных, - приблизить и связать Пятигорско-Кисловодско-Ессентукско-Железноводскую группы с почти готовыми вчерне от природы курортами нашего полутропического южного побережья и тем сразу обеспечить будущность обеих половин групп.
Правда, я сам имею право говорить только как натуралист, по специальности зоолог, но с 1867 года, со студенческой скамьи я посвятил всего себя изучению всех сторон природы этого меня полонившего края, редкостно-богатого от природы; но и мои первые ощупью сделанные открытия по геологии побережья Западного Закавказья были оценены и Реклю, и немецкими профессорами, и попали отчасти в студенческие учебники профессора Петербургского Университета Иностранцева и профессора Горного института Мушкетова; профессора Новороссийского Университета Пренделя и горного инженера, посланного в Черноморский округ, и в книгу «Черное море» профессора Литвинова, а отчасти немало сведений о новых минеральных источниках и вообще об Абхазии, Цебельде, Псху, Ачипсху, Джигетии, Самурзакани и Мингрелии, в связи со следами и указанными на любопытную сеть древних путей, со времен доисторических, давших этому краю имя золотой Колхиды, потому что они по моим разысканиям, не только соединяли теперешние горные трущобы обеих склонов Кавказа, но даже во 2-ом веке по Рождеству Христову прорезывали 3-мя туннелями главный водораздел Кавказа со Псху на три притока Кубани, причем у входа в туннели на Псху стояли три города, а к северу от главного водораздела в долине р.Болыиой Зеленчук, притока Кубани в известном урочище «Семь церквей» - большой город, бывший столицею Тму- торокани у Железных ворот, лежащий всего в 51 версте от Сухумской бухты по прямой линии, тогда как неудачно избранный для шоссе Клухорский перевал (9700 ф., т.е. на 500 ф. выше снеговой линии) лежит на 65 верст по прямой линии от Сухума.
Теперь многим кажется невероятным, что теперешняя бездорожная Абхазия была когда-то целые десятки веков на неимоверно людном средоточии Востока и Запада. Но еще во времена колхидские, задолго до Рождества Христова, дороги в Колхиде были обставлены каменными таблицами с описанием путей.
Около Рождества Христова здесь пролегал великий торговый путь от Великой Диоскурии у Сухумской бухты чрез Северный Кавказ (еще до 15 века по Рождеству Христову Иркания, т.е. Гиркания на итальянских картах) и от Каспия по Аму в Индию; у Страбона приведен подробный маршрут всего пути с расстояниями; а транзит чрез Южное Закавказье и согласно Страбону был невозможен, по мелководию берегов у тогдашних побережий обеих высохших заливов, покрывавших тогда и еще отчасти в 6-м веке по Рождеству Христову низменности Куры и Аракса и болота Мингрелии, что затрудняло операции византийской армии в половине 6-го века против персов. А между тем есть охотники ссылаться на Страбона в пользу исторических прав Поти на транзит пути. В 1-м и 6-м веках по Р. Хр. существовал еще особый, совершенно прямой путь из сегодняшнего Сухума на Кубань чрез Псху без всяких зигзагов, как ясно описано в сочинении Прокопия Кесарийского, ученого помощника великого Велизария в персидской войне, и у Менандра - византийца.
Этот путь нанесен от Сухума и на римских дорожниках; по нем дважды прошли когорты царя Митридата для завоевания Кубани еще в 1-м веке до Р. Хр., по нем дважды прошло 40 тыс. войск осетинского царя Доркулеля в X в. по Р. Хр. на помощь зятю его абхазо-грузинскому царю Баграту (Панкратию, визант.) IV-му для завоевания Ганджи (Елисаветполя), дважды недаром делая огромные обходы вокруг общих владений взамен менее удобных тогда перехо-дов по Тереку и Ардону. В 15-ом веке у Генуэзцев, кроме 2-х консулов (генерал-губернаторов) в Кафе (Феодосии) и Севастополе (Сухум), был 3-й консул в полпути от теперешнего Сухума к Невиномысской. По данным истории Карамзина этот путь закрыл московский царь Иван Грозный, как он же был невольною причиною последнего поворота Аму из Каспия в Арал испуганными Хивинцами. Этот-то удобнейший из путей и усеял тогда все здешнее побережье почти смежными большими городами, а на месте теперешнего бездорожного Сухума магически воссоздал, начиная с 14-го века до Р. Хр. великий город, периодически разрушавшийся завоевателями и менявший часто свои имена, со времен Великого Рамзеса, создавшего г. Аию, разрушенную в 13-м веке до Р. Хр. ассирийским завоевателем Тиглет-Пилезером 1-ым под именем Великой Диоскурии, столицей золотой Колхиды, бывшей средоточием мировой торговли всего Востока с Западом с 7-го века до Р. Хр. до разрушения Великим Помпеем, затем при Римлянах и Византийцах опять достигший прежнего процветания и 600 тысяч жителей вторично; наконец, при итальянцах, особенно при господстве Генуи, имевшей фактории по Сев. Кавказу и вдоль Аму, начиная от Каспия. Этот-то путь короткий и тогда удобный обогащал Гирканию, закаспийские страны и особенно Великий Мерв, чему еще помогло то, что Каспий в то время был полноводен и достигал уровня Черного моря (87 ф. выше теперешнего) и имел огромные заливы на Севере, Северо-Западе и пролив по Манычу, существовавший от X века по Р. Хр. по арабским источникам.
Поэтому древние и избрали для соединения Абхазии с Кубанью проход не через Цебельду, а западнее чрез Псху, т.е. долину верхней Бзыби, что здесь сама природа помогла созданию путей, левее начало непрерывно-вечно-снегового хребта от г.Псыш, лежащей сзади г. Сухума в 37 верстах, тогда как все проекты дорог от Сухума на Кубань, после губернаторства славного Геймана, ударились без всяких серьезных оснований на вечно-снеговую часть хребта чрез перевалы то Марух, то Нахар, то Клухор и Домбай-Ульген, вдобавок делают огромный лишний крюк верст на 85, обходя под острыми углами побережье на Юго-Восток и долины рек то к В., то к 3.
Первое указание русскому правительству на важность открытия и возобновления этого забытого пути дал знаменитый геолог и археолог Дюбуа де Монпере, в 30-х годах объехавший Кавказ при полной поддержке императора Николая 1, и он его высказывал очень энергически.
На этом-то пути древние сваны (сванеты) около врем. Р.Х. добывали золото в рудниках, но горный департамент послал в 1863 г. инженера Гинева искать это золото в вольной Сванетии и неудачно, а не в горную Абхазию.
Вот почему, по свидетельству ученого правителя черноморских берегов в царствование Гадриана-Адриана, близкая к Сухуму река Гумиста, верховье которой течет по линии от золотых рудников до Сухума почти прямо - была золотоносна во 2-м веке по Р.Хр. и называлась тогда Chrysorhoas, а самые окрестности Сухума в 1-м веке по свидетельству Плиния, были золотоносны, так как горные потоки выносили здесь золото на месте древних русл р.Гумисты, изменивших течение на 7 верст к западу, вероятно, в последний исторический период.
Вот почему в 70-х года на бассейне р. Верхней Гумисты были случайно вырыты абхазскою палкою несколько золотых самородков, променянные абхазцем в Сухуме ювелиру всего лишь за вещи ему более понятные и дорогие, ценою на 35 рублей, как мне тогда удалось узнать.
Ввиду многомиллионных смет на туннели чрез Кавказский хребет и его отроги и длинные чрезмерно пути, не мешает обратить внимание на короткие и удобные древние пути, богатые водами, рудами и лесами.
(Опубликовано: Газета "Черноморский вестник", 1898, " 217.)
(Печатается по изданию: Абхазия и абхазы в российской периодике (XIX - нач. ХХ вв.). Книга II. Сост.: Агуажба Р. Х., Ачугба Т. А. - Сухум, 2008. С. 513-518.)
--------------------------------
Историческая справка
Еще в первые века по Р.Х. существовал пролив от Каспия к Ледовитому океану, а Манычский до 10 века по Р.Х. связывал Каспий с Азовским морем; несуществующие теперь заливы вдавались на 40, 30, 10 верст вглубь теперешних равнин Мингрелии в 6 в. по Р.Х., и долин Абхазии и Черкесии во 2-м веке по Р.Х. Во 2-м до 10-го веках по Р..Х. Кавказский перешеек, бывший все еще только полуостровом при существовании Манычского пролива (в конце существования Хазарской империи и начала Русского государства), глубокими заливами Каспия был настолько перехвачен, что торговля Европы с Индией не шла в обход его, а пересекала Кавказ по древнейшему пути от залива у Великой Диоскурии сквозь глубокий проход, рассекающий все 17 параллельных гряд хребтов Большого Кавказа к огромному «заливу (главной) Хазарской столицы» Семендер, упоминаемому в известном письме Хазарского Вел. Кагана Иосифа и простиравшемуся до места теперешнего впадения Сунжи в Терек, где и лежала эта так долго искаемая столица, бывшая со времен Зороастра столицею Гиркании, древнейшего государства, существовавшего от времен Зороастра до Страбона (2-й в. по Р.Х.). На этом мировом пути лежит в грандиозных развалинах целый ряд древнейших городов; один из них окружает теперешний Сухум с 4-х сторон (часть на дне Сухум. бухты), 4-й на сев. стороне от главного Кавказского водораздела и среди широкого ущелья в глубине гор занимает пространство до 3,5 верст длины и до 0,5 версты шириною и заключает 7 храмов Византийской эпохи, из которых три собора, сохранившиеся, обновлены монахами С. Александро-Афонского монастыря, там основанного недавно. Ученые и не подозревают, что древнейший город Гекатомпил, видевший Александра Македонского на пути его в Гирканию, и бывший позже искомою столицею так мало еще изученного русского княжества Тому-тороканского или тмутараканского. Этим фактом и объясняется, как дочь Абхазского царя могла выйти замуж за Киевского Вел. Князя Изяслава. Умные Генуэзцы, усеяв колониями берег Черного моря, из трех консулов (генерал-губернаторов) 2-х посадили на этом пути, одного - в великом Севастополе (древняя Вел. Диоскурия - Аия времен Великого Сезостриса), и другого при выходе этого пути на Кубань. Даже Турки не уничтожили торгового движения по этому пути и их генерал- губернатор Зап. Кавказа имел тоже резиденцию в Сухуме, у начала этого пути. Только Иван Грозный, покорив Казань и дважды Астрахань, послал войска на Терек основать у впадения в него Сунжи Терский городок, как раз на месте столиц Гиркании, а потом Хазарии и на Великом пути в Индию, то испуганный (ведь прислали же три средне-азиатских хана послов бить ему челом) Хивинский хан отвел Аму-Дарью от Узбоя (пути Северного, последнего на памяти истории к Каспию) в Аральское море, а Турки через Севастополь (Сухум) и Крымские татары чрез главный пункт их на Кубани г. Копыла и другие соседи хлопотали при Иване Грозном, царе Феодоре и Годунове о снятии этого городка с важнейшего для них торгового пути (см. у Карамзина). Они добились, наконец, перенесения этого городка в трудную для России минуту. Но Аму-Дарья удалилась, а Терское войско выросло, и древний путь заглох, вместе с ним упало значение западного прибрежья Кавказа наполненного остатками третичных форм, остатками древних разработок горных, храмами на каждой версте этого края, замками, башнями и великими Кавказскими стенами, сохранившимися со времен мореходной описи при Персидском царе Дарии в 6-м в. до Р.Х. (построены эти стены Киммерийцами и Кораксами-Галлами на заре истории), о починке которых Хозроем - царем Персов и Юстинианом императором говорит их мирный договор и историки их войн - Прокопий, помощник полководца Велизария и Менандр. Они же описывают этот замечательный путь сквозь Великий Кавказ, по которому Гунны и др. вторгались конными набегами «в Лазику (т.е. теперешнюю Кутаисскую губернию) и другие римские владения», говорят словами упомянутого мирного договора, обязывающего персов - «не пропускать Гуннов и Алланов и других варваров», кочующих между Кавказом и Меотийским озером вторгаться в Лазику и другие римские владения по ущелью Хоруцон и чрез Каспийские ворота». А наши господа исследователи переносили этот путь то в Индийский Кавказ (проф. Дестунис), то в хребет Эльбурс в сев. Персии, то в Дербентский проход, то видели в нем теперешний путь Военно-Грузинской дороги с его перевалом до 9.000 ф., тогда как Прокопий ясно говорит, что путь чрез Каспийские ворота самый легкий, без зигзагов, и вел он тогда не в Грузию, а в Лазику и другие Римские владения.
(Опубликовано: Газета "Черноморский вестник", 1899, № 239.)
(Печатается по изданию: Абхазия и абхазы в российской периодике (XIX - нач. ХХ вв.). Книга II. Сост.: Агуажба Р. Х., Ачугба Т. А. - Сухум, 2008. С. 551-553.)
--------------------------------
(Сканирование, вычитка - Абхазская интернет-библиотека.)
