Юлиан Семенов
ТАСС уполномочен заявить (фрагмент)
Письма
ТАСС УПОЛНОМОЧЕН ЗАЯВИТЬ
(фрагмент романа)
«Совершенно секретно.
Генерал-майору Константинову.
На ваш повторный запрос сообщаю, что Дубов Сергей Дмитриевич вылетел вчера в Адлер рейсом 852.
Подполковник Зыков»
«Данные наблюдения за „Белым“ (такая кличка была дана Дубову абхазскими чекистами потому, что прилетел он на море в легком белом костюме, белой рубашке с белым бантиком; ботинки, однако, были черные, тяжелые, тупорылые, старый американский фасон).
Остановившись в корпусе «Маяк» в номере 212, «Белый» в 8.47 пошел на завтрак. Посадили его за столик рядом с двумя женщинами, одна из которых, черненькая, лет двадцати трех, вышла с ним вместе из кафе в 9.17.
Он предложил «Черненькой» зайти к нему в номер. «Черненькая» приняла это предложение.
В номере «Белого» они пробыли 52 минуты, вышли оттуда уже в купальных костюмах и отправились на пляж. Там они купались и загорали до 12.49, после чего вместе пошли на обед в то же кафе. За столиком находились с 13.05 до 13.51. Затем отправились в номер «Белого», где пробыли до 16.10, после чего снова вернулись на пляж. Вернулись оттуда в 18.26, пошли на ужин, сев за тот же столик, что и утром. К ужину «Белый» заказал бутылку вина, марки «Тибаани». После этого он пригласил «Черненькую» на прогулку. Не входя ни с кем в контакт, они вышли с территории пансионата «Пицунда». Около почты «Белый» оставил «Черненькую» и, наменяв на три рубля пятнадцатикопеечных монет, позвонил в Москву по телефону. Во время разговора с неким Виктором Львовичем из кабины было слышно, как он говорил, что «надо держаться и что он тоже хотел бы уйти к ней, но каждый должен до конца выполнять свой долг перед людьми». Он просил Виктора Львовича не подниматься еще несколько дней, сказал, что «вернется из командировки» через неделю. После этого разговора «Белый» пригласил «Черненькую» в бар, где танцевал с нею до двенадцати часов, после чего они вернулись в его номер, где и остались. Габуния».
__________________________________
ПИСЬМА
1976 год. Из Абхазии, Пицунда
Дорогие девочки!
Дорогая Катюша!
Все, конечно, отменно, и так же цикады трещат, и море пока еще теплое и Алябрик * — душечка, и сосны шумят, когда заезжаю вечером в «Золотое руно», но только сердце щемит, ибо — пусто мне здесь без Дунечки и Ольгуси, все новое, лишенное нашего августовского смысла, оленькиных слез по поводу числа купаний и минут в воде, атиных ** пароксизмов дрянного настроения, совместных наших застолий, споров о необходимости атиного загара, олиных зажмуриваний в воде...
Эрго — мне невероятно грустно без вас, так грустно, что хочется сесть за работу, а сил нет, да и машинки тоже, не говоря уже о мыслях: они подобны морзе — точка-тире-точка, сплошная рвань, уныние и тягомотие.
Сегодня весь день искал дом, ездил в Сухуми, в Совет министров (душечка Алниидзе звонил премьеру). У Вовы — шумно, тьма машин. На горе — роскошно, место — чудо, вы там не были; цена — 45.000 (Аюшь — шь —шь, фью —и — и!).
Сука дед-отставник в Пицунде, клялся в любви к Родине и взывал к чувству большевика, заломил 30 и на 22 не согласен. Правда, нашли сегодня с Алябриком дом за рыбозаводом в ущелье. Горы, до моря — 2 минуты. Торговля в разгаре. Обламывается на 15000. Добавить 3, — будет чудо!
Что еще? Есть несколько славных мужиков из Союза, Ким Селихов, новый секретарь Москвы, Володя — ребята славные.
Боровики ходят, скованные цепью. Генрих косит глазом, как конь в стойле.
А я иду ужинать — тефтели и вермишель. Напишите мне. Целую вас, мои золотые.
* Друг Юлиана Семенова в Абхазии.
** Атей Юлиан Семенов иногда называл дочь Дарью.
1977 год. Дочерям из Пицунды
Бумажек более нет — пишу на той, где рисовал Вове Гумбе замок для дома, который он почти уже сделал — дворец Борджиа, Карагач и Каштан.
Не скрою, был бы очень рад ваш Люс, найди вы — среди забот ваших — время позвонить сюда. Адрес не так уж труден: Пицунда (по-еврейски Поцунда). Для литфонда, № 218, пригласить к разговору Анвара Садат («мой близкий родственник, человек с высшим образованием» — как сказали бы за местным столом, если вы помните).
Отсюда я, видимо, полечу с Алябриком и Вовой Гумбой на охоту в Нальчик. Буду на Беговой к 22. Не позже. Звоните — просто так, с утречка или вечером, каждый день, начиная с 20-го. Очень люблю вас и вами горжусь и без вас скучаю.
(Опубликовано: Неизвестный Юлиан Семенов. В 2 т. Т. 1. М., 2008.)
(Материал взят с сайта: http://www.semenov-foundation.org/.)
