Материалы по истории западных черкесов
(Архивные документы 1793-1914 гг.)
Сост. А. В. Сивер.
Нальчик: Издательский отдел КБИГИ, 2012
158 с. Тираж 500.
Предлагаемая подборка документов сформировалась у составителя в период изучения этнической истории черноморских шапсугов. Целью настоящей публикации является популяризация архивных материалов по истории черкесов, содержащихся в фондах Государственного архива Краснодарского края.
ВВЕДЕНИЕ
Письменные источники, как известно, - важнейшие с точки зрения информации об исторических процессах, в том числе этноисторических. Фиксация событий непосредственно предоставляет нам сведения о том, что именно происходило в прошлом, а это помогает более аргументированно представлять и сам процесс, и его результаты. Письменный источник может содержать не только ту информацию, на передачу которой непосредственно рассчитан, быть в этом смысле более чем многозначным в контексте более широких фактов и отношений истории. Применительно к истории конкретного народа, в данном случае - черкесов, это не только разнообразные этнографические известия (хотя, конечно, они в первую очередь), но и текущая историческая документация, характеризующая событийный фон эпохи, конкретные условия, в которых формировался и развивался адыгский народ. При этом наибольший интерес представляет источник неопубликованный, если он действительно несет в себе ранее неизвестную информацию, либо представляет некое событие, явление с непривычной для исследователей точки зрения.
Целью настоящей публикации является популяризация архивных материалов по истории адыгов. Сборник может быть полезен исследователям и читателям, интересующимся историей черкесского народа и всего северокавказского региона.
Этноним «западные черкесы», вынесенный в заголовок издания, объединяет многочисленные адыгские субэтносы (шапсуги, натухайцы, убыхи, абазехи, жанеевцы, хатукайцы и др.), расселенные в прошлом на обширном пространстве Черноморского побережья Северо-Западного Кавказа и в бассейне реки Кубани, исключая бесленеевцев, относимых вместе с кабардинцами к адыгам восточным. Такое ограничение объясняется, в том числе и тем, что предлагаемая подборка документов сформировалась у составителя в период изучения этнической истории черноморских шапсугов. При этом автор исследования касался истории и этнографии других черкесских (и не только черкесских) этнических подразделений, и это, в свою очередь, привело его в архивы Краснодарского края и Новороссийска.
Именно в Краснодарском крайгосархиве было найдено большинство использованных и процитированных в исследовании документов, характеризующих взаимоотношения Черноморского (впоследствии - Кубанского) казачьего войска, его командования и рядовых казаков с местным коренным населением - адыгами, а также с соседними и родственными им народами.
Государственный архив Краснодарского края (ГАКК) образован в начале 1941 г. как структурное подразделение общей архивной службы Советского Союза (ныне - службы Росархива в системе Министерства культуры РФ). По советской традиции его фонды разделяются на две части: до Октябрьской революции и начиная с нее. В настоящей подборке представлена первая, дореволюционная часть фондов1 (1 Благодаря аккуратности и старательности, с которой российское чиновничество всегда относилось к делопроизводству (а в XIX в. особенно), даже несмотря на огромные (до двух третей) потери в документальном корпусе, понесенные архивом в 1941-1943 гг. в период его эвакуации и немецкой оккупации Краснодара, основная масса важнейших документов сохранилась и доступна ныне). Их образовали всевозможные канцелярии, в том числе войсковых атаманов, областных начальников и их помощников2 (2 Государственный архив Краснодарского края восходит к созданным в 1923 г. Историческому архиву и Архиву Октябрьской революции, объединенным в 1925 г. Исторический архив был сформирован на базе Кубанского войскового архива (начало формирования которого приходится на 1792 г.), а также ведомственных архивов войсковых, государственных и общественных органов дореволюционной Кубани). Так как в архивах сохранялись не только входящие, но и копии важнейших исходящих и иных бумаг, в делах Госархива можно обнаружить документы, адресатами которых являются не только фондообразователи. Вместе с тем, поскольку Екатеринодар был резиденцией комиссий, служб и ведомств, в юрисдикцию которых входила не только Кубань, Крайгосархив хранит документы, относящиеся к другим территориям Северного Кавказа.
Нижняя хронологическая граница собранных в настоящем издании источников определяется концом XVIII в. (1793 г.), когда черноморские казаки были поселены на Кубань для обеспечения безопасности южных границ Российской империи. И сразу же в непосредственный контакт с черноморцами вступили черкесы. Контакты заключались, в том числе, в посредничестве казачьего начальства во взаимоотношениях адыгских субэтносов с высшей российской властью. В этом посредничестве казаки ориентировались на указания из столицы и резиденций наместничеств, которые отражали общую линию царской политики на тот момент. Например, если Павел I, для которого Порта была союзником по антифранцузской коалиции, не хотел ссориться с турками, то желающим принять русское подданство горцам велено было отвечать отказом. Напротив, в период Кавказской и русско-турецких войн принесение присяги императору и переселение к русским границам всячески приветствовалось и поощрялось. Со стороны же адыгов обращение к российским властям чаще всего было связано с их собственными внутренними социальными отношениями и являлось попыткой заручиться сильной и авторитетной поддержкой против соперника или приобрести могущественного покровителя на будущее.
Еще один субъект этих отношений - Османская Турция, которая наладила устойчивые контакты с адыгскими этнополитическими подразделениями, а теперь (после того, как по договору 1792 г. река Кубань стала южной границей Российской империи) вынуждена была действовать еще и в связи с существованием и действиями Черноморского войска.
XIX в. связан, прежде всего, с событиями Кавказской войны и ее последствиями как для Кубанской области в целом, так и для ее адыгского населения. Документы этого периода представляют собой не только и не столько боевые хроники. Собственное отношение, восприятие событий и их подоплеки обозначено практически в каждом документе этого периода. Обращает на себя внимание, в частности, и то, что для черкевов события войны оказались переплетены с социальными процессами. Отношения между адыгскими «обществами» и русскими войсками, администрацией и отношения между сословиями внутри самих «обществ» зачастую влияли друг на друга, причем доминирующая роль принадлежала, судя по всему, именно социальному фактору. Любопытны и факты, свидетельствующие, что контакты русских военачальников и «немирных» горцев происходили не только в ходе военных действий, но и в формате различного рода договоров и соглашений.
В последние десятилетия XIX и начале XX вв. адыги пребывали в составе Российской империи, и документы фиксируют усилия русских властей по обеспечению «надлежащего порядка» в крае и адаптации оставшихся там адыгов к реалиям государства, подданными которого они теперь являлись. К числу этих усилий можно отнести попытки включения горской аристократии в сословную систему Российской империи (не давшие, однако, ожидаемых результатов), и драматичный для Северо-Западного Кавказа процесс освобождения крестьян, растянувшийся на всю вторую половину 1860-х гг. и вообще постепенное приведение быта и правового сознания горцев в соответствие с общероссийскими нормами. Важную роль в этом процессе должно было сыграть «военно-народное управление», функционировавшее в Кубанской области в 1860-1880-х гг. Особо при этом следует обратить внимание на горские словесные суды, сохранившиеся и после отмены военно-народных округов - институт весьма показательный с точки зрения изучения как традиционного права горцев и его применения на практике, так и правовой политики Российской империи на Кавказе.
Разумеется, отдельный интерес представляют статистические сведения, собиравшиеся на протяжении всего периода и отражающие не только статику демографической и вообще социально-экономической ситуации у горских «обществ», но и ее динамику. Особую ценность представляют данные Всероссийской переписи населения 1897 г.1 (1 «Народность» в то время определялась по родному языку. В Кубанской области из 1 918 881 чел. таковым указали: русские - 1 737 968 чел. (великорусский - 815 734, малорусский, 909 818, белорусский - 12 366), черкесский - 38 488 чел., карачаевский - 26 877 чел., немецкии - 20 778 чел., греческий - 20 173 чел., кабардинский - 14 340 чел., армянский - 13 926 чел., абхазский - 12 481 чел., ногайский - 5 356 чел., молдавский - 5 300 чел., татарский - 3 848 чел., польский - польский 2 719 чел., осетинский - 1 973 чел., еврейский - 1 942 чел., цыганский - 1 853 чел., чешский -
1 213 чел., эстонский - 880 чел. и мн. др. (Первая Всеобщая перепись населения Российской империи / Под. ред. Н.А. Тайницкого. LХV Кубанская область. СПб.: Изд-во стат. комитета МВД, 1905. С. 60-63). По Черноморской губернии2 (2 Черноморская губерния с центром в г. Новороссийске образована в 1896 г. на основе Черноморского отдела Кубанской области.) они представлены в Управлении архивами муниципального образования г. Новороссийск (АУ МОГН)3 (3 В дореволюционном фонде Новороссийского архива, ведущего свою историю с 1921 г. (с 1941 г. - филиал краевого архива), хранятся главным образом документы городского самоуправления, а также коллекция обзоров Черноморской губернии. Основные губернские фонды принадлежат Краснодарскому Крайгосархиву); в настоящем издании эти данные приводятся полностью, что позволяет оценить общее место черкесов в этнической структуре населения губернии.
Последний из приведенных документов датирован 1914 г., началом первой мировой войны, т. е. с одной стороны, временем, когда с момента окончания Кавказской войны прошло уже (или всего лишь) 50 лет, с другой - эпохой заката Российской империи. Документ описывает случаи патриотического поведения местных мусульман - черкесов (шапсугов) в условиях начавшейся войны с Турцией.
Составитель, разумеется, не первым обратил внимание на архивные материалы. В частности, в фондах ГАКК хранятся коллекции документов, собранные другими учеными, но не опубликованные, во всяком случае, подобным образом. Большинство документов сборника, хоть и обрабатывались уже исследователями, в данном виде публикуются впервые. Ряд материалов составитель вынужден был дать в сокращении. Это связано с тем, что некоторые документы по тематике, а иногда и по содержанию повторяют друг друга, к тому же, не всегда весь текст документа соответствует теме, вынесенной в заголовок издания.
Составитель, насколько возможно, сохранил стилистику, орфографию и пунктуацию подлинников, за исключением не вполне воспринимаемых современным человеком окончаний прилагательных и наречий. Одиночные отступления от Правил1 (1 Правила издания исторических документов в СССР. Изд. 2-е, переработанное и дополненное. М., 1990.) издания исторических документов оговорены в подстрочных примечаниях. Примечания самого составителя в постраничных сносках обозначены цифрами, а примечания авторов документов (как, в большинстве случаев, и в подлинниках) - звездочками; в первом случае нумерация сквозная в рамках страницы, а в последнем - в рамках документа.
СОДЕРЖАНИЕ
- Введение 3
- Перечень документов 7
- Документы 11
- Перечень фондов 122
- Именной указатель 126
- Указатель географических названий и этнонимов 141
- Карты 152
- Краткая библиография 156
Скачать книгу "Материалы по истории западных черкесов" в формате PDF (52,3 Мб)
(PDF - Абхазская интернет-библиотека.)
