Главная » Алфавитный каталог авторов » Д » Абхазия и Сухум в XIX столетии

А. Н. Дьячков-Тарасов

Абхазия и Сухум в XIX столетии

Известия Кавказского отдела Императорского Русского Географического Общества, т. 20, вып. 2.

1909-1910

Скачать работу "Абхазия и Сухум в XIX столетии" в формате PDF (8,05 Mб)

(Материал взят  с сайта: http://mountaindreams.ru)


HTML-версия:

Абхазия и Сухум в XIX столетии*

Глава I

Абхазия в конце XVIII столетия. Князья Шервашидзе и другие княжеские и знатнейшие дворянские абхазские фамилии. Леван Шервашидзе. Келешбей. Дадьян и вмешательство России в дела мингрело-абхазские. Сефербей Шервашидзе. Взятие Сухума русскими. Положение Абхазии при Ермолове. Арслан-бей и абхазские восстания. Ген. кн. Горчаков и восстание 1823 года. Михаил Шервашидзе. Его воспитание. Неурядицы е Абхазии. Женитьба Михаила. Самурзакань и борьба за нее Михаила Шервашидзе и Ливана Дадьяна. Третий брак Михаила.

------------------------------
*   10 июня 1910 года истекает век со дня взятия Сухума русскими. Своевременно, поэтому, бросить ретроспективный взгляд на столетнее прошлое Абхазии, проследить историю общественно-политического ее строя. Это и составляет предмет настоящего очерка. История Абхазии в XIX веке тесно связана с Сухумом, - поэтому прошлому этого города в очерке отведено соответствующее место.

632

К концу XVIII столетия владетельные абхазские князья были в большей или меньшей степени суверенными обладателями территории, ограниченной на юге р. Ингуром, на севере р. Бзыбью. Цебельда же, общество Псху, Ахчипсху, приморские джигеты* (садзы), самурзаканцы или не признавали над собой власти абхазского владетеля, или подчинялись ему номинально. Бзыбская Абхазия, где в селении Лихны (Лыхны) - Соукс-су по-турецки - имел главное свое местопребывание абхазский князь, была в непосредственном обладании владетельных князей, тогда как другие части Абхазии (Абживская Абхазия, или Абжуаская, как ее называет Н.Н. Раевский**, находившаяся во владении дворянских родов, считавших себя вассалами лихнинского князя, были едва связаны с метрополией. Подобные отношения создались издревле и были причиной многих бедствий для абхазцев. Сильной централизованной власти предстояло объединение Абхазии, уничтожение феодального периода, из которого Абхазия даже при умном и сильном Михаиле Шервашидзе так и не выбралась вплоть до обращения Абхазии в Сухумский отдел. Однако, невысокая культура дворян, влияние Мингрелии на дела Абхазии, с одной стороны, и Турции, с другой, сделали то, что такой централизованной властью явилась русская власть. Последняя за столетие сделала то, к чему тысячелетие безуспешно стремился абхазский народ96. Этот последний тезис и должен быть доказан последующим изложением.
Абхазские предания род князей Анчабадзе (Анчба по-абхазски) считают древнее рода владетельных князей Шарвашидзе (Шарасия по-абхазски)***, а последний считают пришлым, потомком ширван-шаха. Филиппсон (Русский Архив, 1884, стр. 302) слышал, что Шервашидзе считаются выходцами из Джигетии из рода Гечь****. Один абхазец говорил мне, что Шираз - родина Шервашидзе, - отсюда-де и прозвище их по-абхазски «Шарасия».

----------------------------------------------
*Общества Цан, Гечь и Арто.
** Дело Ген. штаба, по описи № 6/7 - Управления Черноморской береговой линии в июне 1839.-Доклад императору Николаю I.
*** Сборник сведений о кавк. горцах, вып. VI стр. 29 и сл.
**** Г.И. Филиппсон, по-видимому, был введен в заблуждение тем обстоятельством, что Михаил Георгиевич Шервашидзе, последний князь, действительно, воспитывался у убыхского (севернее земель Гечь) князя, Хаджи Берзека Дагумоко («Руководство к изуч. Кавказа», II, 200).

633

По мнению грузинских летописцев, ширван-шах, родоначальник Шервашидзе, был одним из абхазо-имеретинских царей, чуть-ли не Давидом Возобновителем (XII в.), отцом Тамары97. Словом, происхождение рода абхазских владетелей скрывается где-то вне Абхазии. В 1124 г. правителем Абхазии - «эриставом» был назначен грузинским царем Дагато Шервашидзе98. Наряду с Шервашидзе в Абхазии существовали княжеские фамилии, кроме упомянутой Анчабадзе («грузифицированной», собств. Анчба), Маршани (цебельдинские князья, почти самостоятельные), Инал-ипа, Дзяпш-ипа, Эмхуа (Эмухвари); к знатнейшим дворянам II класса (амыста) принадлежала Лакербай, Маргани, Чичбая, Акыртава, Званбая, Микамбай.
Власть князей Шервашидзе значительно была бы сильнее, если бы время от времени ей не наносилось сильных внешних ударов, к которым присоединялись междоусобия между отдельными членами этого рода, которые в свою очередь, искали поддержки у дворянских родов, и тогда Абхазия раздиралась междоусобиями на части.
Турки, занявшие еще в XVI столетии (1578 г.) Сухум, и построившие в нем существующую до сих пор каменную крепость*, пользовались этими раздорами, чтобы держать в покорности Абхазию, где усиленно распространялся ислам и откуда вывозили много женщин и девушек. Князья Шервашидзе, уже с 1239 года объявившие себя самостоятельными владетелями, с трудом переносили турецкое владычество. Так, князь Леван Шервашидзе, вполне подчинившийся туркам и даже принявший магометанство со всем своим семейством и получивший от турок сухумскую крепость в качестве резиденции, уже в 1771 году с братом Зурабом восстал против турок, которые, однако, сумели посредством золота скоро привлечь на свою сторону Левана, и последний сдал им сухумскую крепость. Впоследствии, однако, крепость вновь очутилась в руках сына Левана Шервашидзе Келеш-бея (Келиш-бея). Это был энергичный, самостоятельно действовавший правитель, навлекая на себя неудовольствие Порты за принятие под свое покровительство трапезундского паши Техера, что стоило впоследствии Келеш-бею жизни. При нем Россия впервые проявила непосредственное воздействие на Абхазию.

--------------------------------------------
* Есть основание полагать, что под крепость отошла генуэзская крепость. (См. слов. Брокгауза, 63, стр. 149, статью В.М. «Сухум»).

634

Мингрелия, подавленная турками, разоряемая имеретинами и набегами сванетов (сванов), вместе с тем была предметом борьбы из-за власти Дадьянов. В 1803 г.* мингрельский князь Григорий Дадьян обратился за покровительством к России. Старший сын его князь Леван в это время был аманатом у Келеш-бея. Русские обещали Григорию освободить сына, и в 1805 году начали по этому поводу переговоры с Келеш-беем, находившимся под протекторатом Турции. Переговоры начались в крепостце Анаклия, принадлежавшей Келиш-бею, хотя и лежавшей на левом берегу р. Ингура. Во время переговоров нечаянный выстрел, сделанный абхазцем, поразил солдата, и крепость тотчас же была взята русскими; однако, в 1806 г. была возвращена абхазцам. Леван был возвращен в Мингрелию. Умный и сильный Келеш-бей не только свободно распоряжался Самурзакани, но часто вторгался в Мингрелию, которой приходилось умилостивлять его подарками, и, если бы не русская поддержка Одиши (Мингрелии), то Келеш- бей, весьма вероятно, вместо Дадьянов власть передал бы кому-либо из подручных князей Самурзакани. Последняя должна считаться неотъемлемой частью Абхазии, несмотря на православие ее населения. Все княжеские и дворянские фамилии этой непосредственно примыкающей к Мингрелии области абхазские, за исключением рода Чхотуа, сванетских выходцев; в Самурзакани мы находим в 30-х годах XIX века те же дворянские фамилии, что и в северо-западной части Абхазии; у многих были владения в обоих концах Абхазии, но никто из этих князей и тавадов не имел владений по левую сторону Ингура, кроме Анаклии, принадлежавшей Шервашидзе. Тесня в предшествующие века мингрельцев на юг, абхазцы в своей передовой линии смешивались с теснимыми, переняли от них многие обычаи, твердо стояли за христианство, чего нельзя сказать про северные округа Абхазии быстро подчинившееся проповеди ислама.
В 1808 году Келеш-бей, под влиянием происков Порты, недовольной им, как это объяснено выше, был убит собственным сыном Арсланом**, много бедствий принесшим родине. Сухум и его окрестности очутились во власти отцеубиийцы, но против выступил брат его, второй сын Келеш-бея Сефер-бей (Георгий в

-----------------------------------
* Н.Н. Раевский Op. cit. Дело Ген. Шт. Управл. Чер. бер. лин. № 6/7.
** Reinnegs, 11, 8.

635

христианстве), и Абхазия приняла сторону последнего: Арслан-бей бежал в Турцию. Этими семейными распрями тотчас же воспользовались почти феодальные владельцы Абжуаского и Абхазского округов, чтобы объявить себя самостоятельными правителями; то же сделали управляющий Самурзаканью Манучар Шервашидзе, родственник владетеля Абхазии, женатый на сестре Левана Дадьяна. Кроме того, Дадьяны, претендуя на Самурзакань, были заинтересованы в поддержании смут в Абхазии, и абхазцы того времени, по-видимому, не без оснований, приписывали Григорию Дадьяну влияние на отцеубийцу Арслан-бея Шервашидзе*. Манучар Шервашидзе правил Самурзаканью как удельный владетель; в таком же управлении Али-бея Шервашидзе был и Абжуаский округ. Манучар и Али-бей были троюродными братьями Сефер-бея.
Подвигаясь с юга на север, русские, базировавшиеся в Редут-кале, которым овладели в 1804 году**, овладели Анаклией. Турецкие интриги в Абхазии, борьба дворян, просьбы мингрельцев успокоить соседей, обращение за помощью Сефер-бея привели русское правительство к решению взять Сухум, удалить турок из Абхазии, восстановить власть Сефер-бея и водворить спокойствие в несчастной стране. Сефер-бей дал обещание подчиниться со всем народом России, принять христианство и Сухум оставить во власти русских. Энергичный граф Александр Петрович Тормасов, сотрудник Потемкина, главнокомандующий войсками в Грузии и на Линии, решил устранить влияние турок на Имеретию и Абхазию: после взятия Поти настала очередь Сухума***.
9 июня 1810 года в сухумскую бухту вошла и стала на якорь эскадра, состоявшая из корабля «Воин» и двух фрегатов с десантом в 600 человек, под командою капитана I ранга Дотта. Эскадра бомбардировала крепость в продолжение двух дней; турки энергично отвечали из 64 пушек. Разрушив в достаточной степени крепостные стены, Дотт спустил десант, батальон морской пехоты, под началь-

----------------------------------------
* Op. cit. - Н.Н. Раевского.
** В этом году стопушечный корабль и фрегат высадили здесь белевский полк который и овладел турецкой крепостью.
*** Гр. Тормасов послал кн. Орбелиани с отрядом (12 рот, 50 казаков, 5 орудий) взять Поти. Орбелиани уже взял форштадт, когда в 20 верстах высадился Шериф-паша. Орбелиани, подкрепленный гурийцами, атаковал Шериф-пашу и наголову разбил его. Крепость сдалась на капитуляцию. В 1812 году была возвращена туркам и в 1828 году вновь была взята генерал-майором Гессе.

636

ством майора Конрадини. Последний, поведя атаку с юга, овладел сначала городом, в котором считалось до 6 тысяч жителей; затем он штурмовал крепость: русские, разбив ворота, бросились на турок. Гарнизон бежал через северо-западные ворота. Батальон потерял 109 человек убитыми*.
Император Александр I назначил правителем Абхазии Сефер-бея Шервашидзе, в крещении получившего имя Георгия. Несмотря на сильную поддержку русских, Сефер-бей, однако, в течение девятилетнего правления не мог привести к полной покорности отложившихся правителей.
Чтобы обеспечить Абхазию от нападения с северо-запада беспокойных джигетов**, Сефер-бей даже обручил второго своего сына, будущего правителя Абхазии Михаила с дочерью князя сильного джигетского племени Арто - Беслангура Арт-бея. В 1813 году Манучар Шервашидзе был убит одним из самурзаканцев, по слухам, по внушению владетеля Мингрелии Левана Дадьяна и его родственника Николая Дадьяна. Общее мнение в Абхазии указывало на желание Левана приобрести влияние на дела Самурзакани через родную сестру его, [жену] убитого Манучара***. Сефер-бей, будучи не в силах помешать проискам мингрельского правителя, принужден был дать Дадьяну, по его просьбе, договорную грамоту, в которой предоставлял ему, как ближайшему родственнику малолетних детей Манучара, получать подать с Самурзакани до времени совершеннолетия сирот, с тем, однако, чтобы эти доходы шли на содержание детей. Этот хитрый прием со стороны Левана Дадьяна заставил его сестру, вдову Манучара, обращаться со своими делами, большею частью, к Дадьяну, и сохранять к абхазскому владетелю номинальную зависимость.
Влияние русских, державших в Сухуме гарнизон, до некоторой степени обуздало буйное население Абхазии, и набеги на Мингрелию значительно сократились; однако, пребывание русских в Сухуме было сопряжено, помимо большой смертности в гарнизоне, и дипломатическими затруднениями, так что в министерстве иностранных дел был уже поднят вопрос о возвращении Сухума и Абхазии туркам. А.П. Ер-

-----------------------------------------
* «Руководство к познанию Кавказа», Селезнева, 1850, ч. II, стр. 180.
** Приморские джигеты, о которых идет речь, делились на три племени: племя Цан (Чан или Сан) жило в непосредственном соседстве с Гаграми, в бассейне реки Сандрити (Цандрипш) или Хошупсе). Подробности см. в моей стетье «Гагры и их окрестности» - Зап. К. Одт. И.Р.Г. О., кн. XXIV, вып. 1-ый); за пелеменем Цан следовало племя Арто или Арт самое многочисленное; в области р. Псоу жило племя Геч.
*** Н.Н. Раевский. Op. cit.

637

молов, «диктатор Кавказа», написал резкое письмо* министру иностранных дел, отстаивая важное значение этого города, как нашего опорного пункта на восточном черноморском побережье, и угрожая отставкой в случае неисполнения его желания. Министерство уступило настойчивости Ермолова.
7-го февраля 1821 года умер Сефер-бей Шервашидзе**, и смуты в Абхазии вновь начались. В смерти Сефер-бея принимал участие брат его Арслан-бей***, возвратившийся из Турции и проживавший в Гаграх; не меньшее участие принимал в смутах и другой брат Гассан-бей, имевший местопребывание в укрепленном доме на берегу р. Келасури, в шести верстах от Сухума. Это был впоследствии большой покровитель контрабанды, доставлявшейся турками, находившими у Гассана убежище, склады и защиту****. Этого-то Гассана поручено было сухумскому коменданту майору Могилянскому арестовать, что он и исполнил, заманив абхазца в крепость, откуда он был отправлен в ссылку в Россию. Между тем Арслан-бей не мешкал и набирал за Гаграми полчище из джигетов, псхувцев, ахчипсовцев, убыхов; собравши несколько тысяч, он повел их берегом, мимо Гагр к Сухуму, который и осадил утром 11 сентября 1821 года. Но на помощь крепости спешил форсированными переходами командовавший войсками в Имеретии кн. Горчаков*****, захватив с собою нового владетельного князя Димитрия Шервашидзе, только что покинувшего пажеский корпус. Узнав о приближении кн. Горчакова, Арслан-бей поспешил к Кодору, который считал выгодной позицией, скопища его были отброшены с большим

-------------------------------------------
* От 20 марта 1820 года.
** Сефер-бей погребен в древней церкви в селе Лыхнах. На его могиле лежит плита на уровне церковного пола. Надпись на плите сделана по-гречески. Храм этот по стилю должен быть отнесен к XI веку. Стены его покрыты живописью. На одной из фресок найдена надпись, относящаяся к 1066 г., к эпохе абхазо-карталинского царя Баграта IV, строителя нескольких церквей в Абхазии и соседних с нею областей. Кроме того, надпись сохранила память об интересном событии - о появлении в 1066 году кометы «с вербной недели до полнолуния». Действительно, в 1066 году была комета (Галлея).
*** Т.Н. Филиппсон. Воспоминания. М. 1885, стр. 190. Изд. «Русского архива».
**** Другим местом, где контрабандисты находили широкое гостеприимство, были Очемчири - в Самурзакани100.
***** Петр Дмитриевич, впоследствии генерал-губернатор Западной Сибири (Воспоминания Г.И. Филиппсона, Р. Архив, 1884, 303. Филиппсон называет его «полудержавным проконсулом» Сибири).

638

уроном. С прибытием Горчакова в Сухум Абхазия притихла*. Димитрий Шервашидзе торжественно был объявлен владетелем Абхазии, в присутствии многолюдного собрания абхазских князей и дворян. Однако, молодой князь недолго правил Абхазией: через год (16 октября 1822 года) он был отравлен одним из приверженцев Арслан-бея. Владетельным князем был назначен знаменитый Михаил Шервашидзе, второй сын Сефер-бея. Ввиду его малолетства (ему было 13 лет), управление страной было поручено его матери княгине Тамаре. Ермолов ходатайствовал об утверждении Михаила, и последнему был пожалован чин майора. Однако, интриги Арслан-бея, этого демона Абхазии, всемерно стремившегося к власти, заставили Тамару с сыном в 1824 году покинуть Абхазию: правительница слишком была слаба для того, чтобы противодействовать интригам, яду и кинжалу, столь популярным в Абхазии средствам устранения соперников. Три года Михаил прожил в Мингрелии и Имеретии. Видя Абхазию предоставленной анархии, соседние племена не замедлили воспользоваться случаем пограбить ее, но одно из таких нападений в 1823 году, когда большая партия убыхов и джигетов задумала напасть на бзибских абхазцев, было весьма неудачно для нападавших: партию вовремя заметили близ Гагр абхазские пастухи, давшие знать в Абхазию: партия была отрезана от Гагринского прохода и поголовно истреблена. Эти набеги заставили Михаила просить русских занять этот проход: однако, русские не тотчас исполнили его просьбу: необходимо было раньше стать твердой ногой в Бзыбской Абхазии**, наиболее беспокойной из всех трех абхазских округов, не считая Самурзакани***. В этой части Абхазии русские утвердились в 1824 году. Неутомимый отцеубийца Арслан-бей, живший в недоступных Гаграх, у джигетов, в этом году вновь организовал восстание для свержения молодого Михаила, случайно находившегося в своей резиденции Лыхнах (Соук-су). Владетель погиб бы, осажденный скопищами джигетов и абхазцев, если бы не присутствие в Соук-су двух рот 44-го егерского мингрельского полка, с двумя орудиями, под начальством мужественного капитана

---------------------------------------
* Однако, в декабре 1821 г. абхазцы напали на небольшой русский отряд, вышедший из крепости.
** Бзыбская Абхазия - от Нового Афона (Псыртсха) до Жуадзех (Жуэквара). Карта 1855 года, издание штаба кавказской армии, а также карта 1842 года, штаба кавказской армии.
*** Округ Абхазский заключался между р. Псыртсхой и р. Кодором Абжуаской или Абживский (Абжубский) - по карте 1842 года) лежал между Кодором и р. Охури. От Гализги до Ингура простиралась Самурзакань.

639

Мараховского. На помощь осажденным быстро прибыл из Имеретии тот же кн. Горчаков. На этот раз на своем пути через Самурзакань, Абживский и Сухумский округа он встретил упорное сопротивление; особенно жаркое дело он имел близ Келасур. В Сухуме он посадил на бриг «Орфей» и фрегат «Светлану», сколько мог, войска и перевел его 20-го июня в бомборскую бухту*. Обстреляв прибрежный лес из судовых коронад, Горчаков высадил первую половину своего отряда, тотчас же устроившую укрепленный лагерь, где и дождался прибытия второй половины на тех же кораблях. Между тем в Лыхнах число осаждавших возросло до 12 тысяч. Гарнизон изнемогал в борьбе, хотя держался бодро и делал удачные вылазки: так, однажды 20 человек солдат ворвались в стоящий тут же на площадке, где стоял и княжеский дом, в соседстве столетних лип, древний храм, в котором притаилось несколько десятков абхазцев, беспокоивших осажденных фланговым огнем, и перекололи всех, за исключением известного впоследствии абхазца Кацо Маргани, спрятавшегося на хорах, куда ведет узкая лестница. Провиант уже был съеден, кукуруза приближалась к концу, как однажды днем (21-го июня) осажденные заметили в лагере осаждавших необыкновенное движение: абхазские толпы устремились к берегу моря. Близ Бомбор, в трех верстах от Гудаут, скопище абхазцев и джигетов встретило отряд Горчакова: после непродолжительной перестрелки восставшие были рассеяны, и Мараховский с Михаилом были освобождены. Ермолов наградил храброго капитана Владимиром 4 степени. Шервашидзе вновь уехал в Мингрелию, где пробыл до 1827 года, побывал в Тифлисе, научился хорошо говорить по-русски и даже писать.
Михаил получил отличное горское воспитание у знаменитого убыхского князя Хаджи Берзека Дагумоко; он умел отлично ездить верхом, стрелять, был ловок и силен. Был коварен и хитер: не любил действать открыто, а по-восточному, лукаво, подкупом и наемным кинжалом. Храбростью он не отличался**. Знание природы родного племени и умение ладить с русскими дали ему возможность править страною в течение 44 лет, полных опасности умереть от пули из-за куста, от кинжала или яда.
В 1827 году Михаил Шервашидзе вернулся на родину, несколько цивилизовавшись и научившись русскому языку, побывав в Тифли-

------------------------------------------
* Близ Гудаут - Cavo di Bussi генуезцев.
** Г.И. Филиппсон. Воспоминания. М, 1885 г., стр. 262.

640

се*. Михаил стал теперь настойчиво просить русские власти занять Гагры, чтобы прекратить набеги джигетов на Абхазию**. Спустя три года русские исполнили его желание, занявши Гагры, Бомборы и Пицунду. В 1829 году княгиня Тамара осуществила желание своего покойного мужа Сефер-бея и женила владетеля Абхазии на обрученной уже с ним дочери джигетского князя Беслангура Арт-бея. Михаил увидел свою жену впервые только после бракосочетания и тотчас же почувствовал к ней отвращение. В 1831 году мать его согласилась на развод, который и совершил по местным обычаям духовник Тамары, без разрешения высшей духовной власти. Соглашаясь на развод сына, Тамара уже наметила ему другую жену из своего рода - мингрельского владетельного дома; однако, и на этот раз брак не был удачен. Михаил, возвращаясь в этом же году из Кутаиса, был приглашен на пир князем Николаем Дадьяном, которого абхазцы подозревали в убийстве самурзаканского правителя Манучара Шервашидзе. Пиршество продолжалось двое суток; хозяин был радушен, и вино лилось широкой струей. На второй день, среди шумного веселья, подвели к владетелю Абхазии, невесту, дочь хозяина. Явился священник и, не дав опомниться гостю, обвенчал его с мингрельской княжной. Вскоре Михаил опомнился, просил разводную, привел в подтверждение незаконности брака Великий пост, бывший тогда, а также то обстоятельство, что священник был отрешен от священнодействия. Однако, владетель Мингрелии не внял его просьбам. Михаил, разгневанный, на третий день уехал, не взяв с собой своей жены***. В 1836 году он познакомился с дочерью Георгия Дадьяна, проживавшей в доме своей тетки Кесарии Шервашидзе, управляющей Абжуаским округом. Последствием взаимной любви был третий брак Михаила Шервашидзе. Николай Дадьян, отец второй жены Михаила, подал прошение главнокомандующему с жалобою на Михаила, ходатайствуя об уплате владетелем вознаграждения за бесчестье дочери, и главнокомандующий приказал приостановить выдачу Михаилу ежегодной субсидии, которую он до сих пор получал. Главное кавказское начальство в этом случае поступило незаконно, так как следовало удержать только половину

------------------------------------
* Руководство к познанию Кавказа, II, 200.
** Торнау. Р. Вести., 1864. X.
*** Донесение Н.Н. Раевского. Op. cit.

641

субсидии. Вообще, мингрельские Дадьяновы пользовались особым расположением Тифлиса, - поэтому они, не стесняясь нарушить добрососедские отношения, старались овладеть Самурзаканью. Мингрельский владетель Леван Дадьян, не чуждый авантюрам Арслан-бея, пользуясь, кроме того, смутами в Абхазии, молодостью ее правителя, смертью Манучара Шервашидзе, влиянием своим на его жену и свою сестру, малолетством обоих ее сыновей, стал явно обнаруживать желание овладеть Самурзаканью, и, действительно, в 1839 году он был в ней полновластным господином. Когда старший сын Манучара Александр достиг совершеннолетия, то Дадьян, желая устранить его, возвел на него клевету, будто он злоумышляет против русских, а затем, арестовав, представил начальнику войск в Имеретии. Александр был выслан в Россию. И другого своего племянника Дмитрия Шервашидзе он также хотел представить начальству, для чего послал схватить его; однако, Дмитрий оказал сильное сопротивление, и был убит. Таким образом, Леван Дадьян и овладел Самурзаканью, несмотря на все просьбы Михаила, обращенные к главнокомандующему в Грузии. Михаилу было даже, в конце концов, воспрещено обращаться с просьбами. Не довольствуясь приобретением Самурзакани, Дадьян захотел, надеясь на покровительство Тифлиса, присоединить и часть Абжуаского (Абживского) округа, границей коего с Самурзаканью была небольшая река Охури (Охурей)* между р. Галидзгой и р. Гудавой. Это тем легче было сделать ему, что жители Абживского округа считали себя почти самостоятельными, независимыми от Михаила. Тогдашний начальник кавказской береговой линии пишет в своем докладе императору - обозрении береговой линии в 1839 году: «Вопрос о Самурзакани, сей значительной области, которую оспаривают признанные правительством владетели Абхазии и Мингрелии, весьма важен. По недостатку подробнейших сведений, я приостанавливаю мое суждение. Но полагаю совершенно несправедливым назначать границей между обоими владетелями реку Гализгу**, на место р. Охурей. Я не отвечаю за ропот и его последствия в Абхазии, если и сие требование Дадьяна приведется в исполнение***. Наиболее целесообразной ме-

-----------------------------------------
* Н. Раевский. Op. cit.
** В 1877 году на берегах этой речки генерал Алхазов разбил турецкий отряд.
*** Н. Раевский. Op. cit.

642

рой генерал Раевский считал передачу всей Самурзакани Александру Шервашидзе, сосланному в Россию. Что же касается третьего брака Михаила, то генерал Раевский предлагал признать его законным на том основании, что первая его жена в 1832 году вышла замуж за джигетского князя Гечь Эдир-бея; что же касается второй его жены, то назначить ей половину субсидии, получаемой Михаилом от правительства, и утвердить развод. Так и было сделано.

Глава II

Возведение укреплений в Бзыбской Абхазии. Проект Паскевича. Ген. Пацовский и Гессе. Общее положение дел в Абхазии при Пацовском. Учреждение в Сухуме таможенной заставы. Положение Сухума в начале 30-х годов. Смертность в гарнизоне. Проект ген. Раевского канализации в Сухуме. Английская купеческая компания в Трапезонде и контрабанда в Абхазии. Урхекарт, Лонгворт и Белль. Уничтожение закавказского транзита. Затруднительность транспортирования товаров в Абхазию. Торговля в Абхазии и усилия ген. Раевского прекратить контрабанду и увеличить ввоз русских произведений в Абхазию.

Желание Михаила Шервашидзе обезопасить Абхазию от джигетов было более чем удовлетворено, кроме заложения укр. Гагр в 1830 году, были возведены укрепления в Пицунде и в Бомборах. Последнее укрепление было назначено для гарнизона, который должен был держать в повиновении беспокойный Бзыбский округ, а также быть готовым помочь в случае нужды владетелю Абхазии, имевшему главное свое местопребывание в Лыхнах, находящихся в 4 верстах от укр. Бомборы. Все эти три укрепления были возведены по мысли Паскевича, который представил радикальный, но неосуществимый проект покорения западного Кавказа путем установления прочной связи между Кубанской линией и черноморским побережьем посредством разработки дорог через перевалы. Для этого Паскевич предложил со стороны моря возвести ряд укреплений, и кроме существовавших уже Редут-кале, Сухум-кале и Анапы должны были быть возведены Бомборы, Пицунда и Гагры: на постройке последних Паскевич особенно настаивал, видя в них ворота, запи-

643

равшие доступ джигетам и убыхам в Абхазию*. Паскевич поручил главное наблюдение над постройкой новых укреплений генерал-майору Гессе, командовавшему после кн. Горчакова войсками в Имеретии. Это был опытный генерал, взявший Поти, построивший пост св. Николая, отбросивший турок с Кинтришских высот и предпринявший в 1828 году диверсию к Батуму.
Непосредственное же наблюдение за постройкой названных укреплений было поручено генерал-майору Пацовскому, личности замечательной. Он начал службу на Кавказе с 1805 года. На глазах Цицианова, Котляревского и Ермолова он брал с боя каждый чин; будучи полковником, он при Ермолове был сначала тифлисским комендантом, а затем командиром оперировавшего в Абхазии 44-го егерского полка. Это свидетельствует в пользу того хорошего мнения о Пацовском, какое имел о нем Ермолов, дававший полки с большим разбором. Барон Торнау, хорошо изучивший Пацовского, находит только одного из кавказских современных ему генералов равным Пацовскому - знаменитого сподвижника Ермолова Алексея Александровича Вельяминова**.
Бомборы были выстроены 10 ротам 44-го егерского полка, высадившегося с 8 орудиями и командой казаков. Укрепление имело вид большого параллелограмма, с бастионом. Внутренность укрепления*** была разбита на шесть правильных кварталов и застроена небольшими чисто выбеленными домами, длинными казармами и провиантскими магазинами, близ крепости скоро приютился небольшой форштадт с базаром, населенный армянскими и греческими торгашами. «Политическое и стратегическое» положение Бомборы было весьма удобно: она давало полную возможность наблюдать за страной, охранять Шервашидзе и незаметно сближаться с населением. Однако, Бомборы имели два крупных недостатка: неудобную бухту и лихорадочный климат. Суда бросали перед Бомборами якорь не ближе трех итальянских миль, что затрудняло выгрузку военных тяжестей; крепость была построена на глинистом грунте, и солдаты сильно страдали малярией. Пацовский, кроме того, построил редуты на берегу моря - для склада провианта, на р. Хипсте (Белой) - для охраны полковых лошадей, пасшихся там, и на

--------------------------------------------------
* Паскевич ошибался: пешие партии горцев с трудом, но могли проходить в тылу Гагринского хребта и спускаться в Абхазию по склонам Мамзышхи.
** Торнау. Р. Вести. 1864, IX, 35.
*** В настоящее время там насажены фруктовые деревья.

644

р. Мцыше (ныне Мычиш) - для защиты водяной лесопилки, устроенной каким-то бродячим техником, по приказанию Пацовского. Доски променивались абхазцам, даже доставлялись в Сухум. Абхазцы очень любили Пацовского, как впоследствии генерала В.А. Геймана; солдаты отряда Пацовского могли безбоязненно заходить в отдаленнейшие селения, оставаясь невредимыми и всюду встречая гостеприимство. Укрепление Пицунда было выстроено в том же 1830 году, Пацовский подновил древние монастырские стены, а по углам были даже пристроены деревянные башни. Для солдат была выстроена хорошая казарма. Сначала в Пицунде стояло две роты, но малярия заставила уменьшить гарнизон до одной роты. В июле того же года произведена была высадка 650 человек в Гаграх, которые и выстроили туровые стены крепости, при чем были использованы древние каменные стены, шедшие от берега к горе. Тяжелая до крайности обстановка жизни в маленьком укреплении, где даже по двору было небезопасно пройтись, частые тревоги, отсутствие овощей, изоляция от внешнего мира делали из укрепления тюрьму с лазаретом, переполненным больными. Впоследствии, с успокоением края, с упразднением укрепления, здесь был открыт военный госпиталь, где с успехом лечились малярийные больные солдаты, доставляемые на военных шхунах с побережья*.
С занятием абхазского побережья, Сухум стал приобретать значение центрального пункта: здесь в 1832 году учреждена таможенная застава, хотя контрабанда, бывшая для абхазских князей источником крупных доходов, продолжала процветать, особенно в Очемчирах, пока, с постройкой и прибытием на крейсерство вдоль абхазского побережья пароходов, а особенно с заведением гребной флотилии из азовских баркасов, контрабанда не была сокращена.
Жалкий вид имел Сухум в первые годы обладания им русскими.
Во времена турецкого владычества в Абхазии, когда население его доходило до шести тысяч, преимущественно турецких купцов, он по словам Н.Н.Раевского** был городом богатым, здоровым, веселым, торговля в нем кипела; здесь был рынок невольниц. Ручей Чандар*** разделенный по канавам, везде давал свежую воду для орошения садов и ассенизации. Близ берега эти канавы, обложенные камнем, соединялись в одну большую, облицованную кирпичом; в нее входили для исправления и нагрузки турецкие кочермы. Сухум-

----------------------------------------
* В подробности история Гагр изложена мною в статье «Гагры и их окрестности». Зап Кавк. Отд. И.Р.Г.О., кн. XXIV, в. 1-й.
** Н. Раевский Op. cit.
*** Ныне речка Сухумка, вытекающая из ущелья за ботаническим садом.

645

ская крепость была окружена каналом (следы этого канала можно было наблюдать в 70-х годах), кроме того, утверждают, что турки сумели уничтожить знаменитое сухумское болото, лежавшее на север от города. Покинутый турками Сухум мало-помалу приходил в разрушение, турецкие сакли разваливались, канавы не поддерживались, поэтому Сухумка и другие ручьи, стекавшие с «Трапеции» и соседних балок, во время дождей и таяния снегов разливались и затопляли окрестности крепости. К тридцатым годам Сухум представлял еще более жалкую картину. Канавы засорились и заросли кустарником. Крепостной ров был заполнен нечистотами и отбросами, которые солдатами сваливались через амбразуры; от этого воздух близ крепости был заражен. Гарнизон крепости был в тяжелом санитарном положении. Так, в конце тридцатых годов, именно в 1836, 1837 и 1838 годах, в среднем, из 659 человек гарнизона в год умирало 154 человека т.е. страшно сказать, менее чем в пять лет гарнизон Сухума уничтожался*. Ввиду таких гетакомб, приносимых русскими в жертву Абхазии, Раевский просил высшее начальство разрешить ему с помощью местных войск исполнить следующие работы по проекту начальника верхней мингрельской дороги майора путей сообщения Лободы: 1) углубить русло ручья Чандар на расстоянии одной версты от ущелья до моря для того, чтобы понизить уровень воды в нем; соединить все родники и дать им постоянный сток в море; 2) привести в надлежащий вид старые канавы; достаточно углубить их, соединить их с двумя магистральными, которые существовали еще при турках и по которым, как уверяли старожилы и князь Гассан-бей Шервашидзе**, плавали каюки; 3) сделать у концов главных канав небольшие деревянные шлюзы, чтобы во время прибоя не пропускать в канавы морской воды и отпирать шлюзы только для стока воды; 4) крепостной ров очистить и пропустить в него одну из главных канав. Раевский настойчиво просил разрешения с помощью тысячи солдат в октябре 1840 года начать эти работы***. К сожалению, мы не имеем данных утверждать, что проект Раевского был приведен в исполнение. В 1832 году, как сказано выше, в Сухуме была открыта таможенная застава, что считал необходимым и генерал Раевский ввиду усиления контрабанды и приобретения Сухумом значения главного экспортного и импортного пункта Абхазии. В Трапезонде имела местопребывание могуще-

--------------------------------------------
* Донесение Н.Н. Раевского императору Николаю I.
** Возвращенный уже из ссылки и живший в своем келасурском владении. См. Торнау, Русск. Вести., 1864 года, XI.
*** Н. Раевский. Op. cit.

646

ственная и предприимчивая компания английских купцов, наводнявшая своими товарами Грузию, Имеретию, Мингрелию и побережье; мало того, англичане эти старались приобрести влияние на политическое положение этих стран: так, эта компания настолько успела согласить выводы свои и малоазиатских турецких властей, что желание султана удержать своих подданных от нанесения контрабандой вреда России сводилось к нулю, и контрабанда на нашем восточном берегу Черного моря стала приобретать угрожающие размеры, например, англичанин Лонгвор* прислал натухайцам безвозмездно большое количество пороху и свинцу через турецких контрабандистов, которые в свою очередь, являлись пропагандистами борьбы с русскими. В том же году среди шапсугов и натухайцев появился английский агент купец Джемс Белль, привезший горцам на большом судне соль, свинец, порох, кремни и много товаров, необходимых для надобностей горцев: однако его судно «Uixen» было взято крейсером, а сам Белль с трудом спасся на шлюпке и высадился в ущелье Дерсюэ**. В 1837 году Белль принимал уже деятельное участие в действиях шапсугов и натухайцев против нас***. По-видимому, меркантильные интересы англичан, сидевших с товарами в Трепизонде, были достаточно велики на Кавказе, если они активно старались затруднить русским достигнуть обладания кавказским побережьем. Распространяя дешевый товар и притом открывая на долгий срок кредит, трапезондская компания пользовалась среди туземцев большой популярностью; турки с величайшей охотой на своих кочермах перевозили к побережью их товары, а прибрежные жители с неменьшей охотой их покупали.
Трапезондская английская компания, вступив в соглашение с ост-индской компанией, снабжавшей Персию товарами через Персидский залив, Малую Азию, через Смирну и Сирию, снабжала товарами с черноморского побережья Малую Азию и Персию, а также все Закавказье. Россия выдвинула против этого экономического завоевания всей Азии и Закавказья меру уничтожения транзита через

--------------------------------------
* Сотрудник газ. «Morning Chronicle». Раньше него в 1834 году шапсугов посетил русофоб Давид Уркехарт, секретарь английского посольства а Константинополе. Он жил четыре месяца у шапсугов, агитируя против русских.
** Кавказский Сборник, т. III, стр. 40.
*** Н. Раевский, oр. cit.

647

Грузию. К сожалению, прекратив в большей или меньшей степени доступ английской контрабанде, Россия не позаботилась о планомерном направлении товаров на побережье морем через Одессу, Крым и Ростов на-Дону; необходимые для нужд населения Абхазии товары шли на вьюках (знаменитые «черводары» из Тифлиса), куда по военно-грузинской дороге Макарьевская ярмарка через Волгу направляла свои товары; не субсидируемые правительством русские купцы не посылали своих кораблей из портов южной России на побережье Кавказа, и, по словам Н.Н. Раевского*, несколько греческих и армянских (крымских армян) купеческих судов привозило на побережье из Крыма некоторое количество соли и железных изделий. Слишком сильны были торговые интересы кавказских горцев и турок, чтобы насильственное их прекращение русскими, не сумевшими тотчас же заменить контрабандные английские товары русскими, не вызвало удвоенной ненависти горцев, лишившихся и свободы политической, и возможности вести выгодную торговлю рабынями и дешевыми английскими товарами. Сначала, сгоряча горцы даже присягнули между собою, что не будут пользоваться русской солью; однако, впоследствии нужда взяла свое, и русская соль покупалась или обменивалась натухайцами, бжедугами и абадзехами на Линии; кроме того, соль эта продавалась горцам по весьма недорогой цене, что и заставило их прекратить покупку дорогой контрабандной соли или с большим трудом выпаривать соль из морской воды. На побережье особенно сильно развита контрабанда на 4-м и 3-м отделениях** кавказской береговой линии: это объяснялось отсутствием береговой стражи, слабым крейсерством, дурным устройством карантинов, таможенных застав, и дурным выбором чиновников*** близостью Батума и Трапезонда: неудивительно поэтому, что абхазцы и мингрельцы и гурийцы носили только заграничные шелковые и бумажные контрабандные ткани. После взятия Сухума в Абхазии осталось до 150 семейств турок; часть их жила в Сухуме, часть занималась мелочною меною внутри страны. Ежегодно из Анатолии в Сухум приходило до 70 кочерм: сбыв товар, турки отдавали в наем свои кочермы для перевозки вдоль берега

--------------------------------------
* Op. cit.
** От укрепления св. Николая до Гагр.
*** Мнение генерала Н.Н. Раевского - ор. с.

648

тяжестей*, часто и казенных. Часть груза, за который полагалась большая пошлина, кочермы сгруживали где-нибудь в глухом местечке побережья, затем налегке являлись в Сухум, где и очищали пошлиной дешевый груз и получали от таможни свидетельство на беспрепятственное посещение всех мест побережья, после чего или возвращались за спрятанными только что товарами или же немедленно открытым морем возвращались в Анатолию, чтобы тотчас вернуться с новым грузом товаров «на законном основании». Излюбленными местами для приюта контрабандистов были: Очемчиры (иначе их называют в Мингрелии Чамчури. На карте 1842 г., штаба окр. - Чамчура. У Н.Раевского - Очемчира), принадлежавшие владетелю Абхазии, который с одного только очемчирского базара имел 500 руб. серебром ежегодного дохода; уроч. Дгамыш (У Н. Раевского - Дгамеш); устья Кодора, принадлежавшие вышеупомянутой княгине Кесарии Шерващидзе, где базары давали ей до 1300 руб. серебром; Келасуры, принадлежавшие в начале тридцатых годов Гасан-бею Шервашидзе, а затем Димитрию Шервашидзе (здесь базар приносил до 1300 рублей серебром). Хотя владетель Абхазии и не принимал, по-видимому, участия в контрабанде, как это делали Димитрий и Кесария, потому что другие его доходы были значительно больше, - однако, и противодействовать ей решительно не мог, для Димитрия и Кесарии контрабанда служила главным источником доходов. Самый безопасный доступ для контрабандистов был в Самурзакани.
Несмотря на большую разницу в цене крымской и турецкой соли, первая продавалась в Абхазии по 40 коп. серебром пуд, а турецкая от 70 до 80 коп. сер.; однако, абхазцы предпочитали покупать соль у турок: это обстоятельство объяснялось тем, что русские купцы продавали соль за наличные деньги, турки же сделали из своей предмет меновой торговли, отдавая ее за кожи, меха, воск, мед, кукурузу, орехи, а также тайком за невольников**. Турки променивали своей соли ежегодно до 15 тысяч пудов. Генерал Раевский предлагал отпускать русскую соль владетелю по казенной цене, т.е. по 40 коп. медью, с тем, чтобы последний обменивал ее на местные предметы производства, на что русские купцы не были способны; конкурен-

-----------------------------------------
* Это и до сих пор практикуется турками: они, кроме того, перевозят пассажиров и грузы с пароходов, ловят кефаль и сельдь, бьют дельфинов и вытапливают жир; приезжают в Анапу и Керчь за арбузами.
** Н.Н. Раевский. Ор. с.

649

ция с турецкой солью должна была препятствовать Михаилу Шервашидзе подымать цены на соль. Ввиду бедности владетеля, генерал Раевский просил отсрочить уплату 6 тысяч рублей ассигнациями за 15 тысяч пудов крымской казенной соли на один год.
Турецкие железные и медные изделия также распространялись турками на выгодных для абхазцев условиях рассрочки платежа и мены могли быть вытеснены предприимчивостью русских купцов: но последней было мало, и контрабанда тысячью путей проникала не только в Абхазию, но даже на Северный Кавказ. И только впоследствии, с учреждением Русского Общества Пароходства Торговли, начавшего посылать регулярно свои пароходы на побережье, контрабанда значительно уменьшилась.

Глава III

Разработка дорог в Абхазии. Цебельда и поход в нее. Укр. Марамба. Укр. Дранды и Илори. Поход Муравьева в Цебельду. Самурзакань и положение Михаила Шервашидзе. Сухум в конце тридцатых и начале сороковых годов. Генералы Ольшевский и Муравьев. Сухум - портовый город. М.С. Воронцов и его отношение к побережью. Усиление власти Шервашидзе. Положение Абхазии и побережья перед Восточной войной. Снятие гарнизонов. Тяжелое положение Гагр. Вывод русских войск из Абхазии. Генерал Реад и Шервашидзе. Сношения последнего с турками. Условия, предъявленные Шервашидзе турецкому правительству. Омер-паша и Шервашидзе. Измена последнего. Наступление турок из Сухума на Зугдиды. Битва на Ингуре. Занятие Зугдид. Отступление Омера в Редут-кале. Кн. Святополк-Мирский и Шервашидзе. Рассказ о письме Шервашидзе султану. Арест Шервашидзе и его ссылка.

Овладение побережьем Абхазии, а также в 1828 году тылом ее Карачаем* русские стали заботиться, во-первых, о проведении дорог**, а затем о проникновении вглубь гор Абхазии; особенное их внимание привлекало свободное абхазское общество, жившее в бассейне Чхалты и Сакена, дающих после своего соединения могучий

-------------------------------------
* 20-го октября 1828 года ген. Г.А. Эммануэль занял Карачай.
** Проложена была шоссейная дорога ген. Ахлестышевым от Гагр до Пицунды, разработана дорога вдоль берега от Бомбор до Сухума и далее на Очемчиры; расширена горная дорога к Дольскому ущелью.

650

Кодор; оно находилось в номинальной зависимости от абхазского владетеля и управлялось воинственным родом князей Маршани. Впервые русские организовали экспедицию в Цебельду в 1835 году, когда набеги шаек цебельдинцев (общество все называлось Цабел, Цебел - местность Цебельда) вынудили сухумские власти несколько обуздать предприимчивость горцев. Экспедиция 1835 года разорила много аулов; однако, цебельдинцы не угомонились, и через два года в 1837 году необходимо было организовать вторую экспедицию*. И это не помогло: в 1840 году «генерал-майор» Михаил Шервашидзе с русским отрядом вторгся в ущелье Дальское (Цебельда). Общее начальство над отрядом было в руках подполковника Козловского, временно командовавшего третьим отрядом и на скале, в 14 верстах от устья Келасури, близ горы Апианча, в Марамбе построившего укрепленный дом для цебельдинского пристава. Здесь стояла рота и жили 80 семейств русских, освобожденных из плена и женившихся в горах**. Первым цебельдинским приставом был прапорщик Лисовский, студент киевского университета, сосланный солдатом в Абхазию за участие в каком-то заговоре***. Был организован Цебельдинский округ в пределах бассейнов Чхалты, Секена и Амткяла. Лисовский в 1843 году представил отличное описание Сванетии (первое) с приложением глазомерной карты.
Для усиления влияния русского в Абживском округе было построено Пацовским укрепление Дранды, близ устья Кодора, а для того же в Самурзакани - в сел. Илори, тем же генералом (Воспоминания Г.И.Филиппсона. М., 1885, стр. 198). В 1841 году, по словам Филиппсона, генерал Муравьев счел нужным воспользоваться данным ему позволением двинуться в Цебельду, где беспорядки не утихали. Отряд состоял из трех батальонов, нескольких горных единорогов и абхазской милиции, пешей и конной. До укрепления Марамбы он не встретил никакого сопротивления: цебельдинцы укрылись в Дальское ущелье. Муравьев, несмотря на необычайные трудности бездорожного горного похода, преследовал их; когда войска из ущелья р. Амткял повернули к Багадскому (висячему) мосту, паника охватила население. Из нижней Цебельды было два пути к

-----------------------------------
* В ней участвовал Марлинский, написавший 12-го мая 1837 года из «сердца Цебельды» пророческое письмо о своей смерти. Русск. В., 1901, апрель.
** Впоследствии эти жители Марамбы были переселены в Анапу (в сороковых годах).
*** Воспоминания Г.И. Филиппсона. М., 1885. Стр. 236.

651

верховьям Кодора: первый через урочище Наа, против которого имелся порядочный брод через Кодор; второй - через Багадский мост, за которым обе дороги сводятся в одну, которая сначала идет по левому берегу Кодора, а выше начинает перебрасываться через броды с одного берега на другой. Муравьев избрал более трудный путь - через багадский мост: от укр. Марамбы до р. Амткяла местность волнистая и открытая. За Амткялом редкие перелески и далее начинается знаменитая Багадская теснина (особенно памятна по бесславному отступлению из Сухума ген. Кравченко в 1877 году): здесь тропа (ныне там разработана военно-сухумская шоссированная дорога) то шла карнизом над бушующим глубоко Кодором, то исчезала среди глыб гранитных скал. Перейдя через висячий багадский мост на левую сторону дорога идет по более доступной местности. Муравьев быстро форсировал Багадскую теснину, авангард его давно уже был на левом берегу Кодора, между тем как остальной отряд еще долго переправлялся; особенно затруднительна была переправа лошадей, по узкому мостику над бездной. Горцы успели собраться, Отряд к вечеру занял удобную позицию, пройдя несколько вверх по Кодору. На следующий день войска по частям посылали жечь аулы. Перестрелка не умолкала; в войсках было несколько раненых. Пораженные неожиданным переходом русских через Багаду, цебельдинцы, жившие вниз по левому берегу Кодора и опасавшиеся за участь своих аулов, примкнули, конные и пешие к Муравьеву, под предводительством Херипса Маршани, жившего в урочище Наа. Однако, дальцы, опомнившись, стали наседать на отряд, перестрелка не прекращалась. Патронов было взято по шестидесяти на человека. Сухарей было взято на четыре дня, снарядов для единорогов тоже ограниченное количество; возвращение через Багаду могло быть сопряжено с большими потерями, движение же через Наа должно было потребовать лишний день: Муравьев приказал отступать. Неприятель так настойчиво преследовал войска, что «нервы Муравьева не выдержали», пишет Филиппсон: «он заболел. Говорили, что Муравьев выпил более, чем мог перенести*. Дальнейшим движением распоряжался гвардия капитан Лауниц, адъютант Головина, бывший адъютант графа Толя, офицер, заслуживший общее уважение. Отряд отступал через Наа, где остановился на ночлег. Перестрелка прекратилась, и утром начались перего-

--------------------------------
* Филиппсон. Lib. сit., стр. 254.

652

воры. Шабат, один из предводителей восставших, уехал в неприступные трущобы общества Псху, а другой, Батал-бей, явился в лагерь с повинной головой и был прощен. Пробыв в Марамбе несколько дней, отряд вернулся в Сухум. Потери было несколько солдат убитых и раненых. Временное спокойствие в Цебельде и Абхазии вскоре опять было нарушено при участии самого владетеля, который прекрасно понимал, что умиротворение Абхазии лишит его престижа в глазах правительства; а этот престиж вообще невысок был в Тифлисе. Между тем как Самурзакань продолжала быть яблоком раздора между Дадьяном и Михаилом Шервашидзе, барон Розен решил, что Самурзакань должна быть нейтральным владением и принадлежать непосредственно правительству; князья же Шервашидзе, по мнению Розена, имели только помещичьи права на крестьян, живших в Абхазском округе до р. Гализги*. В Самурзакань назначен был приставом капитан Кириллов. Мингрельцы продолжали интриговать в Тифлисе и не без успеха. Кроме того, Михаила притесняли и его двоюродные братья, правившие округами Абжуаским и Абхазским**. Михаил защищался, и Дмитрий (управляющий Абхазским округом), самый злой и хитрый его противник, был отравлен.
При Раевском положение Михаила Шервашидзе резко изменилось в отношении усиления его власти. Преемники Раевского генералы Анреп и Будберг продолжали держаться той же политики.
В описываемую эпоху Сухум, абхазский Петербург, имел очень печальный вид, который он сохранил до 1867 года, когда приехал в Сухум генерал В.А. Гейман.
Высокие каменные стены крепости, подмываемые морским прибоем, были повреждены со стороны моря; внутренность крепости была застроена деревянными помещениями для гарнизона и службами. Все это было ветхо, гнило вследствие обилия осадков, грязно. Малярия свирепствовала: соседнее болото, переполненное лягушками, было главным его рассадником. Жители имели вид болезненный, изнуренный, апатичный, пишет Филиппсон***. Форштадт состоял из нескольких духанов где армянские торговцы продавали

----------------------------------
* Самурзакань начиналась с реки Охури, Южнее Гализги шла до Ингура.
** Как, сказано выше, Абхазский округ на севере доходил до р. Псыртсхи, а на юге Дгамыша. От последнего до р. Охури простирался Абжуасский округ.
*** Филиппсон. Lib. Cit., стр. 195.

653

водку, местное вино, табак и необходимые для солдат предметы; здесь же можно было приобрести английский ситец и другие изделия английских фабрик, несмотря на то, что в Сухуме уже был карантин (против занесения чумы) и таможенная застава. Раньше мы указали на причины слабого развития торговли в Сухуме. В 1848 году город был возведен на степень портового, жителям были дарованы различные льготы. Ольшевский (из Сухума он был назначен ставропольским губернатором), бывший начальником третьего берегового отделения, сделал немного для Сухума. Больше него принес городу пользы энергичный Н.Н. Муравьев (Амурский), сменивший Ольшевского. Этот умел взять в свои руки нити абхазских интриг, владетель и знаменитый Кацо Маргани, пользовавшийся большим авторитетом среди абхазцев, все делал по его указаниям. Муравьев был хитер и обязателен: владетелю он оказывал всяческий почет: так, когда у того родился первый сын, Муравьев приказал сделать в Бомборах101 пушечный выстрел. Старый разбойник, хитрая восточная лисица Кацо поддался его «кошачьим ласкам», по выражению Филиппсона, и стал его усердным агентом. С помощью Михаила и Кацо Муравьев заставил непокорных джигетов признать владычество русских.
Они присягли без выстрела, в укр. св. Духа (ныне Адлер) и оставались верными до крымской войны. Раевский представил Муравьева к чину генерал-майора. М.Шервашидзе - в генерал- лейтенанты, а старого Кацо Маргани - в полковники. В 1841 году Муравьев построил в ущелье Жоадзех (ныне Жуэквара) башню*. Башня эта, по мысли Муравьева, должна была преграждать путь джигетам, если бы они захотели, в обход гагринского укрепления, перебраться с одного хребта на другой. Новый** начальник береговой линии генерал Анреп с Высочайшего соизволения, назначил в распоряжение Муравьева два черноморских казачьих полка и третий батальон тенгинского полка. Эти войска на транспортах и пароходах в начале мая были перевезены в Гагры. Тенгинским батальо-

---------------------------------------------
* Развалины этой башни существуют до сего времени в версте от стен бывшего укрепления. Башня эта вполне заслуживает наименования «Муравьевской». Обитатели Гагринской климатической станции ошибочно называют ее башней Марлинского: башня построена в 1841 году, а Марлинский убит в Адлере в 1837 году.
** В марте 1841 года последовал высочайший приказ об увольнении генерала Раевского.

654

ном командовал подполковник Данзас*, секундант А.С. Пушкина. Горцы мало беспокоили отряд: ущелье от устья своего на две версты было очищено от леса, и башня построена.

В марте 1845 года на пути в Тифлис Абхазию посетил наместник Кавказа князь М.С. Воронцов**, обративший большое внимание на побережье, благодаря чему в Сухуме и Поти появились ботанические сады. В Сухумском саду до сих пор существует огромных размеров чайное дерево, посаженное при Воронцове; апельсины и лимоны, которых было много посажено в Поти, не сохранились.
До самой Восточной районы в Абхазии не было особенных событий. В 1843 году прибавилось четвертое отделение береговой линии - от Илори до укрепления св. Николая. Власть Михаила Шервашидзе постепенно крепла. Начальник третьего отделения генерал Гогенбах жил с ним в мире, который и Михаил всемерно поддерживал, так как цебельдинские князья Маршани, владельцы Абживского и Абхазского округов, князья Шервашидзе не могли примириться с усилением власти владетеля Бзыбского округа, каким в действительности был Михаил Шервашидзе.
Это последнее обстоятельство и было причиною нескончаемых волнений в Абхазии и разделения не только князей, но и всего народа на партии. Михаил превосходно понимал значение русской поддержки в постепенном увеличении своего княжеского и владетельного достоинства, и до начала Восточной войны «генерал-лейтенант» Шервашидзе считался опорой русских в борьбе с непокоренными еще горскими племенами, и он всячески старался это доказать***. И только Восточная война сняла маску с истинно восточного политика. В 1854 году решено было очистить Абхазию от наших войск - Черноморская береговая линия упразднялась. Непосредственно перед началом войны кн. Воронцов, обеспокоенный тяжелым положением гарнизона на побережье, в случае блокады его неприятельским флотом, советовал Государю предупредить разрыв с западными державами; при этом князь указывал на потерю кавказ-

-----------------------------------------
* Г.И. Филиппсон характеризует его, как отличного, боевого офицера, светски образованного, но весьма ленивого и «притворявшегося» roue. Lib, cit, 205.
** Щербинин. Биография Воронцова. Спб., 1858, 142.
*** Например, в убыхскую экспедицию генерала Анрепа он должен доставить 800 милиционеров: Шервашидзе привез 1500. Филиппсон, 301.

655

ских береговых укреплений и на последствия, связанные с нею. В ответ на это Император писал ему: «Нет сомнения, что положение нашей береговой линии плачевно: помочь сему - ни в твоих, ни в моих силах. Предвидя потерю фортов и их гарнизонов, нельзя не соболезновать об их злой участи. Но в военном быту бывают несчастные случаи, где частью войск жертвуют, хотя скрепя сердце, для достижения главной цели»*. В феврале и марте 1854 года гарнизоны береговых укреплений были увезены. Задолго до объявления войны у побережья крейсировала союзная эскадра, состоящая из двух пароходов и двух корветов. Адмирал Серебряков настойчиво просил Меньшикова усилить нашу крейсерскую эскадру; последний, заботясь о сохранении флота, собрал его в севастопольскую бухту и Серебрякову отказал; адмирал тогда предложил снять только гарнизоны средних укреплений. Воронцов и Меньшиков, признавая целесообразность этой меры, отклоняли, однако, от себя приведение ее в исполнение. К счастью, император, убедившись в возможности спасти гарнизоны, тотчас же приказал Меньшикову поручить Серебрякову эту операцию. Последнему было отправлено три парохода под начальством контр-адмирала Памфилова; адмиралы вместе с кавказской эскадрой (крейсерами) сняли гарнизоны, нагрузили на транспорты артиллерию и снаряды, взорвали укрепления, и 5-го марта высадили в Новороссийске 3489 человек; несколько позже был доставлен гарнизон укр. св. Духа (Адлер) в Новороссийск с полковником Сколковым, который и был отправлен к Государю с донесением о благополучном исполнении опасного предприятия. Император благодарил Меньшикова и послал ему денег на содержание перевезенных офицерских и солдатских семейств. Только одно укрепление было брошено на жертву либо горцам, либо союзникам: преемник Воронцова генерал Реад распорядился гарнизон Гагр оставить на месте, для прикрытия Абхазии от вторжения: горцев через перевал Псеашха** - мера, не достигавшая цели, ибо помимо гагринского берегового прохода существует тропа, по которой горцам нетрудно было бы спуститься через гору Мамдзышху в Абхазию. Положение Гагр было отчаянное: на них надвигался со смешанным скопищем знаменитый предводитель закубанских племен наиб Шамиля Магомет Эмин, уже разрабатывая по гагринскому кряжу доро-

--------------------------------
* Богданович. Восточная война, II, 142.
** Там же, с. 144

656

гу, чтобы удобно было подступить к укреплению*; перестрелки в Гаграх были ежедневно: осада укрепления началась. Казалось, несчастный гарнизон был обречен на гибель. В течение шести недель храбрый капитан Каховский, комендант укрепления, упорно отражал нападения горцев, не падал духом и ободрял солдат надеждой на помощь, которая и явилась в виде купеческого корабля «Св. Иоанн», капитаном которого был мужественный керченский грек Фотий Сарандо, предложивший спасти 600 человек гагринцев и спасший их, проскользнувший ловко перед носом неприятеля (подробности этого замечательного подвига изложены в моей статье «Гагры и их окрестности». Зап. К.О.И.Р.О., XXIV, вып. 1-й, стр. 80 и 81).
Русские войска из Абхазии поручено было вывести «генерал-лейтенанту» Шервашидзе. Он беспрекословно это поручение исполнил, и сам поселился по соседству с Абхазией в Мингрелии, в доме своего тестя князя Георгия Дадьяна (Дадиани). Однако, правительница Мингрелии Екатерина Дадьян, враждебно относившаяся к Михаилу, просила кн. Мухранского, командира гурийского отряда, удалить Шервашидзе, как интригана. Прибывший в Зугдиды генерал Реад** имел с Шервашидзе серьезный разговор, после которого Михаил казался очень взволнованным и раздраженным***. Спустя три недели после этого он внезапно выехал из Мингрелии в Самурзакань, где объявил тамошнему приставу, что едет по секретному предписанию Реада. Прибыв 12-го мая в Очемчиры, он собрал там близких к нему князей и отправил их к муширу Мустафе-паше, высадившемуся с отрядом в Сухуме: посольство предложило туркам нейтралитет, прибавивши, что, если союзники высадят в Сухуме достаточно сильный отряд, то Михаил с абхазцами перейдет на их сторону. Мустафа, а также находившиеся в Сухуме англо-французские агенты Лонгворт и Шампуазо**** решительно отвергли это предложение. Мустафа, желая лично познакомиться с владетелем, на пароходе отправился из Сухума в Очемчиры. Однако, Михаил уклонился от свидания. Паша рассердился. Чтобы его смягчить,

---------------------------------------
* Н. Дубровин. Военный Сборник, 1877, №2, с. 115.
** Николай Андреевич, генерал от кавалерии, временно управлял Кавказом до прибытия Муравьева, назначенного в конце 1854 года наместником. Командовал третьим пехотным корпусом в Крыму. Убит на р. Черной 4-го августа 1855 года. Записки генерала барона Услара. К. Сб., XXIV.
**** Записки Услара.

657

Михаил послал к нему знаменитого убыха Хаджи-Берзека для переговоров: Мустафа вновь прибыл в Очемчиры, где пригласил на пароход Михаила, обласкал его и привёз в Сухум; здесь владетель был встречен с воинскими почестями и ему был отведен лучший дом. По словам Услара, Михаил потребовал от турецкого правительства: 1) всех тех прав и преимуществ, которые были предоставлены его деду Келеш-бею, вассалу Порты; 2) главного начальствования над войсками, расположенными в Абхазии*, 3) обещания, что все области, которые оружием и переговорами он успеет присоединить к Абхазии, останутся навсегда в потомственном его владении. Пока Мустафа сносился с Портой, Шервашидзе ездил по Абхазии, собирал своих приверженцев и убеждал их оказывать туркам содействие, но не вступать с ними в сделки иначе, как через него, главу народа. Однако, вскоре у Шервашидзе произошла размолвка с Мустафа- пашой, который требовал, чтобы Шервашидзе выписал себе свою жену, жившую у отца в Мингрелии; все-таки он собрал 400 человек абхазцев, под начальством Батал-бея Маршани (цебельдинского князя, сражавшегося в 1841 году с Муравьевым), и отдал их в полное распоряжение Мустафы, а последний отправил их в кобулетский отряд.
Омер-паша, начальствовавший над турецкими войсками, оперировавшими на побережье Кавказа**, предпринял 3-го сентября рекогносцировку побережья на пароходе, 4-го сентября он прибыл в Сухум, куда и пригласил Шервашидзе, жившего в Гинзе-Эцери. Шервашидзе уклонился от поездки в Сухум, ссылаясь на половодье рек. Омер уведомил его, что 15-го числа вновь будет в Сухуме, где надеется найти его. Действительно, в половине сентября он вновь был в Сухуме, где его уже ждал Шервашидзе, который получил уведомление от Омера, что его условия Портой приняты: ружейная пальба и радостные крики приветствовали «главного начальника всех укреплений и гарнизонов от Анапы до Батума»***. Омер и Шервашидзе решили двинуться главными силами через Самурзакань, устроив диверсию со стороны Кобулет; кобулетский отряд должен

--------------------------------------
* Этот пункт он впоследствии выставлял как важное оправдание перехода на сторону турок: стоя во главе войск неприятельских, он мог бы парализовать их активным движением против рионского отряда.
** Омер-паша предполагал сначала ударить Муравьеву в тыл, но, сделав по Аджарии два перехода, вернулся в Батум.
*** Lib. cit.

658

был двинуться в Гурию, когда сухумский займет район близ устья Цхенис-цхали. Весь сентябрь турки перевозили войска из Батума и Трапезонда в Сухум; общее число войск сухумского отряда достигало тридцати тысяч, при сорока орудиях. Русских войск в этой части театра войны было очень мало: в Гурии 4 3/4 батальона, внутри Гурии, Имеретии и Мингрелии для охраны складов и военных помещений был 1 1/4 батальон, для действия же против сухумского турецко-абхазского отряда оставалось 11 батальонов, где насчитывалось 4650 штыков*. Когда турки проходили через Самурзакань, то жители последней присоединились к ним, мингрельцы тоже. 25-го октября турки аттаковали на р.Ингур отряд кн. Багратион-Мухранского; отпор, полученный Омером при переправе, заставил его осторожно двигаться вперед. Занявши столицу Мингрелии Зугдиди, он в ноябре двинулся к берегу, к Цхенис-цхали, где на правом берегу его ожидал для решительного боя с подошедшими подкреплениями (всего 24 батальона) генерал кн. Багратион-Мухранский; но Омер спустился к Редут-кале, не принявши боя. 25-го ноября пришло известие о взятии Карса, наступившие дожди в этой низменной местности прервали всякое сообщение кроме прибрежного: Омер в конце февраля 1855 года отплыл с войсками в Трапезонд. Михаил Шервашидзе, приславший Омеру 800 лошадей, однако, не приобрел расположения турецкого паши, который впоследствии приглашал его в Трапезонд, куда Шервашидзе благоразумно не поехал.
Несчастный Сухум был опустошен абхазцами после ухода турок: все лучшие здания сожжены; базар разграблен; многие ценные деревья ботанического сада вырублены.
Михаил Шервашидзе приводил много доводов в оправдание своей измены: в числе главных, кроме указанного выше, был и тот, что Россия сама покинула его на произвол судьбы.
Назначенный перед окончанием покорения Кавказа кутаисским генерал-губернатором кн. Димитрий Иванович Святополк-Мирским, признавая крайне вредную деятельность в Абхазии Шервашидзе, дожидался окончания многолетней кавказской войны, чтобы без осложнений удалить вредного абхазского политика.
Михаил чувствовал, что ему не сдобровать, и вновь искал покровительства у султана Абдул-Меджида. Рассказывают**, что султан на совет, собранный для обсуждения этого письма, пригласил Омер-

-----------------------------------
* Барон Услар. Lib. cit.
** Записки полковника Давыдова (inedit).

659

пашу. Последний на вопрос о его мнении ответил: «Государь, Михаил Шервашидзе самое неблагодарное существо, какое есть на свете. Когда я с своими войсками занимал Абхазию, он и тогда хвостом вилял. Русские его озолотили, дали ему 60 тысяч аренды, чин генерал-лейтенанта, чего же хочет он еще». Абдул подумал и сказал: «Да, ты правду сказал. Отнеси это письмо русскому посланнику». Письмо Шервашидзе отправилось в Петербург. Это было в 1864 году. Михаил, узнав, что дела его внезапно приняли дурной оборот, нанял купеческое судно, которое должно было доставить его в Константинополь. Осенью того же года генералу Шатилову приказано было арестовать князя и в его распоряжение в Сухум были присланы два военных паровых шхуны. Посадив на одну из них десант, он на другой сам прибыл в Очемчиры. Михаил в это время лечился в Ткварчельском ущелье* горячими минеральными водами. Когда шхуны подходили к Очемчирам, на горизонте уже скрывалось крейсировавшее близ Очемчир судно под турецким флагом. Шатилов прибыл вовремя. Шервашидзе был приглашен в Очемчиры для свидания. По-видимому, он намерен был защищаться, так как двинулся в Очемчиры во главе большого ополчения, которое, по мере приближения к Очемчирам, таяло, а когда Шервашидзе въезжал в Очемчиры, с ним было только одиннадцать всадников. Шатилов обошелся с ним по-восточному - торжественно, с почетным караулом, причем объявил, что прибыл по высочайшему повелению просить князя о прибытии в Петербург; что в распоряжение владетеля для переезда в Севастополь назначена шхуна. После торжественного прощания с приближенными Шервашидзе, со всем своим богатством, даже с охотниками, собаками и ястребами переселился на шхуну. В Севастополе комендант крепости обьявил ему арест, и он водворен был на жительство в Воронеж.
В Воронеже он жил в большом доме, в большой роскоши. Умер он в том же 1864 году; тело его привезли в Абхазию и погребли в Илори101. Имущество его, среди которого, по словам его сына Георгия, было до двухсот пудов серебренной посуды, куда-то исчезло**.
С удалением Михаила Шервашидзе для Абхазии началась новая, более светлая эра.

-----------------------------------------
* Селение Ткварчели в бассейне среднего течения Гализги, в 26 верстах от Очемчир.
** Записки полковника Давыдова.

660

Глава IV

Генерал Понсэ и его исследование Абхазии. Основной абхазский земельный закон. Сословия: анхайе, ахуйю, шинагм, ахашал; амиста, тавады, князья. Князь Михаил Шервашидзе и его отношения к враждебным родам. Недовольство среди высших сословий и бунт абхазцев в 1866 году. Убийство Коньяра и Черепова; нападение на Сухум. Князь Святополк-Мирский и умиротворение Абхазии. Казнь Маргани.

Удаление из Абхазии Михаила Шервашидзе в сильной степени уменьшило в глазах низших слоев абхазского народа значение остальных Шервашидзе и других князей: последние чаще и чаще стали появляться в Тифлисе, в надежде заручиться обещанием властей утвердить их в просимых ими правах на более или менее крупные участки земли, так как они чувствовали, что предстоит крупная, небывалая в Абхазии земельная реформа. Масса аналогичных просьб вызвала командирование туда для исследования вопроса на месте генерал-майора Понсэ в конце 1865 года. Генерал, человек умный и осторожный, никому не поверивши, объехал всю Абхазию, спрашивая на сходах множество анхайе*, самое многочисленное сословие (вольные люди, свободные землепашцы). Тавады с князьями Шервашидзе всячески домогались получить лакомые куски - например, громадный в 100 квадратных верст, знаменитый джгердинский лес. Понсэ не попался в раскинутые перед ним сети. Многочисленные заявления, сделанные народом в Лыхнах и Очемчирах, окончательно убедили его, что первобытный закон Ману (земля принадлежит тому, кто ее расчистил от зарослей и засеял), по абхазскому обычному праву, распространяется на всех без исключения абхазцев. Закон Ману имел самое целесообразное применение в Абхазии, и недаром абхазское обычное право пронесло его через десятки веков: леса, папоротник, лианы разнообразных пород с такой силой произрастают в этом благодатном климате, что лучи солнца изредка только добираются до почвы; большие осадки, множество ручьев, речек, ключей делают почву сырою, местами болотистою; болота особенно распространены в прибрежной полосе, где прибой волн забивает песком устья рек, и вода не находит себе стока, скопляется в больших массах, загнивает, образуя среду, где с быстротой развивается малярийный пласмодий, бич Абхазии. Естественно поэтому, что

----------------------------------------
* В Самурзакани они называются пиош.

661

тысячелетний опыт заставил народ особенно ценить места сухие, очищенные от зарослей, и тот, кто расчистил участок для поля, усадьбы или сада, по мнению народа, имел на него, за свой нелегкий труд, право собственности*. Все же заросшие земли, по обычному абхазскому праву, составляли общую собственность народа. Только с приходом русских в Абхазию стала нарождаться дифференциация власти на землю народа и Шервашидзе; последние стали присваивать себе даже право продавать в свою пользу пальмовое дерево, самшит (Buxus sempervirens)** из окрестностей Лыхны и Очемчир. До появления русских тавады и амиста*** почти не считались с властью бзыбского владетеля, а как читатель раньше заметил, правители Абхазского и Абживского округов и Самурзакани, равно как цебельдинские Маршани, не признавали власти Михаила Шервашидзе, и только поддержка со стороны русских придавала ему некоторый авторитет, и, Михаил постепенно присвоил себе знаменитый гензе-ицерский лес на берегу моря близ Очемчир. Сначала он заручился правом только охоты в этом лесу, затем, под предлогом охраны леса от браконьеров, поселил несколько своих анхайе, и, наконец, уже объявил лес своим и стал продавать из него дубы на клепки: вековой лес давал отличный строевой материал. Это нарушение обычного права абхазцы простили Михаилу Шервашидзе, но, когда некоторые из тавадов и амиста вздумали было продавать ценные породы леса (букс, красное дерево, каштан), то анхайе запротестовали и только один из родственников владетельного князя тавад Дмитрий Шервашидзе, живший в Келасурах, близ Сухума, добился права получения в свою пользу пошлин с вывозимого из Келасура самшита. Простой народ (анхайе), не считая себя подданными владетеля, не платил ему податей, жил, где каждый хотел: анхайе выбирал себе удобное местечко и поселялся там, ведя хуторское хозяйство****, и чувствуя себя совершенно свободным гражданином

----------------------------------
* Лианы и особенно колючая из них Smilax excels а, а также ежевика (Rubus) в сильной степени затрудняют очистку леса, которую абхазцы принуждены производить особенного вида топорами с наточенным клювом на конце, на длинных рукоятках (цалда).
** Букс издревле служил предметом вывоза из Абхазии: еще в XIV в., на карте Петра Весконте (1318) мы встречаем близ Бомбор «Буксовую гавань» - cavo di Вихо.
*** Дворяне 1-го класса.
**** Селения абхазцев тянутся на несколько верст, соединяясь с соседними селениями; соседи, живущие друг от друга иногда на версту не видятся подолгу; ежедневно перекликаясь и узнавая о новостях: практика кричать в лесу вырабатывает сильные голосовые средства у абхазцев, которые их не покидают даже в преклонном возрасте. С удивлением мы слушали седобородого почтенного деда, пронзительным фальцетом кричавшего на весь лес о том, чтобы его внук привел лошадей.

662

абхазской лесной стихии. Анхайе чувствовал себя в некоторой степени вассалом только ближайшего тавада или амиста за покровительство: поселившийся в селении анхайе получал защиту от главы селения - амиста или тавада, обязанного всемерно защищать анхайе, помогать ему в несчастии, при пожаре, падеже скота или потери его; за это анхайе отбывал некоторые повинности своему покровителю: на 3-5 дней в году являлся на посев или уборку кукурузы, приносил ему 2-3 кошелки винограда из своего сада, а в великий народный праздник - барашка. Если анхайе почему-либо не получал должного покровительства от тавада или амиста, он немедленно прерывал с последними всякие сношения и отправлялся в другое селение - к новому таваду или амиста, вновь выбирая по своему вкусу часть леса, где на поляне строил незатейливую саклю, стены которой были сплетены из хвороста, а крыша, без потолка, покрыта была папоротником; тут же на столбах ставил плетенную из орешника сушильню для кукурузы. По мере своих потребностей анхайе вырубал ближайшую площадь леса, оставляя ореховые деревья, по которым пускал вьющиеся виноградные лозы, а также карагач, который обрубался так, что представлял из себя площадку на пьедестале: на эту площадку складывались стебли снятой тут же кукурузы (чала) на корм скоту; сено косить абхазцы научились только впоследствии, но далеко не все.
Сословие ах-уйю образовалось из женившихся ахашал (рабов). Рабы неженатые составляли полную собственность господина, переходившую из рук в руки по произволу владельца. Если, с разрешения владельца, ахашал женился, то, во-первых, этим самым он переходил в разряд ах-уйю, во-вторых, владелец новому ах-уйю обязан был предоставить новый участок земли*, равный стоимости одной коровы или десяти рублям, корову с теленком, медный котел и постель. Народный обычай обязывал владельцу ахашала делать все это. Ах-уйю оставались в зависимости от бывшего владельца и обязаны были отбывать для него повинности: в течение недели ах-уйю работал на бывшего владельца от трех до пяти дней как на

----------------------------------------
* Другими словами, ах-уйю получал возможность осуществить закон Ману, вся расчищенная им земля поступала в его собственность.

663

пашне, так и в доме; жена ах-уйю также работала у владельца в качестве домашней прислуги, - поэтому в интересах ах-уйю было устраивать свои усадьбы вблизи жилища бывшего владельца; что же касается пашни или сада, ах-уйю выбирал их там, где находил удобнее для себя. Как мы сказали выше вследствие свободного выбора усадебных и пахотных мест, абхазские селения не были расположены правильно, а походили на группы разбросанных хуторов, - это обстоятельство и было причиною бездорожья внутри края: каждый прокладывал для себя только тропинку к пашне, к соседям, не нуждаясь в колесной дороге, так как абхазцы предпочитали арбе вьюк. Как земля, так и лес были в общем пользовании: кто где хотел, там и рубил.
При владычестве еще турок, когда князья Шервашидзе приобрели больше веса, чем другие тавады - Анчабадзе, Дзяшп-ипа, Инал- ипа и др., появилось сословие шинагм, нечто похожее на дворянскую гвардию; сюда попадали из сословия анхайе, и только те, кто службою при владетеле Абхазии приобретал его особое расположение; шинагм можно приурочить к личным дворянам.
Таковы были, в общих чертах, сословия в Абхазии и их взаимоотношения. Что касается отношений владельцев округов Абхазского, Абжиского и Самурзакани, а также цебельдинских князей Маршани, то все они считали Шервашидзе, так сказать, первым среди равных, несмотря на все его старания доказать противное с помощью хотя бы пули или яда*.
Борьба с горцами, соседившими с Абхазией - джигетами, полумирными псхувцами, ахчипсхувцами, убыхами, а также с воинственными обитателями Дальского ущелья (Цебельда), способствовала усилению власти Шервашидзе: главнокомандующие, не имея точного представления о пределах власти владетеля Абхазии, считали его влиятельным не только среди абхазцев, но и среди соседних независимых племен и, нечувствительно для себя, вместо поддержки народа, в качестве противовеса против усиления власти владетеля, поддерживали всячески князей Шервашидзе, что и заставило низшие сословия относиться недоверчиво к русской власти. Михаил Шервашидзе, несмотря на весь свой склад восточного деспота, хорошо видел и оценивал положение вещей, и, если не помогали домашние средства в устранении соперников, вел интригу в Кутаисе

----------------------------------
* В Абхазии для этой цели употребляли какой-то растительный яд, против которого не было противоядия.

664

и Тифлисе, и нежелательный субъект, в качестве противника русской власти, высылался внутрь России. Например, интересен в этом отношении случай в 1853 году с князем Димитрием Шервашидзе, двоюродным братом владетеля, жившем в Келасурах. Это был человек преданный русским, пользовавшийся уважением среди абхазцев, но во многом не подчинявшийся Михаилу; пользуясь популярностью среди народа, за интересы которого стоял, он был ненавистен владетелю. Донести на него, как на человека неблагонадежного, было невозможно; кинжал и пуля были малодействительны: Димитрий зорко охранялся своими приближенными, - пришлось прибегнуть к яду. Однажды к Димитрию приехали трое шинагм владетеля. Димитрий, больной лихорадкой, лежал в постели, - однако распорядился, чтобы гостей приняли с почетом и угостили чаем. Одному из гостей, бывшему в комнате Димитрия, удалось влить в чай последнего яд, имевший горьковатый вкус. Отхлебнув глоток, Димитрий почувствовал странный вкус чая и, зная, что гости его преданные шинагм владетеля, и подозревая с их стороны злой умысел, схватил висевший над кроватью на стене пистолет и, направив его на гостя, приказал выпить чай и в то же время крикнул нукерам, чтобы задержали остальных двух. Пистолет Димитрия заставил их выпить яд и погибнуть от него. Михаил не забыл неудачи: в 1858 год Димитрий все-таки умер от отравы.
Несколько иначе был устранен друг народа и враг владетеля тавад Дзяпш-ипа, живший в селении Иширы, на правом берегу реки Гумисты, близ ее устья. Этот тавад всячески отстаивал обычное право и во многом служил препятствием для осуществления эгоистических замыслов правителя. Дзяпш-ипа был смел, но хитер и осторожен: своими средствами владетель устранить его не мог: пришлось обвинить его в Кутаисе как ярого врага русской власти и человека опасного вследствие его сильного и вредного влияния на народ. Словам владетеля поверили в Тифлисе и бедный Дзяпш-ипа был выслан далеко на север, где и погиб от сурового климата.
Результатом систематического устранения соперников было приобретение благ земных: между прочими захватами Шервашидзе особенное внимание обращает на себя, как сказано выше, постепенный захват гензе-ицерского векового леса, на что Шервашидзе не имел, согласно местному праву, никаких оснований, как это впоследствии разъяснила сухумская сословно-поземельная комиссия, принесшая много пользы для народных масс и не ставившая себе

665

целью благодетельствовать высшим сословиям насчет этих народных масс.
Итак, генерал Понсэ экспериментально пришел к главному для экономической жизни тезису: приобретение земель в Абхазии должно зависеть не от родовитости и власти, а только от обычного закона. Это убеждение генерала Понсэ весьма неприязненно было встречено заинтересованными в поземельных вопросах тавадами и амиста: они сознавали, что, если русская власть всецело станет на сторону этого закона, то их мечты приобрести латифундии не осуществятся: мало того, если русская власть пристальнее вглядится в сословные отношения, то тавады и амиста потеряют всех: ах-уйю и ахашалов. Становилось поэтому понятной необходимость «смешать шашки» - вызвать смуту в Абхазии. Темные народные массы, слыша про недовольство дворян, у которых не сходило с уст слово «земля», стали добиваться точных оснований недовольства. Вожаки смуты сообщили анхайе и ах-уйе, что русское правительство уже решило отобрать в казну все леса, абхазцев поселить в правильно распланированных селениях и (horribile dictu) ввести воинскую повинность. Простодушные дети лесов поверили своим «старшинам» и стали волноваться. Бывший в то время начальником Сухумского военного отдела* полковник Коньяр, мало знакомый с краем, с характером и бытом абхазцев, не находивший, как Пацовский или впоследствии Гейман, необходимым непосредственное общение с народныхми массами, не придавал особенного значение волнениям этим, хотя был вполне о них осведомлен начальником Бзыбского округа Череповым. Этот последний был не только не администратор, но человек с пренебрежением относившийся к абхазцам: последние не имели к нему ни малейшего доверия, боялись его. Такие отношения со стороны администрации к народу были благоприятны для вожаков народного восстания**. Слухи о недовольстве в Абхазии дошли до Тифлиса, где еще не исчезло мнение о сильном влиянии семьи Шервашидзе на народ: отсюда был послан в качестве миротворца сын владетеля штабс-капитан Георгий Шервашидзе. Молодой, неопытный человек, он в обществе хитрых вожаков недо-

-------------------------------------------
* Таково стало официальное название Абхазии.
** Бунт 1866 года изложен мною по запискам члена сухумской сословно-поземельной комиссии полковника Н.А. Дьячкова-Тарасова, жившего в Абхазии с 1867 по 1876 и с 1878 по 1880, а также по рассказу полковника Давыдова, кавказского старожила.

666

вольных не мог сделать ничего полезного для умиротворения края. Волнение шло crescendo; в народе ходил слух, что даже просьбы сына их бывшего владетеля отвести грядущие бедствия не имели успеха. Однако, между некоторыми анхайе нашлись умные люди, критически относившиеся к слухам о русских реформах в Абхазии и мало доверявшие россказням абхазских дворян. Желая добиться истины, чтобы знать, как следует поступать, на народных собраниях решено было, по предложению влиятельного из анхайе, жителя села Еширы Османа Шамба, избрать депутата и командировать в Тифлис, чтобы из уст Великого Князя Наместника узнать эту истину и, в свою очередь, объяснить древние права обитателей Абхазии. Коньяр и Черепов сочли поездку в Тифлис недоверием к себе, и депутации было отказано в разрешении выехать по назначению. Между тем, народ уже собирался выехать по назначению. Между тем народ уже собирался в Лыхнах в ожидании возвращения депутатов. Неожиданное возвращение последних усилило волнение. Коньяру сообщили, что собравшиеся в Лыхнах способны увлечь всю Абхазию. Он решил произвести некоторое воздействие, не придавая волнению большого, однако, значения: вожаки восстания ловко умели маскировать свои действия: выходило так, что волнения - дело одних «анхайе». В Лыхны была отправлена сотня донских казаков (80 человек), а на следующий день Коньяр на военной шхуне выехал в Гудаут, где он высадился с тем, чтобы со свитою, в которой был и Георгий Шервашидзе, отправиться в Лыхны. Здесь было уже более 500 человек вооруженных абхазцев, большею частью анхайе, из амиста было немного. Толпа волновалась; в ней ходили старики, стараясь сдерживать особенно увлекавшихся из молодежи. Коньяра толпа встретила сдержанно, старики просили выслушать их просьбы через депутата, уполномоченного всем собравшимся народом Османа Шамбу. Коньяр согласился. Шамба указал на обычное земельное право, обусловливающее земельные отношения, которые, по слухам, правительство хочет нарушить, и просил объяснить народу истинное положение вещей; вместе с тем Шамба ходатайствовал о разрешении послать депутацию в Тифлис, прибавивши, что все это послужит к успокоению народа, взволнованного неприятными для него слухами*. Говорят, в этот момент Коньлру прислано было

----------------------------------------
* Речь Османа Шамбы переводил, по словам полковника Давыдова, Соломон Лакербай. Восстание, по словам Давыдова, подготовлялось с 1864 года и инспирировалось из Воронежа Михаилом Шервашидзе, а затем некоторыми его родственниками.

667

письмо из Сухума предостерегавшее Коньяра; однако, оно не попало к нему в руки. В ответ на речь Шамбы Коньяр приказал «разойтись толпе и слушать то, что прикажут». Затем он, начальник Пицундского округа Черепов, его адъютант Суринович и Георгий Шервашидзе вошли в дом владетеля Абхазии, поднялись в зал верхнего этажа, где для них был приготовлен обед; казаки же, прибывшие с Коньяром, расположились на площадке близ церковной ограды; несколько казаков стояло на крыльце нижнего этажа. После обеда Коньяр вышел на балкон и снова предложил разойтись, причем отказал в посылке депутации даже в Кутаис. Ропот толпы тогда перешел в крик. Кеньяр понял, что дело нешуточное, и предложил Георгию Шервашидзе сойти поговорить с народом. С его стороны было большой ошибкой отпустить Георгия: едва последний приблизился к толпе, как последняя как по сигналу бросилась к дому: был дан залп в окна и по казакам, стоявшим у дверей. Осман Шамба* и несколько стариков старались сдержать толпу, но двое братьев амиста Маргани** бросились вперед и увлекли за собой толпу. Казаки, бывшие внизу, были убиты, Маргани с кучкой вбежали наверх. Коньяр спрятался в камин, Черепов стоял среди зала, один только Суринович решился защищаться: став у двери с единственным оружием, бывшим у него в руках - шашкой, он никому не позволял войти. Раздался выстрел, и мужественный Суринович упал мертвым. Убийцы, перешагнув через его труп, зверски расправились с Череповым: его не только изрубили шашками, но не пощадили трупа, который был изуродован. Коньяра сначала не заметили, затем Маргани увидел в камине его ноги, и пистолетным выстрелом прострелил ему одну; Коньяр опустился: братья Маргани добили его. В то время, как шла дикая расправа в доме владетеля, большая часть абхазцев бросилась в шашки на казачью сотню: казаки отступили за церковную ограду, которую абхазцы окружили со всех сторон. Казаки заняли тогда древний храм и стали отстреливаться; часть их засела на хорах и всякого смельчака, рискнувшего показаться, расстреливала. Толпа принуждена была отступить. Тогда часть казаков

------------------------------------------
* От него мой отец и слышал передаваемые мною подробности лыхненского убийства.
** Сыновья знаменитого абхазца, даже генерала Кацо Маргани, упоминавшегося раньше. Этому Маргани принадлежали земли, ныне занимаемые Ново-Афонским монастырем.

668

бросилась к своим лошадям, смело пробилась и поскакала в Гудаут, где стояла военная шхуна, не подозревавшая о лыхненской трагедии. Командир судна, узнав, что громадные толпы абхазцев бегут к Сухуму для нападения на город, немедленно снялся с якоря, чтобы поспешить в Сухум для защиты города. По счастливой для Сухума случайности, в этот день в горах в бассейне р. Гумисты* был сильный дождь: вода в реке настолько поднялась, что не было возможности для верхового перебраться на другой берег в нижнем ее течении. Восставшие бросились вверх по реке к селению Гум; эта задержка дала время шхуне прийти в Сухум и сообщить о восстании и грозящем нападении. В гарнизоне крепости было два кавказских линейных батальона, №17 и 18; большая часть нижних чинов была вне города, на сенокосе; налицо было две роты - стрелковая 17-го батальона, под командой поручика Самойленко, и пехотная 18-го батальона, под начальством капитана Лeyca. Начальником гарнизона был опытный кавказец полковник Завадский**. Коньяр его предупредил о возможной опасности, так как и сам не знал о значении абхазских смут. Немедленно же Завадский послал нарочных собирать солдат с покосов; стрелковую роту расположил близ ботанического сада, а роту Леуса - на р. Беслете, чтобы занять на левом ее берегу дорогу из селений Абжаквы и Акапы. Для защиты моста через эту реку близ устья была доставлена команда. Жителям предложено спасаться в крепость, которую охранял небольшой отряд. Орудия, стоявшие на батареях крепости, были обращены на дорогу от Гумисты на высоты, прилегающие к Сухуму. Солнце уже клонилось к закату, когда на горе Трапеции по дороге, ведущей в селение Гум, показались партии абхазцев, которые тотчас же потеснили взвод сильно растянутой, по необходимости, роты Самойленко: взвод отступил до дома начальника отдела. Самойленко, собрав роту, перешел в наступление и вытеснил абхазцев из города, причем многие из них были перебиты на месте грабежа, которому они не замедлили предаться. Засевши на Трапеции, абхазцы открыли частый огонь по роте, к которой постепенно подходили подкрепления, по мере прибытия людей с покосов. На роту же капитана Леуса бросилась громадная толпа по дороге из Акапы. Расположив удобно солдат в канавах, за пригорками и заборами огородов, Леус встре-

---------------------------------------------------
* Между Гудаутом и Сухумом.
** Впоследствии, в чине генерал-майора в отставке, убит в своем имении в Абхазии.

669

тил партию таким жарким огнем, что она отхлынула: но затем, оправившись, она снова бросилась вперед с целью пробиться в город. Леус, подпустивши нападавших, вторично встретил их залпом: абхазцы снова отбежали. Таким же образом нападение было и в третий раз отбито. Были попытки поодиночке обойти роту слева, но смельчаки сейчас же падали под пулями солдат. Шхуна, заняв такую позицию, что открывалась для обстрела вся гора Трапеция, стреляла по абхазцам из орудий. Крепость также помогала роте Самойленко своим огнем, которым руководил приехавший из Цебельды начальник округа артиллерии полковник Шавров. Получив сведения о сборе партии в Дальском ущелье, он поехал в Сухум получить указания Коньяра касательно возможных осложнений и попросить подкрепления для небольшого гарнизона Цебельдинского укрепления. Не застав Коньяра, Шавров решил его подождать. События заставили его принять на себя командование крепостью. Когда абхазцы потеснили взвод стрелков из ботанического сада и уже ворвались для грабежа в дом начальника отдела, Лавров, увидевши это с высоты северо-восточной батареи, лично наставил пушку на дом начальника отдела. Бомба, пробив деревянную стену верхнего этажа и разорвавшись среди толпы грабивших имущество Коньяра* абхазцев, многих перебила: перепуганные грабители отступили на Трапецию, где их также преследовали бомбы Шаврова. Два дня продолжалась горячая осада Сухума, но затем пыл абхазцев стал стихать, и, когда на пятый день в Сухуме высадился кутаисский генерал-губернатор Святополк-Мирский с двумя батальонами и послал к абхазцам прокламацию об изъявлении немедленно покорности, а из Карачая через Цебельду распространился слух, что генерал Гейман наступает на абхазцев с тыла с сильным отрядом, они совершенно пали духом, особенно, когда из прокламации Мирского узнали, что они были обмануты подстрекателями: что леса в населенной полосе не будут отобраны в казну, что о них (анхайе и ах-уйю), как о массе населения, правительство особенно позаботится. Абхазцы принесли повинную и исполнили требование Мирского - выдали обоих братьев Маргани, убийц Коньяра, которые и были расстреляны на глазах тысяч абхазцев на берегу моря, за крепостью. Особенно скомпрометировавшие себя тайком бежали в Турцию.

-----------------------------------------
* Семья его, равно как и многие другие офицерские семьи, заблаговременно была перевезена на шхунy.

670

Князь Мирский желал спасти Георгия Шервашидзе, попавшего, по-видимому, против своего желания в смуту; к Георгию было послано доверенное лицо; ночью он был доставлен в Сухум, прямо в крепость. Говорят, он здесь после разговора с Мирским зарыдал*. Абхазия быстро успокоилась.
Начальником отдела был назначен генерал-майор граф Толстой. Особенное внимание князя Мирского было обращено на Цебельду, где тавады Маршани, пользуясь малодоступностью страны, издавна доставляли немало забот русским властям, разыгрывая роль полузависимых князей: решено было жителей Цебельды, находящейся в тылу Абхазии, переселить из Дальского ущелья ближе к морю. Толстой и начал это переселение в местность Джгерды, на левом берегу Кодора, в Очемчирском округе. Граф Толстой, человек больной, видя серьезность предложенной ему задачи упорядочения сословно-земельных отношений в Абхазии и не чувствуя себя в силах работать как того требовали обстоятельства, через год отказался от должности. Вместо него в конце 1867 года назначен был генерал-майор В.А. Гейман.

Глава V

Назначение генерала Геймана. Личное влияние Геймана на народ. Сухум в 1867 году. Санитарные участки. Постройки в Сухуме. Огородничество, греки и мингрельцы в Сухуме. Заселение Цебельды греками и болгарами. Земельная и сословная реформа в Абхазии. Депутации в Тифлисе. Комитет по делам абхазским и его заседания. Наделы. Сухумская сословно-поземельная комиссия и выработанное ею «Положение об освобождении зависимых сословий в Сухумском отделе и о поземельном устройстве их». Инструкция членам исполнительной комиссии. Смута в Кодорском участке и Гейман. Посещение Абхазии в 1871 году наместником. Гейман и общественная жизнь в Сухуме. Генерал Кравченко и его деятельность. Положение дел в Абхазии перед русско-турецкой войной. Узбек Маргани. Отступление Кравченко из Сухума. Занятие Абхазии турками. Окончание войны. Сухум непосредственно после войны. Полковник Аракин. Полковник Введенский. Сухум в 80-х и 90-х годах. Состав и число нынешнего народонаселения Абхазии. Итоги господства русских. Очередные реформы в Абхазии.

С назначением генерала Геймана дела в крае приняли другой оборот. Гейман обратил внимание на своих помощников, сотрудни-

-----------------------------------------------------
* Записки полковника Давыдова.

671

ков по управлению краем; многие лица из прежнего состава администрации были заменены офицерами всех трех родов оружия: население к офицерам относилось с большим уважением. Вместо четырех округов было образовано два - Пицундский и Сухумский, с новыми штатами. Земли бывшего владетеля, принадлежавшие ему по обычному праву, были конфискованы; южные предгорья Главного хребта, в пределах Абхазии, где абхазцы появлялись только летом со своими стадами, также были конфискованы, причем выпас скота разрешался за небольшую плату; для наблюдения за этими землями и получения с них доходов в пользу казны была учреждена должность заведывающего казенными оброчными статьями в отделе. Для урегулирования сословно-поземельных отношении была образована «сословно-поземельная комиссия». Организатор абхазских дел по-новому был давно известен абхазцам по своим боевым подвигам в горах бассейна Лабы, Мзымты. Белой; народ считал его «джигитом». Действительно, открытый и отважный характер Геймана, умевшего всегда стать близко к интересам народа, на многие годы сделал имя этого генерала памятным абхазцам, несмотря на то, что он только в течение около семи лет управлял Абхазией.
Доброе отношение к себе Геймана испытал и Сухум. В 1867 году город далеко не был так благоустроен, и волны подмывали берег; деревянная пристань имела полуразрушенный вид:, ее чинили после всякой бури. Хорошие дома были наперечет: лучшим был дом начальника отдела, построенный на самом берегу, который был укреплен набережной; дом этот был между устьем Сухумки и Беслеты. На набережной, против пристани, стоял двухэтажный дом почетного гражданина Григория Метаксы; на месте нынешнего подворья Ново-Афонского монастыря тянулись одноэтажные домики абхазца Баркалая; на углу набережной и Лорис-Меликовской улицы была лавка одного грека, через улицу, за домом Метаксы до крепости тянулся ряд турецких и греческих лаченок, крытых дранью; на Лорис- Меликовской улице кроме дома купца Гогиджанова были маленькие, одноэтажные, местами просто лачужки; близ ботанического сада были два хороших дома - полковника Завадского и майора Середина; на этой же улице тянулись две казармы, обращенные под помещение управления отдела, так как старое здание управления, находившееся на той же улице, было разорено во время восстания 1866 года; в верхнем этаже этого последнего была квартира полковника Коньяра. В Сухуме было в это время только две улицы - мощеных и в сильной степени запущенных; их исправили в 1868 году.

672

Хотя старые канавы еще существовали по обе стороны улицы, но, вследствие обилия дождей в Сухуме, особенно с марта по июнь, грязь на улицах была невылазная. Геймана можно было видеть на улицах уже в 6 часов утра, где он распоряжался работами солдат по исправлению улиц и приведению в порядок водосточных канав; не шоссированными остались только самые отдаленные переулки, к Беслете. Два линейных батальона, 34-й и 35-й, впоследствии 3-й и 4-й, выставляли рабочим. Войска жили в плохих казармах на берегу Беслеты, близ моря. На церковной площади высилась большая казармовидная деревянная церковь. Мысль о постройке собора возникла в 1868 году, и тогда же Гейман просил о пособии от казны. В начале 70-х годов было ассигновало сорок тысяч рублей, была учреждена строительная комиссия, но с отъездом Геймана, получившего в 1874 году командование 20-ою дивизиею, новый начальник отдела генерал-майор Кравченко пассивно отнесся к постройке храма, и дело остановилось.
Генерал Гейман просил сухумскую сословно-поземельную комиссию обратить внимание на ближайшие окрестности города, покрытые густыми зарослями, кустами ежевики и лиан, что сохраняло сырость глинистой почвы и культивировало малярийный псалмодий. Комиссия по освобождению зависимых сословий в 1871 году, в 1872 году решила ближайшие заросли выделить из будущего городского надела, нарезав из них участки от одной до трех десятин и раздать на выработанных комиссией льготных условиях (постройки и насаждения культурных растений) чиновникам, офицерам и другим надежным лицам. Это были так называемые санитарные участки. На одном из них член этой комиссии полковник Аполл. Никит. Введенский развел чудный субтропический сад, впоследствии проданный им за сорок тысяч рублей великому князю Александру Михайловичу и ныне известный под именем «Синопа». Из других участков приобрели впоследствии известность сады Никитина, Бобоедова, Пермыкина, Кравченко, Жудры, Чернявского, Дьячкова-Тарасова и других. Очистка предгорий, больших и малых ущелий, примыкающих к Сухуму, способствовали ослаблению малярии, которая, однако, вырывала много жертв из среды солдат и переселенцев, которыми решили заселить Цебельду, очищенную от горцев.
Население Сухума описываемой эпохи состояло из семей офицеров, чиновников, отставных солдат, греков, мингрельцев; в руках

673

последних была и торговля*. Большие дома не строились: у всех на глазах были примеры 1855 и 1866 годов, когда дома Сухума в сильной степени пострадали. Однако, энергичные действия Геймана по умиротворению Абхазии и по улучшению города заразительно подействовали на жителей, и постройка солидных зданий стала прогрессировать; мало того, многие стали заводить огороды и продавать овощи, которые раньше получались из Керчи и Анапы и стоили дорого. Пионером в этом отношении был отставной фельдфебель 35-го черноморского полка Черномазов: он сумел вырастить отличную капусту, за что генерал Шатилов представил его к получению медали «за усердие», как человека, полезного для края. Кроме огородных овощей Черномазов, одновременно с полковником Завадским, развел у себя на усадебном месте сад, и его яблоки сухумцами считались в свое время лучшими.
Все каменные работы в Сухуме, шоссейные и по постройке домов и набережной, производились приезжавшими на осень и зиму из Малой Азии греками из местечка Гюмиш-ханэ на юг от Трапезонда, в горах; с мая же по октябрь эти греки, опасаясь сухумской малярии, жили на родине. Что касается мингрельцев, то этот худосочный народ, выросший на болотистых низменностях Ингура, Цхенис-цхали и Риона, был способен только к торговле да к нетрудной культуре кукурузы; духаны в Сухуме, Очемчирах, Гудауте были в руках мингрельцев.
Переселение жителей Дальского ущелья к морю вызвало необходимость заселения большого пространства бассейна Кодора людьми, чуждыми абхазцам, вместо Цебельдинского округа было образовано попечительство поселений в Цебельде. Первым попечителем был назначен капитан Н.А. Дьячков-Тарасов**. На попечителя возложено было очищение местности от оставшихся и скрывавшихся в неприступных ущельях цебельдинцев, которых особенно много скопилось на р. Секене. Второй попечитель должен был произвести самый подробный осмотр всей Цебельды и наметить места для будущих селений, - словом, представить описание края в топографическом отношении, избранные же для шести намеченных селений места подробно описать, с объяснением основании к избранию данного пункта.

---------------------------------------------
* Ныне захватываемая армянами.
** Со слов его изложено положение переселенческого дела в Абхазии в конце 60-х и начале 70-х годов.

674

Цебельда занимает пространство более 4.000 кв. верст. С севера границей служит Главный хребет с перевалами Марухским*,  Клухорским**, Санчарским; с востока бассейн р. Секена до Багадского моста через Кодор, образующуюся слиянием Секена и Чхалты; далее граница отходит немного на восток и тянется по хребту над р. Кодором до ур. Наа, лежащего на левом берегу Кодора по выходе его из горных теснин у горы Адагуа в долину, где от него отходят рукав - Малый Кодор. С юга Цебельду отделяет от Абхазии хребет, прорезанный ущельями и ложами рек Большой и Малой Маджар, образовавшими три массива - гору Чижауш (от западной границы до р. Келасуры), гору Агыш (между Большой и Малой Маджарой) и гору Апианчи (за Малой Маджарой) с отдельным пиком Адагуа. Отсюда, именно от горы Адагуа, граница Цебельды спускалась вниз через ущелье Tax, вниз по Кодору, пересекая южные отроги горы Апианчи по р. Науш; здесь Цебельда граничила с областью прибрежных абхазских поселений Дабыкыт и оканчивалась против уроч. Наа. Подобная искусственная граница получилась после переселения одного из цебельдинских Маршани в ущелье Tax, на реку Науш: раньше он со своими подвластными жил в уроч. Марамба, но постройка там в 1840 году укрепления вытеснила его оттуда на р. Науш. От абхазских земель Дабыкыт р. Науш отделялась большими дремучими лесами, и этот Маршани был неуязвим. В описываемую эпоху жители Науша переселились в Турцию; временно в Науше задержался глава общества подполковник милиции, честный и храбрый Ростом Маршани, в надежде получить надел в Цебельде; когда же ему объявили, что вся Цебельда поступила в казну, он, обиженный, покинул Россию.
В этом-то районе и надлежало поселить шесть сел. Места были избраны. Великий князь наместник утвердил доклад начальника отдела, представленный через кавказское горское управление***.

-----------------------------
* На верховья Чхалты.
** На Секен. Ныне там проходит военно-сухумская дорога. В последний раз мы посетили кубанскую часть этой дороги в 1908 году. Название свое во второй его половине дорога оправдывала: но, что касается первой его половины - «военно», она звучала злой иронией: дорога была подмыта Тебердой, а в перевальной части усеяна крупными камнями, - видно ремонт был in spe. Между тем стратегическое значение дороги важное: стоит вспомнить отступление генерала Кравченко и наступление генерала Бабыча через Марух.
*** Впоследствии канцелярии наместника по военно-народному управлению на Кавказе.

675

По мягкости климата, плодородию почвы и совершенно свободному от малярии климату Цебельда, по мнению первого попечителя поселений в ней, могла бы быть цветущим фруктовым садом и прекрасным виноградником: это доказывали многочисленные брошенные ушедшими в Турцию цебельдинцами сады и виноградники. Мало того, в широких долинах верхней Цебельды с успехом можно было сеять хлебные злаки. Словом, хуторские хозяйства могли бы процветать в Цебельде, конечно, при наличии хороших дорог. Раздача же, по его мнению, бесплатно этих участков в размере 10-20 десятин в руки людей состоятельных, при условии застройки и известной доле культивирования земли, должна была способствовать процветанию этой части Абхазии, которая могла бы снабжать продуктами огородничества приморскую часть страны и Сухум. Часть предположений попечителя исполнилась: из Цебельды в настоящее время вывозятся в Сухум в громадных количествах все продукты деревни*. Однако, и в настоящее время Цебельда далеко не так продуктивна, как мы могли бы ожидать, зная ее особенности. Среди многих других причин укажем на две - отсутствие колесной дороги через Клухорский перевал в Кубанскую область, и слабое развитие экономической жизни Сухума и абхазского района, что, в свою очередь, имеет свои причины, касаться которых мы не будем.
Предназначенные к заселению шесть пунктов получили название в честь наместника и членов его семьи: Михайловское - близ укр. Цебельдинского у р. Амткял, Ольгинское - у истоков восточной Маджары, Александровское - на р. Келасуре, Анастасьевское и Николаевское - в Науше и Георгиевское - в уроч. Джампал. Наделы этих селений с востока примыкают к р. Кодору. Кроме того были намечены запасные пункты на Марамбе и в уроч. Джегошкар (у северного склона горы Адагуа. Здесь лучшие цебельдинские покосы).
Были посланы пригласительные объявления в губернии внутренней России: например, из Ярославской губернии ожидали огородников и для этого особенно подробно указали на счастливые в Цебельде условия для огородничества. Однако, благоприятных ответов получено не было, кроме одного запроса в 1868 году от «попечительства об иностранных колонистах в южной России» из города Тирасполя, могут ли быть допущены в качестве цебельдинских поселян переселившиеся в Россию в начале 1800 года болгары. Ответ Геймана был утвердительный, и в январе 1869 года прибыл из бол-

----------------------------------------------
* Н.В. Фон-Дервиз. Сухумский округ. ЗКОИРГО, кн. XXV, вып. 8, с. 16.

676

гарской колонии доверенный колонистов Григорий Драндарь. Последнему был указан проектированый надел сел. Анастасьевского и Николаевского, так как здесь до одной трети общего пространства было удобно для пахоты*, остальные трети были покрыты строевым дубовым лесом, ценным даже в то время вследствие его пригодности для выделки из него клепок для бочек на производства драни, употреблявшейся по всей Абхазии для покрытия крыш и бывшей в большом спросе, - словом, болгарам был указан лучший надел; для селений были указаны возвышенные места на лесных полянах близ Кодора, реки богатой рыбой, особенно крупной форелью. В январе 1869 года было сообщено в попечительство тираспольское, что высылка в отдел колонистов, во избежание развития среди них малярии, должна быть совершена не позже апреля, а затем во второй половине года не ранее сентября.
Хотя Гейман и попечитель поселений были принципиально против заселения Цебельды инородцами, но, ввиду того, что желающих кроме инородцев никого не было, и было решено удовлетворить просьбу об отводе наделов грекам, занимавшимися в Сухуме строительными работами. Просьбу свою они мотивировали следующими доводами: они же принуждены жить на «два дома»: сами в Абхазии, семьи - в Турции; если их водворить в крае, то расходы на жизнь у них значительно сократятся, и тогда они будут в состоянии уменьшить и установленную ими за работы в Сухуме плату, что будет выгодно для сухумцев. Эти соображения заставили Геймана всемерно заботившегося о благосостоянии Сухума, разрешить старостам двух работавших в Сухуме артелей привезти свои семьи и приписаться в цебельдинские поселяне. Глава главной артели Христофор Фулополо просил поселить их поближе к Сухуму, и желание это было исполнено. Греки в начале февраля 1869 года привезли семьи из Анатолии (из местечка Гюмиш-хане), и 8-го февраля 1869 года попечителем Н.А. Дьячковым-Тарасовым было положено основание первому селению - Александровскому - на левом берегу р. Келасуры, в десяти верстах от города, близ древней стены, тянувшейся - от устья Келасуры до р. Ингура, где она и заканчивалась в шести верстах от Зугдид.
Греки и воспользовались этой стеной, входившей в состав их надела и довольно хорошо сохранившейся на пространстве 40 саженей: они разбили стену на 20 участков и перпендикулярно к ней

----------------------------------------------------
* Земляки Драндаря ничем кроме землепашества не занимались в колонии.

678

сложили из камней на глине каменные перегородки, сделали над последними крышу, и приют на первое время для их семей был готов. Затем была построена часовня, заложены дома, и дело закипело. В Александровское было предназначено сорок семей; было заготовлено сорок жеребьевых билетов, по числу занумерованных на плане участков, во избежание неудовольствия, и главы первых прибывших восемнадцати семей вынимали, перекрестясь, нумера своих участков. Так распределились участки и в других селениях.
Представитель другой артели греков Георгий Сафьяно, несколько раз объехавший с попечителем проектированные для поселений участки, облюбовав место, назначенное под селение Георгиевское в уроч. Джампал на берегу восточного Амткяла, многоводного и быстрого; Георгиевское должно было быть самым отдаленным поселением, в пяти верстах от укр. Цебельдинского, в горной и скалистой местности, в высокой котловине. Сафьяно привлекало сюда следующее: 1) здесь не было, по собранным сведениям, лихорадок; 2) верстах в пятнадцати от места селения вверх по восточному Амткялу в скалистой и малодоступной местности были когда-то выработки медной руды. В описываемое время там видны были следы шахт и много шлаку. Тогда же попечитель взял оттуда образцы руды и представил через генерала Геймана в Тифлис. Кроме того, идя пешком туда из Джемпала, попечитель с путниками на самом берегу Амткяла, у воды заметил «свинцовую обманку», вершка в два ширины и аршина 1 1/2 длины; под ударами молота обнажилась кристаллическая свинцовая руда; отбитые образцы также были представлены в Тифлис. Присутствие руды вблизи проектированного селения привлекло человек десять из артели, из числа рудокопов; кроме того Сафьяно там поселилось 18 семейств (Георгиевское было предназначено для поселения тридцати семейств). Селение было основано в мае 1869 года; однако, трудолюбивые греки сумели в то же лето кроме кукурузы вырастить семена отличного турецкого табаку из лучших сортов. Жители Георгиевского, руководимые умным Сафьяно, оказались лучшими из поселенцев, за что и получили, в лице Сафьяно, награду в 1870 году, при объезде поселений вели-

-----------------------------------------
* Не могу не отметить продуктивности экскурсий студентов, изучающих горное дело, в эту местность, где, несомненно, присутствие металлов; присутствие же руды, доказываемое упомянутым монолитом, может быть косвенно подтверждается наличностью по ту сторону хребта худесских свинцовых рудников.

678

ким князем наместником. В мае же 1869 года было положено основание селению Ольгинскому в истоках восточной Маджары; хотя близ селения местность было гористая, но на восток от него лежали плодородные, издавна обрабатываемые абхазцами земли. Ольгинское, предназначенное для поселения тридцати семей, к 1870-му году имело 20 семей анатолийских греков, раньше занимавшихся выжиганием извести в уроч. Гум.
Новоселы были на 15 лет избавлены от воинской повинности, на устройство усадьбы каждая семья получила по 40 руб. безвозвратно, в течение первого года выдавалась мука и крупа, с тем, однако, условием, чтобы провиант был возвращен в течении пяти лет, причем уплата начиналась с четвертого года. Ввиду большой потребности в молоке для детей, по ходатайству попечителя было разрешено выдать на каждые три семьи по 50 рублей на покупку коров: отпуск денег был заимообразен: уплата должна производиться на вышеизложенных условиях, для улучшения огородничества были выписаны семена овощей; из Крыма выписано было по одной тысяче лоз на каждое селение.
В конце июня 1869 года, к крайнему изумлению Геймана и попечителя поселений, в Сухум прибыли болгары, легкомысленно отпущенные мелитопольским попечителем поселений, несмотря на дважды подтвержденное сухумскими властями указание не высылать летом. Огорченный и рассерженный своеволием этого попечителя, Гейман говорил, что пожалуется на него наместнику; кроме того он собирался, во избежание гибели от малярии неопытных болгар, возвратить их, но бедность их помешала это сделать. Болгары прибыли налегке; у них не было ведер, у двоих нашлись по лопате, топоров не было. На вопрос попечителя о причине отсутствия у них самых необходимых предметов, старики отвечали, что их обманул Драндарь, утверждавший, что в Сухуме всего вдоволь и все дешево, - поэтому, избегая платить все лишнее за перевоз, они дома все и распродали. На следующий день ожидалась вторая партия болгар на грузовом пароходе: ее и остался поджидать попечитель, а прибывших отправил в Анастасьевское на мингрельских арбах под наблюдением урядника и пяти казаков и со своим переводчиком, рассчитывая прибыть в Анастасьевское на следующий день. Опросивши стариков, попечитель назначил старшиною болгарина Топчева. В Анастасьевское было назначено 36 семей болгар, а в Николаевское 26. Каждому главе семьи выдавалось тотчас по приезде по 20 рублей, и впоследствии еще по 20. Направив вторую партию в Никола-

679

евское через Дранды, попечитель поехал к анастасиевцам. Подъезжая к будущему селению, попечитель услышал яростные крики толпы, плач женщин и детей. Переводчик цебельдинец Дуг Яшба и урядник доложили, что болгары пришли в отчаяние от лесных зарослей, особенно женщины и дети были перепуганы невиданными ими, степняками, зрелищем. Драндарь и здесь их обманул, уверивши, что «надел ровный: паши сколько хочешь, лесу мало». Ожесточенные болгары собрались де его убить, но он благоразумно скрылся в лесу; подвод мингрельских болгары де не отпускают, намереваясь вернуться в Сухум и просить ровных и чистых мест. Дуг решил силою удержать их до приезда начальства. Попечитель объяснил взволнованным людям выгодные для поселения условия местности со строевым лесом, главного смутьяна бывшего сельского писаря наказал, велел всем тотчас же приниматься за постройку балаганов; толпа успокоилась, и топоры застучали в столь странном для степняков лесу. К зиме у всех уже были хатки.
В Николаевское селение попали болгары из другой деревни, объединенные энергичным Ловчевым; имея в своей среде несколько хороших плотников, они к зиме выстроили отличные дома. В первый год поселяне-болгары очень болели малярией, погибло много детей*.
Земельная реформа в Абхазии и освобождение зависимых сословий, благодаря генералу Гейману, были проведены без помех и осложнений. Узнав содержание вырабатываемого «Положения об освобождении зависимых сословий в Сухумском отделе и о поземельном устройстве населения» и считая себя обиженными проектом, князья, тавады и амиста решили бороться за осуществление своих интересов в возможно большем масштабе, и обратились к генералу Гейману с просьбой разрешить им послать депутацию к наместнику. Гейман не последовал примеру Коньяра и разрешил; одновременно же низшим сословиям было предложено назначить депутатов с своей стороны в особую миссию, которая должна была отстаивать интересы этих сословий. Великий князь заранее осведомленный о задачах обеих депутаций, милостиво принял их, причем дворянской депутации, во главе которой стояли полковник князь Шервашидзе, житель сел. Отара, и тавад из сел. Псыртсха, состоявший в милиции штабс-капитан Тито Маргани, Великий князь сказал, что, желая са-

------------------------------------------
* Записки Н.А Дъячкова-Тарасова.

680

мым справедливым образом удовлетворить интересам абхазского дворянства, он решил учредить комитет для разбора заявлений всех сословий Абхазии, куда и пригласил дворян обращаться со своими претензиями; то же он сказал и депутатам низших классов. В состав комитета, под председательством генерал-лейтенанта князя Багратион-Мухранского, вошли члены совета наместника и начальника главного управления, который пригласил участвовать в заседаниях начальника городского управления генерала Павлова, начальника Сухумского отдела генерала Геймана и председателя сухумской сословно-поземельной комиссии полковника Краевича; последний и был докладчиком по различным рода вопросам реформ, заранее обдуманных в сухумской комиссии, составивший и проект вышеупомянутого «Положения». Приглашаемые на заседание комитета депутаты обеих сторон, опровергая притязания друг друга, способствовали выяснению многих подробностей реформ, но, главным образом, подтверждению тезисов «Положения» комиссии Краевича. Оратором дворян был Григорий Шервашидзе; опровергаемый крестьянскими депутатами в своих притязаниях на земельный надел в определяемых им границах, Шервашидзе стал приводить примеры своего «абсолютизма» в тех участках земли, которые его оппоненты считали своими; анхайе скромно отвечали за эти доводы соображением, что подчинялись поневоле, ибо протесты в то время кроме вреда и опасности для них ничего не могли принести. Обратившись к комитету, кн. Шервашидзе закончил свою речь выражением убеждения, что комитет беспристрастно отнесется к интересам высших сословий и тем успокоит взволнованное население. Князь Багратион-Мухранский, человек мягкого характера, идя навстречу желаниям абхазских дворян, выразил желание ввести в Абхазии ту же земельную реформу, которая осуществлялась в Закавказье: для чего-де «для какой-то Абхазии» составлять новое положение!*. Вспыльчивый генерал Гейман тотчас же поднялся и сказал, что он убежден в отрицательном отношении князя Мухранского к реформе в Закавказье, где податное сословие обделено - поэтому, не справедливее ли было бы хотя бы в «какой-то Абхазии» ввести нормальную реформу? Багратион, обратившись к членам комитета заметил, что если они найдут объяснения сухумской комиссии к выработанному ею «Положению» обеспечивающими интересы всех сословий, то он

----------------------------------------
* Liberti cit.

681

протестовать не будет?* Посетивший заседание комитета наместник остался доволен результатами совещания, так как принципиально разделял взгляды Геймана и сухумской комиссии. Дальнейшее обсуждение параграфов «Положения» шло беспрепятственно, пока не подошел вопрос о количестве надельных десятин для высших сословий: здесь возникли пререкания уже между восемью членами дворянской депутации: амиста не соглашались с большим размером надела для тавадов, доказывая фактами тождественность своего общественного значения с тавадским. В комитете было выражено предложение о наделе для дворян от 100 до 500 десятин, исключая земель, подлежащих укреплению по обычному праву. Ген. Павлов, Гейман и Краевич энергично протестовали, ссылаясь на возможность недостатка к раздаче земель в культурной, приморской полосе Абхазии и приводя в доказательство Самурзакань, где обилие дворянства оставило бы без земли пиошей (анхайе).
Наместник согласился с такой редакцией «Положения»: семьи высших сословий получают наделы от 25 до 250 десятин, а семьи низших классов - от 3 до 7 десятин, согласно числу душ в семье; кроме того, по 10 десятин на каждую семью в общинное пользование.
Сверх того была изобретена следующая оригинальная мера поднятия во мнении абхазцев значения чинов и орденов, жалуемых за заслуги: за каждый чин и орден прибавлять несколько десятин, причем сословие не имело бы значения. Число этих десятин должна была определить сухумская комиссия по окончании общей съемки**, которая уже производилась в Абхазии в масштабе 250 саж. в дюйме. Дворяне остались очень довольны этим параграфом, так как большинство из них числилось в милиции. Зависимость от дворян анхайе (пиош - в Самурзакане), ах-уйю (дельмахоре - в Самурзакани) и ахашалов (крепостные рабы) была точно выяснена трудами сухумской комиссии: комитет согласился с мнением ее о размере выкупных платежей. Ахашалам (крепостным, но только до женитьбы или замужества) обоего пола решено было дать 10 десятин, для того, чтобы они, отдавая часть земли мингрельцам в аренду, могли бы на эти деньги завести хозяйство; кроме того, комитет и комиссия были убеждены, что ахашалы по освобождении переженятся, и, таким образом, каждая новая семья получит двадцатидесятинный надел.

-----------------------------------------
* Liberti cit.
** Число то было определено к 1872 году в 10 десятин.

682

Проект «Положения», одобренный наместником, был Высочайше утвержден. Последний параграф «Положения» предоставлял наместнику право составить подробную инструкцию чинам Сухумского отдела, назначенным для приведения в исполнение этого «Положения». Материал для этой инструкции был выработан сухумской сословно-поземельной комиссией и приведен в систему генералом Павловым. «Особое присутствие по делам бывших зависимых сословий в Сухумском отделе», под председательством начальника отдела, при товарище его председателе сословно-поземельной комиссии и членах присутствия членах той же комиссии, усердно занялось реализацией «Положения». Весь Отдел в этом положении был поручен на местах четырем мировым посредникам.
Дворяне, однако, не считали «Положения» справедливым по отношению к ним, и, по-видимому, затевали для того, чтобы обратить на себя внимание в Петербурге, историю, аналогичную с лыхнинской трагедией. Брожение началось на этот раз в Кодорском участке: собирались сходки, агенты были посланы даже в Самурзакань, где они не встретили сочувствия. Хотели устроить coupe de theatre в Очемчирах, собравши туда побольше народа. Гейман зорко следил за движением и за настроением масс; последние - анхайе, ах-уйю и ахашал - знали уже от своих тифлисских депутатов о тенденциях амиста, тавадов и князей, и были не только против новой смуты, но были даже в оппозиции к дворянам. Много значения имела и вера абхазцев в Геймана.
Последний, узнав, что заговорщики готовятся к активным действиям и хотят собрать в Очемчирах массу народа, распорядился, чтобы все тавады и амиста Кодорского участка собрались в Очемчиры, куда созваны им были также и анхайе; на берегу Геймана ожидала сотня казаков, а сам он прибыл на шхуне «Келасуры»* с ротой 17-го линейного батальона.
Приказав дворянам отделиться от толпы, он сказал им резкую речь, сопровождавшуюся угрозой немедленной высылки и конфискации имущества и приказанием немедленно разъехаться по домам и сидеть смирно: стоит де ему открыть анхайе истинную подкладку их действий, и он не уверен, останется ли кто из дворян целым в ту же ночь. Абхазцы знали решительность Геймана и, смущенные, тотчас же разъехались. Подъехав к толпе анхайе, Гейман сказал, что

-----------------------------------------
* В распоряжении Геймана всегда было три шхуны («Келасуры», «Псезуапсе», «Пицунда»).

683

слышанное ими от их депутатов сбудется: «не слушайте никого: вам много лгут». Анхайе отвечали, что они тавадам перестали верить, а верят сардару (наместнику) и ему, Гейману, и благодарят его за заботы о них. Успокоив и обнадежив этот хороший и детски доверчивый народ, Гейман вернулся в Сухум.
В мае 1871 года Великий князь, наместник посетил абхазские селения, восторженно встретившие «Сардаря», был в Цебельде в новых селениях. Тогда же отдел в отношении разбора жалоб на мировых посредников, проектирования наделов лицам дворянского происхождения и общинных, обследования заявлений лиц, причислявших себя к высшим сословиям, был распределен между наличным составом членов сословно-поземельной комиссий*. Члены комиссии, воодушевляемые Гейманом, любили свое дело и работали энергично.
К уходу Геймана в 1873 году, назначенного начальником 20-й дивизии, Сухум обстроился, санитарные участки стали культивироваться, началась постройка набережной; общественная жизнь оживилась; по ходатайству Геймана, русское общество пароходства и торговли вместо двух раз в месяц стало посылать восемь раз свои пароходы**, в клубе был заведен отличный оркестр; общество оживлялось и морскими офицерами военных шхун.
Сменивший Геймана генерал-майор Кравченко, родственник князя Мирского, оказался заурядным человеком, без той кипучей энергии и блестящей инициативы, которою прославился по всему Кавказу и даже в Турции генерал В.А. Гейман.
При Кравченко была закончена набережная. Основан Ново-Афонский монастырь в 1874 году***. Занятия комиссии продолжались по-прежнему. Однако, общий административный пульс стал

---------------------------------------------------
* От реки Бегерепсты до реки Псыртсхи поручены все дела полковнику Колосову, от Псыртсхи до Кодора - майору Дьячкову-Тарасову, от Кодора до Гудавы - председателю Краевичу. Первыми мировыми посредниками в Абхазии были: Гудаутского участка - штабс-капитан Нейман, Гумистинского - капитан Чудинов, Кодорского - капитан Малиновский. В 1874 году Краевич уступил место полковнику Фрейеру, также хорошо знакомого с Абхазией по своей службе в горском управлении.
** «Великий князь Михаил», «Генерал Коцебу», «Цесаревна», «Великая княгина Ольга».
*** Иеромонахом Арсением, Нероном (главным монастырским строителем) и Иннокентием, прибывшими со Старого Афона.

684

ослабевать: это прежде всего стало заметно по усилившимся в Абхазии грабежам и конокрадству; убийства участились; мягкий по характеру, нерешительный Кравченко не мог вдохнуть энергию в подчиненных.
Наступила мобилизация. 1876 год. С объявлением войны абхазцы подняли головы. И нужна была только искра, чтобы восстание, раздуваемое недовольными своими наделами дворянами, вспыхнуло. Началось оно там, где и в 1866 году - в лыхненском районе. Злосчастная семья псыртсхского Маргани и в нем приняла деятельное участие: казнь братьев дядей в 1866 году не послужила уроком племяннику через десять лет. Тито Маргани, участник упоминавшейся выше депутации, дал в 1873 году взаймы скотопромышленнику мингрельцу Лолуа тысячу рублей взаймы; при этом присутствовал его племянник Узбек Маргани, крестник А.Н. Введенского. Мингрельца нашли в тот же день на берегу Гализги с отрубленной головой и без денег. Подозрение пало на Узбека, и он был заключен в крепость, откуда бежал в Турцию, т.е. стал «мухаджиром» (Гудаутский участок давал «мухаджиров» более других). В 1877 году Узбек с 60 «мухаджирами» высадился близ Гудаут, и тотчас же этот участок восстал, а за ним и вся Абхазия*. Гаевский с сотней поехал было в Лыхны, узнав о высадке Маргани, но из сел. Ацы возвратился назад. Абхазцы впоследствии заявляли Мирскому, упрекавшему их за измену: «что же нам было делать, когда нас генерал Кравченко бросил?» (он стоял за Сухумом на Абжакве). Знатоки абхазцев говорили мне, что растерянность Кравченко, не сумевшего выбрать себе надлежащих сотрудников, не назначившего командиром абхазской милиции весьма популярного в народе боевого полковника Алмасхита Маршани, который сумел бы собрать вокруг себя всю абхазскую молодежь, толкнула Абхазию в объятия турок. Думается, однако, что это мнение имело бы более твердое основание, если бы войска наши не покинули Абхазии. Генерал Кравченко, по- видимому, и хотел защититься в малодоступной Цебельде, где им было заготовлено много провианта; однако, ему было приказано отступить.
П.В. Золотницкий**, бывший попечителем поселений в Абхазии в этот период, передавал мне, что он лично читал телеграмму, полученную генералом Кравченко от князя Святополк-Мирского: в ней

------------------------------------
* Восстало даже наиболее спокойное общество Джгерды.
** Прослужил в Абхазии по народному управлению с 1867 по 1892 год.

685

было приказано немедленно очистить Сухум и отступить за Кодор, так как, по сведениям, полученном из Константинополя, на днях в Сухум прибудет, под начальством сына Шамиля, дивизия пехоты. Отсутствие на Черном море боевого флота, как и в крымскую кампанию, предавало побережье во власть неприятеля. Из Сухума началось бегство в Цебельду. Абхазцы грабили и жгли дома в Гудауте, затем толпы их двинулись на Сухум. Турки высадились прежде всего в Гудауте. Броненосцы их показались в виду Сухума, когда Кравченко стал отступать на багадский мост с отрядом, состоявшим из ахалцихского полка, трех линейных батальонов, горной батареи, казачьего полка, четырех сотен туземной милиции. Вместо прямой дороги на Багаду Кравченко почему-то выбрал обходную, и тот путь, что можно было пройти в несколько часов, шли пять дней, поселяне цебельдинские, около трехсот семей, были собраны в селе Ольгинском. 5-го мая, с большими затруднениями, с массой сухумских жителей, Кравченко прибыл в Цебельду, провожаемый выстрелами абхазцев и несколькими выстрелами из орудий турецкого отряда, успевшего догнать русских. При перестрелке у сел. Александровского было убито четыре офицера ахалцихского полка. Прибывши в сел. Джгерда, утомленный трудным переходом, потерявши массу лошадей, отряд несколько отдохнул; несчастные жители Сухума потеряли все свое имущество, многие погибли при переправе через реки; много дел архива Сухумского отдела погибло в одном из ущелий*, так как обоз попал на такую дорогу, что телеги с грузом бумаг были брошены. П.В. Золотницкий, посетивший несколько месяцев спустя это место, нашел ущелье усеянным листками деловых бумаг. В м. Окум был с войсками князь Мирский, который вызвал к себе генерала Кравченко и отрешил его от командования отрядом, и Кравченко уехал в Тифлис**. Цебельдинские поселяне были временно устроены в Зугдидском уезде. Впоследствии, по окончании войны они, собранные в Поти, были перевезены на пароходах в Сухум и водворены на старых местах; множество бродячего скота, брошенного абхазцами, переселившимися в Турцию, большие запасы кукурузы в опустелых селениях достались поселя-

-----------------------------------------------
* Джикагикярское ущелье.
** Абхазия была очищена от турок тремя отрядами - генерала Алхазова, наступавшего из Мингрелии, полковника Шелковника - из Черноморского округа и генерала Бабыча - через Марухский перевал. См. «Гагры и их окрестности», 86 - 92.

686

нам не только на пропитание, но и для посева. Сухум был сожжен. На улицах валялось множество гнивших трупов скота и лошадей. Приведение города в порядок было поручено г. Золотницкому, которому содействовал командир казачьего полка, стоявшего в Абхазии. На берегу были собраны горы костей павших животных; от продажи их было выручено 200 рублей, на которые были наняты рабочие из поселян для работ по очистке улиц. Пришедший третий линейный батальон, продолжал эту очистку. Множество абхазцев пожелало выселиться в Турцию: турки предоставили им в их распоряжение даже военные суда. Большинство абхазцев собралось со скарбом и скотом в Сухуме. Потому так много было костей близ Сухума. Рассказывают, что турки, не желая оставлять русским скота, перед отъездом убили массы его.
В этот период в Сухум было привезено много контрабанды, особенно крепких напитков, так что начинавшиеся возвращаться на пепелища жители не терпели недостатка ни в чем. Была открыта гостиница. Старостой города был назначен почетный старожил Черномазов. Появились небольшие домики. Лучше всех сохранился дом майора Середина, где и поселился командир третьего батальона; начальник же отдела полковник Аракин жил в Окуме. Наместником было назначено 10.000 рублей на нынешнее устройство города. Полковник Введенский закрыл турецкое кладбище на бывшей даче Чапарова и засыпал его на 1 1/2 аршина землей; срыл турецкие окопы; очистил от трупов животных колодцы, очистил канавы и улицы, которые уже успели зарасти травой, папоротником; огородил опустошенный турками ботанический сад; приспособил для обитания четыре дома - Калниболотского, Евдокимова и двух абхазцев, уехавших в Турцию. Имущество городских жителей было оценено, и им было выдано впоследствии по 30 коп. на рубль оценки, поселянам же было выдано по 10 копеек.
Начальник отдела полковник Аракин за свое четырехлетнее управление отделом отстроил женскую прогимназию*, провел дорогу в Дранды, а в Сухуме водопровод; продолжал дело поземельной комиссии. Заселение же края при нем шло вяло. Болгары, переселившиеся после войны, уехали обратно; заменившие их крестьяне Ставропольской губернии через год последовали их примеру. При сменившем Аракина полковнике Введенском, бывшех членом сословно-поземельной комиссии жизнь края оживилась: пустовавшие

---------------------------------------------
* Горская школа была при Геймане открыта.

687

при Аракине санитарные участки были все разобраны и обратились в чудные дачные места - например, дачи Татаринова, Ноева, Королькова, Шахпароновой, Яновского; в городе разведен на бывшей церковной площади большой сад*, заселено 15 деревень: следуя примеру Геймана, восстановившего пицундский храм, Введенский способствовал реставрации Драндского храма, при котором была основана обитель; ему же обязаны Сухум и Ново-Афонский монастырь своими субтропическими насаждениями. Сам Введенский, любитель садоводства, развел чудный экзотический сад, украшение побережья - сад «Синоп».
В восьмидесятых годах, а особенно с введением в 1892 году городского самоуправления город значительно улучшился в санитарном отношении; была построена городская больница, родильный дом; появились двухэтажные дома, железная пристань; канавы стали цементироваться, самые отдаленные улицы моститься; проведено береговое шоссе, пересекающее лучшую часть Абхазии - Гудаутский участок; разработана дорога на Клухорский перевал, от Дранд через Очемчиры на Зугдиды проведена шоссированная дорога (однако, по ней мало езды, предпочитают береговую дорогу; дорога эта построена неумело). Впоследствии много абхазцев, живших в Турции, с разрешения русского правительства возвратилось на родину. В настоящее время их в Абхазии считается около 73.000 душ обоего пола; самурзаканцев - около - 32.000 душ; русских же около 2.000, греков около - 2.500, армян около 1.000, эстонцев 600, немцев около 300, мингрельцев около 8.000, молдаван 200, болгар 120 и галичан около 100 человек; кроме того, в качестве арендаторов проживает более 15.000 армян и около 3.000 турок**.
Великолепные Гагры, недавно административно, но отнюдь не географически отошедшие к Черноморской губернии; рыболовный завод Игумнова при устье Бзыби; культурный монашеский уголок в Пицунде*** с единственной на побережье сосновой рощей (Pinus maritima); разрастающийся Гудаут; хозяйство многолюдного Ново-Афонского монастыря с его школой для абхазских детей, хуторами, насаждениями растений высокой культуры; табачные и цветочные культуры около Сухума; санатории, из которых особенно славится

------------------------------------------------
*Нельзя признать насаждения в Сухуме полезными в гигиеническом отношении.
** По данным 1906 года.
*** Считается скитом Ново-Афонского монастыря.

688

санаторий Смецкого; лесопильный завод в верховьях Кодора; развивающийся экспорт вина, кукурузы, табаку, плодов, экзотических растений, каштанов, орехов, пальмового дерева; огородничество, дающее хороший заработок сельчанам многочисленных селений в Абхазии, - все это указывает на то, что Абхазия вышла из эмбрионального периода и в недалеком будущем станет одним из лучших уголков обширной России: с нею будут соперничать только Батумский округ и южные части Приморской области.
На первой очереди для дальнейшей культуры края стоит дорожный вопрос (шоссейные дороги на Клухор, на Псху, Дранды - Джгерды, Ткварчели - Окум - Зугдиды; береговая железная дорога); порты-убежища (яличные порты) - в Очемчирах, Сухуме, Гудауте, Гаграх; назначение в абхазские селения священников из абхазцев, а не из мингрельцев; улучшение школьного дела; защита абхазцев от нашествия армян и мингрельцев; окончание земельного вопроса в Абхазии; посылка в абхазские селения инструкторов по сельскому хозяйству; сельские выставки; организация кооперативного экспорта продуктов абхазского хозяйства.
Много сделано русскими для Абхазии за столетие, и сделавшие живые и умершие деятели в Абхазии, конечно, ждут, что современные русские и природные абхазцы дальше подвинут вперед культуру доброго простодушного абхазского народа и его прекрасной родины.

А. Дьячков-Тарасов102.

ИКОИРГО. - Тифлис. 1910, кн. XX, вып.II.

689

---------------------------
Примечания составителей

96. Автор явно лукавит, когда восхваляет роль Российской империи в создании централизованной власти Абхазии и об успехах абхазского народа. Во-первых, в результате создания т.н. централизованной власти, была ликвидирована государственность Абхазии, и, во-вторых, народ в своем большинстве был подвергнут массовой депортации из Абхазии.
97. В действительности же Давид Возобновитель (царствовал в 1089-1125 гг.) был прадедом царицы Тамары (1184-1212 гг.), а отцом Тамары был Георгий III (1154-1184 гг.).
98. В грузинской летописи кроме фамилии Шервашидзе сохранилась фамилия Чачасдзе, что соответствует абхазской форме владетельной фамилии Чачба.
99. В Самурзакане, так же как и по всей Абхазии, христианство стало возрождаться со второй половины ХIХ в.
100. Очамчыра исторически относился не к Самурзаканскому региону, а Абжуа.
101. Последний владетель Абхазии М. Шервашидзе (Чачба) был похоронен не в Илоре, а в Моквском монастыре.
102. Дъячков-Тарасов А.Н. - сын подполковника Н.А. Дьячков-Тарасова, бывшего попечителя Цебельды (1868 г.). Окончил историко-филологический факультет Московского университета. Был одним из организаторов «Общества любителей изучения Кубанской области» в Екатеринодаре.

Р. Агуажба, Т. Ачугба

------------------------------

(Печатается по изданию: Р. Агуажба, Т. Ачугба (составители). Абхазия и абхазы в российской периодике. Том II. Сухум, 2008. С.632-689.)