Рисмаг Аджинджал
Сила духа
Рассказ
Я стоял на третьем этаже, в коридоре, в новом здании АГУ (бывший ГИСХ). На углу коридора разговаривали знакомые ребята. Я подошел к ним и поздоровался, у одного из них, моего бывшего одноклассника, под курткой была видна кобура ПМ.
— Что, много имеешь патронов? — спросил я у него.
— А ты что, можешь дать? — сказал он и вытащил обойму.
В ней был один патрон.
— Зачем ты его таскаешь, если у тебя только один патрон?
— Ты так не говори, один раз он мне сильно жизнь поправил...
— Это было зимой. Я ехал на братухиной "шестерке", возвращался из Сочи, где лечился после ранения. Клянусь мамой, на сцепление костылем нажимал. Уже было темно. На Пицундском повороте тормознули меня трое в форме: двое с автоматами, один — без, два абхазца, один русский. Ну, я их посадил, жалко — всё же три часа ночи, кто их возьмет. Минут через пять тот, кто спереди сидел, вытаскивает штык-нож и начинает резать переднее сиденье.
— Братуха, — говорю ему — ты что делаешь? Это ведь моя машина.
— Знаешь что, эта машина меня прикайфовала. Довезешь нас до Аацинского поворота и слезешь, а там, не спеша, к следующему утру на костылях сам дойдешь до дому.
Я сперва подумал: может шутят; ну знаешь, такие козоёбские варианты... Потом смотрю: они это серьезно базарят. А по ходу такой колотун, задних стекол не было, еду и правой рукой за левый бок держусь, чтобы согреться, а левой управляю. Знаю: если меня там высадят, то точно умру, если не от голода, то от холода наверняка; кто меня поднимет так поздно.
— Братуха, — говорю — ты воевал?
— Да.
— Ну и я тоже, видишь — раненый. Как тебе совесть позволяет мне такое говорить?
— А мне всё по ...!
— Что хотите делайте, машину тоже забирайте, никто вас искать не будет, только до дома довезите, я ведь сам не дойду, на верную смерть не оставляйте.
А про машину это я так сказал, кто бы этим козлам автомобиль даром отдал.
Тут русский, который сзади сидел, говорит первому: "Может, не стоит? Раненый как-никак", — а этот поворачивается и наезжает на него: "Ты что, падла? Если боишься, зачем с нами пошел?"
Автоматы были у того, кто со мной сидел и у того, кто сзади. Ну, думаю, и так и так помирать. Торможу машину, вытаскиваю волыну и прямо в лоб первому приставляю. Слышу: тот, кто сзади, начинает играть предохранителем. На него навожу и говорю: "А ну, сука, кто кому раньше башку прострелит — посмотрим. Оставляйте автоматы и вылетайте из моей машины".
Они побросали автоматы и вышли. Я завел мотор и поехал дальше.
("А по ходу и нельзя было им стволы оставлять", — вставил кто-то из слушавших. —изрешетили бы".)
— А дня через два... Не пойму, как они так быстро меня нашли, уже здесь, в городе... Маханя кушать приготовила, только сел я за стол, как ко мне во двор заходят какие-то фраеры, человек семь. Ну, такие, знаешь, мужики солидные, лет по тридцать — тридцать пять. Меня зовут. И втирают мне: "Как тебе не стыдно, раз раненый, можно, что ли, на пацанов наезжать и стволы у них отбирать?"
И это они мне говорят; смотри, как всё перевернули. Я спрашиваю: "А где эти пацаны?" Те позвали их, и, знаешь, заходят во двор как скромные абхазские невесты: плечи опущены, головы, вниз смотрят. Мои близкие были на хате, как этих увидели — стали их бить. Мужики, что их привели, тоже удивились, "не въехали", в чём дело: кто волыну вытащил, кто гранату... Я — к ним и говорю: вот так и так дело было. Самый старший из них подошел ко мне и, клянусь, поцеловал и извинился. А потом рукояткой пистолета сам стал бить тех пацанов. Я это увидел, говорю им: «Что хотите с ними делайте, хоть убивайте, но не у меня же во дворе».
"Автоматы, значит, у тебя остались?" — спросил я.
— Нет. Где-то через две недели ко мне приезжает тот же мужик и говорит: "Мне стыдно обращаться к тебе после всего произошедшего, но понимаешь, с ребят стволы требуют в части, их могут зацепить в тюрьму. Хотя, конечно, если ты их не вернешь, никто, клянусь, тебе слова в упрек не скажет". Я вытащил из дома автоматы и отдал ему. Пригласил его на пару стопок — по обычаю, по-абхазски (как будто он мне сто лет нужен). Мужик отказался, сел в машину и уехал.
А тех пацанов я пару раз видел в городе…
В это время из деканата вышел лектор, которого я дожидался. Я попрощался с друзьями и пошел к нему. И долго потом в голове у меня вертелась одна мысль: "Хорошего бойца голыми руками (всего двумя автоматами) не возьмешь".
г. Сухум, 1994 год.
(Материал предоставлен автором.)
