Асида Инал-ипа
Абхазские тамги
(на материалах исследований доктора исторических наук Ш.Д. Инал-Ипа «Антропонимия абхазов»)
«Антропонимия абхазов» - замечательная книга не менее замечательного человека, доктора исторических наук, профессора Шалвы Денисовича Инал-Ипа, посвятившего всю свою жизнь изучению абхазского этногенеза, материальной и духовной культуры этноса, его истории, социальной жизни. Вклад этого человека в абхазоведческую науку глобален. Именно его многочисленные труды стали импульсом возрождения национального самосознания абхазского народа.
Научная деятельность Шалвы Денисовича совпала с тем периодом истории абхазского народа, когда он подвергался гонениям и истреблению. На фоне этих событий писать о самобытности нации, о ее культурном и историческом праве «быть» - было непростым делом. Не только абхазский, но и все народы Кавказа едва пережили и не до конца оправились от сталинских репрессий.
«Антропонимия абхазов» – книга, по которой готовилась статья, одна из неизданных (издана в Майкопе в 2002 г. - прим. ред.) монографий Ш. Д. Инал-Ипа, посвящена актуальной проблеме современного абхазоведения. В ней представлена антропонимика абхазов, извлеченная из фольклорных и письменных источников и многолетних полевых этнографических материалов, собранных самим ученым. В своей работе я также опиралась на материалы Л.И. Лаврова «Историко-этнографические очерки Кавказа, Ц.Н. Бжания «Из истории хозяйства и культуры абхазов», М.К. Хотелашвили (Инал-Ипа), Заведующей отделом древней истории и средневековья Абхазского Государственного музея.
Тема моей статьи – тамги или родовые знаки, как их еще называют. Я постараюсь очертить тот круг проблем, с которыми сталкиваются ученые при изучении загадочного наследия наших предков. Если мы сможем понять то, что зашифровано в тамгах и расшифровать их смысл, тогда, кто знает, быть может, нам станут известны неизвестные доселе стороны жизни наших праотцев.
Начало знакового творчества человечества началось в тот период, когда у людей появилась потребность изображения вначале простых графических изображений, порой не несших какого-либо смысла, а затем и сложных идеограмм, разгадать смысл которых до сих пор остается довольно сложным делом. Поначалу эти ранние письмена не несли никакой религиозной нагрузки и представляли собой группы штрихов или сочетания простых линий. Религиозно-магическое смысловое содержание родовые знаки приобретут лишь в энеолите. Тогда же они становятся элементами земледельческого, охотничьего и скотоводческого культов. Их основная задача – обеспечить удачу на охоте, приплод скота или обильный урожай. Это знаки-символы лука и стрел, волнистых линий воды, штрихов дождя, зигзагов молний и змей, а также солярные и астральные знаки - круг, крест, крест в круге, свастика, вихревая свастика, розетки, полумесяц, звезда и т.п.
А еще позже формируются как графические, так и вещественные фетишистские символы почитания божеств. На последнем особенно настаивает Шалва Денисович.
Согласно Л.И. Лаврову, форма одних тамг восходит или к специально изобретенным орнаментальным фигурам, не имевшим смыслового значения, или к заимствованным рисункам разного назначения, также не содержащим определенного смысла, или к магическим знакам-оберегам.
Научное изучение загадочного творчества предков ведется уже много лет, однако все равно вопросов в этой области пока больше, чем ответов. Родовым знакам посвящено довольно много научных работ, и анализ этих работ показал, что исследователи кое в чем не согласны друг с другом. О наиболее явных проблемах, с которыми сталкиваются ученые, мы сейчас и поговорим.
I. Зарождение системы знаков
О древности зарождения системы родовых знаков ученые давно не спорят. Исключение составляет лишь Азаматова М.К., которая относит зарождение института тамг к раннему средневековью.
Как известно, к концу II тыс. до н. э. на Кавказе, судя по всему, распалось родовое хозяйство. Тогда же появилась необходимость «отличать табуны лошадей, принадлежавших разным хозяевам», именно так полагает Л.И. Лавров. Именно к периоду распада родового строя относит он зарождение тамг, но только как знаков собственности, связанных с распространением табунного коневодства. Таким образом, пишет Л.И. Лавров «мало оснований для предположения о появлении тамг в эпоху господства родового строя». Но ряд исследователей придерживался и придерживается мнения, что некоторые тамги из слоя древнейших знаков восходят к тотемным изображениям еще родового строя.
Древнейшими абхазскими знаками, по мнению Шалвы Инал-Ипа, являются фигуры простого круга и русской буквы «П», а также знак типа русской же буквы «Т» в самых различных вариациях.
Знак «Т» ученый интерпретировал как стилизованное изображение барана, или стилизованной головой быка. Однако, по мнению некоторых исследователей, изображением быка или барана было бы правильней считать другие знаки:
Исходными фигурами вообще всех горских кавказских тамг, помимо них, Л. И. Лавров назвал в своей работе еще лиру и дугу. Все элементы абхазских тамг, по мнению этого ученого, характерны и для знакового творчества северокавказских республик.
По мере развития общества рисунки варьировались, появлялись новые знаки. Элементы родовых знаков заимствовались у соседних народов, из других знаковых систем, пополняя тем самым фонд этих интереснейших исторических памятников и расширяя семантический компонент. Круг проблем не ограничивается определением периода зарождения загадочного института тамг.
II. Обозначение родового знака
Несомненно, у того или иного народа родовые знаки назывались по-разному. К примеру, по свидетельству исследователя фамильных знаков Ш.Ш. Хуранова, словом, обозначавшим у абазин родовой знак, было, скорее всего, «дзарна». Это слово и по сей день сохранилось в некоторых выражениях абазин в смысле клейма.
Абхазы же для обозначения клейма использовали слово «адырга» или «ахцара» (метка, метить). На слове «ахцара» настаивает абхазский этнограф Ц.Н. Бжания, считая его исконным древним абхазским термином, обозначавшим мечение вообще всякого скота. Сегодня в абхазском языке «ахцара» сохранилось только в отношении мечения мелкого рогатого скота.
Тогда откуда взялось слово «тамга»? Как оказалось, именно так монголы называли особый знак - тавро, которым метили лошадей и скот. Знак этот изготавливали на железном трафарете, который держался на длинном железном стержне с деревянной ручкой. Монголы метили не только лошадей, но и деревья, ковры, а также другие предметы, обозначая тем самым их принадлежность. Таким же образом абхазы метили лошадей, быков, буйволов, мулов и ослов, выжигая родовое тавро на внутренней стороне ляжки. В редких случаях тавро ставилось и на щеках морды животного.
Абхазский аналог «тамги» - «адамыга» (в современном абхазском языке это слово употребляют для обозначения человека неловкого, неуклюжего, часто с физическими изъянами), абазинский – «дамыгъа», кабардинский – «дамыгъэ». Сам процесс мечения у абхазов носил название «адамыгнцара», т.е. «наносить, накладывать тамгу». Старотюркское слово «тамга» распространяется на родовые знаки после монгольских завоеваний. Вскоре оно вытеснит местные обозначения у многих народов Кавказа, Средней Азии, Ближнего и Среднего Востока.
Из вышеизложенного следует, что слово тамга должно было проникнуть на Кавказ с самим обычаем мечения лошадей и крупного рогатого скота путем выжигания на теле животного знака раскаленным железом. С этого времени не только железный трафарет с держаком для проведения операции мечения, но и сам знак стал называться тамгой. Отсутствие инструментов в археологических материалах домонгольского периода и широкое распространение слова «тамга» среди многих народов говорит о том, что до монгольских вторжений обычая ставить тавро выжиганием знака у этих народов не существовало. Иначе как можно объяснить тот факт, столько народов не имело в течение такого длительного времени своего исконного слова, обозначавшего родовой или фамильный знак.
Однако это не значит, что понятие родового знака появилось с периода монгольского господства. Лишь при мечении лошадей, крупного рогатого скота и др. как собственности родовой знак не употреблялся до монгольских завоеваний.
Знаки на посуде, керамических кружках античного и средневекового времени, на плодовых деревьях, на деревьях, в дуплах которых гнездились дикие пчелы, доказывают, что даже в то далекое время использовались не только как показатели собственности, но в некоторых случаях и клейма. Родовой знак вырезался или выжигался на оружии, музыкальных инструментах, подошвах стремян, вышивался, выводился аппликацией или галунами на кисетах, покрывалах, кожаных подушках, знаменах.
К функции показателя собственности со временем добавились новые функции. К примеру, функция подписи. Тамги рисовали под документом, или в знак благодарности за гостеприимство и угощение гость вырезали или выжигали свою тамгу на дверях, столбах домов, или на порогах дверей. Тамги ставились и на деревянных с резными зооморфными ручками кружках «ача», из которых пили кислое молоко, и на другого вида кружках – «ахмачыр», из которых пили вино. Кружку с нанесенной на нее тамгой дарили со словами «Уача иануп», т. е. «лежит, нанесен на твоей «ача». А во время свадьбы произносили тост, который завершался словами «арахутиаа уача иануп» - т.е. «на твоей «ача» лежит подаренный скот». Выпивший вино из специально поданной кружки ножичком вырезал на ней свой знак. Такие кружки с нанесенными на них тамгами хранились как реликвия, передавались по наследству и подавались с вином исключительно дорогому и знатному гостю.
Вскоре родовой знак стал использоваться как геральдический знак, герб (знаменосцы военного отряда или ополчения начали поднимать в походе знамя с изображением тамги вождя) и как опознавательная надпись (высекался на надмогильных памятниках и столбах). А как пишет Ш.Д. Инал-Ипа, «на основе показаний фольклора в прошлом и границы владений устанавливались по нарезам на деревьях», в которых можно угадывать тамги.
II. Принадлежность тамг
Ученые часто спорят и о принадлежности тамг. Почти все исследователи, исключая В.П. Пожидаева, заявившего о принадлежности тамг только привилегированным фамилиям, пишут об исключительно классовом характере этого института. По-видимому, когда-то родовой знак был родовым знаком, но с течением времени закреплялся за семьей, присвоившей себе верховенство в роде, и передавался уже по наследству только в ней.
По мнению почти всех ученых, зависимые крестьяне обычно пользовались тамгой своего владельца. Однако во времена реформ многие крестьяне обзаводились собственными тамгами, чем вызывали гнев своих владельцев. Тамги вымерших родов, как правило, присваивали себе вассальные по отношению к ним фамилии.
Самыми поздними из них у абхазов были знаки в виде русских и грузинских букв.
Затем в абхазских тамгах начинают использовать элементы латинского алфавита, что подчеркивает связи абхазов с другими народами,
а также фаллические символы:
Многие свободные независимые крестьяне были обладателями своих собственных тамг еще задолго до XIX в., о чем говорят и данные старинных историко-героических песен, где часто упоминаются не только княжеские и дворянские, но и крестьянские знамена, несомненно, имевшие на своем полотнище изображение тамги фамилии.
IV. Сбор тамг
Однако и после исследований Шалвы Денисовича проблема определения семантики фигур тамг и большинства других таинственных знаков остается чрезвычайно сложной. Трудно пока твердо ответить на вопрос, чем в действительности являются тамги, какими функциями они еще обладают.
Изучение родовых знаков – дело не из простых. Прежде необходимо собрать их с различных объектов и предметов, которые часто находятся в личных архивах. Когда ученым владельцы древнейших ценностей предоставят возможность поработать с носителями тамг, тогда, несомненно, в изучении древнего творчества откроются потайные двери.
________________________
© Инал-Ипа Шалва Денисович, Инал-Ипа Асида
(Перепечатывается с сайта: http://www.relga.ru.)
