ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Впервые после упразднения Абхазского княжества властями Российской империи в 1864 г., в руках абхазов оказалась сосредоточена вся полнота политической власти внутри непризнанной мировым сообществом республики. Первые годы существования самостоятельного абхазского государства стали временем возрождения традиций, обычаев и религии этого древнего народа. Вместе с тем, война и ее последствия, изоляция от внешнего мира и нынешнее более выгодное положение абхазов по сравнению с другими национальными общинами страны (в их глазах вполне оправданное в силу собственной автохтонности) породили некоторые негативные тенденции в этническом развитии этого народа.
В последние годы четко обозначился духовный разрыв между разными поколениями внутри абхазского этноса. В молодежной среде особенно сильно чувствуется разочарование тем, что общая во время грузино-абхазской войны надежда на скорое разрешение всех личных и общественных проблем путем военной победы, не оправдалась. В результате в молодежной среде распространяется наркомания, теряется интерес к традициям, национальной культуре, духовным ценностям собственного народа.
Другим негативным явлением в этническом развитии абхазов стали происходящие изменения внутри самих традиционных институтов. Подобные изменения происходят постоянно и в этом кроется гарантия жизнеспособности традиций, имеющих свойство приспосабливаться к меняющемуся миру. Однако при этом особенно важным является направление эволюции традиционных институтов. О том, насколько могут деградировать национальные традиции наглядно свидетельствует пример японской якудза, сицилийской, китайской и т.п. мафий, имеющих этническую окраску.
Некоторые из происходящих ныне изменений традиционных институтов находятся в полном противоречии с моральными принципами и нравственной сущностью апсуара. Тем не менее, они получили широкое распространение и крайне негативно влияют на ситуацию в стране. В настоящее время все более распространенным становится отказ от одного из основополагающих принципов традиционного абхазского права, согласно которому преступник должен осуждаться и наказываться в первую очередь своим собственным родом.
Не редкими стали случаи, когда многочисленные и сильные ажвла и абипары стремятся навязать свою несправедливую волю малочисленным, когда сильные фамилии требуют от других следовать традиционному праву, но сами его не соблюдают, когда отношение к человеку в обществе определяется не его трудолюбием и высокими нравственными качествами, а нажитыми неправедным путем богатством и положением.
Было бы преувеличением утверждать, что обозначившиеся негативные тенденции в развитии традиционных институтов абхазов стали доминирующими. Они обусловлены многочисленными причинами и во многом имеют общий для всего постсоветского пространства характер. В России и других постсоветских государствах подобные негативные социальные процессы (криминализация общества, духовный кризис, стремление к быстрому обогащению любыми путями и т.п.) получили куда большее развитие, чем в послевоенной и изолированной от внешнего мира Абхазии. Однако, для многочисленных народов бывшего СССР, в отличие от абхазов и других небольших по численности народов, нынешний глубокий социальный кризис и упадок общественных нравов еще не несет в себе угрозы для их дальнейшего этнического выживания (по крайней мере в обозримом будущем).
Малочисленность абхазов диктует крайнюю уязвимость этого народа от политических факторов. На протяжение двух последних столетий под их влиянием абхазы не раз оказывались на пороге этнической катастрофы. Все же, несмотря на крайне неблагоприятную для непризнанной Абхазии современную внешнеполитическую ситуацию, не она, а скорее внутренние факторы представляют наибольшую опасность для этнического развития современных абхазов. В случае, если такие негативные тенденции, как внутреннее перерождение традиционных социальных институтов и моральная деградация молодежи, получат дальнейшее развитие, весьма вероятно, что в течение двух-трех поколений это может привести к отказу от сохранявшихся в течение многих веков традиций и обычаев, определявших дух и этническое своеобразие абхазов. А это уже означает реальную угрозу для их этнического выживания.
Традиционные социальные институты и религия абхазов находятся в неразрывном единстве и определяют собой содержание абхазской национальной идентичности. В современных условиях традиционная религия играет в обществе важнейшую стабилизирующую роль.
Собранные сведения о религиозных представлениях и ритуалах абхазов наглядно свидетельствуют, что в данном случае мы имеем дело с монотеистической религией, центральной идеей которой является существование единого Бога-Творца (Анцэа). Анцэа бесконечно множественен в своих проявлениях, он является первоисточником всего сущего, по его воле существуют апаимбары - ангелы-хранители, обеспечивающие защиту и благоденствие отдельных ажвла и абипар, поселковых общин и всего абхазского народа, Абхазии.
Традиционная религия абхазов отвечает определению теизма, в котором мир есть осуществление божественного промысла, а абсолютно бесконечный Бог стоит над миром и человеком, и определению “строгого монотеизма”, где Бог является единственным источником и добра, и зла (К которому, по мнению многих исследователей нельзя отнести даже христианство и ислам).
Традиционная религия абхазов представляет собой систему религиозных взглядов, канонов и ритуалов, которая сформировалась у этого народа в процессе длительного исторического развития. Несмотря на значительное количество имеющихся в ней локальных особенностей и разновидностей, это - единая религия, в которой сохраняются устойчивые основополагающие представления и ритуальная практика. Степень влияния на эту религию со стороны иудаизма, христианства и ислама является весьма незначительной и таким образом ее нельзя отнести к синкретическим религиям.
Полученные в ходе полевых исследований данные о традиционной религии абхазов подтверждают мнение тех религиоведов (Ф. Джевонс, Р. Смит и другие), которые трактовали обряд жертвоприношения как форму общения членов определенной группы людей с божеством. На это прямо указывают используемые во время многих абхазских молений выражения, а некоторые из них даже состоят из двух частей, где содержание первой части заключается во встрече своего божества-покровителя и совместной с ним трапезе, а вторая - в его проводах (моление Цымцба). В то же время, традиционная религия абхазов не дает никакого подтверждения точке зрения тех ученых (Дж. Фрезер и др.), которые считают вкушение жертвенного мяса неким “богоядением”, как бы поеданием людьми собственного божества (по аналогии с христианским Причащением).
В традиционной религии абхазов не имеется особого, живущего за счет своей ритуальной практики сословия профессиональных священнослужителей. Выделение из крестьянской среды абхазских жреческих фамилий происходило, скорее всего, как следствие роста авторитета и влияния тех или иных родовых святынь, приобретавших со временем общенациональный характер. Этим можно объяснить отсутствие исчерпывающего списка всех семи главных абхазских святилищ (быжныха).
В настоящее время неоспоримыми являются лишь шесть из них: Дыдрыпш-ныха, Инал-куба, Лашкендар-ныха, Лдзаа-ныха, Лых-ныха и Ылыр-ныха. По поводу же названия и расположения седьмого сохраняются разногласия, которые можно объяснить тем, что в разное время в состав “быжныха” могли включаться различные абхазские аныхи. При этом сохранение их общего сакрального числа семь было совершенно обязательным.
Отсутствие в абхазской традиционной религии профессионального жречества, составляющего в обществе отдельное сословие, способствовало сохранению древних представлений и обрядовой практики. В отличие от других религий, она не была подвержена огосударствлению и бюрократизации, ересям и расколам, не испытала на себе определяющего влияния со стороны многих поколений богословов и толкователей божественной истины, которые в определенной степени затруднили (вольно или невольно) непосредственное общение простого человека с Богом. Поэтому по своей атмосфере и глубине религиозного чувства моления нынешних абхазских крестьян в гораздо бульшей степени соответствуют начальным этапам развития человечества, чем современному миру (этим, а также общими корнями, объясняется их сходство с некоторыми клинописными текстами древних малоазийских молений, псалмами Ветхого Завета и т.п.).
Сохраненные в традиционной религии абхазов представления и религиозная практика не являются продуктом какой-то определенной исторической эпохи, в них как бы в спрессованном виде присутствуют все пройденные этим народом стадии развития начиная с доисторических времен и вплоть до наших дней.
В традиционной религии абхазов до сих пор продолжает сохраняться много общего с религиозными представлениями и ритуальной практикой древнего населения Малой Азии. При анализе подобных совпадений необходимо учитывать теорию ряда ученых, которые на основе языковых данных сделали вывод об имеющемся генетическом родстве между хаттским и абхазо-адыгскими языками, то есть о том, что населявшие в древности центральную часть Малой Азии хатты были далекими предками современных абхазо-адыгских народов (см.: 42, 43, 86, 97, 98).
Известно, что со времен глубокой древности Кавказ имел тесные связи с цивилизациями Малой Азии, был их северной периферией. По мнению некоторых ученых, определенные взаимоотношения между переднеазиатскими и кавказскими хозяйственными областями имели место уже в V тыс. до н.э. (224, с.122). Скорее всего именно из Малой Азии на Кавказ в III тысячелетии до н.э. мигрировали хатты, которые завоевали местное население, о котором сохранились легенды в абхазском фольклоре как о народе “ацанов” (122, с.135).
С точки зрения рассматриваемой проблематики особенно интересным представляется тот факт, что согласно абхазским мифам об ацанах, это был “очень нечестивый” народ, который совсем не признавал существование Бога. Бог, разгневанный за их неверие, решил наказать этот народ, послал на землю огонь и сжег нечестивых ацанов (104, с.246). Таким образом, в абхазской мифологии можно увидеть отголосок имевшего место распространения на Кавказ новой религии, принесенной с собой из Малой Азии далекими предками современных абхазо-адыгских народов.
В мифе об ацанах говорится также о том, что они не знали огня, питались молочными продуктами своих стад и сырым мясом (104, с.246), то есть были первобытными скотоводами. В этом также можно увидеть доказательство имевшей место массовой миграции хаттов из Малой Азии в III тысячелетии до н.э.: именно в это время на Кавказе радикально изменяются методы обработки земли и начинают применяться пахотные орудия (204, с.4).
Примерно в это же время здесь появляются дольмены, свидетельствующие об изменении погребального обряда (см.: 102, с.63-102). Погребальные церемонии являются важнейшей частью любой веры и начало строительства дольменов можно рассматривать как доказательство прихода на Кавказ новой религии. Таким образом, совпадение по времени радикальных изменений в методах обработки земли и в погребальной церемонии свидетельствует в пользу теории миграции хаттов на Кавказ в III тыс. до н.э.
Что же представляла собой религия древних хаттов и что объединяет ее с традиционной религией абхазов? В религии хаттов “на вершине складывающегося пантеона стоял Ан-небо, отец всех богов, имя которого является одновременно символом неба и божества. Когда в Шумере около 3500 г. до н.э. начинается эпоха письменной истории, Ан уже представляет собой небесное бездеятельное божество (Деус оциозус)” (255, с.229). Абхазское представление об Анцэа (Боге-Творце) весьма схоже с хаттским представлением об Ан - “отце всех богов” - то есть, опять же, творце и источнике всего сущего.
Под влиянием П.К. Услара и П.Г. Чарая в конце ХIХ в. в абхазоведении утвердилось мнение, что имя Бога-Творца Анцэа происходит от слова Ан (“мать”) и переводится как “боги много” или, в дословном переводе, “матери” (см.: 211, 220). Лишь в 1974 г. подобная трактовка была подвергнута критике в специальной статье Ш.Д. Инал-ипа, указавшего, в частности, что “название общего бога, выступающего в качестве мужского существа, “матерями” не отвечает требованиям элементарной логики” (101, с. 163).
На основании своего анализа, Ш.Д. Инал-ипа пришел к выводу, что имя “Анцэа” переводится как “небесный бык” или “бог-бык”, представления о котором восходят к древнейшим скотоводческим культам и указал на многочисленные аналоги почитания священного быка (Апис в Древнем Египте, культ быкоподобного бога плодородия древних евреев, грозный небесный бык шумеров и т.п.) (101, с.166-167).
На древность происхождения имени Анцэа указывают и авторы книги “Земля Адама”, по мнению которых “Имя Бога Ан является первичным в религиях многих, если не всех, древнейших народов. Однако абхазы, видимо, единственные, кто сохранил до наших дней живой культ Всевышнего Творца мира, небесного отца Ан: абхазы называют его Анцэа” (185, с.78-79). Анцэа определяется этими авторами как “Небесный Бог-Творец, Вседержитель мироздания, всемогущий, всеведущий, всеблагой, вездесущий, невидимый” (185, с.84).
Оставляя в стороне вопрос о первичности имени Бога в мировых религиях, хотелось бы отметить, что, несмотря на разную трактовку слова Анцэа все авторы сходятся в том, что оно состоит из двух частей - Ан и цэа. Несомненное сходство имени и содержания хаттского Ан и абхазского Анцэа позволяет разделить мнение Л.Л. Регельсона и И.И. Хварцкия о том, что речь идет об одном и том же имени Бога, в несколько измененном звучании, что не удивительно: дистанция между ними составляет многие тысячелетия. Подтверждением связи между хаттским Ан и абхазским Анцэа могут служить употребляемые во время различных абхазских молений часто повторяющиеся выражения о том, что всемогущий Анцэа соединяет небо и землю, дарует людям дождь, урожай и т.п.
Если Ан было изначальным именем Бога, то -цэа (рацэа) в абхазском языке представляет собой показатель множественного числа. В нем можно увидеть свидетельство имевшего место в прошлом политеизма. В то же время, исходя из безусловно господствующего в традиционной религии абхазов представления о Едином Боге, можно предположить, что имя Анцэа могло не трактоваться сугубо механически: как “боги” (аналогично бытовавшему ранее “матери”). Думается, что смысловое значение Анцэа могло означать (либо изначально, либо это имя приобрело такое значение в процессе исторического развития) “Бог во множестве” - то есть Единый Бог во множестве своих проявлений.
В пользу хаттского происхождения имени Ан говорит сходное имя Бога у абхазов и родственных им убыхов (анце) и абазин (нчва), несомненно восходящее к одному оригиналу, бытовавшему у их общих далеких предков. На имевшее место в древности большое влияние хаттов на религиозные представления других народов Кавказа, указывают некоторые грузинские ученые (И. Джавахишвили, Н. Абакелия и др.), приводящие в качестве примера хевсурское божество Анатори, мегрельское божество Жини Антари (в переводе - “верхний”, “небесный” Антари) и т.п. (19, с.6-13).
Абхазский Анцэа, как и хаттский Ан, является небесным бездеятельным божеством (Деус оциозус), который управляет миром посредством своих слуг. Представление древних жителей Малой Азии о семи великих деятельных богах Ануннаках весьма сходно с представлением современных абхазов о семи аныхах и семи апаимбарах.
Сохранение абхазами сакрального значения числа семь также свидетельствует о хаттских корнях религиозных представлений современных абхазов. Как подчеркивают некоторые современные религиоведы, “практически у всех народов практиковалась трехступенчатая модель посвящения” (172, с.14). Особенно наглядно влияние подобной трехступенчатой модели проявляется в традиционной религии осетин, подробно описанной Б.А. Калоевым (110, с.235-295). О том же свидетельствует ритуальная практика действующего в Абхазии осетинского святилища Ирон дзуар.
Семиступенчатая модель посвящения практиковалась намного реже и именно она имела место у древних хаттов (172, с.14). Сакральное значение числа семь проявлялось в представлениях древних жителей Малой Азии о загробном мире. По мнению ряда современных авторов, они “представляли себе подземный мир в виде города, обнесенного семью стенами. В этот город вели семь врат, которые следовали друг за другом” (172, с.30).
Сходное выражение о семи временах и семи расстояниях было зафиксировано нами в 1999 г. во время ежегодного моления фамилии Цымцба в селе Бармыш. О возможной связи данного выражения с древними представлениями хаттов о загробном мире красноречиво свидетельствует сохраненное абхазами старинное проклятие “Быжьра - быжьцэа уцабгааит”, которое ныне переводится следующим образом: “Чтоб ты провалился в преисподнюю, в самый нижний мир, мир темный, царство мертвых”. При этом слова “быжьра” и “быжьцэа” дословно означают “семь ара” и “семь ацэы” (ара и ацэы - старинные единицы измерения длины у абхазов) (95, с.325).
Влияние бытовавших в Малой Азии представлений о загробном мире чувствуется и в древних представлениях осетин о том, что покинув тело душа улетает на небо, где она должна пройти сквозь семь звеньев цепи, после чего она снова принимает прежний человеческий образ.
При сопоставлении религии древних хаттов и абхазов особое значение имеет существовавшее в Малой Азии представление о творении мира. В первой из семи таблиц поэмы Энума Элиш (“Когда вверху”) рассказывается об изначальном устройстве вселенной, когда существовали только пресная вода (Апсу, мужское начало) и соленая вода (Тиамат, женское начало)” (255, с.232). Обращает на себя внимание сходство Апсу с самоназванием современных абхазов и, скорее всего, в данном случае речь не идет о случайном совпадении.
Известно, что у многих народов мира самоназвание происходит от слова “люди” на соответствующем языке. Понятие же “люди” и “мужчины” в большинстве случаев было тождественным. Это дает основание предположить, что представление об Апсу как о мужском начале могло быть перенесено в древности на всех людей, принадлежащих к определенной этнической общности и, таким образом, превратилось в самоназвание предков современных абхазов.
Представление об Апсу как о пресной воде присутствует в Абхазии (и в соседних с нею регионах) в бесчисленных географических названиях рек, населенных пунктов и т.п., а также в самом названии страны на абхазском языке - Апсны (переводимом ныне как “Страна души”). Пресная вода в засушливых районах является источником, “душой” жизни, с ее обилием связывается райское блаженство. Не удивительно, что Абхазия, с ее множеством горных рек и источников, могла показаться мигрировавшим сюда выходцам из засушливых районов Малой Азии “Страной души”, богоизбранной землей, Раем. Подобные представления сохранились до сих пор, как в традиционной религии, так и среди абхазского населения.
Возможно, что к древней малоазийской религиозной основе восходила практика совмещения одним лицом функций правителя и жреца, отголоски которой имеются в предании о том, что первоначально жрецами святилища Дыдрыпш были князья Садзба и Ачба. Обращает на себя внимание и совпадение названий многих абхазских святилищ с названиями близлежащих населенных пунктов: как свидетельствуют клинописные памятники, в древней Малой Азии названия божеств, покровительствующих населенным пунктам, часто использовались для их обозначения и наоборот (254, с.107).
Скорее всего, к древней малоазийской традиции восходит и современный обряд весеннего распечатывания ритуальных кувшинов ахапщщьа. Смысловое значение сопровождающего данный обряд моления состоит в обращенной к высшим силам просьбе о даровании нового урожая, защите и благоденствии определенной группы людей (рода, фамилии). Таким образом, его содержание совпадает с древними малоазийскими представлениями и ритуалами, призванными ознаменовать начало нового года и полевых работ, но не имеет ничего общего с христианской Пасхой, к которой ныне приурочивается совершение данного обряда.
Сохраненные абхазами многочисленные божества-покровители и святилища различного уровня и назначения с поразительной точностью напоминают религиозную жизнь древнего населения Малой Азии. Так, еще в IV тыс. до н.э. люди “просили своих божеств о хорошем урожае, о здоровье, о мире и благополучии. В каждом месте (деревне, районе) были свои местные боги. Их знали только здесь и поклонялись им только здесь. Были и более известные ... Были и боги, которых почитали во всех городах и селениях Месопотамии. Бог неба Ан относился к числу старейших богов, от него можно было ждать чего угодно” (172, с.22). Легко заметить, что данное описание древней малоазийской религии вполне подходит и для традиционной религии современных абхазов.
Известно, что древние жители Малой Азии после совершения грехов очищались в молитвах, которые отличались необычайной глубиной религиозного чувства. Текст одной из подобных древних очистительных молитв человека, произнесшего ложную клятву, гласит:
Боже не знал - крепка твоя кара.
Клятвой великой легко поклялся.
Закон твой презрел, зашел далеко,
Дело твое в беде нарушил...
Грехи мои многи - как сделал - не знаю.
Боже, уйми, отпусти, упокой зло в сердце...
(цит. по: 172, с.28)
Как показывают тексты современных очистительных молений абхазов, они до сих пор сохраняют несомненную типологическую схожесть с аналогичными молитвами древних жителей Малой Азии.
Важное место в малоазийской религиозной традиции принадлежало гаданию: “после прорицаний, полученных посредством экстиспиций (изучение внутренностей животных) или ониромансии (толкование снов) исполняли соответствующие обряды - молитвы, очищение и умиротворение богов” (255, с.230-213). На примере очистительного моления одного из родов фамилии Хагба видно, что гадание до сих пор продолжает оставаться важной составной частью традиционной религии абхазов.
Имеющиеся параллели между религией хаттов и абхазов позволяют сделать вывод о том, что сохраненные абхазами (пусть в сильно измененном и упрощенном виде) архаичные формы и представления восходят к древним малоазийским верованиям и культам и, таким образом, основой традиционной религии абхазов продолжает оставаться религия их далеких предков - древних хаттов.
Сходные с абхазами монотеистические представления бытовали в прошлом, а иногда сохраняются до сих пор, у некоторых других народов Кавказа. Имеющиеся описания позволяют сделать вывод о большой схожести ритуалов и религиозных представлений в традиционной религии разных народов Кавказа. Наиболее наглядно проявляется эта схожесть у абхазов и осетин. Вот как описывает традиционную религию осетин Л.А. Чибиров: “Для духов осетинами часто строились на видных местах капища, представлявшие собой сложенные сухой кладкой незначительные каменные пирамиды, а также специальные избушки для встречи с ними. … Наиболее близки к богу ангелы. Небо – постоянное местопребывание божеств Уастырджи, Уацилла, Сафа и др. Все они (за исключением бога) жили на земле и обладали теми же функциями, нравственными и психологическими качествами (земных) людей. … Небо – место пребывания божеств. Небо – отец всего сущего, а земля – мать. … Как и многие другие народы осетины верили, что земля первоначально принадлежала Богу, а с появлением на ней людей, бог передал ее им (223, с. 44, 67-68, 70, 86). И далее: “В горной Осетии есть святилище авд дзыары (семь святых), большей частью горцы-осетины молятся авд дзуарэы (семи святым) … Осетинский фольклор изобилует выражениями “семь гор”, “семь подземных миров”, “семь небес” и т.п. (223, с. 193-194).
О сходстве традиционной религии абхазов и осетин свидетельствует и действующее в Абхазии осетинское святилище Ирон дзуар. В этом случае общие представления абхазов и осетин о Боге-Творце и схожая ритуальная практика никак не могут быть объяснены поздним по времени взаимовлиянием. Проживающие в Абхазии осетины никогда не посещали абхазских молений. Окрестные же абхазы вообще ничего не знали о существовании осетинского святилища Ирон дзуар, и само известие об этом вызвало откровенное изумление у жреца расположенного поблизости абхазского святилища Лдзаа.
Несомненное сходство религиозных представлений и ритуальной практики у многих горских народов, говорит в пользу существования в древности на Кавказе некоей восходящей к малоазийской религиозной основе формы конфессиональной общности, общей религии, которую исповедали далекие предки разных народов кавказского региона.
Исходя из теории прамонотеизма, Л.Л. Регельсон и И.И. Хварцкия утверждают о том, что начальный монотеизм – это древнейшая религия человечества, которая зародилась в едином центре (185, с.69-70) и отождествляют ее с традиционной религией современных абхазов.
Можно ли найти какие-либо подтверждения подобной точки зрения в истории Древнего мира? Не случайно, что хрестоматийная книга С.Н. Крамера называлась “История начинается в Шумере”: Малая Азия и Месопотамия в V-II тыс. до н.э. представляли собой центр древнейшего цивилизованного мира. Именно этот регион считался в преданиях многих народов “колыбелью рода человеческого”, он был одним из центров зарождения на Земле цивилизаций и местом тесных контактов между хаттами, семитами и индоевропейцами. Бытовавшие здесь в древности религиозные представления несомненно оказали глубокое воздействие на развитие мировых религий.
О существовании в древности некоей малоазийской конфессиональной общности, когда одну религию исповедовали разные народы обширного географического региона (это, естественно не означает, что одновременно с нею не могло существовать других религий) может, в частности, свидетельствовать широкий географический ареал распространения дольменов по побережью Средиземного и Черного морей, свидетельствующий о наличии общего погребального культа. Основу этой конфессиональной общности могла составлять некогда распространенная в Малой Азии религия, которую, наряду с другими народами исповедывали и древние хатты. В пользу этого предположения говорят выдвигаемые рядом ученых гипотезы о том, каким образом мог происходить процесс распространения подобной религии.
Специалисты по дешифровке древних письменностей А.М. Кондратов и В.В. Шеворошкин, например, считают, что подобно тому, как шумерский язык вытеснялся языком вавилонян, пока наконец не превратился в язык жрецов, в священный язык вавилонской религии, и “носители анатолийских языков проникли на территорию хаттов не как варвары, сметавшие на своем пути все традиции, всю местную культуру, а постепенно просачиваясь в гущу местного, более цивилизованного населения, смешиваясь и скрещиваясь с ним ... Шумерские культурные, религиозные и хозяйственные термины, названия богов и другие слова вошли в язык вавилонян. Точно так же и в хеттском, лувийском, палайском языках имеется большое число хаттских слов” (122, с.135-136).
Несомненно, что религия хаттов могла распространяться и другими путями. В первую очередь в результате массовых миграций и, скорее всего, именно таким образом она распространилась в Кавказском регионе. О том, что эта религия распространялась также по древним торговым путям, свидетельствует отмеченный М. Элиаде факт заимствования древними греками, хотя и в сильно упрощенной форме, месопотамских экстиспиций. Он же указывает на общие черты между религиями Древнего Египта и Месопотамии (255, с.106, 134). На восприятие иранскими племенами религиозных представлений, восходящих к временам существования индоевропейской общности (и имевших, скорее всего, много общего с религией древних хаттов) указывал Б.Г. Гафуров (70, с.60-62).
Возможно, что влияние этой религии испытали и некоторые африканские народы. На это может указывать сообщение арабского автора Х в. Ибн Хаукала о том, что у проживавшего в Северо-Восточной Африке народа базен (кунама) не было “никакой религии, кроме признания единого бога и приветствия ему. А имя его на их языке - Анана” (цит. по: 208, с.39). Олицетворение кунама их верховного бога Анана или Анна с небом может указывать на связь их религиозных представлений с древней малоазийской религиозной традиции.
В религии древних хаттов и других народов Малой Азии многие авторы склонны видеть некую общую изначальную религию человечества. Сторонники венской школы религиоведения называют ее прамонотеизмом и считают, что эта религия была получена первыми людьми посредством божественного откровения. С их точки зрения, пришествие на Землю Иисуса Христа знаменовало собой возврат к этой изначальной религии откровения, от которой человечество отошло за многие тысячелетия своего существования. По мнению других религиоведов, монотеизм является высшей формой религии, к которой человечество пришло от примитивных первобытных верований через стадии тотемизма, анимизма и политеизма.
В настоящее время невозможно ответить однозначно, была ли религия хаттов и других народов Малой Азии изначально монотеистической (хотя определенное указание на это можно увидеть в трактовке Ан как отца всех богов) и некоей “изначальной” религией человечества. Однако несомненно, что данная религия сыграла в истории человечества очень важную роль. Под ее влиянием происходило становление мировых религий - иудаизма, христианства и ислама и в известной степени они являются наследниками данной предшествовавшей им религии (подобно тому, как позднее на основе иудаизма формировалось христианство и ислам). О степени подобного влияния свидетельствуют многие содержащиеся в Библии сюжеты, которые во многом повторяют эпос о Гильгамеше и другие клинописные памятники первых цивилизаций Малой Азии. Именно сильным влиянием со стороны древней малоазийской религиозной традиции можно объяснить то многое общее, что имеется в религиях самых разных народов.
Абхазы, в течение тысячелетий сохранявшие приверженность религиозным представлениям своих далеких предков, под давлением политических обстоятельств были вынуждены объявлять себя христианами, мусульманами и атеистами. Действительно, в политическом плане Абхазия входила с VI века н.э. в христианский мир, в XVII-XVIII вв. - в мир ислама, а в течение советского периода была составной частью СССР с его господствовавшим атеизмом. Однако у абхазов не было двоеверия: вне политики, в народной массе, продолжала господствовать традиционная религия, и именно этот народный, а не официальный, государственный характер данной религии получил отражение в употребляемом некоторыми авторами термине “народная религия абхазов”.
В Абхазии христианство, ислам (и атеизм) играли в первую очередь роль не религии, а официальной государственной идеологии. Именно на политическую роль мировых религий на Кавказе указывал в 1833 г. Фредерик Дюбуа де Монпере, подчеркивавший, что завоеватели всегда стремились использовать христианство и ислам для утверждения своих позиций на Западном Кавказе, что привело местное население “к глубокому равнодушию как к той, так и к другой религии и полному возврату к древним суевериям” (243, с.53).
Официальное принятие христианства или ислама свидетельствовало не о переходе абхазов в новую веру, а о признании княжеским домом своего вассального положения по отношению к другим державам (Византия, Османская империя, Россия и т.п.) и о лояльном отношении к этим державам местного населения. О том, что такой шаг весьма мало сказывался на религиозной жизни народных масс прямо указывает все тот же Фредерик Дюбуа де Монпере: “Только черкесские князья и знать – мусульмане соблюдают магометанские обряды, но они выполняют их только ради успокоения совести и с полным равнодушием, насмехаясь зачастую над всеми этими церемониями. Черкес из народа в сущности все тот же язычник” (243, с.53). Именно этим объясняется та легкость, с которой абхазы номинально переходили в новую веру, а затем, в случае изменения политической обстановки, отказывались от казалось бы безраздельно господствовавших в их среде в течение длительного времени мировых религий.
Сходная ситуация имела место и у некоторых других народов Кавказа. Вот что пишет по отношению к осетинам Л.А. Чибиров. “Первые шаги по христианизации алан-осетин начались еще в раннем средневековье и восходят к созданию Аланской епархии (Х в.). С тех пор в течение тысячелетия, стало фактом параллельное сосуществование язычества и христианства. Между тем, высокий уровень развития самобытной религиозной идеологии осетин (и других горцев Кавказа) не позволил христианству оказать решающее влияние на изменение характера религиозно-мифологических систем местного населения” (223, с.201). Тот же автор указывает на сохранение сильного влияния традиционной религии в среде осетин в советское время: “на территории современной Южной Осетии давно нет ни одной действующей православной церкви, ни одной мечети, хотя поклонение дзуарам и местным святилищам все еще бытует среди части населения” (223, с.201).
О том, что переход абхазов в новую веру имел характер политического акта и носил совершенно формальный характер красноречиво свидетельствуют события ХI в., когда, как пишет один из современных абхазских историков М.М. Гунба, “с исчезновением абхазской царской династии в Абхазии прекращается церковное строительство. Это обстоятельство можно объяснить не иначе как отмиранием христианства в Абхазии. Если в Грузии в ХI-ХIII вв. процветало христианство, тогда почему в Абхазии другая ситуация? В мировом масштабе ничего не произошло в христианстве. Значит, причины падения христианства в самой Абхазии, в ее негативном отношении к христианству” (75, с.155).
Подобное развитие событий было названо данным автором загадочным (75, с.155). Действительно, ему трудно найти объяснение, если не учитывать разницы между религией как официальной государственной идеологией и народной религией. У абхазов, в отличие от большинства других народов, это были совершенно разные религии. В данном случае отмечаемый М.М. Гунба полный упадок христианства в Абхазии после переезда абхазского царского дома в Кутаиси представляется вполне закономерным именно в силу изменения политической конъюнктуры в ситуации, когда подавляющее большинство местного населения в течение нескольких столетий лишь формально числилось христианами, а на деле сохраняло приверженность собственной традиционной религии.
То же самое произошло после распада СССР с казалось бы безусловно господствовавшим многие десятилетия ХХ в. атеизмом. Естественно, что приверженность большинства абхазов традиционной религии отнюдь не исключала наличия в их среде в прошлом и в настоящем искренних адептов христианства, ислама и других религий, а также атеизма, однако степень их влияния в масштабах всего абхазского этноса осталась весьма незначительной.
В отличие от христианства, ислама и атеизма, традиционная религия абхазов в обозримом историческом прошлом не имела официального государственного статуса. Это, как и отсутствие в ней профессиональных священнослужителей, способствовало сохранению наиболее архаичных форм и представлений. Имеющее место ныне превращение этой народной религии в государственную и первую из официально признанных религий современной Абхазии знаменует собой качественно новый этап в ее развитии. Этот этап может привести к значительным изменениям в сфере религиозных представлений и в обрядности.
Абхазское государство уже оказывает заметное влияние на традиционную религию: по инициативе властей началась разработка и пошив “подобающей одежды” для верховного жреца Абхазии (которая, по мысли некоторых чиновников не должна уступать парадным одеяниям христианского духовенства). На осуществление данного проекта были выделены немалые средства, однако деньги были потрачены еще до того, как он получил какое-либо материальное воплощение (единственная пошитая для жреца нательная рубаха была признана им совершенно непригодной). Не исключено, что попытки подобного воздействия властей на традиционную религию с целью демонстрации ее нынешнего официального государственного статуса в дальнейшем будут повторяться (хотя представляется совершенно очевидным, что разумнее было бы поручать осуществление подобных проектов самим жрецам).
Тенденция к унификации традиционной религии абхазов, появившаяся в силу ее нынешнего государственного статуса, несет в себе реальную опасность нивелировки большого числа локальных культовых вариантов, в которых до сих пор продолжает сохраняться бесценное наследие далекого исторического прошлого человечества. Это делает задачу дальнейшего изучения традиционной религии абхазов (как и других народов Кавказа) тем более неотложной и актуальной.
ПРИЛОЖЕНИЯ
Приложение 1
ОБРАЩЕНИЕ
схода многонационального народа Абхазии, посвященного 185-летию добровольного вхождения Абхазии в состав России
Почти двести лет назад народ Абхазии сделал исторический выбор, связав свою судьбу с великой Россией. В специальной грамоте император Александр I принял Абхазию на вечные времена под покровительство и защиту Российской империи. С тех пор Абхазия находится в едином с Россией политическом, экономическом, религиозно-культурном и языковом пространстве. Это позволило абхазскому этносу сохранить себя и свои связи с кровными братьями с Северного Кавказа и Юга России. И после 1931 года, когда Сталин фактически подарил Абхазию Грузии, подавляющее число жителей многонациональной Абхазии продолжало тяготеть к России. Это нашло свое выражение в народных выступлениях 1957, 1965, 1967, 1978, 1989 и 1991 гг.
Отмена органами власти Грузии всех актов, объединяющих ее с Абхазией в рамках бывшей Грузинской ССР, и развязанная в августе 1992 года антинародным режимом Шеварднадзе война против Абхазии породили горе и страдания тысяч и тысяч людей, превратили в руины городские кварталы и деревни, сделали невозможным наше дальнейшее пребывание в грузинском государстве.
В тот тяжелый час на помощь Абхазии пришли братья с Северного Кавказа и Юга России, из разных регионов ближнего и дальнего зарубежья, что имело для Абхазии неоценимое значение. И стало вполне закономерным обращение Верховного Совета Абхазии 23 марта 1993 г. к Президенту Российской Федерации Б.Н.Ельцину, Верховному Совету Российской Федерации с просьбой вернуть Республику Абхазия в состав России. В последние месяцы активизировались силы, которые вновь стремятся оторвать Абхазию от России и передать ее антироссийскому режиму Шеварднадзе.
Сегодня мы вновь подтверждаем, что рассматриваем Абхазию как территорию, находящуюся под покровительством и защитой России. Только единение с Россией позволит возродиться многонациональному народу Абхазии, который не мыслит своего существования без тесного общения с родственными народами Северного Кавказа, всей России и Европы. Только Россия способна обеспечить в регионе мир и спокойствие, сохранить многонациональный народ Абхазии и необходимое для его существования политико-экономическое и духовное пространство.
Исходя из вышеизложенного мы, участники схода многонационального народа Абхазии, вновь обращаемся к народу и руководству Российской Федерации с просьбой о воссоединении Абхазии с Россией.
Республика Абхазия,
г. Сухум
16 апреля 1995 г.
=================================================
Приложение 2
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
собрания однофамильцев Барцыц в селе Блабурхуа
21.08.1994 г.
Собрание однофамильцев Барцыц отмечает, что однофамильцы-жители с.Блубурхуа и выходцы из этого села приняли активное участие в борьбе за освобождение Абхазии от грузинских оккупантов, многие из них сражались героически. 23 однофамильца сложили свои головы непосредственно в боях, многие стали инвалидами. Общими усилиями достигнута победа, враг изгнан за пределы Республики Абхазия.
Однако, как отмечает собрание, в последнее время по всей территории Абхазии осложнилась криминогенная обстановка: систематически совершаются убийства, разбои, грабежи, кражи, похищения граждан с последующим вымогательством денег, большое распространение получили наркомания и пьянство. Создавшееся положение мешает нормальному функционированию государственных органов, восстановлению разрушенной экономики, становлению государственности Абхазии.
К сожалению, в совершении многих общественно опасных, тяжких преступлений участвуют и Барцыцовцы и каждый такой факт следует рассматривать как позор для каждого и всей фамилии в целом.
Сознавая необходимость ужесточения борьбы с правонарушениями, проявления нетерпимости к тяжким преступлениям, наркомании, пьянству грубым нарушениям абхазских традиционных принципов родства, осуждая и лиц их поддерживающих, в целях профилактики этих и других общественно-опасных деяний собрание
ПОСТАНОВИЛО
Лицо, совершившее одно из следующих умышленных преступлений или нарушений традиций: убийство, разбой, грабеж, кражу, похищение гражданина из корыстных побуждений, изнасилование, употребление или сбыт наркотиков, злоупотребление алкоголем, грубое нарушение традиционных принципов родства - подлежит изгнанию из фамилии и села лично или составом семьи сроком от одного до пяти лет.
Лицо, поддерживающее нарушителя или не признающее и не выполняющее решение комиссии однофамильцев - подлежит изгнанию из фамилии и села лично или составом семьи сроком от одного до пяти лет.
Примечание: Наркоманам и алкоголикам, изъявившим желание лечиться оказывать возможное содействие. При этом решением комиссии они могут быть освобождены от ответственности, предусмотренной данным постановлением.
Председатель собрания Барцыц
секретарь собрания Барцыц
=================================================
Приложение 3
УТВЕРЖДЕНО
на собрании однофамильцев Барцыц
21 августа 1994 года
ПОЛОЖЕНИЕ
о комиссии по разрешению конфликтов, рассмотрению правонарушений и преступлений
I. Порядок организации комиссии и ее задачи.
Статья 1. Комиссия по разрешению конфликтов, рассмотрению правонарушений и преступлений (в дальнейшем именуемая Комиссией) создается собранием однофамильцев Барцыц. Количественный состав комиссии определяется собранием однофамильцев.
Статья 2. Главными задачами Комиссии являются предупреждение правонарушений и преступлений, осуждение отклонений от установившихся положительных традиций и других поступков, позорящих фамилию.
Статья 3. Деятельность Комиссии осуществляется при широком участии общественности, в частности, представителей Совета старейшин и других лиц, во взаимодействии с комиссиями или Советами старейшин других фамилий и сел, правоохранительными органами района, органами самоуправления. Требования Комиссии об участии в ее работе обязательны для однофамильцев.
Статья 4. Комиссия в пределах своей компетенции принимает решение, которое обязательно для каждого однофамильца.
II. Организация работы Комиссии.
Статья 5. Комиссия заседает по мере надобности по предложению председателя, членов Комиссии или заинтересованных в этом лиц.
Статья 6. Заседание Комиссии считается правомочным, если в нем участвуют две трети ее состава. Решение Комиссии принимается простым большинством голосов из числа присутствующих членов.
На заседании Комиссии ведется протокол, в котором указывается характер рассматриваемого вопроса и какое принято решение. Протокол подписывается председательствующим и секретарем.
III. Вопросы, рассматриваемые Комиссией.
Статья 7. На Комиссию возлагается рассмотрение следующих вопросов в отношении однофамильцев БАРЦЫЦ:
а) совершение общественно опасных деяний: умышленного убийства, изнасилования, разбоя, грабежа, кражи;
б) сбыт, хищение, хранение и употребление наркотиков;
в) злоупотребление алкоголем или иное антиобщественное поведение, позорящее честь и достоинство фамилии;
г) похищение граждан из корысти;
д) нарушение сложившихся традиционных принципов родства;
е) конфликты и факты, признанные Комиссией заслуживающими внимания.
Статья 8. Комиссия в соответствии с Постановлением № 1 собрания однофамильцев от 21.08.94 г. и настоящим Положением по обсуждаемому вопросу может принять одно из следующих решений:
а) обязать принести публично или иной форме извинение;
б) вынести предупреждение;
в) изгнать из фамилии и села лично или составом семьи сроком от одного до пяти лет;
г) обязать пройти курс лечения от алкоголизма или наркомании.
Статья 9. Комиссия помимо перечня, приведенного в статье 7 настоящего Положения, также может рассмотреть вопрос об оказании материальной или иной помощи, об увековечении памяти лица или лиц заложением памятника, дачи названия местности, улице, с последующим утверждением решения Комиссии на собрании однофамильцев.
Статья 10. Комиссия может досрочно созвать собрание однофамильцев.
IV. Подготовка и порядок рассмотрения дел Комиссией.
Статья 11. Комиссия рассматривает дела:
а) по письменному или устному обращению заинтересованного лица;
б) по собственной инициативе;
в) по представлению или материалам правоохранительных органов или по предложению местных органов управления.
Комиссия рассматривает дела не позднее месяца с момента обращения или поступления заявления или материала.
Статья 12. До рассмотрения вопроса на Комиссии должны быть тщательно выяснены все необходимые для рассмотрения обстоятельства.
К сбору необходимой информации по поручению председателя или членов Комиссии может быть привлечен любой однофамилец, а в необходимых случаях для сбора информации или осуществления исполнения решения, Комиссией может быть создана временная подкомиссия.
Статья 13. Комиссия, как правило, рассматривает тот или иной вопрос в присутствии вызванных лиц. В случае неявки вызванного лица без уважительных причин Комиссия по своему усмотрению решает отклонить рассмотрение вопроса на другой день или нет.
Статья 14. Решение Комиссии доводится до сведения однофамильцев путем объявления на собрании или вывешивания выписки из решения на видном месте.
Статья 15. Комиссия может опубликовать в печати или прессе района или республики принятое по обсуждаемому вопросу решение.
Статья 16. Решение Комиссии может быть изменено или отменено самой Комиссией или собранием однофамильцев при наличии на то убедительных оснований.
==================================================
Приложение 4
УКАЗ
Президента Республики Абхазия
О запрещении деятельности секты “Свидетели Иеговы”
Руководствуясь ст.ст. 18, 30, 33 Конституции Республики Абхазия, в связи с противоправной деятельностью секты “Свидетели Иеговы”, выраженной в пропаганде, направленной на подрыв безопасности государства, на разжигание религиозной розни, в агитации, дезориентирующей личность и негативно влияющей на воспитание подрастающего поколения, постановляю:
1. Запретить на территории Республики Абхазия деятельность секты “Свидетели Иеговы”.
2. Поручить Генеральному прокурору Республики Абхазия (Джергения А.М.), Председателю Службы Безопасности Республики Абхазия (Тарба А.Б.) принять необходимые меры по реализации данного Указа, а в случае необходимости - привлекать лиц, занимающихся пропагандой идей иеговизма, к ответственности в соответствии с действующим законодательством.
ПРЕЗИДЕНТ
РЕСПУБЛИКИ АБХАЗИЯ
В.АРДЗИНБА
г. Сухум
10 октября 1995 года
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Официальные источники и документы
1. Абхазия в советскую эпоху. Абхазские письма (1947-1989). Сборник документов. Т.1. Сух., 1994.
2. Абхазия: документы свидетельствуют. 1937-1953 гг. Сух., 1992.
3. Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч.1. М., 1992.
4. Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч.2. М., 1993.
5. Белая книга Абхазии. 1992-1993 гг. Документы, материалы, свидетельства. М., 1993.
6. Количество прибывших и выехавших по отдельным районам Абхазии в 1996 г. Документ Управления Госстатистики РА. Сух., 1997.
7. Конституция Республики Абхазия. Сух., 1994.
8. Материалы к общественным слушаниям “Об отношениях между Российской Федерацией и Абхазией. Государственная Дума Федерального Собрания РФ. Комитет по вопросам геополитики. М., 1997.
9. Миграция в Абхазию в 1996 г. Документ Управления Госстатистики Республики Абхазия. Сух., 1997.
10. Миграция из Абхазии в 1996 г. Документ Управления Госстатистики РА. Сух., 1997.
11. О недопустимости нарушений общепризнанных принципов и норм международного гуманитарного права по отношению к бедствующему населению Абхазии. Заявление Государственной Думы РФ. М., 1997.
12. Опрос внутренне перемещенных лиц в Грузии. Доклад и рекомендации. Норвежский совет по делам беженцев. Сух., 1995. (пер. с англ.).
13. Рождаемость, смертность и показатели естественного прироста населения РА по национальности. Документ Управления Госстатистики РА. Сух., 1997.
14. Численность населения РА по данным учета жилого фонда в 1995 г. Документ Управления Госстатистики РА. Сух., 1995.
15. Численность населения РА в 1995 г. по отдельным районам и городу Сухум. Документ Управления Госстатистики РА. Сух., 1995.
16. Число вступивших в брак по национальности в 1996 г. Документ Управления Госстатистики РА. Сух., 1997.
17. Число разводов в 1996 г. Документ Управления Госстатистики РА. Сух., 1997.
Работы отечественных авторов [1]
18. Абаев В.И. Осетинский язык и фольклор. М., Л., 1949.
19. Абакелия Н.К. Миф и ритуал в Западной Грузии. Тб., 1991.
20. Абхазия и в ней Ново-Афонский Симоно-Канонитский монастырь. М., 1898.
21. Абхазский народный эпос. М., 1962.
22. Абхазские сказки и легенды. М., 1994.
23. Абхазское долгожительство. М., 1986.
24. Аджинджал И.А. Из этнографии абхазов. Материалы и исследования. Сух., 1969.
25. Аджинджал Е.К. Из истории абхазской государственности. Сух., 1996.
26. Адлейба Д.Я. Устные стилевые основы сказки (опыт экспериментального исследования на абхазском материале). Сух., 1991.
27. Акаба Л.Х. Абхазо-адыгские мифологические параллели // ИАИЯЛИ, т.III, 1974.
28. Акаба Л.Х. Из мифологии абхазов. Сух., 1976.
29. Акаба Л.Х. У истоков религии абхазов. Сух., 1979.
30. Акаба Л.Х. Исторические корни архаических ритуалов абхазов. Сух., 1984.
31. Алексеев В.П. Происхождение народов Кавказа. М., 1967.
32. Алексеев В.П. Историческая антропология и этногенез. М., 1989.
33. Алов А.А., Владимиров Н.Г., Овсиенко Ф.Г. Мировые религии. М., 1998.
34. Античные источники о Северном Кавказе. Нальчик, 1990.
35. Антонова Е.В. О характере религиозных представлений неолитических обитателей Анатолии. (По материалам Чатал Хююка и Хаджилара) // Культура и искусство народов Средней Азии в древности и средневековье. М., 1979.
36. Антонова Е.В. Месопотамия на пути к первым государствам. М., 1998.
37. Анчабадзе З.В. История и культура древней Абхазии. М., 1964.
38. Анчабадзе З.В. Из истории средневековой Абхазии (VI-XVII вв.). Сух., 1959.
39. Анчабадзе Ю.Д. “Остракизм” на Кавказе // Советская этнография, 1979, №5.
40. Аншба А.А. Абхазский фольклор и действительность. Тб., 1982.
41. Ардзинба В.Г. Заметки к текстам хеттских ритуалов // Вестник Древней истории, 1977, №3.
42. Ардзинба В.Г. Некоторые сходные структурные признаки хаттского и абхазо-адыгских языков // История и филология стран Древнего Востока. М., 1979.
43. Ардзинба В.Г. Ритуалы и мифы древней Анатолии. М., 1982.
44. Асов А.И. Славянские боги и рождение Руси. М., 1999.
45. Афанасьев А.Н. Происхождение мифа. Статьи по фольклору, этнографии мифологии. М., 1996.
46. Бабич И.Л. Эволюция правовой культуры адыгов (1860-е - 1990-е годы). М., 1999.
47. Басария С.П. Абхазия в географическом и этнографическом отношениях. Сух.,1923.
48. Басария С.П. Избранные сочинения. Сух., 1967.
49. Басилов В.Н., Кобычев В.П. Николайи кувд (осетинское празднество в честь патрона селения) // Кавказский этнографический сборник, т.6, 1976.
50. Бахиа С.И. Абхазская “абипара” - патронимия (грузино-абхазские этнографические параллели). Тб., 1986.
51. Бгажба Х.С. Бзыбский диалект абхазского языка. Сух., 1965.
52. Бгажноков Б.Х. Очерки этнографии общения адыгов. Нальчик, 1983.
53. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Канонические. В русском переводе с параллельными местами. Перепечатка Синодального издания. Финляндия, 1990.
54. Бжаниа Ц.Н. Из истории хозяйства абхазов. Этнографические очерки. Сух., 1962.
55. Бжания Ц.Н. Из истории хозяйства и культуры абхазов. (Исследования и материалы). Сух., 1973.
56. Бобровников В.О. Дагестан: между Россией и мусульманским Востоком // Вестник Евразии, №1, 1995.
57. Бобровников В.О. Советская национальная политика и изменение идентичности горцев Западного Дагестана // Фактор этноконфессиональной самобытности в постсоветском пространстве. М., 1998.
58. Бромлей Ю.В. Этнос и этнография. М., 1973.
59. Вардумян Г.Д. Культы дохристианских божеств у армян (историко-этнографическое исследование) // Автореферат дисс. на соискание ученой степени к.и.н. МГУ им. М.В.Ломоносова. М., 1982.
60. Васильев Л.С. История религий Востока. М., 1988.
61. Васильева О. Грузия как модель посткоммунистической трансформации. М., 1993.
62. Введенский А.Н. Экономическое положение туземного населения Сухумского отдела // Сборник сведений о кавказских горцах, Тифлис, вып.VI, 1872.
63. Велецкая Н.Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. М., 1978.
64. Волкова Н.Г. Этнические процессы в Грузинской ССР // Этнические и культурно-бытовые процессы на Кавказе. М., 1978.
65. Волкова Н.Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в XVIII - начале ХХ в. М., 1974.
66. Вопросы кавказской филологии и истории. Нальчик, 1982.
67. Воронов Ю.Н. Древняя Апсилия. Источники. Историография. Археология. Сух., 1998.
68. Воронов Ю.Н. Колхида на рубеже средневековья. Сух., 1998.
69. Восток: рубеж 80-х годов. Освободившиеся страны в современном мире. М., 1983.
70. Гафуров Б.Г. Таджики. Древнейшая, древняя и средневековая история. М., 1972.
71. Грузинская советская социалистическая республика. Тб., 1981.
72. Грузины и абхазы: путь к примирению. М., 1998.
73. Гулиа Д.И. Божества охоты и охотничий язык у абхазов. (К этнографии Абхазии). Сух., 1926.
74. Гулиа Д.И. Культ козла у абхазов. (К этнографии Абхазии). Сух., 1928.
75. Гунба М.М. Абхазия во II тысячелетии нашей эры (XI-XIII вв.). Сух., 1999.
76. Дагестан: село Хуштада. М., 1995.
77. Дамения И.Х. Историография истории народов Кавказа. XIX- начало XX вв. СПБ, 1996.
78. Дбар Д. Из истории Абхазского католикосата. М., 1997.
79. Дбар Д. Религиозные тенденции в современной Абхазии. (Сборник статей). М., 1999.
80. Джанашиа Н.С. Статьи по этнографии Абхазии. Сух., 1960.
81. Джапыуа З.Д. Нартский эпос абхазов. Сюжетно-тематическая и поэтико-стилевая система. Сух., 1995.
82. Дзидзария Г.А. Лыхны (очерк дореволюционного прошлого села), Сух., 1986.
83. Дзидзария Г.А. Труды. Т.1, Сух.,1988.
84. Древняя Анатолия. М., 1985.
85. Дубнов С.М. Краткая история евреев. М., 1996.
86. Дунаевская И.М. О структурном сходстве хаттского языка с языками северо-западного Кавказа // Исследования по истории культуры народов Востока. М., Л., 1960.
87. Дунаевская И.М. Принципы структуры хаттского (протохеттского) глагола // Переднеазиатский сборник. М., 1961.
88. Дьячков-Тарасов А.Н. Бзыбская Абхазия, СПБ, 1905.
89. Емельянова Н.М. Мусульмане Кабарды. М., 1999.
90. Жидков С. Бросок малой империи. Майкоп, 1994.
91. Жоржолиани Г., Лекишвили С., Тоидзе Л., Хоштария-Броссе Э. Исторические и политико-правовые аспекты конфликта в Абхазии. Тб., 1995.
92. Зарубежный Восток. Языковая ситуация и языковая политика. М., 1986.
93. Званба С.Т. Этнографические этюды. Сух., 1956.
94. Зубов А.Б. История религии. Доисторические и внеисторические религии. М., 1997.
95. Зухба С.Л. Типология абхазской несказочной прозы. Майкоп, 1995.
96. Иванов В.В. Общеиндоевропейская, праславянская и анатолийская языковые системы (сравнительно-типологические очерки). М., 1965.
97. Иванов В.В. Древнейшие культурные и языковые связи южно балканского и малоазиатского ареалов. М., 1974.
98. Иванов В.В. Об отношении хаттского языка к северозападнокавказским // Древняя Анатолия. М., 1985.
99. Инал-ипа Ш.Д. Абхазы (историко-этнографические очерки). Сух., 1965.
100. Инал-ипа Ш.Д. Традиции и современность. Сух., 1973.
101. Инал-ипа Ш.Д. О генезисе образа “Анцва” - верховного Бога абхазов // ИАИЯЛИ, 1974, т.III.
102. Инал-ипа Ш.Д. Вопросы этно-культурной истории абхазов. Сух., 1976.
103. Инал-ипа Ш.Д. Памятники абхазского фольклора. Нарты. Ацаны. (Сборник статей и материалов). Сух., 1978.
104. Инал-ипа Ш.Д. Труды. (Материалы и исследования по вопросам исторической этнографии абхазского народа). Сух., 1988.
105. Инал-ипа Ш.Д. Страницы исторической этнографии абхазов (матери-алы и исследования). Сух., 1971.
106. История Абхазии. Гудаута, 1993.
107. История Древнего Востока. Зарождение древнейших классовых обществ и первые очаги рабовладельческой цивилизации. Ч.1. М., 1983.
108. История Древнего Востока. Зарождение древнейших классовых обществ и первые очаги рабовладельческой цивилизации. Ч.2. М., 1988.
109. История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца ХVIII в. М., 1988.
110. Калоев Б.А. Осетины. (Историко-этнографическое исследование). М., 1971.
111. Капустин Н.С. Особенности эволюции религии. М., 1984.
112. Карлгоф Н. О политическом устройстве черкесских племен, населяющих северо-восточный берег Черного моря // Русский вестник, т.28, 1860.
113. Касландзия В.А. Сложные слова в абхазском языке. Сух., 1998.
114. Классики мирового религиоведения. М., 1996.
115. Кобищанов Ю.М. На заре цивилизации: Африка в древнейшем мире. М., 1980.
116. Кобищанов Ю.М. Северо-Восточная Африка в раннесредневековом мире (VI - середина VII в.). М., 1980.
117. Кобищанов Ю.М. Мелко-натуральное производство в общинно-кастовых системах Африки. М., 1982.
118. Кобищанов Ю.М. Полюдье: явление отечественной и всемирной истории цивилизации. М., 1995.
119. Когониа В.А. Абхазская народная песня. (Жанры и поэтика). Сух., 1995.
120. Козлов В.И. Национальности СССР. Этнодемографический обзор. М., 1982.
121. Колюбакин Н.П. Об Абхазии. Исторический очерк // Кавказ, 1853, №71.
122. Кондратов А.М., Шеворошкин В.В. Когда молчат письмена. Загадки древней Эгеиды. М., 1970.
123. Коран. Перевод и комментарии Крачковского И.Ю. М., 1986.
124. Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. Исследования и материалы. М., 1961.
125. Крылов А.Б. Сепаратистские движения в Эфиопии. М., 1985.
126. Крылов А.Б. Соотношение ислама и национализма в сепаратистских движениях Эфиопии // Современный ислам: политика и идеология. М., 1988.
127. Крылов А.Б. Сепаратизм: истоки и тенденции развития (из опыта политического развития некоторых зарубежных стран). М., 1990.
128. Крылов А.Б. Cепаратизм, ирредентизм и роль внешних факторов // Межэтнические конфликты. М., 1991 (в соавторстве с Э.Д.Талмуд).
129. Крылов А.Б. Эфиопия. От дискриминации ислама к равноправию религий // Ислам в Восточной, Центральной и Южной Африке. М., 1991 (в соавторстве с Е.С.Шерром).
130. Крылов А.Б. Национальная политика: уроки независимого развития // Азия и Африка сегодня, №11, 1991.
131. Крылов А.Б. Сепаратизм в странах Востока. М., 1992.
132. Крылов А.Б. Эритрея. Долгий путь к независимости // Азия и Африка сегодня, № 9, 1993.
133. Крылов А.Б. Абхазия. Об амшенах и не только о них... // Азия и Африка сегодня, №8, 1996.
134. Крылов А.Б. Абхазия. Древнейший народ Кавказа // Азия и Африка сегодня, №10, 1997.
135. Крылов А.Б. Абхазия в блокаде // Содружество НГ, №1, 1997.
136. Крылов А.Б. Абхазия. Грузинское село в контексте межэтнического конфликта // Азия и Африка сегодня, 1997, №12.
137. Крылов А.Б. Традиционные институты абхазов: прошлое и современность // Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. М., 1997.
138. Крылов А.Б. Конфессиональный состав населения Абхазии // Независимая газета, 14.01.1998.
139. Крылов А.Б. Абхазское святилище Дыдрыпш: прошлое, настоящее и устная традиция // Этнографическое обозрение, №6, 1998.
140. Крылов А.Б. Абхазия. Социальный портрет непризнанного государства // Азия и Африка сегодня, №11, 1998.
141. Крылов А.Б. Дыдрыпш-ныха: святилище абхазов // Азия и Африка сегодня, №№ 6-7, 1998.
142. Крылов А.Б. Осетинское святилище в Абхазии: история и ритуалы // НГ-Религия, 10.03.1999.
143. Крылов А.Б. Абхазия: религиозная ситуация в непризнанном государстве // Вестник Евразии, №1-2(6-7), 1999.
144. Крылов А.Б. Абхазия. Возрождение святилища // Азия и Африка сегодня, №4, 1999.
145. Крылов А.Б. Религия современных абхазов: реликт прамонотеизма? // Центральная Азия и Кавказ, № 3, 1999.
146. Крылов А.Б. Религиозные общины современной Абхазии // Центральная Азия и Кавказ, №5(6), 1999.
147. Крылов А.Б. Постсоветская Абхазия. (Традиции. Религии. Люди.). М., 1999.
148. Крылов А.Б. Абхазия. Осетинское святилище в Пицунде // Азия и Африка сегодня, №3, 2000.
149. Кудрявцев В.В. Лекции по истории религии и свободомыслия. Минск., 1998.
150. Кулемзин В.М. Традиционные верования народов Сибири // Локальные и синкретические культуры. М., 1992.
151. Куправа А.Э. Культурное строительство в абхазской деревне (1921 - 1929 гг.). Сух., 1973.
152. Куправа А.Э. Осуществление налоговой политики советской власти в абхазской деревне (1921-1929 гг.) // ИАИЯЛИ, т.III, 1974.
153. Лавров Л.И. Историко-этнографические очерки Кавказа. Л., 1978.
154. Лавров Л.И. Этнография Кавказа. Л., 1982.
155. Ладария Н. Гора Дудрипш // Сборник Закавказской миссии, № 1, 1913.
156. Ланда Р.Г. Ислам в истории России. М., 1995.
157. Латышев В.В. Очерк греческих древностей. СПБ, 1899.
158. Лежава Г.П. Изменение классово-национальной структуры населения Абхазии (конец XIX в. - 70-е гг. ХХ в.). Сух., 1989.
159. Лежава Г.П. Грузино-абхазские отношения 1946-1980 гг. (о глубинных причинах грузино-абхазской войны). М., 1994.
160. Лежава Г.П. Основные этапы и этнополитические факторы абхазо-грузинского конфликта (XIX-XX вв.) // Автореферат дисс. на соискание ученой степени д.и.н. Институт этнологии и антропологии им. Н.Н.Миклухо-Маклая РАН. М., 1996.
161. Лейберов И.П. Россия. Кавказ. Абхазия. Исторические статьи и очерки. СПБ, 1995.
162. Лордкипанидзе М. Неотъемлемая часть Грузии // Распятая Грузия. СПБ, 1995.
163. Люлье Л.Я. Черкессия. Историко-этнографические статьи. Перемышль, 1990.
164. Малашенко А.В. Мусульманский мир СНГ. М., 1996.
165. Мамулия Г.С. Концепция государственной политики Грузии в отношении депортированных и репатриированных в Грузию месхов. История и современность // Центральная Азия и Кавказ, №1(2), 1999.
166. Марковин В.И. Дольменная культура и вопросы раннего этногенеза абхазо-адыгов. Нальчик, 1974.
167. Марр Н.Я. О религиозных верованиях абхазов // Христианский Восток, т.IV, вып 1. Петроград, 1915.
168. Марр Н.Я. О языке и истории абхазов. М., Л., 1938.
169. Марыхуба И.Р. Об абхазах и Абхазии. Сух., 1993.
170. Мелик-Симонян К.А. Африканские традиционные религии. Научно-аналитический обзор. М., 1978.
171. Н Мещеряков. В меньшевистском раю. Из впечатлений поездки в Грузию. Сух., 1991.
172. Мизун Ю.В., Мизун Ю.Г. Тайны богов и религий. М., 1999.
173. Микеладзе Т.К. Исследования по истории древнейшего населения Колхиды и Юго-Восточного Причерноморья. Тб., 1974.
174. Мифы Древнего мира. СПБ, 1995.
175. Мифы народов мира. Т.1. М., 1980.
176. Мифы народов мира. Т.2. М., 1982.
177. Народы мира. Историко-этнографический справочник. М., 1988.
178. М.Никурадзе. В чем видит грузинская народная дипломатия причины грузино-абхазского конфликта. // Аспекты грузино-абхазского конфликта. Ирвайн, 2000.
179. О безопасности России в связи с событиями в Абхазии. Информационно-аналитическая справка. М., Институт социально-политических исследований РАН, 1993.
180. Олонецкий А.А. Колонизация Абхазии во второй половине XIX столетия. Сух., 1934.
181. Основные направления государственной национальной политики Российской Федерации на Северном Кавказе. Материалы Северо-Кавказского межнационального совещания. М., 1999.
182. Правовые нормы адыгов и балкаро-карачаевцев в XV-XIX вв. Майкоп, 1997.
183. Проблемы этнографии осетин. Орджоникидзе, 1989.
184. Распятая Грузия. СПБ,1995.
185. Регельсон Л.Л., Хварцкия И.И. Земля Адама. Сух., 1997.
186. Религиоведение. М., 1998.
187. Религия и общественная мысль народов Востока. М., 1971.
188. Рыбаков Б.А. Из истории культуры древней Руси: Исследования и заметки. М., 1984.
189. Рыбаков Б.А. Язычество древней Руси. М.,1989.
190. Рыбинский Г.А. Абхазия в сельскохозяйственном отношении. Тифлис,1884.
191. Сагалаев А.М. Мифология и верования алтайцев. Центрально-азиатские влияния. Новосибирск. 1984.
192. Сакалая Ш.Х. Абхазский народный героический эпос. Тб., 1966.
193. Семенова М. Мы - славяне. СПБ, 1998.
194. Сиверцева Т.Ф. Культурная трансформация и смена идентичности (Дагестан. Цумадинский район) // Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. М., 1997.
195. Сиверцева Т.Ф. Опыт системного анализа социально-демографических процессов на Востоке // Автореферат дисс. на соискание ученой степени д.э.н. М., Институт востоковедения РАН, 1997.
196. Симония Н.А. Страны Востока: пути развития. М., 1975.
197. Сказания о нартах. Осетинский эпос. Цхинвали, 1981.
198. Смирнова Я.С. Абхазская женщина в дореволюционном прошлом и в советскую эпоху. М., 1950.
199. Смирнова Я.С. Семья и семейный быт народов Северного Кавказа. Вторая половина XIX-XX в. М., 1983.
200. Смыр Г.В. Ислам в Абхазии и пути преодоления его пережитков в современных условиях. Тб., 1972.
201. Смыр Г.В. Религиозные верования абхазов (историческая эволюция и особенности). Гагра, 1994.
202. Смыр Г.В. Эволюция религиозных верований у абхазов // Диссертация на соискание ученой степени д.и.н. М., Институт этнологии и антропологии им. Н.Н.Миклухо-Маклая РАН, 1997.
203. Смыр Г.В. Эволюция религиозных верований у абхазов // Автореферат дисс. на соискание ученой степени д.и.н. М., Институт этнологии и антропологии им. Н.Н.Миклухо-Маклая РАН, 1997.
204. Сохадзе А.К. Пережитки скотоводческих культов у западногрузинских горцев. М., 1964.
205. Тойдыбекова Л. Марийская языческая вера и этническое самосознание. Йоенсуу, 1997.
206. Токарев С.А. Ранние формы религии. М., 1990.
207. Торнау Ф.Ф. Воспоминания Кавказского офицера. М., 1864.
208. Традиционные и синкретические религии Африки. М., 1986.
209. Традиция. М., 1999.
210. Уварова П.С. Кавказ. Абхазия, Аджария, Шавшетия. М., 1891.
211. Услар П.К. Этнография Кавказа. Языкознание. Абхазский язык. Тифлис, 1887.
212. Фадеев А.В. К вопросу о феодализме в Абхазии. Сух., 1931.
213. Фадеев А.В. Русский царизм и крестьянская реформа в Абхазии. Сух., 1932.
214. Фактор этноконфессиональной самобытности в постсоветском обществе. М., 1998.
215. Феномен долгожительства. М., 1982.
216. Хашба А.К. Избранные работы. Сух., 1972.
217. Христианство и Русь. М., 1988.
218. Хроника христианства. М., 1999.
219. Цулая Г.В. Абхазия и абхазы в контексте истории Грузии. (Домонгольский период). М., 1995.
220. Чарая П.Г. Об отношении абхазского языка к яфетическим. СПБ, 1912.
221. Чачхалиа Д.К. Абхазская Православная церковь. Хроника. Прибавления. М., 1997.
222. Челидзе В. Исторические хроники Грузии. ХI-ХII вв. Тб., 1988.
223. Чибиров Л.А. Древнейшие пласты духовной культуры осетин. Цхинвали, 1984.
224. Чибиров Л.А. Народный земледельческий календарь осетин. Цхинвали, 1970.
225. Чиковани В.М. Борьба против вредных пережитков по материалам грузинской периодики второй половины ХIХ века // Автореферат дисс. на соискание ученой степени к.и.н. Институт археологии и этнографии АН Арм. ССР. Ереван, 1988.
226. Чурсин Г.Ф. Материалы по этнографии Абхазии. Сух., 1956.
227. Шакирбай Г.З. Географические названия в Абхазии с элементом “пшь” // ИАИЯЛИ, т.III, 1974.
228. Шакрыл К.С. Лыхных // ИАИЯЛИ, Т.IX, 1980.
229. Шаревская Б.И. Старые и новые религии Тропической и Южной Африки, М., 1964.
230. Шария В.В. Абхазская трагедия. Сочи, 1994.
231. Шпажников Г.А. Религии стран Африки. Справочник. М., 1981.
232. Эволюция восточных обществ: Синтез традиционного и современного. М., 1984.
233. Эриашвили Ж.Г. Древнейшие социально-религиозные институты в горных районах Грузии. (По этнографическим материалам ХIХ - нач. ХХ вв.) // Автореферат дисс. на соискание ученой степени к.и.н. Институт истории, археологии и этнографии им. И.А.Джавахишвили. Тб., 1983.
234. Этническая “революция” в Абхазии (по следам грузинской периодики XIX в.). Сух., 1995.
235. Этнические и культурно-бытовые процессы на Кавказе. М., 1978.
236. Этнологический словарь. Этнос. Нация. Общество. М., 1996.
237. Krylov A. Islam and Nationalism: Two Trends of the Separatist Movements in Ethiopia // Northeast African Studies, vol. 12, No 2&3, 1990.
238. Krylov A. Ethiopia’s Government and Opposition: New Tensions in 1990s. // XI-th Intern. Conf. Of Ethiopian Studies. Addis Ababa, 1991.
239. Krylov A. Ethnic Factors in Post-Mengistu Ethiopia // Ethiopia in Change. L., 1994.
240. Krylov A. The Religious Situation in the Unrecognised Transcaucasian State of Abkhazia // KNS, 25.02.1998.
Работы зарубежных авторов
241. Гарб П. Долгожители. М., 1986. (пер. с англ.).
242. Донини А. Люди, идолы и боги. Очерки истории религий. М., 1966. (пер. с итал.).
243. Дюбуа Ф. де Монпере. Путешествие вокруг Кавказа. У черкесов и абхазов в Колхиде, в Грузии, в Армении и в Крыму. Т.1, Сух., 1937. (пер. с фр.).
244. Дюмезиль Ж. Осетинский эпос и мифология. М., 1976. (пер. с фр.).
245. Замаровский В. Тайны хеттов. М., 1968. (пер. со словацкого).
246. Лапинский Т. Горцы Кавказа и их освободительная борьба против русских. Описание очевидца Теофила Лапинского (Теффик-бея), полковника и командира польского отряда в стране независимых горцев. Нальчик, 1995. (пер. с нем.).
247. Малерб М. Религии человечества. Миф. Религия. Культура. М., СПБ, 1997. (пер. с фр.).
248. П’Битек О. Африканские традиционные религии. Религии Африки в освещении западных и африканских ученых. М., 1979. (пер. с англ.).
249. Смит У.Р. Лекции о религии семитов // Классики мирового религиоведения. М., 1996. (пер. с англ.).
250. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М., 1989. (пер. с англ.).
251. Тиле К. Основные принципы науки и религии // Классики мирового религиоведения. М., 1996. (пер. с голл.).
252. Фишер М.П. Живые религии. М., 1997. (пер. с англ.).
253. Фрезер Д. Золотая ветвь. Исследование магии и религии. М., 1980. (пер. с англ.).
254. Шумер: города Эдема. М., 1997. (пер. с англ.).
255. Элиаде М., Кулиано И. Словарь религий, обрядов и верований. Миф, религия, культура. М., СПБ, 1997. (пер. с фр.).
256. Элиаде М. Азиатская алхимия. М., 1998. (пер. с фр.).
257. Элиаде М. Мефистофель и андрогин. СПБ, 1998. (пер. с фр.).
258. Элиаде М. Тайные общества. Обряды, инициации и посвящения. М., СПБ, 1999. (пер. с фр.).
259. An Encyclopedia of Religion. N.Y., 1945.
260. Brandon S. Religion in Ancient History. L., 1973.
261. Cook R. The Tree of Life: the Symbol of the Center. L., 1974.
262. Eliade M. A History of Religious Ideas. Vol. I. Chicago, 1978.
263. Fisher M.P. Living Religions. L., 1995.
264. Frazer J. Worship of Nature. Vol. I. N.Y., 1926.
265. Horowitz D. Ethnic Groups in a Conflict. Los Angeles, L., 1986.
266. Idowu B. African Traditional Religion. A Defenition. N.Y., 1975.
267. Lang A. Making of Religion. L., 1909.
268. Mbiti J.S. African Religions and Philosophy. N.Y., Wash., 1970.
269. Parringer G. African Traditional Religion. L., 1954.
270. Schmidt W. Der Ursprung der Gottesidee. V.1-12. 1912-1955.
271. Smith J. Experience and God. L., 1974.
272. State and Nation in Multi-Ethnic societies. The Breakup of Multinational States. Manchester, N.Y., 1991.
273. The Encyclopedia of Religion. N.Y., 1987.
274. Transcaucasian Boundaries. L., 1996.
275. World Religions. From Ancient History to the Present. N.Y., 1983.
276. Wright D. The Disposal of Impurity: Elimination Rites in the Bible and Mesopotamian Literature. Atlanta., 1987.
277. Young C. The Politics of Cultural Pluralism. Madison. 1976.
Периодика
278. Абаза. Журнал Международной абхазо-абазинской ассоциации. Сух.
279. Азия и Африка сегодня. М.
280. Вестник Древней истории. М.
281. Вестник Евразии. М.
282. Восток. М.
283. Известия. М.
284. Известия Абхазского института языка, литературы и истории им. Д.И.Гулия (ИАИЯЛИ). Тб.
285. Кавказ. Тифлис.
286. Кавказский этнографический сборник. М.
287. Народы Азии и Африки. М.
288. Независимая газета. М.
289. Перспективы. Бюллетень фонда “Гражданская инициатива и человек будущего”. Сух.
290. Республика Абхазия. Сух.
291. Россия и мусульманский мир. М.
292. Русский вестник. М.
293. Сборник Закавказской миссии. Сух.
294. Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис.
295. Свободная Грузия. Тб.
296. Советская этнография. М.
297. Содружество НГ. М.
298. Труды Абхазского научно-исследовательского института краеведения. Сух.
299. Труды Абхазского Госмузея. Сух.
300. Центральная Азия и Кавказ. Швеция.
301. Этнографическое обозрение. М.
302. Эхо Абхазии. Сух.
303. Keston News Service. Ox.
304. Northeast African Studies. East Lansing.
305. Religion, State and Society. Ox.
[1] В данном случае работы ученых Российской империи, СССР, РФ и других государств СНГ.
