А. Ф. Авидзба
Избранные статьи:
Из истории войны в Абхазии (1992-1993 гг.)
(О некоторых "достоверных фактах" или одной публикации Г. Жоржолиани)
Страны и народы, между которыми пролегли войны, долгое время не могут преодолеть фобий и предубеждений относительно друг друга. Несмотря на то, что "все войны заканчиваются миром", до этого в Абхазии далеко. С окончания боевых крупномасштабных действий прошло почти 8 лет, но невозможно говорить о мире. Абхазия превратилась в одну из центральных арен столкновения противоречий, приведших к складыванию геополитического коллапса на Кавказе, который на протяжении веков продолжает оставаться одной из "пороховых бочек" под стабильностью Европы и всего мира.
Складывание многополярного мира привело к тому, что Запад представлен в регионе несколькими самостоятельными актерами. Поэтому, в ближайшее время не исключено, что "политика Запада по отношению к абхазо-грузинскому противостоянию будет заключаться в отстаивании различными его представителями собственных интересов. Пока же, несмотря на прослеживающуюся, иногда незначительную несогласованность в действиях, Запад, в целом, демонстрирует сбалансированный подход к данной проблеме. Введение в политический лексикон элит мира с подачи Запада географического (с политическим оттенком) термина "Южный Кавказ" служит красноречивым свидетельством о направленности его геополитических интересов. Данный термин подразумевает разделение Кавказа на Южный и Северный, при этом "Южный Кавказ" рассматривается как безусловная сфера влияния США и Запада, а Северный, пока, оставляется за Россией (правда, в вопросе о Чечне с оговорками). Политика значимых элит мира приводится без учета интересов, проживающих в регионе народов.
Геополитические игры вокруг Абхазии, доведшие ее до истощения, не предвещают ничего хорошего ни ей, ни Грузии. Казалось бы, это должно стимулировать обе стороны к стремлению минимизировать воздействия внешнего фактора и самим разрешить свои разногласия. Э. Фромм когда-то мудро изрек: "До тех пор, пока мы не отважимся на "признания своей национальной вины" люди останутся в шорах стереотипного мышления, когда резко осуждаются преступления врагов при полной слепоте в оценке преступлений своего народа"1. В Грузии сегодня не преодолен синдром "агрессивного сепаратизма" абхазов, представляющих их врагами грузинской нации. Немаловажный вклад в дело укрепления данного стереотипа вносят работы многих грузинских служителей богини Клио, которые в послевоенное время реанимировали псевдонаучные теории по истории и культуре Абхазии. Подтверждением этому служит книга статей "Разыскания по истории Абхазии/Грузия"2. В газете "Свободная Грузия" была опубликована рецензия на данный сборник3. В ней дана высокая оценка всему сборнику и, в частности, статье одного из его редакторов Г. Жоржолиани (бывшего работника структур коммунистической партии в Абхазии и Грузии и новоявленного "историка"). Однако, вопреки утверждениям рецензента, ни сборник в целом, ни статья Г. Жоржолиани не соответствуют столь лестным отзывам. Будучи современником описываемых событий, автор вынужденно выступает в роли объективированного субъекта, что усложняет задачу исследователя, но не освобождает от обязанности беспристрастного подхода к затрагиваемым вопросам. Именно, с последней задачей автор не справился, более того, судя по всему, он и не стремился к этому. Прежде всего, необходимо отметить, что Г. Жоржолиани в недопустимой форме для автора, претендующего на объективность, обвиняет абхазов в "ультранационализме", "сепаратизме", "экстремизме" и т. д., и что вовсе недопустимо для исследователя выступает от имени государственных структур Грузии. Так уже в названии научной статьи "Исторические и политические корни конфликта в Абхазии/Грузия" прослеживается подорожание официального политического лексикона правящих кругов Грузии. Во-первых, события 1992-1993 гг. в Абхазии названы "конфликтом", тогда как их нужно квалифицировать как "война". Поскольку, именно это понятие раскрывает суть событий, имевших место в Абхазии после 14 августа 1992 г., т. е. после ввода сюда войск Госсовета Грузии. Во-вторых, Абхазия и Грузия пишутся через знак "/", который, по мнению его пропагандистов, символизирует то, что Абхазия - неотъемлемая часть Грузии, делу доказательства, которого и служит рассматриваемая публикация Г. Жоржолиани.
На протяжении всей статьи автор ведет борьбу с "мифами" о "пресловутой двухтысячелетней государственности Абхазии". Также об "ассимиляторской политике Грузии", о "демографической экспансии грузин" и "угнетении абхазов"4 и т. д. Многие тезисы Г. Жоржолиани представляют собой сугубо субъективистское отражение его политических взглядов, и поэтому не могут являться объектом для научных споров. "Вообще нужно сказать о том, что он (Г. Жоржолиани - А. А.) призывает абхазов то к дружбе и братству с грузинами (С. 438-439), то говорит о принуждении к миру не военным путем (С. 437). И вслед за Ингороква повторяет тезис о пришлости абхазов в позднесредневековый период (С. 414), то вдруг сам же подчеркивает, что у абхазов "другой родины не было и нет". (С. 438). А важнейшим фактором в восстановлении доверия между двумя народами считает "повышение национального самосознания абхазского народа" (С. 439), даже не понимая, что оскорбляет абхазский народ"5 . В данной же работе, с учетом ее хронологических рамок, нет надобности подробнее останавливаться на этом этапе "творчества" Г. Жоржолиани. В силу этого здесь будет идти речь о соответствии некоторых "достоверных фактов" автора "Исторических и политических корней конфликта в Абхазии/Грузия" с фактами без кавычек.
Г. Жоржолиани заявляет, что, несмотря на осложнения грузино-абхазских взаимоотношений "руководство Грузии неоднократно выступало инициатором мирного урегулирования конфликта и призывало к диалогу"6. Г. Нодия приводит высказывания 3. Гамсахурдиа на одном из митингов "абхазские требования на самоопределение справедливы, но они ошиблись в территории, надо им позволить вернуться на Северный Кавказ, и мы поддержим их борьбу там"7 .
Г. Жоржолиани, в силу отнюдь не объективных факторов, а субъективных интересов и сложившихся конъюнктурных традиций, "ультранационалистические заявления экс-президента Республики Грузия и его сторонников ("апсуа - современные абхазы - пришельцы с Северного Кавказа", "никакой абхазской нации не существует" и т. п.) объявляет "хотя и ответными, но никак не оправданными8. Но при этом он не называет "не - оправданными" заявление Ч. Амирэджиби: "Абхазы - грузинское племя"9. В Грузии имело место разгул этнонационализма, сопровождавшейся всплесками антиабхазских настроений. Лейтмотивом этих выступлений, служат следующие заявления: "...Племена, пришедшие в гости назвались именем древнейшего грузинского племени - абхазов и, обнаглев от нашего простодушия, даже навязали адыгский язык грузинскому племени абхазов. Теперь пришелец из-за гор, плющом окутавший наше национальное тело, оспаривает нашу землю... Настало время энергичных и решительных действий"10. "Земля, на которой так вольготно живет абхаз, является грузинской землей, и грузинский народ не уступит ее никому"11. На мой взгляд, особый интерес вызывает один из номеров журнала "Критика". Орган союза писателей Грузии, обращаясь к абхазскому народу, на своем титульном листе опубликовал следующее: "Не принуждайте нас к тому, чтобы однажды и мы вооружились и, раз нет правды для нас, возьмем оружие и укажем дорогу гостью туда, откуда он спустился пару веков назад"12. В силу несостоятельности тезисов о "гостях", "пришельцах" и "горных людях" бессмысленно вступать с ними в полемику. Считаю лишь возможным отметить, что стремление абхазов к сохранению своей самобытности никому не угрожало, тем более союзу писателей Грузии.
На службу интересам этнонационализма была поставлена и грузинская церковь, превратившаяся в одну из трибун радикального национализма. Призыв Католикоса Грузии "грузин не должен стрелять в грузина", воспринятый послушной паствой как лицензию на отстрел не грузин, красноречиво свидетельствует о направленности деятельности тогдашней грузинской церкви. В этой связи представляется уместным напомнить о послании Патриарха Всея Руси Алексия II к верующим Грузии, в которой обращаясь к Католикосу он пишет: "И если мы даже своим священническим словом не сможем остановить кровопролитие, но, возвысив свой голос против него, мы по крайнее мере избежим другого греха - не дадим повода врагам Православия утверждать, что наши национальные церкви не могут - де стать выше национализма"13. Свидетельством этому служит и заявление Митрополита Цхума - Абхазского Давида: "Ардзинба встал на греховный путь"14. В декабре 1992 г. состоялось помпезное принятие крещения Э. Шеварднадзе в этом акте, как и во всем, что связано с его именем, усматривается прагматический подход. После наречения многозначительным именем "Георгий" Э. Шеварднадзе получил "право" вести на борьбу за "территориальную целостность" Грузии не только сограждан, но теперь и единоверцев. После своего крещения Э. Шеварднадзе, по всей видимости, вместо Бога, уверовал в военную мощь Грузии. Именно к этому периоду относятся его фразы, переданные всеми информационными агентствами: "Они хотят войны, они ее получат" и "Мира в Абхазии можно достичь только военным путем"15. Чуть раньше грузинское радио передало заявление Т. Сигуа: "Абхазский конфликт можно решить только военным путем"16 . Э. Шеварднадзе и сегодня стремится соответствовать своему новому имиджу: "Я счастлив, что в сегодняшней Грузии построено более 300 новых церквей, многие восстановлены и строительство продолжается", и далее: "Признаюсь и в том, что один из главнейших задач всей моей государственной деятельности - именно строительство собора Троицы"17. Развивая эту тему можно констатировать следующее: в силу отсутствия демократических традиций "государственная политика Грузии, несмотря на присоединения ко многим конвенциям, ориентирована в сторону интересов православно - грузинской части населения. Дискриминационные меры в отношении граждан отдельных национальностей со стороны руководства вызывают у негрузинского населения чувства отверженности и недоверия к государственным институтам"18.
Д. Бердзенишвили пишет: "10 лет назад грузины, поддержав патриарха грузинского этнонационализма Гамсахурдиа избрали "дорогу в никуда""19. Но, несмотря на крайний национализм Гамсахурдиа, именно, при нем летом 1991 г. был разработан и принят компромиссный вариант закона о выборах в Верховный Совет Абхазии, предусматривавший принцип квотного представительства этнических групп. При этом первоначальный вариант у данного закона, представленный абхазской стороной и предусматривавший "двухпалатную структуру Верховного Совета Автономной Республики"20, был отвергнут грузинской стороной. Однако, после свержения Гамсахурдиа, в результате "дворцового переворота" в Тбилиси 22 декабря 1991 - 6 января 1992 г., новые власти Грузии не были заинтересованы в признании легитимности решений и постановлений правительства экс-президента, и поэтому многие из них подверглись ревизии. Такая же участь постигла и закон о выборах в Верховный Совет Абхазии. Он был объявлен "апартеидным" и систематически подвергался критике как документ, нарушивший принцип правления большинства (впоследствии он стал одним из пунктов, приведших к вводу войск Госсовета Грузии в Абхазию). Парламент Абхазии избранный по "сегрегационному" закону был объявлен не законным, и ему предлагалось самораспуститься. Такого рода требования стали постоянными в Сухуми и Тбилиси. Они сопровождались массовыми митингами, шествиями, демонстрациями и другими всякого рода компаниями неповиновения и привели к ужесточению "войны законов", параличу власти, обострению противоречий, общественно-политическому кризису, радикальной поляризации позиций сторон, и, наконец, к складыванию политического коллапса в Абхазии.
Самороспуск Верховного Совета Абхазии преподносился "важным стабилизирующим фактором" и после начала абхазо-грузинской войны (Заявление фракции "Демократическая Абхазия")21. Положение усугублялось еще и тем, что нелегитимный Госсовет Грузии объявлял таковым законно избранный парламент Абхазии.
В феврале 1992 г. вооруженные формирования Госсовета Грузии, введенные в Абхазию для борьбы со звиадистами, учинили здесь разбой, грабежи и убийства.
В апреле - мае 1992 г. войска Госсовета Грузии разграбив Мегрелию, подошли к границам Абхазии, что привело к мощному витку эскалации напряженности в Абхазии и вокруг нее (Заявление Президиума Кавказского Клуба Турецкой республики; Заявление Президентского Совета КГНК)22.
За два месяца до начала войны, согласно указу Э. Шеварнадзе, на территории Абхазии была создана пограничная зона Грузии в радиусе 21 км. При этом было объявлено, что население, проживающее на этой территории, должно будет трудиться на благо армии, охраняющую эту зону23. В силу географического положения Абхазии, по этому указу почти вся населенная ее часть подпадала под эту военизированную зону, т.е. предусматривалось превращение Абхазии в резервацию.
В своей речи 31 июля 1992 г. по поводу принятия в ООН, министр иностранных дел Грузии А. Чикваидзе заявил: "В Грузии нет ни пяди не грузинской земли, и мы решительно будем пресекать любую претензию на грузинскую землю"24.
Как известно, в ответ на обращение депутатов Верховного Совета Абхазии с предложением о переговорах, 12 августа 1992 г., в котором также выражалась надежда на то, что "протянутая для пожатия наша рука не повиснет в воздухе"25 Госсовет Грузии ввел свои войска в Абхазию, что в сложившихся обстоятельствах означало войну, которую, по мнению Б. Коппитерса, "следует рассматривать, как результат не способности добиться признаний предыдущих соглашений и институтов"26.
Уже 15 августа, на второй день войны, Э. Шеварднадзе выступая на заседании Госсовета, заявил: "Как и наши великие предки, в борьбе за сохранение территориальной целостности нашего государства, мы ни перед чем не остановимся. Ради этого мы готовы погибнуть сами, но и уничтожим всякого, кто будет пытаться расчленить наше государство"27. Эти и подобные акции и высказывания вряд ли могут быть названы "инициативами по мирному урегулированию конфликта и призывами к диалогу".
Традиционно "разжигателями конфликтов на территории Грузии считали только Кремль"28. Несмотря на неправомерность модификаций, объясняющих происхождение конфликтов на постсоветском пространстве "заговором проимперских сил и агонией распадающегося государства - монстра"29, подобные традиции в Грузии не изжиты, а, напротив, получили второе дыхание. "Как только абхазы выдвигали требования, неприемлемые для Грузии, их рассматривали как марионеток, действующих под давлением России"30. Причиной существования данного предрассудка, на мой взгляд, является отсутствие в Грузии восприятия абхазского национального движения в отрыве от "руки Москвы". О необходимости признания Грузией существования "абхазского вопроса" самостоятельно от российского фактора говорит и Т. Гордадзе31. Но, по всей видимости, там не скоро придут к пониманию проблемы в данной ее постановке. Ведь тогда пришлось бы признать не состоятельность теорий, рассматривающих "абхазскую проблему" только через призму присутствия "третьей силы". Красноречивым свидетельством господства такого рода модификации в сегодняшней Грузии являются заявления: абхазы в Абхазии "ничего не решают" и "нет ни какой абхазской стороны. Есть русская сторона"33. Именно к этому ряду относится и следующая фраза Г. Жоржолиани: "Абхазия, как теперь стало ясно всем, включая ультранационалистов - экстремистов, в очередной раз стала разменной картой в политической борьбе "России за Грузию"34 . В данном случае автор выступает в роли одного из пропагандистов стереотипа преувеличения роли российского фактора в абхазо-грузинском противостоянии. Надо отметить, что семена подобной пропаганды, попадая на благоприятную почву, привели к тому, что "вера в то, что война шла, на самом деле с Россией разделялось подавляющим большинством грузин"35. Тем самым, по всей видимости, достигались две цели: во-первых, представить Грузию перед всем миром объектом агрессии со стороны России, и с учетом складывавшейся мировой политической конъюнктуры, вызвать дополнительные симпатии к Грузии, которые могли бы проявиться в политической, экономической и военной поддержке со стороны Запада. Во-вторых, представление о том, что Грузия воюет не со 100-тыс. абхазами, которые к тому же "не были вооружены", а с большим государством, претендующем на одну из ключевых ролей в общемировом политическом спектакле, льстило самолюбию и способствовало повышению уровня самооценки грузин и Грузии.
Традиционно существовавшие же исторические, политические, экономические, культурные, языковые связи, а также присутствие российских войск в регионе, делают российский фактор в абхазо-грузинских противоречиях, безусловно, весьма существенным. Однако, наличие российского, равно как и любого внешнего фактора, было обусловлено: во-первых, непримиримостью противоборствовавших сторон; во-вторых, "неопределенностью внешнеполитической доктрины Грузии"37. Влиятельные акторы мирового сообщества, обладающие рычагами воздействия на такие конфликты, как правило, действуют бесцеремонно, т. е. проводят свою политику, не считаясь с судьбами стран и народов, интересы которых затрагивается их идеологией поведения. Преобладание одного внешнего фактора над другим обуславливается геополитическими интересами и возможностями их осуществления различными акторами мировой гиперглобализированной многополярной системы. Они представлены в регионе военно-политическими альянсами и группировками, великими державами, региональными союзами, крупнейшими нефтяными и финансовыми корпорациями.
"До вторжения 14 августа Абхазия стремилась к подписанию с Грузией федеративного договора. Главным результатом войны, развязанной Госсоветом Грузии против Абхазии, стала реальность противостояния двух самостоятельных государственных структур"38. В Абхазии воевали два независимых друг от друга актора (они стали таковыми, по крайней мере, после агрессии Грузии), которые в силу отсутствия мирного договора находятся де-факто в состоянии войны спустя почти восемь лет после прекращения боевых крупномасштабных действий. Но это не дает основания ни одной из сторон говорить всерьез о состоянии войны с Россией.
14 августа, именно, войска Госсовета Грузии вторглись на территорию Абхазии. Здесь грабили, насиловали и убивали "бойцы" полувоенных формирований Грузии. О состоянии тогдашней грузинской армии свидетельствует российский генерал Э. Балтин: "Войска состояли из уголовников", которых освободили из тюрем, "посадили на танки и дали оружие"39. Приведем откровение руководителя одной из военизированных формирований, входивших в структуры правительственных войск Грузии: "Мхедрионовцы 4 года ни копейки не получали. Им помогали материально, да и сами ребята каким-то образом химичили - одалживали:. И не отдавали"40. Участник войны в Абхазии, полковник С. Маргишвили характеризует грузинскую армию как "искусственный конгломерат разных военных формирований"41. Присовокупим к этому еще одно свидетельство, на этот раз О. Васильевой: "гвардейцы Китовани и "Мхедриони" занимаются рэкетом: характеризует грузинскую армию как "искусственный конгломерат разных одни контролируют бензоколонки, другие - продажу шерсти"42. Г. Нодия грузинскую армию времен войны называет "совокупностью самоуправляемых (т.е. неуправляемых) батальонов с поэтическими названиями и слабой координацией, в которых патриоты воевали рядом с бандитами"43. Трудно было ожидать от бандитов и уголовников того, что вместе с оружием их можно вооружить готовностью погибнуть за "территориальную целостность" Грузии. У них в арсенале были другого рода идеи, к воплощению которых в жизнь они не замедлили приступить, оказавшись в Абхазии. Царивший настрой в грузинском обществе давал "вооруженным людям карт-бланш на любые действия без страха наказания, если эти действия направлены против абхазов"44. И "вооруженные люди" использовали предоставленную возможность, не оглядываясь ни на кого. Вот свидетельство очевидца: "Мы сюда не служить пришли, а "работать". Мы ни кому не подчиняемся: ни Шеварднадзе, ни Китовани:. Пусть только попробуют запретить грабить, - тут же повернемся и уедем"45. По всей вероятности, это было некой негласной установкой большинства "бойцов" Госсовета Грузии, охранявших "железную дорогу" в Абхазии. С этим приходилось считаться и высшему командованию (заявление Т. Китовани о том, что его воины "должны насытиться")46. Несмотря на полное отсутствие элементарной культуры выполнения приказов, высшее военное начальство не могло противодействовать этому т. к. "если бы на кого-нибудь указали бы, он бы обиделся бы и, возможно, совсем ушел бы со своими людьми из Абхазии"47 . Да и сами генералы нередко своим поведением подтверждали приоритет фактора грабежа и легкой наживы над "территориальной целостностью" Грузии в умонастроениях представителей "военной партии" в Тбилиси. Вот свидетельство не названного сотрудника госбезопасности Грузии, принимавшего участие в войне в Абхазии: "Люди ходили по домам и именем Гено Адамия (генерал - А. А.) упрашивали записываться в батальон "резерва" тех, кто непосредственно не участвовал в боевых действиях. Такие ложные списки давали возможность нашим генералам урвать лакомые куски"48. Интересно и то, что та же спекулятивная практика с участием примерно того же контингента, но уже в другом качестве, и в другом географическом измерении, продолжает осуществляться и сегодня. "1999-2000 гг. МВД АРА выявлено более 5000 несуществующих лиц, числившихся как беженцы из Абхазии"49. Видимо, эта категория людей даже в необитаемом острове сумеет придумать способ обогащения, спекулируя "территориальной целостностью Грузии".
Г. Ломинадзе, бывший министр внутренних дел Абхазии, "фактически создавший очаг войны в Сухуми"50, видимо, застигнутый врасплох "бравым" поведением "защитников" "территориальной целостности" Грузии, вынужден был констатировать следующее: "Я слышал и мог представить, что такое война, но гвардейцы набросились на город как саранча"51. Г. Жоржолиани касаясь этой, видимо, больной для него темы, пишет: "Мы ни в коей мере не склонны, опровергать преступления, но хотим напомнить: во-первых, правительственные войска понятие весьма условное для всего лишь зарождавшегося независимого государства с аморфными структурами власти. Руководители, к сожалению, т. н. правительственных войск нередко не подчинялись указаниям и приказам даже Главы Государства"52. Не затрагивая вопроса, почему государство с аморфными структурами власти пошло на войну вместо того, чтобы приводить в порядок эти самые структуры, отметим: подобные оправдания и сожаления не способны никому принести облегчения. Они не воскреснут безвинно убиенных, не вернут здоровья потерявшим его, не могут способствовать делу преодоления синдрома "потерянного поколения", не способствуют преодолению глубокого отчуждения, сложившейся, в большей степени, именно, в результате деятельности "т. н. правительственных войск" Грузии.
В оккупированной части Абхазии был устроен тотальный геноцид абхазов не кем иным, а именно, представителями Госсовета, а затем легитимизированных властных структур Грузии53. "Уничтожение абхазского Государственного архива в Сухуми грузинскими войсками было направлено на разрушение абхазской национальной памяти"54. Вероятнее всего, уже тогда всем было ясно, что для "охраны железной дороги" не требуется уничтожение памяти народа, а такие "дела" совершаются для достижения более значительных и глобальных целей. Например, таких как:
1) "ликвидация государственности с целью превращения Абхазии в одну из провинций унитарной Грузии;
2) истребление, подавление и вытеснение абхазов как коренной национальности и низведение статуса Абхазии до культурной автономии в рамках одного района и нескольких деревень;
3) истребление, подавление и вытеснение русского, армянского, греческого, еврейского и иного населения республики с целью обеспечения "грузинской моноэтничности" в крае;
4) ограбление населения и всей хозяйственной исторической ниши с целью разрушения экономических структур и отторжения ресурсов, необходимых для выживания и развития Абхазии как автономного образования;
5) уничтожение экономических, политических, культурных, языковых, кровных и психологических связей, издавна соединяющих Абхазию с Северным Кавказом, Россией и Европой с целью полной грузинизации прошлого и настоящего этой территории"55.
Глава Грузии в одном из своих речей предупредил о том, что после взятия ими Гудауты в Абхазии будут жить только те абхазы, которые будут поддерживать его политику. Далее Э. Шеварднадзе неоднократно напоминал о "необходимости достойно завершить эту навязанную нам войну"56. И. Хаиндрава, также сортируя население Абхазии, заявил: "Те, кто не последовал авантюристическому курсу Ардзинба в будущем, будут жить рядом с нами"57. "Прокуратор" Абхазии Т. Надареишвили обещал грузинскому радио "принести несчастье этим сепаратистам", при этом уточнил: "несчастье это хорошее слово по сравнению с тем, что они заслуживают от меня в ближайшее время"58. "Министр Грузии по делам Абхазии" Г. Хаиндрава заявил буквально следующее: "Мы можем легко и полностью уничтожить генетический фонд их нации путем убийства 15 тыс. - всех молодых мужчин. И мы вполне способны на это"59. И, наконец, заявление командующего войсками Госсовета Грузии в Абхазии Г. Каркарашвили о готовности пожертвовать жизнью "100 тыс. грузин" ради уничтожения "всех 97 тыс. абхазов"60, свидетельствуют об истинных целях вторжения войск Госсовета Грузии в Абхазию. А вот другое мнение о российском факторе Г. Жоржолиани, правда, уже не бывшегопартийного функционера, а ныне действующего Исполнительного секретаря Союза предпринимателей Грузии: "... в наших политических кругах доминирует инерция сознания. Мы продолжаем идеологическую борьбу с Россией, как с наследницей "империи зла". Такая политика явно не разумна:. По тактическим соображениям мы, конечно, можем поступать вопреки интересам России..., но объявлять Россию своим стратегическим противником и вести с ним идеологическую борьбу... это безрассудство, которое питается диссидентскими настроениями 70-80-хх. годов"61. Да и потом, если события в Абхазии 1992-1993 гг. сводятся к "политической борьбе России за Грузию", то чем же объясняется стремление к уничтожению "генетического фонда их нации", к истреблению всех абхазов"?
Г. Жоржолиани делает вывод: "войну в Абхазии начинали не центральные власти Грузии, не грузины"62.Тем не менее, один из непосредственных участников описываемых событий, в отличие от Г. Жоржолиани, пришел к совершенно другому выводу: "Мы заслужили жить без Абхазии"63, который он подтверждает следующим образом: "...войну мы хотели, жаждали больше других:. Подтверждением этому является, хотя бы тот факт, что войну начинали мы"64. Ни "подтверждением ли этому" служат слова Т. Китовани, произнесенные им 18 августа 1992 г. в Сухуми и опубликованные в "Московских новостях: "Грузины, вот вам абхазский флаг, только что сорванный с купола Дома Правительства. И вот вам город, он Ваш"65. А свидетельством чему является операция, под кодовым названием "Меч"65а, которой не суждено было осуществиться и сорвалась из-за диверсии сторонников экс-президента Грузии 3. Гамсахурдиа на границе с Абхазией? Не доказательством ли этому является выше приведенное воинственное выступление Э. Шеварнадзе уже 15 августа1992 г. на заседании Госсовета? Мало кто способен поверить в то, что у такого прагматичного политика, каким был и остается Э. Шеварднадзе, миролюбивые настроения, если бы таковые у него были, за одни сутки могли бы смениться на воинственные настроения. Война в Абхазии нужна была ему для утверждения за собой имиджа борца за "территориальную целостность" Грузии, что привело бы к упрочению его позиций в нарождавшейся новой грузинской политической номенклатуре. Выше было сказано о факторе грабежа, сыгравшую более чем существенную роль в развязывании войны в Абхазии. Вопреки утверждению Г. Жоржолиани здесь уместен другой вывод: "Вторжение в Абхазию позволило не только решить проблемы консолидации грузинской нации и поднятия рейтинга Госсовета, но и решило проблему вывода различных вооруженных формирований из Тбилиси"66.
Виновниками неутешительного для Грузии исхода абхазо-грузинской войны Г. Жоржолиани объявляет: "абхазских сепаратистов", "бандитские формирования КНК", "наемных "боевиков" из СНГ и других зарубежных стран" и "реакционные силы России"67, а также "не вызывающие сомнения альянс Гамсахурдиа с гудаутской группировкой во главе с В. Ардзинба68. Данное обвинение в адрес экс-президента Грузии, вкупе с вышеизложенным является попыткой переложить вину за трагедию в Абхазии на всех кого угодно, но только не на существующие властные структуры Грузии. От имени этих структур Г. Жоржолиани обещает абхазам, у которых "другой родины не было и нет" в составе Грузии "самый высокий статус автономии, известный в международной государственно-правовой практике"69. Данный тезис автора, указывающий Абхазии на возможный потолок ее государственности, ни как не может являться "достоверным фактом" даже в устах претенциозного исследователя.
На 12-ый день после прекращения боевых крупномасштабных действий, 12 октября 1993г., в "Комсомольской правде" было опубликовано интервью Э. Шеварднадзе, в которой он заявил: "Да, мы потеряли Абхазию, мне хочется верить, что это временное явление"70. Именно стратегия политики Грузии, заключающаяся во "временном" характере потери Абхазии, привела в мае 1998 г. к локальной войне в приграничном Гальском районе Абхазии. Положение усугубляется официальным существованием и функционированием в Грузии т. н. "Правительства Абхазии в изгнании".
Г. Жоржолиани завершает свою работу "мудрыми словами из песни наших предков: "Разрушенное враждой, возрождается любовью""71. Песня - эта "конечно же, хороша, но, тем не менее, наряду с тем, что "экспериментально доказано: что конфликты и конкуренции (не говоря уже о войнах - А. А.) между группами ведут к усилению фобий и предубеждений"72. "Никому не дано право игнорировать законные чувства "отцов, во время войны хоронящих сыновей" 73 . В Абхазии нет ни одного абхаза, не потерявшего в этой войне родных и близких. Это в совокупности с обвинениями абхазов в приверженности к "стереотипу вассального мышления"74, "сепаратизме", "экстремизме" и т. д., а также постоянные разговоры о "территориальной целостности Грузии" и "автономии Абхазии" не может способствовать преодолению тотального взаимного недоверия и абсолютного взаимного непонимания"75.
Усилиями западных фондов проводятся встречи, диспуты и круглые столы с участием абхазов и грузин, издаются книги о путях выхода из сложившейся ситуации. В последнее время в Грузии стали слышны голоса о необходимости признания вины за войну и заявления о праве абхазов на строительство независимого от Грузии государства. Но они направлены только лишь на создание ложного представления о наличии в Грузии различных, кардинально отличающихся друг от друга подходов к разрешению абхазо-грузинских противоречий. Эти заявления рассматриваются их авторами как путь к "увеличению шанса того, что из разных вариантов будет выбрана модель пребывания Абхазии в составе Грузии"76. Наряду с этим высока надежда на мировую политическую конъюнктуру, которая "такова, что мировое сообщество пока хочет видеть Грузию демократической страной, в тех границах, которые достались нам в наследство от СССР"77. Однако, именно, современный расклад геополитических сил, игнорирующее Абхазию как самостоятельного актора международного права де-юре, может свидетельствовать о признании ее в качестве таковой де-факто.
Несмотря на существующие мнения о том, что настроения людей и в Грузии и в Абхазии меняются, рано говорить о преодолении "инерции конфронтационного мышления". "Сомнительно, что как грузин, так и абхазов можно будет убедить в том, что они не потеряли то, за что боролись"78. Время от времени с подачи Грузии в резолюциях Совета безопасности ООН и Европарламента, Абхазия обвиняется в неконструктивности и не желании разрешения "конфликта" мирными средствами. Да и сама Грузия, по всей видимости, не отказалась от силового решения проблемы: либо силами модернизированной грузинской армии; либо наделением КСПМ СНГ полицейскими полномочиями; либо силами НАТО по принуждению к миру. Не прекращаются, напротив, приобрели систематический характер, диверсионные акты, захваты заложников и убийства в Гальском районе, осуществляемые грузинскими военизированными формированиями, действующими с благословения официальных структур Грузии. Правда, в Грузии не устают повторять о том, что официальные власти не контролируют бандитские формирования, дислоцированные на их территории. Авторам этих заявлений, наряду с тем, что они не делают им чести, стоило бы призадуматься над тем: Каким образом власти Грузии могли заключить Гагрский договор о прекращении огня во время "Гальской войны" в мае 1998г.?
Как же власти Грузии могут вести переговоры о возврате заложников, захваченных не контролируемыми ими военными формированиями? Почему против их руководителей и членов, не редко снабженных документами силовых структур Грузии, не предпринимается никаких мер? Примерно, эти же вопросы в связи с очередным обострением в Гальском районе в апреле 2001 г., были поставлены "представителями гражданского общества Грузии" перед руководством своей страны: "проводит ли она политику мира или ведет необъявленную войну, какие функции выполняют вооруженные группировки, действующие в Гальском районе. Каков их статус и насколько вписываются их действия в мирную политику, официально декларированную руководством Грузии"79. Повышению накала страстей, который и без того был высок, способствовали: публикация в российской прессе о наличии совместного грузино-НАТОвского плана оккупации Абхазии. А также проведение широкомасштабных военных учений в Грузии в рамках программы НАТО "Партнерство ради мира" с участием армий из 11 стран, в непосредственной близости от границ Абхазии, что, безусловно, является открытой демонстрацией силы. Эти последние акции с полным основанием можно назвать торжеством реваншистских настроений в Грузии.
В сложившихся реалиях напоминания Г. Жоржолиани о "любви" похвально, но не к месту, не говоря о предложенных им рецептах "возрождения" "разрушенных" чувств между грузинами и абхазами. Что же касается его работы в целом, то она является политическим заказом, призванным защищать и пропагандировать конъюнктурные интересы правящей политической номенклатуры Грузии. В силу этого не может рассматриваться вкладом в научную разработку поднимаемых в ней проблем.
Примечания
1. Фромм Э. "Человек: кто это такой (или Кто есть Человек)?" // Философия и жизнь. №12. 1991. С. 3.
2. Разыскания по истории Абхазии/Грузия. Тбилиси, 1999.
3. Гамкрелидзе Т. "Разыскания по истории Абхазии/ Грузия". Свободная Грузия. №287-288. 1999. С.4.
4. Жоржолиани Г. "Исторические и политические корни конфликта в Абхазии Грузия" Разыскания по истории Абхазии / Грузия. Тб., 1999. С. 419.
5. Лакоба С. Ответ историкам из Тбилиси. Сухум, 2001. С. 16.
6. Жоржолиани Г. Указ работа. 1999. С. 414.
7. Цит. по В. Чирикба. "Грузино-абхазский конфликт: предложения к конституционной модели". // Практика федерализма. Альтернативы для Грузии и Абхазии. М., 1999. С. 407.
8. Жоржолиани Г. Указ. работа. 1999. С. 429.
9. Цит. по Ю. Воронов, П. Флоренский, Т. Шутова. 1992-1993. Белая книга Абхазии. М., С. 76.
10. "Молодой коммунист". №63. 6 мая. Тбилиси, 1989.
11. Мшевладзе Р. "Ахалгазрда комуисти". 29 июня. Тбилиси, 1989.
12. "Критика". №4. Тбилиси, 1989. С. 54.
13. "Православная Абхазия". №4. Москва, 1991. С. 1.
14. "Демократическая Абхазия". №5. Сухуми, 1992. С. 3.
15. Цит. по "Белой книге Абхазии". 1992-1993. М., С. 109.
16. Цит. Там же. С. 85.
17. Шеварднадзе Э. Свободная Грузия. 2001. №1. С. 5.
18. Закарешвили П. "Политическая ответственность и перспективы грузино-абхазского урегулирования". // Абхазия - Грузия. Препятствия на пути к миру. Сухум, 2000. С. 28.
19. Бердзенишвили Д. "Региональные партии в Грузии". Кавказский акцент. №4. 2001. С. 4.
20. Кецба В. 1991. "Каким должен быть парламент". // Абхазия. №11-12. С. 7.
21. "Демократическая Абхазия". №5. 1992. С. 1.
22. "Республика Абхазия". №87. 1992. С. 1.
23. Ю. Воронов. "Час Пик". // "Геноцид абхазов". М., 1997. С. 200.
24. Цит. по Н. Акаба. "Опыт Швейцарии и перспективы абхазо-грузинского мирного урегулирования" // Практика федерализма. Альтернативы для Абхазии и Грузии. М., 1999. С. 97.
25. "Обращение Верховного Совета Республики Абхазии к Госсовету Республики Грузия" // Белая книга Абхазии 1992-1993. М., 1993. С. 86-88.
26. Коппитерс Б. "Корни конфликта". Ассогd. 1999. Выпуск 7. С. 23.
27. Цит. по В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи, 1994. С. 38.
28. Бердзенишвили Д. Указ. Статья. С. 4.
29. Тишков В. А. "Национальность и национализм в пост- советском пространстве (исторический аспект)". // Этничность и власть в полиэтничных государствах. М., 1994. С. 11.
30. Нодия Г. "Конфликт в Абхазии. Национальные проекты и политические обстоятельства". // Грузины и абхазы. Путь к примирению. М., 1998. С. 39.
31. Гордадзе Т. "Морально-идеологические препятствия к урегулированию грузино-абхазского конфликта". // Абхазия - Грузия. Препятствия на пути к миру. Сухум., 2000. С. 37.
32. Надарейшвили Т. Аспекты грузино-абхазского конфликта. 3. Ирвайн. 2000. С. 20.
33. Церетели И. Там же. С. 28.
34. Жоржолиани Г. Указ. работа. С. 409.
35. Нодия Г. Указ. статья. С. 50.
36. Иосилиани Д. "Момент истины". // Абхазское телевидение. 19 мая 2001. 21 час. 30 мин.
37. Сигуа Т. Свободная Грузия. №23. 1992. С. 4.
38. Воронов Ю. "Меморандум в связи с событиями в Абхазии // Боль мая Абхазия. Гагра, 1995. С. 54.
39. Балтин Э. "Момент истины" // Абхазское телевидение. 19 мая 2001. 21 час.30 м.
40. Иоселиани Д. "Демократическая Абхазия". №53. 1993. С. 3.
41. Маргишвили С. "Дрони". // "Республика Абхазия". 2000. №130. С. 2-3.
42. Васильева О. Грузия как модель посткоммунистической трансформации. М., 1993. С. 11-12.
43. Нодия Г. Указ. статья. С. 50.
44. Маргиашвили С. Указ. статья. С. 2-3.
45. Цит. по В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи, 1994. С. 85.
46. Цит. Там же. С.41.
47. Маргишвили С. Указ. статья. С. 2-3.
48. Кавказский акцент. 2000. №16.
49. Начкебия М. Свободная Грузия. 2001. №12. С. 11.
50. Кавказский акцент 2000. №16.
51. Цит. по В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи. 1994. С. 41.
52. Жоржолиани Г. Указ. работа С. 435.
53. Шария В. Абхазская трагедия. Сочи, 1994; Тария А. 413 суток оккупации. Сухум, 1999 и т. д.
54. Коппигерс Б. Введение. // Грузины и абхазы. Путь к примирению. М., 1998. С. 6.
55. Воронов Ю. "Меморандум в связи с событиями в Абхазии // Боль мая Абхазия. Гагра, 1995. С. 55.
56. Шеварднадзе Э. Демократическая Абхазия. №35. 1993. С. 1.
57. Хаиндрава И. Демократическая Абхазия. №12. 1992. С. 1.
58. Цит. по "Белая книга Абхазии. 1992-1993". М., 1993. С. 79.
59. Цит. по В. Чирикба. "Грузино-абхазский конфликт: в поисках путей выхода Грузины и абхазы. Путь к примирению. М., 1998. С. 9.
60. Цит. по Г. Амкуаб, Т. Илларионова. "Абхазия: хроника необъявленной войны". Часть I. 1992. С. 127-128
61. Цит. по Г. Сихарулидзе. "Удастся ли сохранить нейтралитет" "Кавказский акцент". 2001. №3. С. 2.
62. Жоржолиани Г. Указ. работа С. 435.
63. Кавказский акцент 2000. №16.
64. Там же.
65. Цит. по В. Шария Указ. соч. С. 40.
66. Васильева О. Указ. соч. С. 12.
67. Жоржолиани Г. Указ. работа С. 434.
68. Там же. С. 430.
69. Там же. С. 438.
70. Цит. по А. Аргун. Абхазия: ад в раю. Сухум, 1994. С. 432.
71. Жоржолиани Г. Указ. работа С. 439.
72. Мамедов М. "Лицо Кавказской национальности. К вопросу о массовых предрассудках и меняющихся стереотипах". // Центральная Азия и Кавказ. 3 (4). 1999. С. 108.
73. Геродот. "Перекличка веков. Размышления. Суждения. Высказывания". Сост. В. Г, Носков. М., 1990. С. 106
74. Хубуа Г. Аспекты грузино-абхазского конфликта. 4. Ирвайн, 2000. С. 125.
75. Хидашели Т. "Регулирования конфликта путем государственно-территориального устройства". // Аспекты грузино-абхазского конфликта. 4. Ирвайнс. 2000. С. 133-134.
76. Бердзенишвили Д. Аспекты грузино-абхазского конфликта. 3. Ирвайн. 2000. С. 17-18.
77. Там же. С. 27.
78. Коэн Д. Введение. // Ассогd - Выпуск 7. 1999. С. 12.
79. Кавказский акцент. №9. 2001. С. 1.
(Опубликовано: Абхазоведение. История, археология, этнология. Выпуск 2. Сухум, 2003. С. 82-100. Статья была написана в июне 2001 года.)
(Перепечатывается с сайта: www.kolhida.ru.)
____________________________________________________
О политических взаимоотношениях Абхазии и Грузии в предвоенный период (1988-1992 гг.)
Начало очередного витка противостояния Абхазии и Грузии было обусловлено политическими и социально-экономическими изменениями в Советском Союзе, происходившими во второй половине 80-х гг. 20 века. Тогда, на фоне начавшихся серьезных дезинтеграционных процессов в СССР в Грузии усилилась политика, направленная на растворение абхазов в грузинской этнокультурной среде, чему, естественно, сопротивлялись сами абхазы.
Отправной точкой очередного этапа борьбы абхазского народа за самосохранение является «Абхазское письмо» от 17 июня 1988 года. В нем ставился вопрос о возвращении Абхазии статуса Союзной Социалистической Республики. Аналогичное требование было выдвинуто и народным сходом в с. Лыхны 18 марта 1989 года. Названный сход стал первой крупной акцией Народного форума Абхазии «Аидгылара», учредительный съезд которого состоялся в Сухуме 13 декабря 1988 года.
События в Абхазии, и в частности Лыхненское обращение, стали предлогом, под которым в начале апреля в Тбилиси был собран многодневный митинг, однако настоящие цели его организаторов простирались далеко за пределы «абхазской проблемы». Об этом свидетельствует и то, что в предварительном заключении следственной подкомиссии Комиссии ВС Грузии по расследованию событий в Тбилиси 9 апреля, состоявшем из 27 пунктов не упоминаются ни Абхазия, ни «абхазский вопрос».
6 мая в Сухуме началась сидячая забастовка студентов грузинского сектора АГУ с требованием создать Сухумский филиал ТГУ. Это требование было удовлетворено решением грузинских властей 14 мая. В ответ на это, 15 мая в Сухуме собрались абхазы, протестовавшие против открытия филиала, которое они рассматривали как усиление грузинской экспансии в Абхазию. В итоге противостояние достигло своего апогея и в ночь с 15 на 16 июля произошли столкновения грузин и абхазов, в результате которых, по официальным данным, погибло 17 человек.
Эти события стали детонатором создания 26 августа 1989 г. Ассамблеи горских народов Кавказа (АГНК), которая стала сдерживающим фактором в абхазо-грузинском противостоянии.
25 августа 1990 г. Верховный Совет Абхазии принял постановление «О правовых гарантиях защиты государственности Абхазии», в котором говорилось, что «законной формой государственности Абхазии является ССРА». На этой сессии также была принята Декларация, в соответствии с которой был провозглашен государственный суверенитет Абхазии.
На второй день, 26 августа Президиум Верховного Совета Грузии объявил декларацию и постановление ВС Абхазии «недействительными и не имеющими юридической силы». Этот акт грузинских властей положил начало «войне законов» между Грузией и Абхазией.
4 декабря председателем Верховного Совета Абхазии был избран В. Ардзинба, что подняло борьбу абхазского народа за самоопределение на качественно новый уровень.
16 января 1991 г. Верховный Совет СССР принял Постановление о проведении 17 марта референдума по вопросу о сохранении Союза ССР.
28 февраля Верховный Совет Грузии принял решение не проводить референдум СССР, а вместо него провести референдум по поводу восстановления независимости Грузии. В тот же день ВС Абхазии напротив принял постановление о проведении референдума СССР. Это привело к резкому обострению противоречий не только между Грузией и Абхазией, но и между сторонниками и противниками референдума в самой Абхазии.
Несмотря на серьезное противодействие, Всесоюзный референдум в Абхазии состоялся. О своей победе заявили и сторонники опроса о независимости Грузии.
С 23 апреля по 23 июля 1991 года проходили заседания Комиссии по подготовке нового Союзного договора. Абхазия принимала участие в новоогаревском процессе, а Грузия стала соучредителем «Кишиневского форума», объединившего республики, выступавшие против Союза.
В ночь с 18 на 19 августа в Москве была предпринята попытка государственного переворота, главными идеологами которого выступили противники нового Союзного договора.
В ответ на требование ГКЧП о повиновении З. Гамсахурдиа издал указ о расформировании Национальной гвардии Грузии и включении ее в структуры МВД СССР. Однако командующий Т. Китовани отказался подчиниться, и Национальная гвардия превратилась в вооруженную оппозицию.
Тем временем срок полномочий Верховного Совета Абхазии истек уже в феврале 1990 года. Положение осложнялось тем, что в результате исторических катаклизмов количество абхазов в Абхазии было искусственно доведено до 17%. В таких условиях идти на прямые выборы было бы подобно самоубийству, так как они привели бы к тому, что абхазы в своем Парламенте оказались бы не в состоянии влиять на принимаемые решения.
В ходе переговоров между Тбилиси и Сухумом по выработке закона о выборах абхазская сторона предложила проект, предусматривавший создание двухпалатного парламента, состоявшего из Совета республики и Совета национальностей.
Но этот проект был отвергнут грузинской стороной. Благодаря «джентльменскому соглашению» на сессии ВС Абхазии 9 июля был принят Закон о выборах, предусматривавший выделение квот: 28 мест - абхазам как коренному народу, 26 – грузинам и 11 – русскоязычному населению. На следующей сессии, которая состоялась 27 августа, уже на фоне не удавшегося путча, депутаты приняли дополнение к закону о выборах. В статье 2 были конкретно оговорены номера округов, в которых предусматривалось выдвижение представителей только определенной национальности. В целом в Верховный Совет Абхазии после всех туров голосований было избрано 64 депутата: 28 абхазов, 25 грузин. Из остальных депутатов грузинскую сторону поддерживали 6 человек, а абхазскую сторону – 5.
29 декабря 1991 г., на фоне прекращения существования СССР и продолжавшейся «Тбилисской революции», были созданы Отдельный полк Внутренних войск Абхазии, который подчинялся лично В. Ардзинба и Временный совет по координации деятельности и переподчинении воинских и милицейских частей, дислоцированных на территории Абхазии.
6 января 1992 г. «Тбилисская революция» завершилась захватом бункера Дома правительства, в котором находился З. Гамсахурдиа. Власть в Грузии перешла к сформированному еще 1 января Военному Совету, который уже 2 января принял решение о прекращении действия Конституции Грузинской ССР.
6 января состоялось первое заседание сессии Верховного Совета Абхазии нового созыва. Депутаты избрали Председателем В. Ардзинба, его первым заместителем – Т. Надарейшвили, заместителем – А. Тополяна. Но работа Парламента была осложнена государственным переворотом в Грузии. Жизнь в Абхазии была парализована бесконечными митингами, шествиями и демонстрациями, участники которых требовали возвращения к власти законного Президента Грузии.
4 февраля для борьбы со звиадистами в Абхазию было введено подразделение Национальной гвардии Грузии. Однако грузинские гвардейцы занялись здесь другими делами: мародерством, грабежом, разбоем и убийствами. Затем они совершили марш-бросок на «Икарусах» на реку Псоу, где было устроено «театрализованное представление» с целованием «родной земли» и ритуальным питьем воды из «грузинской» реки.
7 марта в Тбилиси прилетел Э. Шеварднадзе, а 10 марта был создан Государственный Совет Грузии под его председательством. А 11 марта в Сухуме был создан Прогрессивно-Демократический Союз Абхазии (ПДСА), целью которого было преодоление противоречий среди грузинских организаций в Абхазии и их консолидация для борьбы с «абхазским сепаратизмом».
3 апреля войска Госсовета Грузии подошли к границе Абхазии, где 5 апреля произошли боевые столкновения, в результате которых погиб военнослужащий ОПВВ Абхазии Д. Агрба.
5 мая на сессии Верховного Совета решался вопрос о главе правительства Абхазии. Грузинская депутация выдвинула кандидатуру Г. Ломинадзе, которая при тайном голосовании не была поддержана. После этого была предложена кандидатура В. Зарандия. В ответ на это грузинская депутация, в очередной раз, покинула зал заседаний, но в отличие от подобных демаршей, предпринимавшихся ранее, больше в него не возвращалась. А 9 мая был создан Совет Национального Единства, куда вошли все грузинские организации Абхазии, кроме «Круглого стола».
Министр ВД Г. Ломинадзе, освобожденный от должности на сессии 8 мая, отказался покинуть служебный кабинет. Более того, он заявил, что министром должен быть грузин и перевел личный состав на казарменное положение. Все это резко обострило и без того сложную ситуацию. Нагнетанию обстановки способствовал и тот факт, что грузинская депутация совместно с ПДСА приступила к формированию параллельных структур власти в Абхазии.
Тем временем, еще 15 мая в Ташкенте бывшие республики СССР подписали соглашение, по которому они разделили между собой советские вооруженные силы. Именно содержание этого договора, по всей видимости, позволило Э. Шеварднадзе в ночь с 11 на 12 августа, заявить следующее: «Сейчас у Грузии довольно многочисленная вооруженная армия, у нее достаточно и оружия». Отныне это обстоятельство играло главенствующую роль в формулировании и осуществлении политики Грузии по отношению к Абхазии.
23 июля Верховный Совет Абхазии принял Постановление «О прекращении действия Конституции Абхазской АССР 1978 года». В пункте 5 Конституции говорилось: «Абхазия есть суверенное государство, осуществляющее государственную власть на своей территории самостоятельно и независимо от другой какой-либо власти». Сессия также приняла новое название страны – Республика Абхазия.
С 24 по 31 июля состоялся визит В. Ардзинба в Турцию, который придал мощный импульс движению абхазской диаспоры в поддержку исторической родины, что отчетливо проявилось после начала грузинской агрессии против Абхазии.
31 июля Грузия была принята в ООН, что развязало ей руки в отношении Абхазии.
11 августа в Зугдиди были захвачены 12 представителей Госсовета Грузии. 12 августа в Тбилиси состоялся митинг, который предъявил ультиматум тем, кто похитил и укрывал заложников якобы в Абхазии, срок которого истек 13 августа. Тогда министру обороны Грузии было «поручено проведение операций по ликвидации преступных групп, охране дорог и освобождению заложников».
В то время, когда в Грузии готовились к войне, 12 августа, Верховный Совет Абхазии обратился к Госсовету Грузии с предложением заключить Договор. Проект этого договора должен был быть обсужден 14 августа на сессии ВС Абхазии. Но она не состоялась по причине того, что за несколько часов до ее открытия грузинские войска вторглись в Абхазию. Целью вторжения было насильственное сохранение ее колониального статуса, что «является тяжким международным преступлением, влекущим международную ответственность государства-колонизатора». Но тогда никто (кроме самих абхазов и их братьев из Северного Кавказа) и не вспоминал о правах человека, о праве нации на самоопределение, о других неотъемлемых правах и свободах, предусмотренных в многочисленных международно-правовых документах.
Некоторые авторы повторяют и навязывают своим читателям мысль о том, что войну начали Ардзинба и абхазы. Между тем, такое мнение можно навязать только тем читателям, которые, в силу разных причин и обстоятельств, окажутся не в состоянии или не пожелают быть в ладах с простой логикой: 14 августа 1992 г. грузинские войска были остановлены у абхазской столицы, а не абхазские формирования - на территории Грузии.
А призыв В. Ардзинба к сопротивлению грузинской агрессии стал первым камнем в памятнике абхазской свободе!
Абхазия одержала победу в этой войне уже 14 августа 1992 года – в день ее начала!
(Перепчатывается с сайта: http://apsnypress.info/analytic/7211.html.)
____________________________________________________________
С кем Вы теперь, госпожа Астемирова?
Недавно стало известно, что грузинский министр по делам беженцев и их расселению уволена. Казалось бы, что Абхазии до Грузии и перестановок в ее правительстве? Но личность экс-министра Этери Астемировой, адыгской женщины, довольно известна в Абхазии и вызывает здесь далеко не однозначные оценки.
В начале 90-х Э. Астемирова была в абхазском парламенте одной из самых ярких политических фигур грузинской депутации, которая делала все для того, чтобы нормальная жизнь в Абхазии не могла быть восстановлена. Депутаты грузинской фракции во главе с Т. Надарейшвили своими действиями всячески приближали грузино-абхазскую войну. А после ее начала, сформировав оккупационное правительство, создавали видимость функционирования законной власти и тем самым способствовали культурному геноциду и истреблению абхазского народа.
Э. Астемирова, регулярно спекулирующая своим «адыгским происхождением», не выражала никакого сожаления, не говоря уже о протесте, когда грузинский генерал Г. Каркарашвили заявил о готовности уничтожить «все 97 тысяч абхазов». Не появилось у нее братских чувств к абхазам и тогда, когда грузинские оккупационные войска без всякой военной необходимости сожгли Абхазский институт языка, литературы и истории и Государственный архив. Ее не смутил и тот факт, что грузинские бравые солдаты, призванные в Абхазию, в том числе и с ее подачи, расстреляли российский вертолет, в котором заживо сгорели 82 человека: женщины и дети, беженцы, спасавшиеся от голода и холода из блокадного города Ткуарчал. Не вызвали ее возмущения или хотя бы какой-то реакции и слова министра Грузии по делам Абхазии Г. Хаиндравы, заявившего о способности своей страны сломить сопротивление абхазов, «уничтожив генофонд их нации». Пропустила она мимо ушей и заявление своего непосредственного патрона Т. Надарейшвили, который публично поклялся не оставить потомкам абхазскую проблему.
С трудом верится в то, чтобы настоящий адыг смог бы спокойно воспринять эти высказывания и действия в адрес абхазов. Этери Астемирова не только не возмущалась и не противодействовала этому произволу, но и без зазрения совести сотрудничала с грузинской стороной, работая в незаконных государственных структурах, созданных оккупационными властями. Во время войны она входила во всевозможные депутатские и другие группы и комиссии, которые были призваны проводить политику оккупационных властей Грузии в Абхазии. Даже приезжала раз или два в Гудауту, временную столицу Абхазии (Сухум, как известно, был оккупирован войсками Госсовета Грузии) с целью инспекции жизни и быта грузинского населения на неоккупированной территории Абхазии. В это время ее нисколько не заботили жизнь и быт абхазов на оккупированных территориях. Тем временем именно там абхазы подвергались грабежам, избиениям, насилию и изощренным пыткам только за то, что они были абхазами и не желали отказываться от этого. Могла бы так вести себя действительная представительница адыгского народа?!
Те настоящие адыги, которые не смогли смириться с творимой несправедливостью по отношению к братскому народу, пришли на помощь Абхазии и погибали за честь всего Кавказа. А для Астемировой ее «адыгское происхождение» служило всего лишь ширмой. Сам ее выход на политическую сцену Абхазии, а затем и Грузии, связан, если можно так выразиться, с появлением, или, точнее, возобновлением, «адыгского фактора» в абхазо-грузинском противостоянии. Несмотря на свое широко афишируемое «происхождение», Астемирова была типичным представителем грузинского маргинального элемента, проживавшего в Абхазии. Она нужна была грузинским шовинистам для демонстрации того, что не все адыги находятся на стороне абхазов.
В 1991 г. Астемирову выбирали в парламент Абхазии как сторонницу З. Гамсахурдиа, затем она встала на сторону Э. Шеварднадзе, а после свержения последнего и прихода к власти М. Саакашвили была назначена министром грузинского правительства. Так когда же она была искренна и была ли вообще? Ведь находиться во власти при разных президентах и не терять своего лица возможно только при наличии преемственности власти в государстве. А в Грузии с момента обретения ею «независимости» сложилась дурная традиция, при которой преемственность власти невозможна.
Но вернемся к отставке. Истинные причины увольнения Астемировой не ясны и не оглашаются. Это может быть связано с новой тактикой «розовых» грузинских властей, направленной на демонстрацию готовности избавления от наследия войны и личностей, ассоциирующихся с ней. А может, в Тбилиси просто перестали доверять судьбу возвращения грузин в Абхазию адыгской женщине? Как бы там ни было, в Грузии проблема «беженцев» остается регулярно разыгрываемой политической картой. При этом никого не заботит, что те «беженцы» вовсе таковыми не являются. Эти люди встали рядом с оккупантами, уничтожая все, что им напоминало об абхазах. И их массовый исход не был связан с соприкосновением с абхазской армией. Поэтому наличие в Грузии всяческих структур по расселению и обеспечению грузинских «беженцев» является государственной аферой для добывания политических и экономических дивидендов.
(2005 г.)
(Перепечатывается с сайта: http://www.sknews.ru/.)
_____________________________________________________________
Тамара Платоновна Шакрыл и проблемы абхазской государственности
Национально-освободительное движение возможно только при наличии самого народа и способности озвучивания и отстаивания его интересов. Мнение народа, как правило, высказывается его представителями - этнической элитой. В качестве таковой обычно выступает национальная интеллигенция, которая является генератором национальных идей и интересов, выразителем боли и чаяния своего народа. «Это мой образ жизни. За свою жизнь я полвека была в гуще нетерпимости к несправедливости». Эти слова Тамары Платоновны Шакрыл являются лейтмотивом ее жизненного пути. Вся ее жизнь – борьба за права абхазского народа и его государственность. Уже само ее рождение в семье людей, беззаветно преданных идеалам свободы и просвещения своего народа, было предначертанием ее трудного, драматичного, но героического пути.
Тамара Шакрыл рано приобщилась к борьбе за права абхазского народа. Сначала в 1946 году письмо о бесправном положении абхазов в Москву была направлено другом ее семьи и ее будущим учителем Г.Сердюченко. А затем в 1947 году три представителя абхазской интеллигенции, среди которых был ее родной дядя К.Шакрыл, обратились к секретарю ЦК КПСС Кузнецову. Она видела, каким гонениям подверглись люди, посмевшие выступить в защиту прав своего народа, а К.Шакрыл вынужден был и вовсе покинуть пределы Абхазии. Но все это не сломило, а наоборот укрепило ее зарождавшийся дух нетерпимости к угнетенному положению своего народа.
В 1950 году состоялась т.н. «лингвистическая дискуссия», в результате которой были разгромлены марристы, т. е. последователи Марра. Чикобава и его ученики, поддержанные Сталиным, единственно научным объявили сравнительно-исторический метод исследования в языкознании. Все кавказские языки должны были изучаться в плане установления сходства и родства между собой и, в конечном счете – с ибирийским – древнегрузинским. После разгрома Марра аспирантки Института языка и мышления Е. и Т. Шакрыл были лишены своих руководителей-марристов и переведены к чикобавовцам. Г.Сердюченко обвинили в плагиате, а Н. Яковлева в невыполнении годового плана. В том же году он завершил исследование «Абхазский язык». К.Ломтатидзе дала отрицательный отзыв, и крупнейший ученый с мировым именем был изгнан из науки, впоследствии попал в психиатрическую больницу и умер в крайней нужде. Подвергся гонениям и известный кавказовед Г.Ф. Турчанинов, низведен до рядового сотрудника И.И. Мещанинов. Как видно, все названные видные ученые каким-то образом были связаны с Абхазией.
После дискуссии 1950 года ассимиляторская политика по отношению к абхазам принимает более наступательный характер: абхазский язык и литература, которые еще были включены в школьную программу, упраздняются вовсе, наложен запрет на прием абхазских детей в русские школы. Произведен массовый набор студентов из числа абхазов на кавказское отделение Тбилисского университета: тем самым готовились кадры из числа самих абхазов, которые должны были преподавать пропагандистский курс о грузинском происхождении абхазского, кавказоведческий центр был переведен в Тбилиси, закрыто кавказское отделение филологического факультета МГУ.
Е. и Т.Шакрыл в 1952 году обращаются с письмом в Президиум 19 съезда ВКП(б), лично к Сталину и Маленкову. Письма были вручены адресатам, Сталин передал свое письмо Маленкову, последним они были пересланы в отдел школ ЦК ВКП(б). Несколько месяцев с авторами писем велись беседы по изучению представленных материалов заместителем отдела школ ЦК И.Страховым. В августе 1953 г. после разоблачения Берии, была организована комиссия ЦК КПСС по изучению вопросов, поставленных в письмах. Сама Тамара Платоновна отказалась быть официальным членом этой комиссии, но согласилась поехать в Абхазию в качестве ее негласного советника. Позже Тамара Платоновна вспоминала: «…я поняла, что в аппарате ЦК КПСС притаились силы, которые продолжают действовать в намеченном направлении. В ЦК КП Грузии членам комиссии было оказано мощное сопротивление. Были пущены в ход и силы научных работников. Активно отстаивала грузинизацию абхазских школ проф. К.В.Ломтатидзе».
С 1953-го по 1955 годы Тамара Шакрыл работала в Институте национальных школ в АН РСФСР, но она не переставала живо интересоваться судьбой абхазских школ, в том числе восстановлением абхазской горской школы и открытием Сухумской школы-интерната. В письме Тамары Платоновны к сестре Екатерине, написанном в то время, говорилось: «… относительно школы звонила в ЦК. Страхова не было, говорила с Панаморевым. Он заказал разговор с Тбилиси и выяснил, что пока освободили лишь старую, дореволюционную абхазскую школу, а основное здание – нет. Он говорит, что после разговора со мной он закажет разговор с Сухуми и даст знать, что нужно освободить основное здание. Относительно интерната он говорит, что сейчас, в этом году открыт не удастся, а вообще собираются открыть, но питание должно быть за счет самих учащихся. Я говорю ему, что это может повлечь за собой и другую неприятность. Что не наберется нужное количество учащихся, и тогда грузины уцепятся за это, мол, открыли школу, а учиться некому. Он говорит, что они это учтут».
С 1955 года Тамара Шакрыл - старший преподаватель, а затем - первый заведующий кафедрой абхазского языка и литературы Сухпединститута, к основанию которого она имела непосредственное отношение. С этого момента она является организатором и вдохновителем мероприятий по восстановлению ущемленных прав абхазского народа. В 1967 году абхазским народом был поставлен вопрос о выходе Абхазии из состава Грузии и восстановлении ее статуса союзной республики.
В отчете зам. Председателя КГБ СССР Банникова о событиях 1967 года в ЦК КПСС от 22 апреля говорилось: «Комитет госбезопасности принимает меры к недопущению нежелательных эксцессов на территории Абхазии, разложению и компрометации перед абхазским населением организаторов и вдохновителей беспорядков, документации деятельности наиболее активных подстрекателей с целью их привлечения к уголовной ответственности». Одной из таких мер была следующая характеристика КГБ на Тамару Шакрыл: «Националистически настроенная, в моральном отношении нечистоплотная, неуравновешенная, вспыльчива, бестактна». А партбюро Сухумского пединститута 25 августа приняло постановление: «Учитывая активное участие доцента кафедры абхазского языка Т.П.Шакрыл в самочинных сходах 1965-го и 1967 годов и проявления ею националистических настроений, чем она оказывает отрицательное влияние на студенческую молодежь, а также проявление с ее стороны неколлегиальности на кафедре, считать нецелесообразным оставление ее на педагогической работе».
На основании этого постановления 30 августа ректор издал приказ об освобождении Т.Шакрыл от занимаемой должности. Тогда же секретариат ЦК КПГ рекомендовал дирекции АбНИИ принять ее на работу. Но сама Т.Шакрыл отказалась выйти на работу, пока вышестоящие органы не объяснят причин ее освобождения. Это требование ею было изложено в письмах ректору пединститута и директору АбНИИ. По этому вопросу она имела также неоднократные беседы с секретарями Обкома и с Председателем Президиума Верховного Совета Абхазии. Но так как ни один из них не смог объяснить ей причины ее освобождения, она не соглашалась выйти на работу в течение семи лет.
Сама же она считала, что ее освобождение было актом мести со стороны некоторых партийных руководителей за то, что на народном собрании 1967 года было открыто указано на серьезные недостатки в их работе и на злоупотребление своим должностным положением тогдашнего первого секретаря ЦК КП Грузии В.П.Мжаванадзе. Позже, 9 ноября 1972 г., в заявлении на имя директора АбНИИ Г.Дзидзария, Т.Шакрыл писала: «В настоящем, когда и мне, и всем совершенно очевидно, что эти люди как недобросовестные отстранены от занимаемых ими должностей я считаю себя автоматически реабилитированной и снимаю свой протест». В письме от 10 октября 1974 г. к Э.Шеварднадзе она также обращалась с вопросом: «В чем я была не права?»
В 1988 году было принято решение о проведении специального Пленум ЦК КПСС по национальному вопросу, с которым тогда малочисленные народы связывали надежды на улучшение своего положения. Тамара Платоновна, тогда высказывая сомнение на этот счет, писала: «Как поверить, что национальные вопросы будут изучены обстоятельно и решаться объективно в высших инстанциях, если в Бюро ЦК КПСС входят такие товарищи, как Э.А.Шеварднадзе, И.В.Капитонов, которые были участниками игнорирования требования абхазов включить в Конституцию Абхазской АССР пункт о праве нации автономной республики на самоопределение».
Как известно, в последний период существования СССР шел процесс его реформирования, который должен был начаться с подписания нового Союзного договора. Говоря об этих процессах, Т.Шакрыл в феврале 1991 года писала: «Абхазия и другие автономии – заложники-приманки в руках Центра для союзных республик. Идет латентная торговля рабами 20 века, советскими малочисленными народами. Центр, прикрываясь пустыми лозунгами о невмешательстве во внутренние дела союзных образований, спокойно взирает на их неправомерные притязания в закрепощении малочисленных, точнее, менеечисленных народов».
Тогда же с определенной целью стали появляться целые теории, призванные пропагандировать идентичность государственного мышления грузин и абхазов в прошлом. Но, на самом деле, вся политика грузин по отношению к абхазам вплоть даже до умерщвления новорожденных абхазов мужского пола в Гудаутском роддоме главврачом грузинской национальности Схулухия, никак не могла способствовать этому. «Напротив, - пишет Тамара Платоновна, - самоочевидная объективная реальность не могла не выработать в сознании абхазов аргумент о бедственном, опасном, пагубном для их существования положении, о необходимости их независимости от Грузии». Все это и привело к войне между ними.
После абхазо-грузинской войны и победы в ней, началось строительство суверенного, независимого государства. Многочисленные выступления, статьи и речи Тамары Платоновны этого периода посвящены проблемам сохранения и упрочения завоеваний абхазского народа. Она неустанно повторяла, что Абхазское государство является легитимным именно исходя из международного права. Только в случае, если абхазы откажутся от своего права на Абхазское государство, - писала Тамара Платоновна - Грузия «получит законную поддержку мирового сообществом. В настоящем же поддержка мировым сообществом Грузии является лишь потворством грузинской агрессии, экстремизму, вероломству и ее имперским амбициям». В другом месте она отмечала: «Только тот фактор, что Абхазия – отечество абхазов, является правовым основанием для провозглашения Абхазии независимым государством, только это основание является аргументом, свидетельствующим о том, что Абхазия не является неотъемлемой частью Грузии, что принцип «территориальной целостности» в этом случае привязывается к Абхазии вопреки объективной реальности в угоду грузинским властям».
Лейтмотивом многих ее выступлений по проблеме права абхазского народа на самоопределение, были первые три основополагающие статьи Международного пакта о гражданских и политических правах:
1. Все народы имеют права на самоопределение. В силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус и свободно обеспечивают свое экономическое, социальное и культурное развитие.
2. Все народы для достижения своих целей могут свободно распоряжаться своими естественными богатствами и ресурсами…
3. Все участвующие в настоящем пакте государства… должны в соответствии с положениями Устава ООН, поощрять осуществление права на самоопределение, и уважать это право.
На этот документ, а также на пакт об экономических, социальных и культурных правах есть ссылка в статье 11 Конституции Республики Абхазия. Тамара Платоновна в конце 2002 года предложила внести уточнение в Конституцию РА с тем чтобы, эти пакты были отражены и в преамбуле Основного Закона. Сама она необходимость данного шага объясняла следующим образом: «Очень активно пропагандируют один из международных документов, а именно Всеобщую декларацию прав человека вопреки 11 статье главы 2 Конституции РА, в которой фигурируют и другие документы – Международные Пакты об экономических, социальных и культурных правах и о гражданских и политических правах. А между тем Всеобщая декларация прав человека 1948 года не предоставляет малочисленным народам права на самоопределение, что не позволяет учреждать малочисленным народам свое суверенное государство на своей собственной земле». «В случае, когда на территории одного народа устанавливается юрисдикция государства другого народа, - писала Тамара Платоновна в другом месте, - ни о какой свободе представителя коренного народа – подлинного хозяина территории - не может быть и речи, он становится отторгнутым даже от признанных мировым сообществом прав человека, так как не может быть свободным человек, являющийся представителем закрепощенного народа».
Рассуждая о необходимости языкового ценза для кандидатов в Президенты в Конституционном Законе о выборах Президента РА, Тамара Платоновна, писала: «Важно даже не то, что подобный Президент (не владеющий государственным языком) не сможет общаться с абхазским народом напрямую… этот фактор со временем может послужить импульсом для принятия неабхазского языка государственным языком... Дело не только в том, что в подобном случае абхазский язык окажется под угрозой исчезновения как живой язык общения, а в том, что государство, являющееся в настоящем суверенным, то есть Республика Абхазия, теряет свое право на суверенитет». А в своем последнем письме, опубликованном уже после гибели, Тамара Платоновна писала: «Реорганизация существующего ныне абхазского этнического государства, то есть переворот абхазского государства – прямой путь к геноциду абхазского народа… Только наличие ныне учрежденного абхазского государства может способствовать не только нашейсамозащите, но и защите всех наших граждан, граждан Абхазии».
Ставить же вопрос об учреждении на территории Абхазии не Абхазского государства, а какой-нибудь структуры с государственными атрибутами и символами недопустимо, ибо бессмысленно, так как это будет мыльный пузырь, который лопнет от малейшего дуновения политических и иных ветров. А учитывая географическое месторасположение Абхазии и ее роль в современном геополитическом раскладе сил в регионе, говорить о том, что здесь можно учредить, более того, удержать на плаву государство без «корней», не приходится. И в очень скором будущем такое государство, у которого и так ничего, за исключением названия, не было бы, перестанет существовать, а ее территория будет разделена между теми народами-диаспорами, проживающими в Абхазии. И здесь опять нам на помощь приходит Тамара Платоновна и ставит порой нелицеприятный, но справедливый вопрос: «Разве для этого мы избавлялись от юрисдикции Грузии? Для того, чтобы попасть под юрисдикцию, которую подавляющим большинством будут навязывать нам наши диаспоры, управлять Абхазией как им удобно, а не как нам необходимо, чтоб сохраниться как этнос». «А еще дело в том, - пишет в другом месте Тамара Платоновна, - что земля абхазов, которая является собственностью только абхазов, принадлежит не только тем абхазам, которые проживают в Абхазии, но и всем другим абхазам, которые никогда не жили здесь. Поэтому здешние абхазы не имеют права дарить их отчую долю никому. Мы, абхазы, проживающие в Абхазии, несем ответственность за них».
Деятельность Т. П. Шакрыл можно разделить на два разных по времени, но одинаково значимых для судеб абхазского народа и его государственности периода.
Первый: борьба против произвола грузинизации, за права абхазского народа говорить, и учиться на родном языке, за восстановление статуса ССР Абхазия (1952-1992).
Второй: борьба за признание права абхазского народа на самоопределение в эпоху строительство суверенного Абхазского государства (1993-2004).
В одном из писем Тамара, Александра и Екатерина Шакрыл писали: «Неужели существуют такие ценности, на которые можно променять Независимость и Свободу?! ...Наш путь – это наше прерванное будущее. Другого пути у нас нет. Другой путь – это предательство наших отцов, матерей, братьев, сестер, сыновей…». Тамара Платоновна создала и была движущей силой целой эпохи – эпохи Тамары Шакрыл. В.Ардзинба после ее гибели скажет: «Жизнь Тамары Платоновны всегда будет служить ярким примером подвижнического служения своему народу». «За выдающиеся мужество и героизм, проявленные при защите Республики Абхазия», ей присвоено звание Героя Абхазии посмертно. Это про таких, как она, другой «невольник чести» Альбер Камю сказал: «Умереть имеет смысл только за свободу, лишь тогда человек осознает, что он умирает не целиком».
Бороться за свободу может только внутренне свободный человек, а воспринять смерть за свободу способен только тот, кто не комплексует из-за своей несвободы. Ее гибель есть свидетельство тому, что жертву выбирают не люди, жертву выбирают Боги. Такие люди умирают смертью, способной всколыхнуть народ и общество. Они умирают так, чтобы жить вечно! Тамара Платоновна Шакрыл – эта Жанна д’Арк абхазского освободительного движения. А пуля, оборвавшая ее жизнь, является отравленной стрелой в сердце нашей свободы и государственности. Есть личности, отношение к которым является индикатором готовности общества к возвышенным свершениям. Тамара Шакрыл, безусловно, является одной из них.
Наверное, на всем белом свете трудно найти человека, у которого также слова не расходились бы с делами и провозглашаемыми идеалами. Она жила так, как учила жить других. В ней не было ставшей так привычной фальши. Тамара Платоновна всю жизнь посвятила борьбе за то, чтобы абхазы могли чувствовать себя полноправными членами мирового сообщества людей. Ее имя является цитаделью национально-освободительного движения абхазского народа, и будет таковой, пока существует хоть частичка тех идеалов, борьбе за которые она посвятила свою жизнь.
Тамара Платоновна в одной из своих статьей писала о В.Ардзинба: «В своем Отечестве пророков нет». Это в полной мере относится и к ней самой. Общеизвестно, что достояние осознается с потерей. Но в случае с Тамарой Шакрыл наше достояние и с его потерей осталось нами не осознанным. И до тех пор, пока мы не осознаем этого, не вернемся к истокам, не найдем дорогу к храму свободомыслия и жертвенности, выстроенному на идеалах и костях наших исторических и современных героев, мы будем блуждать в лабиринтах времени, названного Тамарой Платоновной Шакрыл «прерванным будущим».
(Опубликовано: Форум, 14. 09. 2006.)
(Перепечатывается с сайта: http://www.abkhaziya.org.)
___________________________________________________________________
Становление независимого абхазского государства и Российская федерация (1993-2008 гг.)
Как известно, в конце XX в. на постсоветском пространстве возникло множество «горячих точек», одной из которых стала Абхазия, превратившиеся в арену сначала непримиримого политического противостояния абхазского общества и Грузии, а затем и кровопролитной войны между ними. В результате войны (1992-1993 гг.) Грузия потерпела поражение и ее войска были изгнаны с территории Абхазии, народ которой приступил к строительству независимого государства. Этот процесс можно разделить на три периода: Первый – с 1993 по 1999 гг. – время, когда Абхазия находилась под прессом экономической, военно-политической, информационной блокады со всеми вытекающими отсюда последствиями. Второй – с 1999 по 2008 гг. – время постепенного ослабления экономической блокады и политической изоляции, что стало возможным, в первую очередь, в силу того, что Абхазия выстояла в первый период становления независимого государства. Третий – с 26 августа 2008 года – Республика Абхазия – признанное государство.
«Абхазская политика» России в означенный период была неоднозначной и даже, можно сказать, контрастной: за это время она дважды объявляла и осуществляла блокаду Абхазии (21 сентября 1993 г. и 19 декабря 1994 г.), тем самым, являясь главным рычагом давления на Сухум. Однако, наряду с этим, Россия являлась посредником в процессе урегулирования; фактически в одиночку несла все расходы и тяготы по выполнению миротворческой операции; несмотря на противодействие мирового сообщества признала государственную независимость республики.
В данной работе речь пойдет в основном о первом периоде становления Республики Абхазия, а также о некоторых обстоятельствах и военно-политических последствиях ее признания.
Трудности переговорного процесса. Блокада Абхазии
Грузинские войска были изгнаны из Абхазии 30 сентября 1993 г., а уже 6 октября Председатель Парламента Абхазии В. Ардзинба заявил, что Абхазия будет «искать пути создания демилитаризованного нейтрального государства при наличии международных гарантий» (1). После поражения в войне против Абхазии, Грузия вынуждена была вернуться в фарватер российской политики и временно отказаться от западной ориентации, что свидетельствует о глобальных геополитических последствиях победы абхазской армии в сентябре 1993 г. Уже8 октября Грузия вступила в СНГ, а 9 октября было подписано Соглашение о пребывании российских войск в Грузии до 1995 г.
В ноябре 1993 г. в Женеве начался переговорный процесс между Абхазией и Грузией под эгидой ООН, при содействии России и участии СБСЕ. В них также принимала участие группа стран, объединившихся в организацию под названием сначала «Друзья Грузии», а позже - «Друзья Генсека ООН по Грузии». Первый раунд этих переговоров проходил 30 ноября – 1 декабря и завершился подписанием Меморандума о понимании между грузинской и абхазской сторонами, в котором предусматривалось обязательство сторон не применять силу друг против друга. 11-13 января 1994 г., на фоне активного противостояния на р. Ингур между абхазскими пограничниками и грузинскими военизированными подразделениями, в Женеве состоялся второй раунд абхазо-грузинских переговоров. Их главной темой был вопрос ввода в зону грузино-абхазского противостояния миротворческих сил, который в итоге был согласован сторонами.
3 февраля, в ходе визита президента России Б. Ельцина в Тбилиси, был подписан Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве между Россией и Грузией. Согласно ему на территории Грузии создавалось пять российских баз, российские пограничники брали под контроль согласованные участки границы Грузии, Россия обещала поддержку Грузии в строительстве и переоснащении ее армии. Абхазия отреагировала на этот документ негативно. Государственная Дума также отказалась ратифицировать его, вследствие чего он так и не вступил в законную силу.
4 апреля 1994 г. в Москве между сторонами конфликта, представителями ООН, России и СБСЕ, в присутствии Генерального секретаря ООН было подписано «Заявление о мерах по политическому урегулированию грузино-абхазского конфликта». Этот документ констатировал факт отсутствия государственно-правовых отношений между Абхазией и Грузией. 4 апреля также было подписано Четырехстороннее соглашение о добровольном возвращении беженцев и перемещенных лиц. В Соглашении предусматривалось, что иммунитет беженца не распространяется на лиц, совершивших военные преступления или преступления против человечности; тяжкие уголовные преступления; ранее принимавших участие в боевых действиях и находящихся в составе вооруженных формирований.
14 мая в Москве было подписано Соглашение о прекращении огня и разъединении сил, которое предусматривало ввод российских миротворческих сил под эгидой СНГ в Зону конфликта. Миротворческая операция началась 20 июня. Тбилиси, как выяснилось, рассчитывал с помощью с российских миротворцев вернуть Абхазию. 29 июня Э. Шеварднадзе объявил, что так называемое Правительство в изгнании, находящееся в Тбилиси, скоро переедет в Гальский район. Россия также фактически не принимала во внимание интересы абхазской стороны. На абхазскую сторону оказывалось давление с целью добиться ее согласия на массовое возвращение т. н. грузинских беженцев. И, как следствие, на фоне наивысшего подъема российско-грузинских отношений летом и осенью 1994 г. происходит обострение российско-абхазских отношений. Так, бытовой ссоре российских военнослужащих и местных жителей, произошедшей 25 августа в Гудауте, был придан статус военно-политического скандала. А в середине сентября на границе Абхазии с Грузией была устроена крупная провокация, чуть было не приведшая к военным столкновениям. Ночью 13 сентября миротворцы убрали свои посты, а утром 14 сентября окружили здание Гальской милиции, узел связи и другие важные объекты. Все это лично возглавлял заместитель министра обороны России Г. Кондратьев, а командир миротворцев, расположенных у Ингурского моста, заявил, что у него есть приказ от Президента России перевести грузинских беженцев. Абхазские власти вынуждены были предпринять адекватные меры, и провокация была пресечена. 16 сентября, при посредничестве П. Грачева, в Новом Афоне состоялась встреча В. Ардзинба и Э. Шеварднадзе, после которой никаких заявлений не было сделано.
26 ноября 1994 г., несмотря на противодействие влиятельных сил, была принята Конституция Республики Абхазия, В тот же день, согласно новому Основному Закону, Верховный Совет избрал В. Ардзинба первым Президентом Республики Абхазия, инаугурация которого состоялась 6 декабря. Принятие Конституции подтвердило неизменность курса на независимость и продемонстрировало решимость добиваться признания права абхазского народа на самоопределение. На этом пути приходилось преодолевать жесткое противодействие мирового сообщества. Одной из таких мер давления явилось Постановление Правительства РФ «О мерах по временному ограничению пересечения государственной границы РФ с Азербайджанской Республикой и Республикой Грузия», принятое 19 декабря 1994 г. Под предлогомвозможного притока добровольцев в Чечню, Россия ввела сухопутную и морскую блокаду против Абхазии.
29 августа 1995 г., на фоне очередного обострения ситуации в Абхазии, в Москве возобновились четырехсторонние переговоры по урегулированию грузино-абхазского конфликта. Чуть позже Президент Абхазии, комментируя их, сказал: «От общественности скрывается тот факт, что нам на стол кладут документ, подготовленный грузинской стороной, вынуждают его подписывать и еще обвиняют в том, что мы его не подписываем». 15 сентября, во время визита премьер-министра России В. Черномырдина в Грузию, было заключено соглашение по российским военным базам в Грузии, в числе которых была названа и база в Гудауте. На 30 сентября были назначены военные учения миротворческих сил СНГ, в ходе которых планировалось ввести в Гальский район батальон СНГ, личный состав которого состоял преимущественно из грузин, а вслед за ним и грузинскую полицию. Эти планы совпали по времени с очередными заявлениями Э. Шеварднадзе о скором восстановлении суверенитета Грузии над этим районом Абхазии. Эти мероприятия, рассчитанные на оказание давления на Абхазию, вынудили привести абхазскую армию в состояние повышенной боевой готовности.
9 января 1996 г. В. Ардзинба обратился к главам СНГ с предложением не рассматривать вопрос Абхазии без участия ее представителей «во избежание принятия решений, основанных на односторонней информации». Несмотря на обоснованность опасений абхазской стороны, 19 января саммит глав СНГ принял «Решение о мерах по урегулированию конфликта в Абхазии, Грузия», в котором осуждалась «деструктивная позиция абхазской стороны» и подтверждалось, что «Абхазия является неотъемлемой частью Грузии». Страны СНГ брали на себя обязательства без согласования с Грузией не осуществлять торгово-экономические, финансовые, транспортные и иные операции с властями абхазской стороны; не вступать в официальные контакты с представителями или должностными лицами структур, существующих на территории Абхазии; не допускать функционирования на своих территориях представительств властей Абхазии. Более того, саммит обратился к Совету Безопасности ООН с призывом поддержать меры воздействия на власти абхазской стороны и рекомендовать всем государствам - членам Организации присоединиться к этим мерам. Тем самым, государства - члены СНГ, за исключением Белоруссии и Туркменистана, согласились поставить Абхазию на грань физического выживания, чтобы заставить ее отказаться от своих завоеваний.
Неконструктивное поведение Грузии объясняется тем, что ее позиция получала поддержку также и в документах ООН и ОБСЕ. В частности в ОБСЕ трижды принимались акты, осуждавшие позицию Абхазии (Будапешт, 6 декабря 1994 г.; Лиссабон, 3 декабря 1996 г.; Стамбул, 17-18 ноября 1999 г.). А Европейский парламент в одной из своих резолюций назвал абхазское правительство «бандитско-террористическим движением». Необходимо отметить, что к концу 1996 г. происходит переориентация Грузии на Запад, у которого к этому времени стала озвучиваться и воплощаться в жизнь наступательная политика в Кавказском регионе. Это обстоятельство в дальнейшем начало оказывать значительное влияние на процесс грузино-абхазского урегулирования.
Однако Россия продолжала проводить политику «умиротворения» Грузии и, как следствие, ужесточала давление на Абхазию. С 15 апреля 1997 г. были отключены все телефонные линии, соединяющие Абхазию с внешним миром, что означало и информационную блокаду. Тбилиси, чувствуя безнаказанность, наряду с дипломатическим давлением, продолжал вести с Абхазией террористическую войну. В частности, в рассматриваемый период в Гальский район было введено значительное число грузинских диверсионно-террористических групп для дестабилизации положения в этом регионе. Тем не менее, 28 марта саммит глав СНГ осудил позицию абхазской стороны, и возложил на российских миротворцев полицейские функции. 1 апреля Парламент РА заявил, что данное решение является неприемлемым для абхазской стороны. Президент Абхазии также отверг предложение о создании рабочей группы по воплощению в жизнь этих решений саммита СНГ.
В первой половине июня 1997 г. в Москве проходили трехсторонние переговоры по вопросам урегулирования грузино-абхазских отношений. К этому времени грузинское руководство настаивало на выводе миротворцев, очередной срок мандата которых истекал 31 июля. В ходе переговоров Президент Абхазии заявил о необходимости подписания документа, «который подвел бы черту состоянию войны». Проект подобного протокола был подготовлен абхазской стороной и согласован с российской. Подписание документа планировалось 18 июня. Но оно не состоялось по вине грузинской стороны, выдвинувшей заведомо неприемлемые условия.
27 июня в Абхазию прибыли Президент Адыгеи А. Джаримов и Глава администрации Краснодарского края Н. Кондратенко, которые заявили о необходимости снятия экономической блокады с Абхазии. Однако на высшем уровне Россия продолжала оказывать давление на Сухум. Особую активность в этом направлении развил новый министр иностранных дел Е.М. Примаков. 9 августа в Сочи состоялась его встреча с В. Ардзинба, в результате которой и ряда других встреч и телефонных переговоров, была достигнута договоренность о визите Президента Абхазии в Тбилиси. Уже тот факт, что визит был назначен на 14 августа, пятую годовщину вторжения Грузии в Абхазию – день Памяти защитников Абхазии – свидетельствует о том, в угоду кому и чему организовывалась эта встреча. В очередной раз В. Ардзинба вынужден был пойти на непопулярный шаг: в Абхазии это решение и сам визит восприняли неодобрительно, а реакция на то, что он состоялся 14 августа, была однозначно негативной. Кроме того, несмотря на то, что Е. Примаков поручился за неприкосновенность В. Ардзинба в Тбилиси, о полноценных гарантиях его безопасности во вражеском стане говорить не приходилось (*). «Несговорчивый» В. Ардзинба, несмотря на то, что представлял маленькую и не признаваемую страну, часто становился поперек интересов влиятельных сил и даже нередко способствовал смешиванию карт в их локальных, региональных и даже глобальных военно-политических играх, ареной которых являлась и Абхазия. Он не мог все это не понимать, но ему тогда четко дали понять: если он не поедет в Тбилиси, то узнает «что такое настоящая блокада». Главным итогом встречи В. Ардзинба и Э. Шеварднадзе в Тбилиси стала договоренность о создании грузино-абхазской Координационной комиссии.
Между тем, 1998 год в Грузии был объявлен «годом возвращения Абхазии», что способствовало нагнетанию обстановки. 2 января Э. Шеварднадзе высказался за урегулирование грузино-абхазского конфликта путем «принуждения к миру», как это произошло в Боснии. А с 19 по 25 мая в Гальском районе происходили боевые действия между абхазскими войсками и грузинскими военными формированиями, получившие название «шестидневной войны». Грузинские диверсионные группы пытались захватить приграничный район и вывести его из-под юрисдикции законных властей Абхазии. Руководство боевыми действиями осуществлялось из Тбилиси, местным жителям также было роздано оружие. Попытка Грузии была пресечена, а ее военные формирования изгнаны из Абхазии. 25 мая в Гагре был подписан Протокол о прекращении огня, разведении вооруженных формирований и гарантиях по недопущению силовых действий. Документ, в частности, предусматривал: «Грузинская сторона обязуется принять эффективные меры по пресечению проникновения в Абхазию террористических и диверсионных групп, вооруженных формирований и лиц». В. Ардзинба, комментируя итоги «шестидневной войны», сказал: «Эта была вторая агрессия Грузии против Абхазии, а не провокация, как ее представляют. Согласившись на вывод военных сил, грузинская сторона тем самым публично признает свое участие в военных действиях».
12 января 1999 г. Президент В. Ардзинба заявил о начале с 1 марта процесса возвращения беженцев в Гальский район. Но в Грузии вопрос возвращения беженцев использовался для достижения политических целей и враждебной пропаганды. Было даже объявлено, что те, кто вернется в Гальский район, являются предателями Грузии. В Тбилиси стремились не к возвращению «беженцев», а к продолжению спекуляции этой проблемой. Между тем исход части грузинского населения из Абхазии произошел до прямого соприкосновения с абхазской армией и был вызван опасениями справедливого возмездия за совершенные преступления. В подавляющем своем большинстве будущие «беженцы» встретили оккупантов с цветами и продолжали их поддерживать даже после ставшего эталоном солдафонства и человеконенавистничества выступления командующего войсками Грузии в Абхазии Г. Каркарашвили, в котором он пообещал «этим сепаратистам (абхазам – А. А.), что если из общей численности погибнет 100 тысяч грузин, то из ваших погибнут все 97 тысяч, которые будут поддерживать решение Ардзинба» (2).
Кроме того, согласно международному праву, чтобы лицо было признано беженцем, оно должно отвечать следующим условиям: «1) должно находиться за пределами страны своего проживания; 2) должно испытывать вполне обоснованные опасения преследования; 3) эти опасения должны основываться на одном из пяти признаков: расы, религии, гражданства, принадлежности к какой-либо социальной группе, политических убеждений» (3). Таким образом, спекуляции грузинских властей и их влиятельных западных покровителей на тему «беженцев», лишены, наряду с морально-этическими, и международно-правовых оснований. Однако, тогда, в начале февраля 1999 г., в интервью грузинским СМИ, спецпредставитель Генсека ООН Л. Бота сказал: «Я лично могу понять тех, кто не видя перспективы возвращения домой, взял в руки оружие» (4). Это в тех условиях означало не только оправдание политики государственного терроризма, которая проводилась властями Грузии против Абхазии под прикрытием «партизан-беженцев», но и практически ее санкционирование.
Некой точкой отсчета новым взаимоотношениям между Россией и Абхазией можно считать президентские выборы и референдум в Абхазии, состоявшиеся в начале октября 1999 г. Реакция России на эти события свидетельствовала о некотором изменении её политики в отношениях с Абхазией. Конечно, этот процесс не может рассматриваться вне контекста российско-грузинских, грузино-американских и российско-американских отношений, но сам факт потепления российско-абхазских отношений, и, как следствие этого, ослабление, а затем и отмена санкций на границе, не могли не оказать положительного воздействия на экономику Абхазии, которая была загнана в ступор блокадой. Еще 4 марта 1999 г. Парламент принял Закон о выборах Президента, а 19 июля - назначил дату их проведения. 20 июля Генеральный секретарь ООН К. Аннан назвал предстоявшие выборы своего рода народным референдумом. Но уже в резолюции СБ ООН от 30 июля выборы Президента Абхазии были объявлены неприемлемыми и незаконными. Тем не менее, 25 августа ЦИК Абхазии зарегистрировал В. Ардзинба кандидатом в Президенты РА, а 30 августа был издан Указ Президента «О назначении всенародного голосования (референдума)».
9 сентября Правительство РФ приняло Постановление «О признании утратившими силу постановлений Правительства РФ». Согласно этому документу признавалось утратившим силу Постановление Правительства РФ от 19 декабря 1994 г. Российским таможенному комитету, министерствам путей сообщений и транспорта было предписано принять меры по надлежащему обустройству пропускных пунктов на границе с Абхазией. 20 октября был снят возрастной ценз на российско-абхазской границе на р. Псоу, что стало первым шагом на пути практической реализации Постановления Правительства РФ.
3 октября 1999 г. состоялись выборы президента и референдум, в которых приняло участие 87, 6% избирателей. Наблюдение за ходом выборов и референдума осуществляли депутаты Госдумы России, представители Приднестровья, Краснодарского края, Южной Осетии, Карачаево-Черкесии, Адыгеи и Нагорного Карабаха. 97,9% избирателей одобрили Конституцию и проголосовали за В. Ардзинба как за кандидата в Президенты Абхазии. 12 октября Парламент, опираясь на решение референдума, принял Акт о Государственной Независимости, ставший новой ступенью в становлении суверенного Абхазского государства и завершивший правовое оформление независимости Республики Абхазия. В это время в Россиинаступает эпоха В. Путина, что, в свою очередь, ознаменовало существенную корректировку методов отстаивания российских интересов на Кавказе.
Признание государственной независимости Республики Абхазия
Как известно, основополагающим принципом для признания государственной независимости стран и народов является право нации на самоопределение. Однако нормативная база современного международного права не всегда становится нормой поведения, которой руководствуются влиятельные политические акторы. В современной мировой практике дилеммой дня становится вопрос приоритета во взаимоотношениях двух основополагающих принципов международного права – права нации на самоопределение и территориальной целостности государства. Несмотря на то, что, по мнению правоведов-международников, «право народа на самоопределение первично по сравнению с принципом территориальной целостности государства», эти понятия почти всегда приходят в противоречия друг с другом, становясь при этом детонатором больших потрясений. В силу различия у больших и малых государств интересов и возможностей их отстаивания и реализации, а также благодаря противоречиям между самими большими государствами, которые являются законодателями политической моды, основополагающие международно-правовые принципы трактуются не всегда одинаково и соответственно требованиям установления мира и безопасности, к которым по идее должно стремиться международное право. И, в силу того, что, по установившейся традиции, всякое право, в том числе право, которому придан международный статус, можно отстоять и защитить только силой, а у сильного, как известно, всегда велик соблазн притеснить более слабого, правда и справедливость в современном миропорядке торжествуют крайне редко. Все это приводит к двойной морали и двойным стандартам, которые уже были заложены в основу основополагающих международно-правовых актов ещё при формировании современных правил игры на мировом геополитическом поле. Может быть, вследствие этого в мировой практике в последнее время наметилась устойчивая тенденция к тому, что государства, принимая решения о признании независимости других стран, зачастую исходят не из принципов международного права, а из своего частного интереса.
Международное сообщество считало возможным признать, и, в своем большинстве, признало независимость Косово. При этом «мировая общественность» и слушать не желала об обсуждении такой постановки вопроса по отношению к Абхазии, у которой намного больше оснований и прав на самоопределение и независимость. В вину Абхазии ставилось «самопровозглашение», означавшее в лексиконе больших держав государство, провозгласившее себя независимым, но не признаваемое таковым в кругу избранных. Но общеизвестно, что все государства когда-то сами себя провозглашали таковыми и объявлять «самопровозглашение» причиной для отказа народу в реализации его права на самоопределение означает отвергать историю происхождения государств и государственного строительства. Непризнание же провозглашенной и отстаиваемой воли народа является нарушением самого международного права, под прикрытием которого зачастую отказывали и отказывают тому или иному народу в праве на самоопределение. Действительно, если признается независимость Косово, сербской территории, населенной албанцами, то по какому такому «справедливому» международному праву Абхазии, населенной абхазами, отказывается в праве на самоопределение?
Если признать за Косово право на самоопределение, то возникает вопрос о применимости этого прецедента для Абхазии. При этом международное сообщество, в особенности США и их союзники, признавая право на независимость Косово, считали вполне обоснованной свою позицию, согласно которой случай с Косово был объявлен уникальным. Он, якобы, не может служить прецедентом для других непризнанных государств. Россия в этом вопросе отстаивала универсальный характер права народов на самоопределение, утверждая, что признание Косово автоматически должно привести к признанию всех непризнанных государств, в частности, и Абхазии. Нужно иметь в виду и то, что все споры об уникальности или универсальности ситуации с Косово носят конъюнктурный характер, так как ещё до Косово в мире имел место не один прецедент сецессии части государства и последующего ее признания самостоятельным субъектом международного права. Абхазия же боролась за свободу независимо от косовского или любого другого прецедента и добивалась признания своего права на независимость, невзирая на продиктованные геополитической конъюнктурой прецеденты, поскольку такова была и есть выраженная воля ее народа, а именно это является основополагающим условием признания права народов на самоопределение.
При этом надо иметь в виду, что в 2014 г. в Сочи (который находится практически на границе с Абхазией) должны состояться Олимпийские игры. Столь масштабный спортивный проект может быть осуществлен только при стабильной военно-политической ситуации в Абхазии. А это, в свою очередь, возможно только при наличии заинтересованности в этом крупных геополитических игроков. Однако это обстоятельство по ситуации на 2007-2008 гг. не снимало с повестки дня проблему Кодорского ущелья. Напротив, чем меньше времени оставалось бы до 2014 г., тем более актуальной должна была стать необходимость решения этого вопроса, без которого было бы невозможно обеспечить стабильность в Абхазии и гарантировать безопасность проведения Олимпийских игр в Сочи. Многое в этих процессах также зависело и от складывавшейся ситуации вокруг Ирана, региональной энергетической транспортной системы и нового витка глобальной войны за ресурсы.
Ситуация усугублялась реальной возможностью вступления Грузии в НАТО, к чему обе стороны давно шли и к чему уже, судя по всему, были близки. Могло ли так случиться, что данное обстоятельство не повлияло бы на дальнейшую политику Москвы и не подтолкнуло бы ее к более решительным, в том числе и военно-политическим, шагам в регионе? Ведь она не шутила, когда утверждала, что размещение третьего позиционного района системы американской ПРО в Чехии и Польше (в контексте заявления о возможности размещения таковых и в Литве) угрожает ее безопасности. А если это правда (сомневаться в чем было бы несерьезно), то каково было бы безопасности России в случае появления американской ПРО уже и в Абхазии, что произошло бы, если Москва продолжала бы поддерживать тезис о «территориальной целостности» Грузии!? В первой половине 2008 г. Россия предприняла ряд военно-политических шагов: 16 апреля Президент РФ В. Путин подписал указ о выходе России из режима санкций СНГ 1996 г., позже поручил правительству подготовить перечень мероприятий, направленных на улучшение жизни граждан Абхазии (кстати, в названном поручении В. Путина впервые отсутствовало упоминание о «территориальной целостности» Грузии, тезис о неизменной поддержке и о необходимости соблюдения которой содержался ранее во всех заявлениях главы исполнительной власти России), в Абхазию были введены железнодорожные войска для восстановления абхазской железной дороги.... Эти шаги являлись своеобразным ответом на угрозы национальным интересам России и вызвали протесты не только в Тбилиси, но и в столицах ряда стран – ведущих мировых политических игроков, прежде всего, в Вашингтоне, что не могло не привести к некоторому нагнетанию напряженности на Кавказе. А осложнение отношений на Кавказе автоматически ведет к обострению ситуации и в других «горячих» точках, что, при современных реалиях гиперглобализации, чревато зарождением нового «великого» противостояния. При этом нельзя было сбрасывать со счетов и способность больших игроков на геополитической арене договариваться между собой и манипулировать ситуацией. Предметом торга мог стать вопрос непризнания Абхазии Россией в ответ на отказ от принятия Грузии в НАТО. И, действительно, создавалось впечатление, что нерешенность вопроса об Абхазии на рассматриваемом этапе соответствовала интересам противостоящих геополитических сил, поскольку ни одна из них не была способна или не желала выражать свою позицию более определенно, рискуя этим вызвать гнев противной стороны.
Однако ситуация изменилась в ночь с 7 на 8 августа 2008 года. Тогда была начата очередная военная агрессия Грузии против Южной Осетии. Россия предприняла решительные военно-политические шаги по обузданию агрессора, защите государственности Южной Осетии и обеспечению безопасности ее граждан, подавляющее большинство из которых являются также и гражданами Российской Федерации. Москва также не препятствовала открытию второго фронта против Грузии, в результате которого поздно вечером 12 августа 2008 г. абхазская армия освободила верхнюю часть Кодорского ущелья (5). А в результате операции по принуждению Грузии к миру, проведенной Россией 8-12 августа, грузинская военной инфраструктуре, созданной при поддержке НАТО, был нанесен значительный урон (6).
Обозначенные военно-политические шаги были предприняты Россией практически без оглядки на возможную негативную реакцию со стороны США и других стран Запада. Более того, Москва однозначно объявила рассматриваемый регион зоной своей ответственности. Безусловно, означенные события в Южной Осетии и Абхазии являются неким водоразделом, который выпукло обозначил интересы России на Кавказе и пути их отстаивания (7). Эти события должны были привести к осознанию новой роли России в регионе и мире. Но не все пока были готовы к этому. Здесь многое зависело от решимости и готовности западных стран, прежде всего США, объявить России новую «холодную войну». Шагом к этому и ответом на последние решительные действия России стал договор с Польшей о размещении частей третьего позиционного района американских ПРО. И уже открытым вызовом можно было бы считать принятие Грузии в НАТО, что, по существу, стало бы объявлением войны России, так как Грузия находится в состоянии войны с Абхазией и Южной Осетией, безопасность которых гарантируется Россией.
Однако, судя по всему, НАТО в целом не было готово к «третьей мировой войне». Правда, США могли бы продвинуться в этом вопросе дальше своих союзников, так как они были бы не прочь осложнить ситуацию по эту сторону океана, но в Европе все же, мягко говоря, не очень желали этого, понимая, что Россия является неотъемлемой частью континента. Москва играет ключевую роль в весьма значительных европейских проектах. Тут просматривается и желание Европы занять позицию, отличную от своего заокеанского союзника. «Центристская» Европа в лице Германии и Франции, у которой отношения с Россией были хорошими, оказалась в двояком положении. Дружба с Москвой ей необходима для обеспечения своей энергетической безопасности и без союзнических отношений с Россией вряд ли можно говорить об Европе как о самостоятельном акторе мировой геополитики. Однако, как уже бывало не раз в истории, Франция и Германия не желали чрезмерного, по их мнению, усиления позиций России на Кавказе и за его пределами. В силу этих обстоятельств названные государства заняли довольно нечеткую и противоречивую позицию. Зато американцев безапелляционно поддержала их давняя надежная союзница – Великобритания, министр иностранных дел которой подверг резкой критике политику России.
Исходя из контекста сложившейся ситуации, особое значение приобретало заявление Президента России Д. Медведева о том, что Москва поддержит и гарантирует любой государственный статус Абхазии и Южной Осетии, который будет соответствовать воле народов этих республик. А свою волю к свободе Абхазия отстояла в Отечественной войне против Грузии (1992–1993 гг.), она закреплена в Конституции 26 ноября 1994 г. и подтверждена на референдуме 3 октября 1999 года. И, судя по всему, становилось ясным, что наступало то время, когда «смертельный удар по территориальной целостности Грузии» (В. Путин) получит уже и международно-правовое оформление…
25 августа 2008 г. Совет Федерации и Государственная Дума России обратились к Президенту Российской Федерации с просьбой признать государственную независимость Абхазии и Южной Осетии. 26 августа Президент Д. Медведев подписал Указы о признании Российской Федерации независимости Южной Осетии и Абхазии, без чего, по мнению Н. Нарочницкой, «был бы бессмысленным и сам отпор» грузинской агрессии (8). 9 сентября 2008 г. в Москве было объявлено об установлении дипломатических отношений между Россией и Абхазией, а 14 сентября в Сухум с официальным визитом прибыл министр иностранных дел РФ С. Лавров. В ходе визита был решен вопрос об учреждении посольств России в Сухуме и Абхазии в Москве. Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между Российской Федерацией и Республикой Абхазия был подписан 17 сентября 2008 г. в Москве (9). 6 сентября 2008 г. указ о признании независимости Абхазии был подписан Президентом Никарагуа Д. Ортега, а 10 сентября Президент Венесуэлы У. Чавес заявил о признании Абхазии (10). В июле 2010 г. делегация Абхазия во главе с Президентом страны посетила эти латиноамериканские страны с визитом, в ходе которого были подписаны межгосударственные соглашения, в частности, документы о безвизовом режиме и авиационном сообщении.
Визит Председателя Правительства России В. Путина в Абхазию, который состоялся в августе 2009 г., как вполне понятно, не мог не стать значимым событием для региона. Этот визит носил символичный характер - он состоялся 12 августа - в годовщину освобождения Кодорского ущелья от грузинских войск; за два дня до дня памяти защитников Отечества (В. Путин возложил цветы к их памятнику); и, наконец, визит Путина состоялся накануне первой годовщины признания государственной независимости Республики Абхазия. Эти совпадения, как можно предположить, не были случайными, что понимали и в Грузии и в союзных ей столицах. 13 августа вице-спикер парламента Грузии (11) назвал визит премьер-министра России в Абхазию очередным шагом агрессии. В тот же день пресс-секретарь Пентагона заявил о том, что США возобновят подготовку грузинской армии (12). 14 августа Евросоюз заявил: «ЕС считает, что этот визит не сопоставим с принципами территориальной целостности Грузии и противоречит усилиям международных организаций по стабилизации обстановки в регионе» (13).
Такая реакция грузинских и западных СМИ и политиков была вполне прогнозируема. На фоне этого хотелось бы обратить внимание на следующее: на официальном сайте российского премьера говорилось, что В. Путин посетил Абхазию с «рабочим визитом» (14), а «Российская газета», которая также является официальной, сообщила, что «В. Путин приехал в Абхазию, покинув на несколько часов свою сочинскую резиденцию» и «встретился с российскими гражданами, которые составляют большинство в Абхазии» (15). Сам председатель российского правительства заявил, что Россия будет поддерживать Абхазию, и что РФ заинтересована чувствовать «локоть друга» на южном направлении.
Еще одним «возмутителем спокойствия» стал Президент России, посетивший Абхазию с визитом 8 августа 2010 г. Д. Медведев в Сухуме довольно красноречиво заявил о том, что соседи «должны считаться с независимостью Абхазии, с нашими с ней договорами, а то наши бывшие партнеры иногда забывают, как себя вести» (16). 11 августа, на фоне этого заявления, было заявлено о размещении российских ракет С-300 в Абхазии (17). В ответ на это, 12 августа, МИД Франции заявил о том, что «развертывание зенитных ракет… не будет способствовать стабилизации в регионе» (18). Госдеп США отреагировал более сдержанно, заявив, что «Россия имеет ракеты С-300 в Абхазии на протяжении двух последних лет» и что объявление о них «не обязательно является новым развитием событий» (19).
С признанием, а впоследствии с заключением военно-политического союза с Россией, у граждан Абхазии появилось ощущение безопасности. Во внешнеполитическом плане - в складывающихся реалиях, в особенности в контексте Новой Большой игры (20), Республика Абхазия становится серьезным фактором стабильности в регионе, нарушение мира в ней может стать детонатором больших потрясений далеко за ее пределами. При этом необходимо иметь в виду, что Абхазия - единственное место на земле, где абхазы могут сохраниться как народ, как этнокультурная единица, сохранить свой язык, самобытную культуру, нравы, традиции, неповторимые самоощущение и восприятие мира, самоидентификацию, потеря которых станет невосполнимой утратой и для всего человечества. А в современных реалиях это возможно только в рамках собственного государства и при условии непременной защиты абхазской самобытности именно Абхазским государством, ибо заботиться о самобытных абхазских ценностях никакое другое государство, кроме Абхазского, не сможет, да и не будет. Следовательно, наличие суверенного абхазского государства на территории Абхазии есть настоятельная и неотвратимая необходимость. Абхазское государство – эта форма или оболочка, под защитой и неустанной заботой которой должно сохраняться и развиваться ее содержание – абхазский народ, что, согласно заявлению В.В. Путина во время визита в Абхазию, соответствует также и интересам Российской Федерации.
Примечания
(1) Республика Абхазия. 6 ноября 1993 г. № 44.
(2) Абхазия: хроника необъявленной войны. М. 1992. Т. 1. С. 128.
(3) Иванов Д. В. Беженцы в современном международном праве. М. 2006. С. 150.
(4) Республика Абхазия. 3-4 февраля 1999 г. № 12.
(5) Война в Абхазии, несмотря на восстановление контроля абхазских властей над всей территорией республики, не закончена. Войне между Абхазией и Грузией может положить конец только мирный договор, в котором были бы безоговорочно признаны итоги войны 1992–1993 гг. и военной операции по освобождению верхней части Кодорского ущелья в августе 2008 года.
(6) Вооружение Грузии странами НАТО продолжилось и после операции по принуждению к миру. Весьма показательно, что уже в сентябре 2008 г. в Тбилиси состоялись подписание Рамочного документа о создании Комиссии НАТО–Грузия и её первое заседание. А. Крылов полагает, что российская дипломатия «упустила возможность использовать проблему транзита грузов в Афганистан для оказания давления на США и НАТО» с тем, чтобы получить от них «гарантии введения эмбарго на поставки вооружений государству-агрессору Грузии» (Крылов А. Южный Кавказ: внешние и внутренние угрозы стабильности // Звенья. №1. 2010. С. 10,11).
(7) В сложившихся тогда условиях это был единственный выход, в противном случае, отсутствие жесткой реакции на столь беззастенчивое игнорирование интересов России в регионе могло привести к снижению авторитета Москвы в глазах мирового сообщества и даже к низведению до минимума ее значимости при рассмотрении важных международных военно-политических вопросов.
(8) Нарочницкая Н. Северный Кавказ: факторы стабилизации и дестабилизации // Звенья. №1. 2010. С. 4.
(9) 29 октября 2008 г. этот договор был ратифицирован Государственной Думой, а 12 ноября – Советом Федерации РФ.
(10) 15 декабря 2009 г. Республика Науру признала независимость Абхазия. В этот день между внешнеполитическими ведомствами двух государств было подписано соглашение об установлении дипломатических отношений. 18 сентября 2011 г. в Сухуме было подписано Заявление об установлении дипломатических отношений между Республикой Абхазией и Тувалу.
(11) Еще 23 ноября 2008 г. парламент Грузии принял закон «Об оккупированных территориях»
(12) http://www.inosmi.ru/translation/251602.html
(13) http://www.utro.ru/news/2009/08/14/831295.shtml
(14) http://www.premier.gov.ru
(15) http://www.vlasti.net/news/56660
(16) http://apsnypress.info/news/1313.html
(17) http://news.km.ru/rossiya_razmestila_rakety_s-300_
(18) http://www.rosbalt.ru/2010/08/12/761816.html
(19) http://www.rg.ru/2010/08/12/rakety-anons.html
(20) Популярный в публицистической литературе термин для описания современной геополитики в Центральной Азии, Ближнем Востоке и на Кавказе.
* В Абхазии бытует мнение, что именно во время этого визита В. Ардзинба подвергся «внешнему воздействию» (заключение экспертов), в результате которого у него была поражена центральная нервная система (потеря координации и речи). «Внешнее воздействие» развило у основателя современного Абхазского государства болезнь, которой он страдал около десяти лет, и от которой он скончался 4 марта 2010 г. В силу этого обстоятельства в Абхазии считают, что В. Ардзинба не умер в клинической палате, а погиб на поле брани, защищая интересы своего народа.
(Источник: Учёные записки Центра изучения Центральной Азии, Кавказа и Урало-Поволжья Института Востоковедения РАН. Т. 1. Абхазия. М.: ИВ РАН. 2013. Отв.ред.: Скаков А.Ю.)
(Перепечатывается с сайта: http://www.kavkazoved.info/.)
________________________________________________
