Главная » Алфавитный каталог авторов » А » А. Ф. Авидзба. Отечественная война (1992—1993 гг.). Вопросы военно-политической истории Абхазии » Глава II

ГЛАВА II
Первый период войны: 14 августа - 1 октября 1992 года

1. Начало войны: позиции, цели и средства сторон

1. 1. Абхазия и Грузия. О военно-политических устремлениях

А). Отечественная война или война за «территориальную целостность»

«На нашу территорию вторглись вооруженные формирования Госсовета Грузии, в числе которых уголовные элементы, которые сеют смерть и разрушения на нашей земле... На наши предложения решать вопросы взаимоотношений мирным, цивилизованным путем ответили танками, самолетами, пушками, убийствами и грабежами. И это как раз показывает истинную суть нынешнего руководства Грузии... Мы должны выстоять в этот трудный час, и мы выстоим, мы нанесем поражение тем, кто сеет смерть и разрушения в Абхазии...»1. С этими словами Председатель ВС Абхазии В. Ардзинба обратился к соотечественникам 14 августа 1992 г., после того, как стало известно о начале военной агрессии Грузии. Согласно ст. 1 Определения агрессии Резолюции 3314 (XXIX) Генеральной Ассамблеи ООН от 14 декабря 1974 г. «агрессией является применение вооруженных сил государства против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства». И там же после определения агрессии дано «пояснительное примечание» о том, что в определении «термин «государство» употребляется не предрешая вопроса о признании или вопроса о том, является ли государство членом Организации Объединенных Наций». Данное примечание является доказательством того, что международное право констатирует

98

м признает тем самым факт существования непризнанных и не являющихся членами ООН государств, что не лишает их международной правосубъектности и самого статуса государства2. В Обращении В. Ардзинба к Генсеку ООН Б. Гали от 27 августа 1992 г. констатировалось: "Вторжение войск Госсовета Грузии на территорию Абхазии, согласно определению ООН, является актом агрессии, ибо: 1) совершено нападение вооруженных сил одного государства на территорию другого государства; 2) в результате этого совершена оккупация территории другого государства; 4) совершается бомбардировка вооруженными силами одного государства территории другого государства; 5) вооруженные силы одного государства блокировали порты и берег другого государства»3. Таким образом, действия Госсовета Грузии были направлены против Международного права, согласно которому Абхазия, оказавшись объектом агрессии со стороны другого государства, вынуждена была использовать свое законное право на самооборону. Тем не менее, председатель Госкомитета по национальной политике России В. Тишков считал, что «первая реакция главы абхазского парламента, его призыв к всеобщему сопротивлению и вооруженному отпору» «заслуживает осуждения»4. При этом нужно отметить, что позже Комиссия Совета Национальностей Верховного Совета РФ обвинила самого В. Тишкова «в неприменении должной оперативности и политической воли в защите национальных интересов России»5. Видимо, в ответ на это и подобные обвинения, он в октябре 1992 г. негодующе завил о том, что в России «у каждого высшего лица - своя национальная политика»6. Здесь нужно особо обратить внимание и на то, что если бы не было бы «первой реакции главы абхазского парламента» 14 августа 1992 г., то стало бы невозможным издание Российской Академией наук в 2007 г. коллективной монографии «Абхазы», в котором В. Тишков, являясь соавтором предисловия к названной работе, пишет: «Отрадно отметить, что, несмотря на трудности и потери последних лет (в том числе гибель в результате военных действий 1992-1993 гг. фондов Абхазского государственного архива, личных архивов многих исследователей), преодолевая психологические сложности, абхазским коллегам удалось сохранить научный капитал в области истории и этнологии, свидетельством чему служит настоящая книга»7. Но в самом начале войны он философствовал, что «про-

99

фессиональный политик обязан предвидеть, какую цену нужно будет заплатить за то, чтобы вывесить свой национальный флаг»8. Видимо, упрекать В. Ардзинба в этом лишено смысла, т. к. он, будучи еще и профессиональным историком, не мог не знать какую цену порой приходиться платить за то, чтобы остаться самим собой, т. е. за право «вывесить свой национальный флаг». Более того, «вековая политика национального нигилизма и этноцида, проводимая Грузией по отношению к Абхазии, не оставляла никаких сомнений по поводу цены, которую придется заплатить за «возможность нации остаться с потомками»9. Другое дело - несмотря на существовавшие серьезные противоречия с Грузией, у Абхазии не было возможности подготовиться к войне и действительно «в начале грузины обладали полным военным преимуществом»10. Свидетельством этому служит и то, как войска Госсовета «брали» г. Очамчыра в первый день войны. Происходило это следующим образом: «Вскоре танки появились на центральной площади города, и к удивлению очамчырцев их было так много, что люди сразу не поняли, что происходит: то ли маневры, то ли военный парад... Некоторые насчитали свыше 60 танков и БТРов, которые шли и шли - так, что считавшие сбились со счета... На море видны были также несколько военных судов и катеров, в небе появились боевые вертолеты. Площадь заполнили гвардейцы с автоматами, гранатами - до тысячи людей в полной военной экипировке... Однако, первое, что сделали эти «бравые ребята» с бородами, в черных очках и турецких кожаных куртках - это, взобравшись на крышу здания администрации района, сорвали государственный флаг Абхазии, ликуя, разорвали его на части, а затем, растоптав ногами, сбросили вниз. Все это сопровождалось залпами из автоматов и пистолетов... Нашлись и такие, кто не скрывал своей радости (крайние радикалы из числа местных грузинских партий). Они обращались с поднятыми руками к небу со словами: «Наконец-то свершилось»11. Уже после войны заместитель Председателя Госсовета Грузии, командующий военным формированием «Мхедриони» Д. Иоселиани также отмечал, что «наши первые успехи в Очамчыре, Сухуми... говорят о том, что к конкретному случаю они (абхазы - А. А.) не были готовы»12. Подтверждением военного превосходства грузин в начале войны также может являться и высадка десанта в Гагре, где «200-250 хорошо обученным,

100

вооруженным, что называется до зубов, нацгвардейцам, у которых были БТРы, БМП, противостояло абхазское ополчение: некоторые с автоматами, большинство же с охотничьими ружьями, многие вообще безоружные»13. О том, что Конфедерация горских народов Кавказа, Международная черкесская ассоциация, руководство Абхазии и ведущие общественные, национально-демократические движения» "оказались неподготовленными перед возможными практическими действиями недругов Кавказа», - говорил и Президент МЧА Ю. Калмыков14. Вероломное вторжение в Абхазию вызвало на некоторое время состояние «оцепенения и растерянности» и нерешительности, которое, правда, вскоре «безвозвратно ушло» и руководство Абхазии, его военные структуры и органы жизнеобеспечения были переключены на режим военного времени15. И, действительно, Абхазия, подвергнувшись нападению полувоенных формирований Грузии «была поставлена в условия, когда единственной возможностью самосохранения стало вооруженное сопротивление агрессору»16. По мнению А. Бройдо, «стремительность перехода от смятения, страха и полной неопределенности к организованному сопротивлению объясняется особенностями ментальности абхазов, их регулятивной этнокультурной системой Апсуара»17. Утверждение Р. Филипса о том, что «доктрина оправданной войны сама по себе не дает адекватных моральных ориентиров»18 справедливо, но также справедлива та война, «которая необходима, и то оружие священно, на которое единственная надежда". А его то больше всего и недоставало тогда Абхазии. По свидетельству Ю. Калмыкова, в первые дни в Сухуме и Гудауте больше всего не хватало оружия19. А чуть позже перед Московской встречей 3 сентября 1992 г. председатель Комитета ВС РФ по вопросам обороны и безопасности С. Степашин отмечал, что даже с учетом добровольческого движения военное превосходство все равно на стороне Грузии - «она сегодня слишком сильна тем, что досталось ей от бывшей Советской Армии»20.
В Тбилиси, наверняка, не стали бы тянуть с вторжением в Абхазию, ведь к тому времени формирования ее Национальной гвардии не pаз подходили к грузино-абхазской границе, и даже один раз побывали на российско-абхазской границе. Но, видимо, там рассудили, что сначала надо вступить в ООН, с тем, чтобы Грузия была признана в

101

рамках бывшей Грузинской ССР, а затем договориться с Россией. Когда все эти условия были выполнены, Грузия приступила к осуществлению плана по усмирению вышедшей из подчинения Абхазии. Новые тбилисские власти, как и старые, стремились сохранить унитарное государство. А помехой им в этом становилась непокорная «автономная республика» и поэтому там в качестве первостепенной задачи стали рассматривать воплощение в жизнь тезиса о ликвидации государственности Абхазии и превращение ее, в лучшем случае, в одну из бесправных провинций Грузии. При этом, конечно же, Грузия не желала ввязываться в большую войну. Блицкриг и молниеносное покорение Абхазии не получили бы огласки и тогда Госсовету не пришлось бы оправдывать свою агрессию. Действительно, и Россия, и ООН, и СБСЕ косвенно «признали наличие акта агрессии в действиях Республики Грузия»21 только 27 июля 1993 г., приняв участие в подписании Сочинского Соглашения, предусматривавшего вывод грузинских войск с территории Абхазии.
Для покорения Абхазии, в Тбилиси, при участии специалистов Закавказского военного округа (ЗакВО) российских вооруженных сил, была разработана операция «Меч». Согласно ей планировалось продвижение войск Госсовета по железной дороге в ночное время и за одну ночь высадить десанты во всех узловых пунктах с тем, чтобы проснувшаяся Абхазия была поставлена перед свершившимся фактом оккупации. Расчеты разработчиков подобного плана нельзя назвать безосновательными не только по военным, политическим, экономическим, но и социологическим соображениям. Необходимо учитывать, что абхазов в Абхазии тогда было 18%., что вдвойне, если не более, должно было осложнить организацию движения сопротивления молниеносной агрессии. А мнение грузин, составлявших чуть ли не половину населения республики (44%), являвшейся, по сути, «пятой колонной» Грузии в тылу абхазов, было уже давно подготовлено, что и подтвердили последовавшие события. Грузины встречали танки госсоветовцев, из которых в упор расстреливали памятники абхазской культуры, с цветами и возгласами «наши пришли». Наряду с ними в Абхазии жили и живут довольно внушительное количество людей, для которых, по большому счету, не имеет значения судьба абхазской государственности и государствообразующего народа. Но неожидан-

102

но для авторов операции «Меч», она провалилась по причине того, что непосредственно перед ее началом, в 5 часов утра 14 августа, был взорван железнодорожный мост через приграничную реку Ингур. Грузинские СМИ объявили, что мост взорван абхазами «с целью воспрепятствовать возможному продвижению частей Национальной гвардии Грузии». По другой версии мост взорван звиадистами, за спиной которых стояла российская разведка22. Так или иначе ясно, что мост был взорван силами, имевшими доступ к точной информации о начале осуществления операции «Меч». Такой вывод можно сделать исходя из следующего соображения: мост взорвали именно перед непосредственным началом продвижения железнодорожных составов, когда все они уже были загружены необходимой техникой и должны были тронуться в путь; и был он взорван с таким расчетом, что его невозможно было восстановить без переноса и изменения плана вторжения в Абхазию. Думается, также не стоит недооценивать и еще одно обстоятельство: поскольку эта война была необходима Э. Шеварднадзе для укрепления своих позиций в Грузии, где у него было достаточно противников, то и последние могли быть заинтересованы в данном взрыве, который, конечно же, хотя бы, на некоторое время, перепутал бы все карты главы Госсовета. И, действительно, глава Грузии уже спустя время скажет: «Нас опередили, - взорвали железнодорожный мост через реку Ингур. Возникла реальная угроза уничтожения и автомобильного моста, а это означало бы полную катастрофу»23. То есть по логике признанного во всем мире «голубя мира», невозможность военного вторжения в Абхазию означала «полную катастрофу». И как после этого относиться к сетованиям, согласно которым «миролюбивый» Э. Шеварднадзе не хотел ввода войск в Абхазию, однако вынужден был уступить обстоятельствам!? Тогда же на эту «нештатную» ситуацию грузинское командование среагировало быстро и план операции был оперативно изменен. Тем же утром, 14 августа, воинские формирования Госсовета Грузии вошли на территорию Абхазии через приграничный шоссейный мост.
Не отрицая наличия существенных противоречий в абхазо-грузинских взаимоотношениях, С. Червонная, тем не менее, делает вывод: «Не было здесь ни одной проблемы, которую нельзя было бы решить без применения силы, без военной развязки»24. Может быть,

103

действительно, войны могло бы и не быть, если цели грузинских «ультранезависимцев» удалось бы воплотить в жизнь мирным путем. Но этому мешали абхазы, которые желали оставаться самими собой, более того, заявили о праве на свою государственность. О том же как грузинские власти собирались разрешить противоречия с абхазами «без военной развязки» свидетельствует следующий факт: «Еще до начала войны в Абхазию приехали работники правоохранительных органов Грузии, якобы для задержания и ареста руководителей звиадистского движения. На самом же деле они вместе с активистами грузинских националистических организаций составляли досье на членов Парламента и правительства Абхазии, руководителей и активистов общественных и политических организаций, патриотически настроенной части абхазской интеллигенции и студенчества. Согласно плану операции «Меч», все эти люди должны были быть изолированы, чтобы обезглавить народ Абхазии и не допустить организации отпора агрессии. Не зная об изменениях в плане операции, некоторые грузинские группы захвата в Сухуме утром 14 августа стали врываться в квартиры и дома вышеуказанной категории граждан Абхазии»25. Какое отношение ко всему этому имела железная дорога, для «охраны» которой якобы вводились войска Госсовета Грузии в Абхазию? И как это соотносится со следующим пассажем Э. Шеварднадзе: «Передовой отряд в 200 человек без помех прошел в Гальский район, но на границе с Очамчирским районом был обстрелян абхазскими гвардейцами. Погибли люди. С этого все и началось»26.
На 14 августа была назначена сессия ВС РА, на которой должны были быть обсуждены два важных документа: проект Договора между двумя республиками и Обращение Парламента Абхазии к Госсовету Грузии. Но она не состоялась по причине того, что за несколько часов до ее открытия грузинские войска вторглись в Абхазию. Может быть, намеченная сессия и определила окончательную дату начала агрессии, так как Грузия опасалась еще одного шага со стороны абхазского Парламента, который еще более приблизил бы Абхазию к свободе. А этого, по логике тбилисских стратегов, нельзя было допустить. Поэтому, в первые дни войны, вице-премьер Грузии А. Кавсадзе убеждал российских читателей в том, что вооруженные силы его страны «не ввели, а передислоцировали на территорию автономной

104

республики трехтысячный контингент войск»27. О том, что это утверждение сильно притянуто за уши говорил чуть позже В. Ардзинба: «Формы и результаты вторжения войск Госсовета Грузии в Абхазию, варварские бомбежки мирных городов и сел со всей определенностью показали, что речь идет не о «передислокации» войск на территории одного государства, а о нападении вооруженных сил одного государства на территорию другого государства, то есть - о преступлении против международного права»28. Лишним свидетельством справедливости приведенных слов служит и тот факт, что в первый же день войны были взяты в заложники и отправлены в приграничный город Гал, как выяснилось впоследствии, в тюрьму, глава Администрации, заместитель начальника милиции и начальник угрозыска Очамчырского района29. По сути, агрессия Госсовета Грузии против Абхазии была направлена на недопущение восстановления ее действительной государственности, стремление удержать ее в качестве придатка «единой и неделимой» Грузии. Другими словами, целью вторжения в Абхазию было насильственное сохранение ее колониального статуса, что "является тяжким международным преступлением, влекущим международную ответственность государства-колонизатора»30. Как известно, право всех народов на самоопределение закреплено в Пактах о правах человека 1966 г. - в Международном Пакте об экономических, социальных и культурных правах и Международном Пакте о гражданских и политических правах31. Но тогда никто (кроме самих абхазов и их братьев из Северного Кавказа) и не вспоминал о правах человека, о праве нации на самоопределение, о других неотъемлемых правах и свободах, предусмотренных в многочисленных международно-правовых документах.
Несмотря на то, что С. Червонная утверждает, что «не Шеварднадзе начал эту войну», а «В. Ардзинба»32, население Абхазии узнало об агрессии Грузии в 12 часов дня 14 августа, когда по Абхазскому телевидению было передано экстренное сообщение пресс-службы ВС Абхазии о начале Грузией военных действий против Абхазии. В нем говорилось: «Войска, подчиненные Госсовету Грузии, в количестве 1000 человек на 5 танках, вертолете, с 10 пушками пересекли границу Грузии и вошли на территорию Абхазии... Есть сведения, что войска, соединившись с батальоном из Сухумской турбазы, продвигаются к

105

зданию Верховного Совета Абхазии»33. И эти войска «с первых же часов своего появления в Абхазии стали расстреливать мирных граждан, подвергали их пыткам и насилию, сжигали дома и села, чинили расправу не только над абхазским, но и над армянским, русским, греческим населением»34. И 14 августа в связи с возникшей реальной угрозой суверенитету республики и жизни его граждан Президиум ВС Абхазии принял свое первое Постановление в условиях военного времени, которое состояло из двух пунктов:

«1. Провести мобилизацию взрослого населения Абхазии от 18 да 40 лет включительно и направить его в Полк Внутренних войск.

2. Командиру Полка Внутренних войск сформировать на базе Полка пять батальонов по 500 человек каждый»35.

Уже на второй день войны, 15 августа на заседании Госсовета Э. Шеварднадзе, видимо, ощущая себя победителем и желая набирать политические очки в самой Грузии перед предстоявшими выборами, позволил себе следующее откровение: «Мы предупреждали руководителей Абхазии о последствиях проводимой ими политики. Мы никому не позволим разрушать целостность грузинского государства»36. Однако, позже Э. Шеварднадзе, оправдывая свои же воинственные заявления, утверждал: «Мы вошли в Абхазию не для того, чтобы воевать. Если бы у нас были подобные замыслы, мы бы иначе подготовились и все завершилось бы в три дня»37. Это было заявление высокопоставленного политика и главнокомандующего, а рядовые «бойцы» его армии, не скрывали действительного смысла своего пребывания в Абхазии. Так, один из гвардейцев «вежливо» сообщил корреспонденту газеты «Труд»: «Запомните сами и напишите в «Труде» - мы здесь хозяева, и будем бить всех, кто оспаривает это наше право»38. От них не отставали и «мирные жители»: «Когда вошли войска Госсовета Грузии в Сухум, некоторые женщины-грузинки смело выбегали с букетами цветов и кидали их на танки: «Наши пришли!...». Начались грабежи. Кое-кто из соседей уже бегал по дому, показывая, в каких квартирах живут абхазские семьи»39. Грузинская газета «Алия», уже в 2000 г., в приуроченной к очередной годовщине начала войны статье, писала: «14 августа вошедшая в Абхазию армия оставила глубокий след. Как заявлял Надарейшвили еще в 1992-1993 гг., они несколько раз ограбили Сухуми и другие города. Вошедшая 14 августа

106

армия 15 августа ограбила дом самого Надарейшвили»40. Однако С. Червонная, защищая грузинские полууголовные элементы, вошедшие в Абхазию, утверждает: «в 12 часов дня, когда начиналась запись речи В. Г. Ардзинбы для передачи по радио и телевидению, - ничего этого в Абхазии не было»41. Впрочем, в ее словах нет ничего нового, она повторяет мысли главы Госсовета, не раз высказывавшиеся им, после начала агрессии против Абхазии, с целью оправдать ее в глазах мирового сообщества, которое к тому времени, и без того, не желало ничего замечать кроме самого Э. Шеварднадзе и его интересов. А он, позже, на закрытом заседании сессии Парламента Грузии 17 ноября 1992 г. говорил: «10 августа Президиум Госсовета принял Постановление о введении чрезвычайного положения на железнодорожном транспорте. Это мероприятие было вызвано жизненной необходимостью для нашей страны... Никакой другой задачи перед нами не ставилось, однако в ходе операции эта задача, в результате провокационных нападений абхазских и северокавказских формирований и их последующего вооруженного сопротивления, резко изменилась»42. Тем временем, обстоятельства, имевшие место в Абхазии, не соответствовали словам Э. Шеварднадзе. Подтверждением этого является и тот факт, что никаких северокавказских формирований к тому времени не было. Их тогда еще не существовало, так как они начали формироваться только после начала войны в Абхазии, а первые из них стали прибывать сюда лишь через несколько дней. Так что утверждение о том, что северокавказские формирования оказали отпор войскам Госсовета Грузии 14 августа является явным вымыслом и измышлением, преследующим цель оправдать агрессию.
В первый день войны войска Госсовета были остановлены на Красном мосту, у въезда в центр столицы Абхазии в сотни метрах от здания так ненавистного им Верховного Совета. И уже к тому времени война успела показать все свои «прелести» (обстрел вертолетами мирных сухумских пляжей с отдыхающими, первые потери, разрушения и грабежи), но это было только начало. Впереди ждали долгие 413 суток одной из самых жестоких войн конца XX века, принесшие народам Абхазии бездну горя, лишений и страданий. На второй день войны, 15 августа, морской десант Госсовета Грузии был высажен и в северо-западной части Абхазии, где «при активной военной поддерж-

107

ке местных грузинских анклавов в Гантиади43 и Леселидзе они взяли под свой контроль город Гагра»44. А в селе Колхида «засевшие бойцы «Мхедриони» и присоединившиеся к ним сотрудники Гагрского ГОВД грузинской национальности с целью не допустить подхода абхазских подкреплений вели огонь по всем проезжавшим машинам»45. Причем защитники «территориальной целостности» Грузии, введенные в Абхазию для «охраны железной дороги» в тот же день, как уже отмечалось, в Гагре ограбили дом лидера грузинской общины Т. Надарейшвили, который сделал все возможное и невозможное для того, чтобы эти самые «защитники» были «передислоцированы» в Абхазию.
Так при молчаливом согласии «цивилизованного» мира, в Абхазии приступили к методичному истреблению непокорного абхазского народа. Можно констатировать, что мировая общественность была готова не замечать агрессию и геноцид абхазов со стороны нелегитимного Госсовета Грузии, при этом требуя от Тбилиси взамен как можно быстрее утвердить свою власть и «новые» порядки в Абхазии. То есть Э. Шеварднадзе предлагалось совместить приятное с полезным. Для поддержания благоприятной информационной почвы и нужной идеологической подоплеки Грузия в качестве официального повода войны выдвигала поочередно следующие объяснения: охрана железной дороги, на которой абхазами организовывались диверсии; освобождение ответственных работников Госсовета Грузии; сохранение территориальной целостности Грузии; мусульманский фундаментализм абхазов46; «апартаидный» закон о выборах в ВС Абхазии. Однако за этими и подобными формулировками и тезисами скрывалась цель замаскировать и приукрасить военную агрессию. А на деле это являлось попыткой «под надуманным предлогом наказать население республики за стремление к независимости»47. По справедливому мнению Ю. Воронова, исходя из совокупности заявлений и действий режима Шеварднадзе, задачами вторжения в Абхазию являлись:

«1. Ликвидация государственности Абхазии с целью превращения ее в одну из провинций Грузии.

2. Истребление, подавление и вытеснение абхазов и низведение статуса Абхазии до культурной автономии.

3. Истребление, подавление и вытеснение русскоязычного населения с целью обеспечения грузинской «моноэтничности» в крае.

108

4. Ограбление с целью разрушения экономических структур и отторжение ресурсов, необходимых для выживания и развития Абхазии как автономного образования.

5. Уничтожение экономических, политических, исторических, культурных, языковых, кровных и психологических связей Абхазии с Северным Кавказом, Россией и Европой с целью полной грузинизации прошлого и настоящего этой территории»48. А все это вынудило Парламент Абхазии квалифицировать действия Госсовета Грузии и его войск как оккупацию и геноцид.

Можно ли было избежать войны? При складывавшихся тогда обстоятельствах это было труднодостижимой задачей. В условиях, когда возникла реальная угроза существованию абхазского этноса, когда не стеснялись открытых призывов к физическому уничтожению или изгнанию абхазов с родной земли, необходимость самосохранения народа выдвинула на первый план вопрос о возрождении действительной государственности Абхазии. А это никак не могло входить в планы Грузии, которая провозгласила себя унитарным государством, а «абхазских сепаратистов» объявила «паразитом» на теле страны. Да и возможно ли, чтобы империя согласилась на свободу колонии мирным путем?! Войны могло бы не быть только при условии, если бы абхазский народ не был самим собой, не обладал бы давними и глубокими традициями свободолюбия. А как показывает и учит история, цена свободы очень велика. Бывают народы, которые не в состоянии заплатить столь высокую цену за свободу и она остается для них недостижимым идеалом. Кроме того, начало войны продемонстрировало всем, конечно, кто мог и хотел увидеть это, что Абхазия - это не Грузия, и сделать ее таковой может только вооруженная агрессия. Хотя мировое сообщество и отказывалось признать свершившийся факт, тем не менее, став объектом государственного терроризма, Абхазия была вытолкнута в субъекты Международного права.
Лидер Аджарии А. Абашидзе позже вспоминал: «Уже после начала боевых действий я позвонил Ардзинбе и предложил ему приехать в Батуми, чтобы стороны здесь проводили переговоры, остановили кровопролитие. Он согласился, но при условии, что из Абхазии выведут танки. Это условие выполнено не было, а переговоры повели другие люди»49. Действительно, начиная с 14 августа, т. е. со дня втор-

109

жения войск Госсовета Грузии в Абхазию в Сухуме велись переговоры между абхазской и грузинской сторонами. 15 августа в Сухум прибыли Д. Иоселиани и Т. Сигуа50, которые по возвращению в Тбилиси, поздно вечером того же дня, заявили, что переговоры шли трудно. Объяснялось это тем, что в них не участвовал В. Ардзинба51. Председатель СП Абхазии А. Гогуа, находившийся тогда в Сухуме, оценивал их следующим образом: «Переговоры, которые ведутся сейчас, носят формальный характер. Согласиться со всеми требованиями, которые выдвигаются грузинской стороной, значит унизить национальное достоинство абхазского народа, подорвать основы его государственности»52. Тем не менее, в ходе этих переговоров было достигнуто соглашение об отводе войск с линии противостояния53, которой к тому моменту был Красный мост. Абхазские подразделения должны были быть отведены за р. Гумиста, а грузинские - к с. Багмаран.
При попытке анализа причин подписания этого Соглашения возникают противоречия. Грузинская сторона, безусловно, не собиралась выполнять его, т. к. она вводила свои войска, в которых большое количество составлял уголовный элемент, не для того чтобы их выводить. А может быть Грузии понадобилась передышка для того, чтобы придать своим вооруженным формированиям видимость, хотя бы внешне, управляемой структуры. Впрочем, вероломное нарушение Соглашения и захват Сухума мог быть заранее запланирован, и ставка делалась на то, что Абхазия будет не в состоянии организовать какого-либо серьезного сопротивления, после того, как она потеряет свою столицу. При этом необходимо учитывать и то, что грузинская «пятая колонна», проживавшая в Сухуме и находившаяся в полной боевой готовности, превратилась в весьма существенный фактор при складывавшихся тогда обстоятельствах. Наверное, до конца нельзя исключить и того, что в начале войны грузинская власть стремилась избежать большого количества смертей, в особенности среди своего воинства. Во-первых, эти «бойцы» до этого привыкли лишь к легким победам, участвуя в многочисленных грабительских набегах и при получении серьезного отпора, при котором были бы неизбежны немалые жертвы, эта «армия» могла бы вовсе отказаться от выполнения поставленных задач. Во-вторых, эйфорию в Грузии, царившую по поводу скорого восстановления территориальной целостности, в первые дни войны могли омрачить известия о

110

потерях грузинской армии. Надо было, чтобы грузины привыкли к тому, что они будут погибать в Абхазии. То есть грузинские власти стремились к преодолению психологического барьера, признание наличия которого может свидетельствовать об осознании тбилисскими стратегами захватнического характера затеянной ими войны. И, наконец, следует учитывать и то, что в Тбилиси какое-то время могли рассчитывать на то, что военное вторжение приведет к быстрому и бескровному покорению Абхазии. Для этого сначала предусматривались арест и нейтрализация В. Ардзинба, а затем - его «приглашение» в Тбилиси, куда он должен был прибыть, по расчетам тбилисских стратегов, на поклон и предоставить свою судьбу и судьбу Абхазии на суд нелегитимного руководства Грузии.
Впрочем, министр обороны Грузии Т. Китовани, с момента заключения Соглашения не проявлял особых стремлений скрывать истинные намерения Госсовета, который, несмотря на договоренность о перемирии и разъединении противоборствующих сторон, потребовал отставки В. Ардзинба, а в противном случае пригрозил ввести войска в Сухум. Видимо под впечатлением этого, некоторые информационные агентства уже 15 августа передали ложное сообщение об отставке Председателя ВС Абхазии. Впрочем, не исключено, что сам Китовани также действовал под напором других сил. Послушаем версию на этот счет С. Маргиашвили - начальника информационной службы Вооруженных Сил Грузии в Абхазии в годы войны: «Китовани явно колебался, а Д. Иосилиани был категорический против вступления в Сухуми. Помню, как 16 не то 17 августа, у него из-за этого произошел большой конфликт с местными лидерами грузинского движения. По-моему вопрос о вхождении в Сухуми Китовани решил единолично. Как видно, его терпение лопнуло, после твердого отказа Ардзинба от поездки в Тбилиси...»54. Уже в первой половине следующего дня, 16 августа, грузинские войска захватили радиовещательную вышку55, тем самым, лишив абхазское телевидение возможности выхода в эфир. В тот же день, Председатель Верховного Совета Абхазии В. Ардзинба, об «отставке» которого уже поспешили объявить, еще раз подтвердил свою готовность к встрече с главой Госсовета Грузии и любом месте РФ56. Э. Шеварднадзе ответил на это предложение, на второй день, 17 августа, следующим образом: «Сейчас мы можем го-

111

ворить о том, что на всей территории республики восстановлена грузинская власть». Значение этих слов в тот же день раскрыл Т. Китовани, который заявил, что его «орлы», символизировавшие «грузинскую власть», «должны насытиться»57. А уже к 2 часам дня 18 августа, нарушив договоренность, «грузинские военные формирования полностью установили свой контроль над столицей Абхазии»58. Некоторые информационные агентства сообщили, что «в здание Совета Министров войска не входили, там в последние дни постоянно проходят переговоры между членами абхазского правительства, местной грузинской депутацией и представителями тбилисского руководства»59. Но зато, «грузинские военные ворвались в здание парламента, сорвали абхазский флаг и сбили с фасада Дома правительства символы абхазской государственности»60. И вместо них там же был водружен грузинский флаг, «украшенный» автографом Т. Китовани61. Тогда же были угнаны все машины из гаража Верховного Совета Абхазии. «Позднее лично Китовани обвинили в вывозе машин из Абхазии»62. Однако, «чтобы соблюсти приличия Госсовету требовалась отставка Председателя ВС В. Ардзинба»63. Именно с этим было связано ложное сообщение Т. Китовани, сделанное им по телевидению: «Мы распустили парламент Абхазии и освободили от должности его председателя В. Ардзинба»64. Впоследствии, в интервью американскому журналисту, Э. Шеварднадзе признал, что атака на абхазский Парламент «была не нужна», а его ближайший соратник С. Торасенко назвал действия Т. Китовани «глупыми и контрпродуктивными»63. Сам Т. Китовани в день «взятия» Сухума в интервью «Независимой газете» заявил, что «абхазская кампания подходит к концу»66. Т. Сигуа объявил о готовности абхазов сформировать новое правительство и другой парламент67. В этот же день оккупационные власти Сухума образовали «военный совет», по одним данным - «из восьми человек»68, а по другим - «из девяти человек во главе с Т. Надарейшвили»69. Сам Т. Надарейшвили, комментируя этот процесс, позже сказал: «У нас осталась законодательная власть в лице парламента, и ввиду отсутствия исполнительной власти создался хаос, парализовавший практически все органы. Поэтому, видимо, возникла необходимость в создании какого-то органа, который взял бы на себя роль координатора и исполнителя власти»70. Был создан также Временный Комитет

112

по стабилизации, который возглавил генерал Г. Ломинадзе» (ВКСА)71. Правда, не совсем понятно, каким образом эти структуры должны были делить полномочия, и как строились взаимоотношения между ними. Учитывая то, что на оккупированной территории высшей властью по обыкновению и по необходимости наделяются военные, то ясно, что в Сухуме предусматривалось главенство военного совета над другими структурами. Правда, тогда почему военную власть - «военный совет» - возглавил, к тому времени гражданский чиновник - Т. Надарейшвили, а Комитет по стабилизации - генерал Г. Ломинадзе. Также не совсем ясно кому из названных деятелей должен был подчиняться назначенный комендантом оккупированного Сухума генерал-майор Г. Гулуа.
18 августа Т. Китовани в Сухуме, обращаясь к своим «орлам» и "мирным жителям», произнес «пламенную» речь следующего содержания: «Грузины, вот вам абхазский флаг, только что сорванный с купола Дома правительства. И вот вам город - он ваш...»72. И в «подаренном» министром городе, как и на других захваченных территориях , в первые дни уже имели место массовые грабежи, которые приняли такие масштабы, что и Тбилиси этот факт официально подтверждал". Даже такой деятель как Г. Ломинадзе, сделавший все для того, чтобы грузинские войска были введены в Абхазию, не смог удержаться or следующей сентенции: «Я слышал и мог представить, что такое война, но гвардейцы набросились на город как саранча»74. Изгонялись со своих жилищ жители, сотни людей брались в заложники и подвергались пыткам, вводилась плата за мертвых. Была парализована экономика, заканчивались хлеб, медикаменты и горючее, организована информационная блокада оккупированной территории. При этом, особое внимание уделялось захвату в плен и уничтожению наиболее интеллектуальных и стойких людей, не желающих мириться с глyмлением над человеческим достоинством, убийствами и погромами75. Позже, 7 ноября, на пресс-конференции в Москве Генеральный секретарь ОНН М. ван Вальт Прааг сделал Заявление. В нем, в частности, отмечалось: «В грузинских войсках не было дисциплины... имели места издевательства, избиение мирных жителей, беременных женщин и детей со стороны грузинских войск, в том числе мародерство и разрушение домов, абхазских культурных центров в Сухуме и

113

Гагре»76. Вскоре мародерством занялись и многие жители Сухума: они тащили из магазинов, складов и т. д. все, что попало под руку77. Даже такой ангажированный автор и защитник грузинских интересов С. Червонная не могла не признать: «Безнадежной и трагикомичной была бы любая попытка взять под защиту и оправдать абсолютно все, что делают в Абхазии представители «грузинской стороны» на всех уровнях - военного командования, неподконтрольных командованию вооруженных лиц и групп, гражданской администрации, допускающих пропагандистскую ложь и националистский экстремизм средств массовой информации, наконец, просто на уровне обывательского сознания и поведения (те очереди за хлебом, из которых изгоняются негрузины; те нормы распределения гуманитарной помощи, по которым, как свидетельствует побывавшая в Сухуми О. Супруненко (депутат Моссовета) «мегрелам давали мешок муки... русским - 1 кг; мегрелам 1 кг сахара, русским - стакан»78. Происходившее на оккупированной территории было настолько безнравственным, что даже Г. Ломинадзе позднее недоумевал: «Что мы были такими бесстыжими, я не думал»79. В. Ардзинба 19 августа потребовал от Э. Шеварднадзе и Т. Сигуа «немедленного прекращения грабежей и мародерства и создания специальной комиссии для оценки нанесенного ущерба и его возмещения»80. А 23 августа в связи с многочисленными фактами преступлений на оккупированной территории Абхазии, прокурором Республики Абхазия было возбуждено уголовное дело по фактам геноцида и массовых убийств и была создана оперативно-следственная группа81. А комендант Сухума генерал-майор Г. Гулуа, «спустя неделю после его оккупации издал приказ расстреливать мародеров на месте». Причем этот его шаг вызвал саркастическое, но справедливое замечание журналистов: «Интересно, он не боится остаться один?»82. Действительно, Госсовет Грузии 21 августа вынужден был признать: «В настоящее время руководство автономной республики парализовано, нарушена система управления государством и общественной жизнью, создано тяжелейшее криминогенное положение»83. Но, несмотря на все это в Грузии, судя по всему, считали свою цель уже достигнутой и позволили себе именно в эти дни обратиться «к абхазским братьям и сестрам» с циничным утверждением: «Лучшего времени для переговоров, достижения согласия, чем нынешнее, давно не было»84.

114

В ноябре 2005 г., уже сам свергнутый с поста Президента Грузии, Э. Шеварднадзе, в интервью газете «Время новостей», в очередной раз, заявил: «Давайте, наконец, правду скажем: война в Абхазии была русско-грузинской»85. Этот тезис, родившийся еще в ходе войны, продолжает быть востребованной среди грузинского истеблишмента, который подобной спекуляцией зарабатывает перед Западом политические дивиденды, преподнося Грузию жертвой имперских устремлений России. Да и потом здесь, наверняка, присутствует элемент самоутешения: стыдно проиграть маленькой и беззащитной Абхазии, но не так стыдно проиграть большой и сильной России. Но тогда, на фоне начала войны в Абхазии, шли переговоры о подписании договора между Грузией и Россией, что являлось очередным политическим демаршем, призванным продемонстрировать заинтересованность России в достижении целей грузинской агрессии. А уверенность Грузии и этом способствовала все большему ее втягиванию в вооруженное противостояние с Абхазией, что неминуемо вело к крупномасштабной войне. Этими переговорами не могли быть довольны в Абхазии. 18 августа ВС Абхазии в Обращении к ВС РФ констатировал, что «ус- тановление границы между Россией и Грузией по границам России и Абхазии означает нарушение норм международного права и идет вразрез с жизненными интересами многонационального населения Республики Абхазия»86. Своеобразным ответом на это Обращение можно считать Заявление правительства России о «недопустимости вмешательства во внутренние дела Грузии»87, с которым оно выступило IX августа, т. е. в день оккупации Сухума. Песней из той же оперы можно назвать и официальное послание МИДа России МИДу Грузии oт 19 августа, в котором первый «всячески поддержал действия Госсовета Грузии в борьбе с «терроризмом»88. Как видно, «терроризмом» называлось стремление абхазского народа к самосохранению и самоопределению. Это подтверждает справедливость утверждения С. Лакоба о том, что «совершенно очевидно, что Грузия на первом этапе войны пользовалась военно-политической поддержкой России и лично Б. Ельцина»89. Причем тогда Э. Шеварднадзе публично заявлял о том, что в борьбе с Абхазией и теми, кто ее поддерживает, ему самую большую помощь оказывает командующий ЗакВО генерал В.Патрикеев. Провокационность ситуации подчеркивалась и тем, что разъез-

115

жающие по Сухуму грузинские погромщики действовали под русским флагом90. А все это, в свою очередь, может свидетельствовать о заинтересованности России на тот период в сохранении военного преимущества за Грузией и укрепления у нее уверенности в своей безнаказанности.
После того как грузинские войска, вероломно нарушив договоренности, заняли Сухум, формирования абхазского народного ополчения закрепились на правом берегу реки Гумиста, в селах Нижняя и Верхняя Эшера, где уже к 17 часам 18 августа приняли первые оборонительные бои91. В Обращении Парламента Абхазии к соотечественникам, принятом 19 августа, говорилось: «Руководство Абхазии, обманутое военными властями Грузии, отвело их (ополченцев - А. А.) с выгодных позиций... Теперь они насмерть встали на рубежах, куда были отведены. Несмотря на свои отчаянные попытки, бесчестное воинство бесчестного Госсовета не смогло продвинуться ни на шаг в глубь Абхазии»92. А накануне, в день захвата Сухума войсками Госсовета Грузии, 18 августа Президиум ВС РА образовал Государственный комитет обороны под председательством В. Ардзинба. В руках ГКО была сосредоточена вся власть. Командующим Вооруженными Силами Абхазии был назначен полковник В. Какалия, начальником штаба - полковник С. Сосналиев93. Постановлением предусматривалось: «Приказы штаба ГК обороны по вопросам ведения боевых действий и их материально-технического обеспечения подлежат немедленному исполнению всеми должностными лицами на территории Абхазии»94. То есть уже для всех стало очевидно: с одной стороны - агрессор стремился к успешному и по возможности эффективному воплощению своего плана по аннексии Абхазии, а с другой стороны - Абхазия предпринимала усилия для противодействия этим планам. Тем самым спираль войны раскручивалась. На фоне всего этого, грузинские СМИ распространяли слухи о переговорах воюющих сторон. 20 августа В. Ардзинба опроверг эти сообщения и заявил, что «непременным условием начала переговоров является вывод войск Госсовета Грузии с территории Абхазии»95. Между тем, в ответ на требования о выводе войск из Абхазии, 21 августа Госсовет Грузии принял Постановление, которое преследовало цель «скорейшего выправления положения» в Абхазии. В документе подразделениям Вооруженных

116

Сил Грузии, расположенным в Абхазии, предписывалось «приступить к выполнению непосредственно задач по введению чрезвычайного положения на железной дороге»; вся ответственность за восстановление полного порядка возлагалась на «правительство Абхазской автономной республики» и министра обороны Республики Грузия Т. Китовани, находившегося в Абхазии с чрезвычайными поручениями и полномочиями; создание правительственной комиссии по упорядочению социально-экономических проблем; безотлагательный созыв сессии Верховного Совета Абхазии; разработку в месячный срок временного «положения по разграничению компетенции между верховными государственными органами Республики Грузия и автономной республики, которое в последующем найдет свое отражение в будущих конституциях Республики Грузия и Абхазской автономной республики», в основу которого «должны быть заложены суверенитет и неукоснительность территориальной целостности единой Грузии»96.
В то же время пропагандистская машина продолжала свое дело, и российское телевидение со ссылкой на грузинские источники сообщило, что в результате переговоров между абхазской и грузинской сторонами достигнуто соглашение вывести войска и грузинские войска уже отводятся. В. Ардзинба вынужден был опровергнуть и это сообщение97. Как видно, СМИ Грузии, работавшие на внешний мир, весьма успешно навязывали информацию для отвлечения внимания oт настоящего состояния дел. В то же время на самой оккупированной территории шло формирование параллельных структур власти, что, по мнению публициста В. Емельяненко, при наличии законно избранного Парламента, являлось распространением «опыта государственного переворота в Тбилиси на Сухум»98. Тем временем, марионеточные власти Сухума, через свой орган, газету «Демократическая Абхазия», информировали о своих следующих «достижениях»: «В результате принятых мер налажено снабжение населения городов и районов мукой, увеличивают выпуск продукции хлебозаводы, заработала Сухумская кондитерская фабрика, разворачивается торговля продуктами в госсекторе. С частичным восстановлением автобусного сообщения начал активно функционировать сухумский центральный рынок, на котором все шире ведут торговлю, в основном, овощами и фруктами жители пригородных районов. Город в значительной

117

мере очищен от завалов мусора. С перегрузкой работают учреждения здравоохранения. Решены основные вопросы их снабжения медикаментами, налаживается обеспечение продовольствием больниц. Полностью обеспечен бензином спецавтотранспорт, перестало быть проблемой бесперебойное электроснабжение больниц»99.
21 августа Президент и Парламент КГНК приняли Указ о начале переброски добровольческих отрядов в Абхазию для противостояния грузинской агрессии. В ответ на это, 22 августа Э. Шеварднадзе заявил: «Объявим не сбор и призыв добровольцев, а всеобщую мобилизацию, и я верю, что из пятимиллионного населения найдется один миллион человек, кто станет на границе и живым не уступит ни одной пяди земли»100. А 24 августа грузинский лидер заявил о возможном штурме Гудауты с целью разгона ВС РА. В тот же день в оккупированном Сухуме состоялось собрание депутатской фракции «Демократическая Абхазия», на котором было принято решение о мобилизации резервистов населения оккупированной территории Абхазии101. Несмотря на такое раскручивание грузинской военной машины, 25 августа В. Ардзинба призвал Госсовет Грузии «проявить благоразумие и политическую мудрость - прекратить кровопролитие и вывести войска из Абхазии»102. А накануне 24 августа Парламент Абхазии обратился к грузинам, проживавшим в республике с призывом «соблюдать нейтралитет и не поддаваться авантюристической пропаганде Госсовета и его сухумских марионеток... Лишь в таком случае снимается моральная ответственность с грузинского народа за трагедию в Абхазии»103. В ответ на эти предложения, 25 августа командующий войсками Госсовета Грузии в Абхазии Г. Каркаршвили, видимо, под впечатлением «решения» оккупационных властей о мобилизации, выступил по телевидению с ультимативным требованием в течение 24 часов сложить оружие. В противном же случае он пообещал «этим сепаратистам, что если из общей численности погибнет 100 тысяч грузин, то из ваших погибнет все 97 тысяч, которые будут поддерживать решение Ардзинба»104. Это выступление Г. Каркарашвили раскрывало истинные мотивы и намерения Госсовета Грузии в Абхазии. В его бессвязной речи просматривалось желание видеть «Абхазию без абхазов». Тогда от столь явного цинизма Каркарашвили постарался откреститься и сам Э. Шеварднадзе, который заявил, что данное

118

выступление не было санкционировано Госсоветом105 - это он сообщил утром 26 августа в ответ на протест главы абхазского Парламента. Однако, по мнению самого В. Ардзинба, озвученного в 16 часов106 26 же августа, ультиматум Г. Каркарашвили, «не мог быть не санкционирован Госсоветом Грузии, и то, что по истечении срока этого ультиматума, в 13 часов 26 августа, войска Госсовета не двинулись на позиции абхазского ополчения, отнюдь не означает, что в ближайшие дни эти угрозы не будут претворены в жизнь». Председатель ВС РА сказал, что целью вторжения войск Госсовета является «оккупация Абхазии, создание не конституционных структур власти и... ликвидация абхазского народа», но «мы будем защищать родину до конца, в случае необходимости уйдем в горы, и будем вести партизанскую войну»107. Действительно, «проблема биоэтнического выживания абхазского народа предельно четко обозначились с первых же дней конфликта (войны - А. А.) - по причине как жесткости войск Госсовета Грузии и местного грузинского населения на оккупированной части Абхазии, так и официальных заявлений грузинских лидеров»108. 0 том, что Э. Шеварднадзе не мог не быть непричастным к ультиматуму Каркарашвили, говорит, хотя бы уже тот факт, что именно 25 августа глава Госсовета, в очередном радиообращении к нации, заявил, что «правительственные войска предпримут соответствующие меры» по отношению к ополченцам КГНК, находящимся в Гудауте109. А чуть позже, в одном из интервью Э. Шеварднадзе уже открыто оправдывал свoero генерала следующим образом: «Немногие знают, что этому предшествовало. Каркарашвили в сопровождении трех своих друзей-соратников отправился на переговоры по поводу обмена военнопленными и заложниками. И вдруг - выстрелы, и два его друга гибнут у него на глазах. К несчастью, когда льется кровь - слов не выбирают, и эта «война слов» порождает новое кровопролитие»110. Тогда, 26 августа, в силу множества причин, наступление на Гудауту не началось. Одной из них, видимо, нужно считать, Обращение Президента России к Абхазии и Грузии с призывом прекратить кровопролитие и сесть за стол переговоров, распространенное как раз 26 августа. Кроме того, в тот день состоялась встреча министров обороны России и Грузии. В этих условиях предпринять наступление по истечении срока ультиматума было бы слишком явным пренебрежением по отношению к

119

предложению Президента России, на что в Грузии, видимо, не могли, а скорее всего, и не желали, идти, т. к. на тот временной отрезок в войне против Абхазии и Грузия, и Россия были официальными союзниками. При этом, сами переговоры, предлагавшиеся российской стороной, первоначально запланированные на более ранний срок, были перенесены на 3 сентября, что делало возможным и даже в какой-то степени желательным, перенести на несколько дней наступление на Гудауту. Так и случилось, наступление началось, через четыре дня, 30 августа, а слова В. Ардзинба о том, что в ближайшие дни угрозы Каркарашвили будут претворены в жизнь, оказались пророческими.
Между тем, 27 августа в районе г. Гудаута вертолет без опознавательных знаков, как выяснилось потом - грузинский, совершил налет и обстрел российской кометы, следовавшей по маршруту Батуми - Сочи. С. Червонная считает, что этот обстрел носил «провокационный характер» и был произведен из Гудауты, полностью контролируемой «абхазской стороной» (там этот вертолет и базировался), что не помешало абхазской пропаганде возложить вину за эту трагедию (на борту «кометы» были ранены и погибли люди) на «грузинских стервятников», было даже названо имя грузинского летчика Д. Майсурадзе, который якобы вел вертолет и отдал приказ расстрелять «комету». Вскоре выяснилось, что в тот день и час Майсурадзе выполнял другое задание и никак не мог действовать в районе Гудауты»111. Несмотря на такую изощренную попытку оправдать грузинскую сторону и ее летчика, позже, 18 сентября, пресс-служба МО РФ выступила с заявлением, в котором говорилось: «Министерство обороны РФ на днях получило доказательство, неопровержимо свидетельствующее, что вертолет действовал по распоряжению грузинской стороны. Известна и фамилия летчика - Майсурадзе. Он не мог не видеть и не знать, что применяет боевое оружие против мирных граждан»112. Впрочем для грузинской военщины, как и для всей грузинской власти было не важно в кого стрелять, а главным для них было решение своих задач. Размышляя о них, публицист Г. Нуриев, писал: «Совершенно очевидно, что стратегической целью агрессора являлась такое изменение этнодемографической ситуации в Абхазии, в результате которого грузины станут составлять большинство. Для этого, по мнению грузинских политиков, и были «необходимы роспуск Верховного Совета Аб-

120

хазии и проведение новых выборов, в результате которых в абхазском парламенте будут одни грузины»113. О путях и движущих силах претворения в жизнь озвученной стратегической задачи говорил руководитель оккупационных властей Абхазии, с трибуны Госсовета Грузии Т. Надарейшвили 31 августа на заседании грузинского ареопага докладывал: «В Сухуми создали 3 батальона, в каждом из них числятся по 300-400 человек. Батальон создан и в Гульрипше. Там добровольцами записались 4 тыс. человек. Из них 700 уже зачислены в батальон. Батальон также был создан и в Очамчири, куда вошли 400 человек. В Гагрском батальоне числится 300 человек. В Гали ожидаем создания батальона, куда войдут 2000 человек. Единственное о чем просим Вас - это военная форма и оружие»114. Оккупационная пресса также сообщала о том, что части Национальной гвардии полностью выведены за пределы Сухума, а город контролируют силы грузинской полиции совместно с местными полицейскими. Таким образом подготавливалась информационная почва для того, чтобы войну между Абхазией и Грузией объявить вооруженным противостоянием внутри Абхазии. Тем самым, официальный Тбилиси стремился обеспечить гарантии и обезопасить себя перед лицом мировой общественности от, даже гипотетических на тот момент времени, обвинений в агрессии. Это, можно предполагать, могло являться уже началом нового этапа в осуществлении плана покорения строптивой республики. Однако, несмотря на определенного рода «достижения», даже глашатаи сухумских марионеток не могли скрыть того, что к концу августа ситуация в оккупированной столице Абхазии оставалась напряженной115. Об обстановке, сложившейся тогда в Сухуме, свидетельствуют и следующие строки Л. Тарнава, пережившей войну в оккупации: «Один разор и запустение. С начала войны сожжены многие магазины, ларьки... Весь асфальт искорежен гусеницами тяжелых танков. Вся набережная в комьях грязи из-за них же, привокзальная площадь - тоже. Двери вокзала забиты досками. На железнодорожных путях стоят разграбленные товарные вагоны с открытыми дверями, кругом пустые пачки из-под чая, открытые баночки из-под консервного томатного сока, люди тащили все, что попадалось под руку... На кучах мусора вдоль улицы Эшба, основной нашей магистрали, валялись дохлые собаки и кошки, сбитые ошалелыми гвардейцами, мчавшимися на

121

украденных у населения машинах, как сумасшедшие»116. Войска Госсовета Грузии и примкнувшие к ним местные грузины и мегрелы вершили свои преступные деяния не только в оккупированном Сухуме. Б. Джапуа сообщает: «Понеся первые потери, противник частью своих сил приступил к осуществлению на территории абхазских сел, прилегавших непосредственно к центральной трассе, карательных экспедиций, преследовавших цель устрашения населения. Методы действий были крайне жестокими, включавшими в себя расстрелы мирных сел танками, авиацией и артиллерией. Захваты заложников, расстрелы и пытки населения стали повсеместными. Заложников использовали как живой щит при передвижении войсковых колонн или выполнении карательных мероприятий (с. Адзюбжа и т. д.). Широко применялись поджоги домов, грабежи и уничтожения имущества и социальной инфраструктуры»117.

Б). Агрессивный миротворец или роль Э. Шеварднадзе в развязывании войны в Абхазии

В течение всего периода войны ведущие политики мира оправдывали войну в Абхазии, массовое уничтожение, ограбление и изгнание людей необходимостью сохранения «территориальной целостности» Грузии. Именно в дни, когда в Абхазии полыхал пожар войны, развязанной Э. Шеварднадзе, он был награжден «за вклад в дело мира» медалью Международного центра имени графа Батьяни и международной премией И. Канта. Действительно, в значительной мере руки Грузии были развязаны поддержкой Э. Шеварднадзе со стороны многих ведущих политиков мира. Как уже говорилось, он вернулся в Грузию в результате государственного переворота и свержения законной власти и на первый взгляд могло показаться, что это обстоятельство не позволит ему, во всяком случае, столь открыто, предпринять что-либо противоречащее своему новому положению. В условиях отсутствия легитимной основы власти подобного рода шаги были чреваты непредсказуемыми последствиями. Но мировое сообщество предоставило Э. Шеварднадзе карт-бланш на укрепление своей власти в Грузии и полную свободу действий в отношении Абхазии. При этом

122

им сам и его друзья на Западе, наверняка, помнили «о взлете популярности Д. Буша после «великой победы» над Ираком» и победа над Абхазией была бы очень кстати перед «узакониванием» через выборы беззаконной власти Госсовета118.
Само вторжение войск Госсовета Грузии в Абхазию было воплощением в жизнь обещания Э. Шеварднадзе, данное им за несколько дней до этого, что «он железной рукой будет наводить порядок, начиная от реки Псоу119 и до Казбеги»120. Однако, после начала войны еще долгое время спорили о роли, которую играл Э. Шеварднадзе в принятии решения о вводе войск в Абхазию. Сам он был бы не прочь представить себя невинной овечкой, жертвой ситуации, вынужденной пойти на уступки своим более воинственным коллегам по Госсовету. Б. Коппитерс по этому поводу писал: «Обычно полагают, что он не мог выступить против своих полувоенных союзников, не рискуя либо подать в отставку, либо быть свергнутым»121. А Г. Нодия сообщает о том, что «некоторые нейтральные наблюдатели, встречавшиеся с ним в первые дни войны, свидетельствуют, что он находился в чрезвычайно угнетенном состоянии»122. Если даже это было так, то его настроение было вызвано, думается, отнюдь не заботами о неправедности вторжения в Абхазию и даже не мыслями о судьбах грузинского «пушечного мяса». Скорее всего, Э. Шеварднадзе удручало то, что начало войны в Абхазии привело к тому, что он выпустил из своих рук значительные рычаги управления не только в масштабе страны, но и в самом Госсовете, хотя, казалось бы, должно было быть наоборот. Агрессия против Абхазии и крупномасштабные военные действия способствовали возвышению роли руководителей военных подразделений, которые и до этого не подчинялись ему. А может, он просто понял, что с этого момента превратился в орудие проведения и претворения в жизнь геополитических интересов других государств в регионе.
В первый же день войны состоялся телефонный разговор Председателя ВС Абхазии В. Ардзинба с Председателем Госсовета Грузии Э. Шеварднадзе. Спустя некоторое время, в интервью газете «Известия», глава Госсовета скажет следующее: «Я лично разговаривал с ним (В. Ардзинба - А. А.) по телефону. Принципиальное согласие (на ввод войск - А. А.) было получено. Единственное, мы не успели ознакомить его с планом действий»123. Э. Шеварднадзе это придумал после прова-

123

ла блицкрига, а тогда, за десять часов до начала войны в телефонном разговоре с В. Ардзинба, он заверил, что «войска, направленные Госсоветом в Западную Грузию, не перейдут границы»124. Однако, это был явный блеф, т. к. означенный разговор состоялся ближе к вечеру 13 августа, т. е. до того как был взорван железнодорожный мост через р. Ингур, и когда до начала осуществления операции «Меч» оставалось несколько часов. Но В. Ардзинба тогда поверил Э. Шеварднадзе и поэтому для Председателя ВС РА «появление этих войск было неожиданностью»121. А 14 августа, уже после начала боевых действий и появление первых жертв, Э. Шеварднадзе утверждал, что «в данное время разыскивает Т. Китовани, о ситуации ничего не знает»126. Между тем, согласно показаниям взятого в плен генерала 3. Мамулашвили127, в его присутствии 8 августа 1992 г. в г. Тбилиси проводилось совещание высоких должностных лиц Грузии: Шеварднадзе, Сигуа, Китовани, Иоселиани. Решался вопрос ввода войск в Абхазию. Госсовет единогласно решил это сделать, и Шеварднадзе одобрил такое решение128. И. Батиашвили, тогдашний руководитель информационно-разведывательной службы Грузии, также считает: «Абсурдна и преступна по всем критериям попытка властей обвинить Китовани или кого-то еще другого во вводе войск в Абхазию: решение о вводе войск в Абхазию было принято 11 августа на заседании Госсовета под руководством его Председателя Э. Шеварднадзе. Такое решение было принято, несмотря на информированность всех о том, что с переходом наших войск р. Ингур, несомненно, начнется война»129. А тогдашний министр госбезопасности Грузии И. Георгадзе, в «Новой газете», уже после войны, заявил: «Абхазская война целиком и полностью сценарий Шеварднадзе. Роль Китовани - скорее роль исполнителя. А мозгом и первопричиной абхазской войны бьгл Шеварднадзе»130. Так что глава Госсовета не мог не знать о ситуации ничего и здесь, безусловно, прав Б. Коппитерс, который констатирует: «Я лично сомневаюсь в том, что в августе 1992 г. у Шеварднадзе были какие-то прудицианальные (продиктованные благоразумием) моральные проблемы относительно использования силы для разрешения серьезного политического спора с Абхазией»131. Еще одним свидетельством «нечистоплотности» Э. Шеварднадзе являются его же слова, сказанные им 23 августа 1992 г. на заседании Госсовета Грузии: «Не поддаваться провокациям и сплетням. Прошел слух, яко-

124

бы решение о введении грузинских войск принял Китовани, а не Шеварднадзе. Мы решили это совместно»132.
Через четыре дня, после вторжения в Абхазию, поздно вечером 18 августа, выступая по грузинскому телевидению, руководитель пресс-службы Госсовета Грузии В. Кварацхелия сказал, что «в тот же цень (14 августа - А. А.) председатель ВС РА В. Ардзинба связался по телефону с Э. Шеварднадзе и предложил ему вывести из Абхазии грузинские войска и провести личную встречу на территории какого-либо другого государства, в частности, России». Тут же последовало пояснение о том, что «вероятнее всего, Госсовет Грузии не даст согласие на то, чтобы такая встреча проходила в другом государстве»133. Тбилиси вторгался в Абхазию не для того, чтобы вести переговоры, и во время того же телефонного разговора, глава Госсовета «посоветовал» лидеру Абхазии: «Владислав Григорьевич, соберите Верховный Сонет, я к Вам приеду, и мы все решим»134. Последняя фраза лишний раз свидетельствует о целях ввода войск Госсовета Грузии, которую уже Э. Шеварднадзе даже не считал нужным скрывать от руководителя Абхазии. В Тбилиси уже все было решено и подготовлено к военному покорению Абхазии. Об этом же свидетельствует и то, что менее чем за сутки до начала агрессии, 13 августа в газете «Свободная Грузия» под претенциозным заголовком: «Вопрос быть или не быть решается сегодня», было опубликовано обращение Э. Шеварднадзе, в котором говорилось о необходимости наведения конституционного порядка в Грузии в связи с похищениями «звиадистами» некоторых членов тогдашнего руководства Грузии. Фактически же речь шла о вводе войск в Абхазию. О том, как в Тбилиси желали бы «навести конституционный порядок» в Абхазии свидетельствует следующий факт, лишний раз наглядно демонстрирующий действительные цели ввода грузинских войск. В ночь с 13 на 14 августа в аэропорту г. Сочи приземлился самолет ТУ-134 из Тбилиси с 75 вооруженными людьми на борту. Там, в Адлерском аэропорту, собирались перехватить членов руководства Абхазии, которое, по логике грузинского военного командования, должно было бежать. Когда же молниеносной оккупации не получилось и стало ясно, что руководство Абхазии не побежит, к 18 часам вечера 14 августа самолет улетел обратно135. Да и в самой Абхазии, по свидетельству В. Ардзинба, «были люди, которые как выясни-

125

лось потом, знали о том, что будут введены грузинские войска, не только знали, но и ждали их»136.
Немецкая газета «Штутгартер цайтунг» по поводу вторжения и Абхазию тогда писала: «Даже в этой политической конфронтации в Грузии просматриваются противоречия между уголовно-мафиозными группировками, замаскированными политическими целями»137. Действительно, к тому времени военизированное формирование «Мхедриони» Д. Иоселиани и Национальная гвардия Т. Китовани - уже давно поделили экономику Грузии на сферы влияния. А население Грузии было недовольно этим, росла ненависть к разбойникам в военной форме. Возникла необходимость занять этих людей, желательно за пределами самой Грузии, другим делом, которым и стала война в Абхазии. Конечно же, всем и тогда было ясно, что эти «войска» и в Абхазии возьмутся за старое - начнут грабить, но тогдашние тбилисские идеологи рассудили: пусть грабят где угодно, но только не в грузинской столице. Да и потом маленькая победоносная война была нужна для объединения грузинского народа. Политолог А. Скаков также считает, что «частично ставка на войну как средство консолидации себя оправдала». По данным августовского опроса общественного мнения, 65 % тбилисцев выразили доверие Госсовету, а 75 % связывали свои надежды на вывод республики из кризиса с личностью Э. Шеварднадзе138. Таким образом, «война становилась не только необходимой, но и желанной»139.
Как видно, у главы Госсовета было немало мотивов для того, чтобы желать вторжения в Абхазию, ибо ему нужно было доказать, что он грузин «самой высокой пробы». Бывшему члену Политбюро, «интернационалисту» это сделать было трудно в условиях, когда ему противостояли открыто националистический 3. Гамсахурдиа и его окружение140. И с этой целью, по убеждению публициста В. Ряшина, «он с первых дней после своего возвращения на родину сделал ставку на «партию войны», которой Грузия виделась пусть малой, но империей»141. Бывший министр безопасности Грузии И. Георгадзе считает, что войну в Абхазии развязал именно Э. Шеварднадзе для того, чтобы с ее помощью отвлечь внимание населения своей вновь обретённой родины от социально-экономических проблем142. Действительно, судя по всему, грузино-грузинские отношения занимают одно из главных

126

мест в ряду причин, принудивших Э. Шеварднадзе к принятию решении о вторжении в Абхазию. Размышляя над этими вопросами, публицист Р. Исаков тогда писал: «Не добившись любви грузин, «противник диктатуры» решил прибегнуть к войне с маленьким абхазским народом, наверняка рассчитывая на легкую победу и консолидацию грузин на националистической волне, вызванной войной»143. А вот еще одно, хотя и косвенное, но довольно прозрачное признание самого лидера Грузии, которое он сделал на очередном заседании Госсовета: «Я был за принятие жестких мер против сторонников Гамсахурдиа. Мы всенародно заявили, что, если наши требования об освобождении заложников не будут выполнены, мы применим силу. Мы знали, что заложники находились сначала в Гальском, потом Очамчирском144 районе»145. Этот трюк с заложниками, по мнению исследователей, является ничем иным, как надуманным, что подтверждал, конечно, сам не желая того, и министр иностранных дел Грузии А. Кавсадзе. Позже, 19 января 1993 г., выступая с трибуны ООН и говоря о причинах вторжения Госсовета Грузии в Абхазию, он напомнил о «антидемократических выборах в ВС Абхазии», о «модернизированной форме апартеида и этнодиктатуре», о «создании мононационального батальона «Абхазская гвардия» и «террористической организации «КГНК», но не вспомнил о «заложниках»146.
Месяц спустя после вторжения в Абхазию, 17 сентября Э. Шеварднадзе, выступая перед общественностью оккупированного Сухума, и размышляя вслух о причинах ввода войск, сказал: «Я вместе с другими сидел и думал о том, насколько перемещение воинских частей является деликатным... Может быть не все знают об этом, но с теми ребятами, которых мы сажали в график охраны поездов, заключали, оформляли контракты, эта работа налаживалась и каждый должен был получать зарплату 8000-9000 руб., а также гарантию... »147. В действительности «начиная войну в Абхазии Шеварднадзе пытался отвести угрозу своего свержения и отвлечь внимание людей» - так считает И. Георгадзе148. Начало войны позволило остановить раскол грузинского населения Абхазии, которое «доселе разделенное на звиадистов и сторонников Шеварднадзе, на время забыла о непримиримых противоречиях и в большинстве лояльно отнеслось к новому порядку»149. Вторжение в Абхазию помогло Э. Шеварднадзе не толь-

127

ко избежать очередного противостояния в Госсовете и раскола нации, к которому мог привести поход в Мегрелию, но и способствовал росту его рейтинга в глазах грузинского общества как борца за единство и неделимость Грузии. Ведь еще французский философ и юрист XVI в. Ж. Боден считал, что лучший способ сохранить государство, гарантировать его от смут, восстаний и гражданских войн это «содействовать добрым отношениям подданных путем поиска внешнего врага и направления против него общих чувств»150. Стараясь соответствовать имиджу общенационального лидера и поборника «общих чувств», глава Госсовета, уже 15 августа заявил: «Как и наши великие предки, в борьбе за сохранение территориальной целостности нашего государства мы ни перед чем не остановимся. Ради этого мы готовы погибнуть сами, и уничтожим всякого, кто будет пытаться разрушить наше государство»151. Эти полные ложного героического пафоса слова раскрывали смысл, точнее бессмысленность, утверждения самого Э. Шеварднадзе о том, что войска Госсовета были введены в Абхазию для охраны железной дороги. Какими бы обстоятельствами это не было обусловлено, и какие бы доводы в его оправдание не приводились, Э. Шеварднадзе несет львиную долю ответственности за вторжение грузинских войск в Абхазию.


1.2. О российском факторе на начальном этапе Отечественной войны в Абхазии

Кавказ и Балканы - «пороховые бочки» под стабильностью Европы и всего мира. А Абхазия, как известно, является частью Кавказа, не только в географическом, но и в геополитическом измерениях. В силу этого, она с древности, задолго до появления самих терминов «геополитика» и «глобализация», стала местом столкновения и ареной отстаивания геополитических интересов больших государств. Кроме того, Закавказье, по определению 3. Бзежинского, является частью так называемых «Евроазийских Балкан»152. А к исходу 80-х -началу 90-х гг. XX в. в результате развала Советского государства и социалистической системы, сложилась совершенно новая для того

128

времени реальность. Противостояние в общеглобальном масштабе приобретает иной, нежели до этого, характер. На смену биполярному миру эпохи «холодной войны» приходит многополярный, с множеством самостоятельных геополитических игроков, вступивших в борьбу за новый передел мира. Отныне это новое «глобальное обстоятельство» является неизменным спутником всех более или менее значимых событий и явлений в судьбах стран и народов, оказавшихся в качестве «геополитических пленников». Здесь, кроме всего прочего, вероятно, играла немаловажную роль и инерционная традиция: и Абхазия, и Грузия лишь недавно являлись частью Советского государства, правопреемницей которого после его распада стала Россия, взяв на себя все обязательства страны, некогда объединявшей одну шестую часть земного шара. Правда, ей от СССР достались крупный государственный долг и все более усиливавшаяся зависимость от США. Но наряду с этим, Россия в наследство от Советского Союза получила постоянное членство в Совете Безопасности ООН и ядерное оружие - самый серьезный аргумент для самоутверждения государств при нынешнем миропорядке.
Именно взаимосвязанность и взаимозависимость многополярного мира диктует внутренние и внешние условия, из совокупности которых складывается российский фактор. По мнению Г. Нодия, «это (российский фактор - А. А.), возможно, самый противоречивый аспект грузино-абхазского конфликта»153. И такое утверждение имеет под собой достаточно твердую почву. В пользу этого тезиса может служить и заявление Генерального секретаря ОНН М. В. Праага о существовании «настоятельной необходимости ясной и открытой политики России в отношении данного региона»154, сделанное им 7 ноября на пресс-конференции в Москве. Однако при рассмотрении данной проблемы необходимо иметь в виду и то, что наличие российского, равно как и любого другого внешнего фактора в абхазо-грузинском противостоянии было обусловлено в первую очередь именно непримиримостью противоборствующих сторон155. После начала войны и Грузия, и Абхазия, с одной стороны, апеллировали к России, а с другой - осуждали политику Москвы, обвиняя ее в поддержке противной стороны. Однако, в то же время противоборствующие стороны, будучи не в состоянии договориться между собой, обращались за по-

129

мощью и поддержкой к России. В силу этого она являлась участницей всех значимых политических мероприятий по прекращению войны и неизменно выступала гарантом соблюдения всех договоренностей, достигавшихся воюющими сторонами. Поэтому все крупные соглашения, призванные прекратить войну, были подписаны на территории России при ее непосредственном участии. Исходя из складывавшихся тогда обстоятельств, роль Москвы можно сформулировать следующим образом: традиционные исторические, политические, экономические и культурные связи, геополитика, присутствие российских войск в регионе156, в связи с этим, невозможность разрешения абхазо-грузинских противоречий без участия России, делают российский фактор в абхазо-грузинской войне определяющим.
Тот же Г. Нодия полагает: «Без сомнения, в результате серьезного анализа истина должна оказаться где-то посередине между крайними точками зрения, одна из которых состоит в сведении всех проблем Южного Кавказа к злым козням России, а другая - в видении российского влияния на южно-кавказские дела как полезного или даже стабилизирующего фактора»157. Сначала Россия, делая ставку на традиционную лояльность Шеварднадзе к Москве, приветствовала свержение Гамсахурдиа. Но сам он, взошедший на грузинский трон благодаря российской поддержке, судя по всему, не торопился расплачиваться с ней. «Синдром Шеварднадзе», завладевший к тому времени умами политических элит мира, способствовал принятию Грузии во главе с нелегитимным Госсоветом в СБСЕ и ООН, что, в свою очередь, позволило Шеварднадзе отказаться от вступления в СНГ, т. е. в фарватер российской геополитики, что, безусловно, шло в разрез с интересами России. Не углубляясь в дебри «подводных камней» вокруг войны в Абхазии, лишь отмечу, что она начиналась, мягко говоря, не без ведома Москвы. У нее к тому времени сохранялись значительные рычаги для предотвращения, а затем и прекращения войны, однако она предпочла их не задействовать. Более того, Россия, при помощи многоходовых военно-политических действий, способствовала созданию благоприятных предпосылок для развязывания Грузией войны против Абхазии. Авторы, созданного уже после войны, грузинского сайта Абхазети.ru утверждают, что «Россия сама попросила Грузию ввести войска на территорию Абхазии». И в доказательство своего утверждения приводят следую-

130

щие доводы: «Во-первых, незадолго до вторжения Закавказский военный округ зачем-то передал Грузинской национальной гвардии большое количество тяжелого вооружения. Во-вторых, Шеварднадзе не мог не знать, что Армения для России на Кавказе союзник № 1 и доставка грузов в эту блокированную едва ли не отовсюду, но, тем не менее, ведущую наступательную войну республику - вопрос стратегический. Не зря же в предшествовавший абхазской войне период имели место грузино-армяно-российские переговоры по разблокированию проходящей по территории Грузии железной дороги. В-третьих, именно о необходимости обеспечить доставку грузов в Армению как об одной из главных причин ввода грузинских войск в Абхазию говорили в те первые дни по центральному телевидению едва ли не чаще всего. В-четвертых, ничем иным, как существованием некоего секретного плана продвижения и размещения грузинских войск в Абхазии можно объяснить их более чем странные маневры в первые дни конфликта»158. Отдавая отчет в том, что этот анализ является тенденциозным, и не может претендовать на непредвзятость, тем не менее, полагаю, что приведенные доводы должны быть объектом изучения при рассмотрении вопросов, связанных с началом войны в Абхазии, хотя бы для их сравнения и сопоставления с другими источниками. Одним из таковых является свидетельство тогдашнего депутата ВС Абхазии С. Лакоба. Он пишет: «Четырнадцатого августа, когда бои шли в Сухуме недалеко от здания Парламента, В. Ардзинба несколько раз... пытался переговорить с Ельциным по телефону. Однако начальник охраны Президента А. Коржаков стальным голосом повторял только одну фразу: «Борис Николаевич в море». Никто из российского руководства на связь не выходил. Абхазия в полной изоляции. Российские военные открыто заявляли нам: «Неужели вы не понимаете, что Абхазию сдали»159. Сам В. Ардзинба о первом дне войны в Абхазии вспоминает так: «Я поехал к российским пограничникам на «Маяк», там был независимый аппарат связи. В это время в Сочи, на даче «Бочаров ручей», отдыхал Президент России Б. Ельцин. Я звонил ему неоднократно, но он, к сожалению, стал недоступен. Грузинские войска были введены в Абхазию по согласованию с Б. Ельциным»160. С этим согласуется и утверждение Ю. Калмыкова о том, что «Э. Шеварднадзе договорился с руководителем России, который до сих пор рекламировал себя демократом»161. А депутат Верховного Со-

131

вета России С. Бабурин тогда отмечал: «На встрече с нами, с группой российских депутатов, председатель Госсовета Грузии Шеварднадзе всячески подчеркивал, что он согласовывает все свои действия с Кремлем. Перед нашим приходом он разговаривал с Руцким162. Похоже, между Госсоветом и российским руководством царит полное взаимопонимание»163. Подтверждением всего этого может служить и следующее сообщение С. Лакоба о том, что в первые дни агрессии против Абхазии Президент России Б. Ельцин отдыхал в Сочи (вблизи от Абхазии) и «на 16 августа (война началась 14 августа, в пятницу - А. А.) в воскресенье недалеко от российско-абхазской границы, в военном санатории горного курорта Красная Поляна готовилась встреча Ельцина и Шеварднадзе»164. То есть, судя по всему, военный блиц-криг в Абхазии первоначально представлялся как загородный уик-енд. Однако, когда этот «пикник» провалился, после первой дозы разочарования, незадолго до Московской встречи 3 сентября 1992 г., Э. Шеварднадзе, говоря о позиции и интересах России, тоном, который можно назвать заботливо-шантажистским, подчеркнул следующее: «Я думаю, что в интересах России иметь дело с единой, целостной, стабильной Грузией. Раздробленная Грузия никогда не будет стабильной. И не будет мира и спокойствия в этом жизненно важном для России регионе»165.
О сговоре России и Грузии с целью «задушить островки свободы и национальной государственности на Кавказе»166 говорилось и в Обращении чрезвычайной X расширенной сессии Парламента КГНК к мировой общественности, принятом 18 августа в Грозном. А. Зверев также считает, что «непосредственно перед августом 1992 г. Россия обеспечила грузинским войскам подавляющее военное превосходство над абхазскими, что и побудило первых перейти в наступление в Абхазии»167. В пользу этого может служить и следующее признание Д. Иоселиани, сделанное им в личной беседе весной 1994 г. Тогда он убеждал, что перед началом агрессии выступал «против этой войны, но кое-кто в Госсовете решил - раз русские дали им танки, то на них абхазов можно «переехать»168. Публицист Р. Исаков рассматривает происходившее тогда в Абхазии в общекавказском контексте. По его мнению, при «нейтральной» поддержке России на Кавказе был открыт новый фронт против кавказского дома»169. С ним солидарен и И. Цушба, который считает, что война в Абхазии нужна была Москве для того, чтобы «абхазский

132

фактор, в случае подавления Абхазии, воздействовал на республики, входящие в состав Российской Федерации, в первую очередь на Чеченскую республику»170. Чечня же тогда не подчинялась Москве. Несмотря на все это, Россия не воспрепятствовала созданию 14 августа в Москве абхазского штаба для координации деятельности по различным направлениям и оперативного решения возникающих вопросов, связанных с войной.
Россия, в лице ее исполнительной власти, неизменно выступала в «поддержку территориальной целостности» Грузии. 17 августа МИД России заявил, «что руководство Грузии и местные власти в Абхазии должны сделать все от них зависящее, чтобы перевести конфликт в русло цивилизованного урегулирования»171. В то же время другая, законодательная ветвь власти России, выступала в поддержку интересов Абхазии. Делегация Верховного Совета России, прибывшая 20 августа в Гудауту, высказалась за немедленный вывод грузинских войск из Абхазии, на пресс-конференции российские парламентарии подвергли резкой критике позицию руководства России, официально поддерживавшего Грузию172. Подобная политика России, вряд ли может объясняться «стереотипами российского массового сознания», согласно которым народы Кавказа «в частности, грузины и абхазы, воспринимаются как некое тотальное, нерасчленимое и неразличимое этнокультурное единство», как считают некоторые исследователи173. Также неверен тезис, согласно которой причиной рассматриваемой позиции Москвы, являлось существование существенных разногласий между Б. Ельциным, "который видел в Шеварднадзе своего политического союзника и полностью ориентировался на него, и Р. Хасбулатовым, занимавшим проабхазские позиции»174. Политика России, скорее всего, может объясняться скоординированностью действий всех ветвей власти, несмотря на наличие существенных разногласий между ними, обусловленных внутренней борьбой за власть, и могла быть направлена па создание ложного представления о существовании влиятельных лоббистских структур в России у каждой из противоборствующих сторон. Уже по истечении времени грузинская сторона, анализируя российскую политику, с упреком заявляла: «Российская дипломатия не отставала от российских военных и российских спецслужб. Надо заметать, что с первых дней абхазской войны и до самого ее заверше-

133

ния между Грузией и Россией шел непрерывный переговорный процесс. Однако странные это были переговоры»175.
18 августа в Грозном состоялась X чрезвычайная расширенная сессия КГНК, которая заявила решительный протест политике, как Госсовета Грузии, так и Российского руководства176. В Постановлении сессии также был «вопрос о признании независимости Абхазии, Чечни и Татарстана»177. Было также выдвинуто требование к руководству северокавказских республик решительно отмежеваться от политики российского руководства в Абхазии и потребовать вывода десантных частей из Абхазии; денонсировать Федеративный договор с Россией и принять совместную Декларацию о Конфедеративном Союзе республик Северного Кавказа178. В ответ на это, правительство России выступило с Заявлением, в котором призвало народы Северного Кавказа «проявить выдержку и благоразумие, воздержаться от действий, ведущих к дестабилизации ситуации в регионе». При этом были усилены блокпосты на границе России с Абхазией, чтобы предотвратить проникновение северокавказцев для оказания помощи абхазам. Комментируя подобные решения и методы, Президент МЧА Ю. Калмыков отмечал: «Мне непонятна позиция России. Ее руководство не осудило действие Госсовета Грузии, но предостерегло народы Северного Кавказа от вмешательства в дела соседнего государства. Ошибка российского руководства, по моему, и в том, что оно не приняло во внимание элементарное неприятие людьми несправедливости, совершаемой по отношению к малому, беззащитному народу»179. Но политика беззастенчивого потакания агрессору продолжалась. 19 августа на военный аэродром в Гудауте прибыл командующий ЗакВО генерал Патрикеев, который предложил передать этот объект Министерству обороны Грузии, что не могло не вызвать решительный протест со стороны руководства Абхазии.
20 августа по инициативе Президента А. Джаримова в Армавире состоялась чрезвычайная встреча руководителей Адыгеи, Дагестана, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Северной Осетии, Краснодарского, Ставропольского краев и Ростовской области180. На ней был создан постоянный консультативный совет высших руководителей законодательных и исполнительных органов национально-государственных и территориальных образований по обеспечению безо-

134

пасности и сотрудничеству (Северо-Кавказский региональный союз)181. На встрече были приняты обращения к Президенту РФ Б. Ельцину и Председателю ВС РФ Р. Хасбулатову, в которых содержался призыв четко определить позицию России в отношении грузино-абхазского конфликта и принять все необходимые меры для мирного урегулирования, недопущения втягивания в этот конфликт народов Северного Кавказа182. Внеочередная сессия Верховного Совета Адыгеи, состоявшаяся в этот же день, осудила вооруженную агрессию правящих кругов Грузии против Абхазии и потребовала «незамедлительного вывода грузинских войск с ее территории»183.
21 августа Президент и Председатель Парламента КГНК издали Указ о начале переброски добровольцев в Абхазию. А Президент России в тот же день заявил, что Россию не удастся втянуть в противостояние Грузии и Абхазии, и с этой целью укрепляется граница между Абхазией и Россией. Но добавил, что он уже уговаривал Э. Шеварднадзе вывести войска из Абхазии. Видимо отчасти ответом на последнюю часть заявления Президента России стали довольно резкие и прозрачные слова Э. Шеварднадзе, который 22 августа в ответ на решение КГНК направить добровольцев в Абхазию, заявил: «Мы ни с кем не воюем, но и никого не спрашиваем, например, российскую власть: зачем она ввела войска в Северную Осетию, в Приднестровье или другие регионы? Это внутреннее дело этих стран...»184. Это заявление можно назвать первым открытым вызовом против неприемлемых шагов со стороны Москвы, стремлением предупредить какие-то нежелательные для Грузии действия, напугать Россию, напомнив о неблагоприятной ситуации в ней самой, спекулируя тезисами «территориальной целостности» и недопустимости вмешательства во "внутренние» дела суверенного государства. Но сама Россия, которая до сих пор ход событий воспринимала или декларировала об этом, как внутреннее дело Грузии, после того, как пришли в довольно опасное движение сопредельные с Абхазией российские территории Северного Кавказа, больше не могла играть роль пассивного наблюдателя. Это было чревато непредсказуемыми последствиями, прежде всего, для самой российской политики в регионе. И российское руководство с целью «заблокировать угрозу общественной и государственной безопасности» создала комиссию Совета Безопаснос-

135

ти РФ по Северному Кавказу, которая оказалась первой комиссией, сформированной в соответствии с Законом о Безопасности РФ185. А Б. Ельцин, созвавший 25 августа внеочередное заседание Совета Безопасности РФ специально по «абхазскому вопросу», заявил, что предпринимает необходимые шаги для скорейшего политического урегулирования конфликта186.
В это же время состоялась встреча группы первых руководителей республик, краев и областей Северного Кавказа с Вице-президентом России А. Руцким, где обсуждалось положение в Абхазии. На ней было предложено провести переговоры, в которых бы приняли участие лидеры России, Северного Кавказа, Грузии и Абхазии187. А 26 августа Президент Б. Ельцин обратился к руководству Грузии и Абхазии. В нем выражалась уверенность в необходимости незамедлительного прекращения боевых действий и использование военной силы с обеих сторон и подчеркивалось, что позиция России в отношении единства и территориальной целостности Грузии неизменна. Однако, несмотря на это, уже факт самого обращения к руководству обеих конфликтующих сторон мог свидетельствовать о некотором отходе российского руководства от своей первоначальной безоговорочной и однозначной поддержки действий Госсовета Грузии. Скорее всего, это было вызвано, в первую очередь, конечно же, позицией братских народов Северного Кавказа, которые могли ввергнуть Россию в хаос, и поведением и заявлениями самого Э. Шеварднадзе, решившего «запугать» Москву угрозами о недопустимости вмешательства во «внутренние дела» Грузии. В документе также говорилось: «Россия не поддерживает сепаратистские и воинственные призывы, от кого бы они ни исходили. С одной стороны будут предприняты все необходимые меры для пресечения попыток проникновения в Грузию вооруженных добровольческих отрядов. В то же время мы убеждены в необходимости незамедлительного вывода войск и прекращения боевых действий, а также обеспечение прав человека и законных интересов абхазского и других нардов Грузии»188. Данное заявление Б. Ельцина, по мнению публициста В. Кузницовой, «перечеркнуло его нейтралитет»189 в абхазо-грузинской войне. Хотя здесь необходимо оговориться, что в данном регионе позиция России не могла и не может быть нейтральной априори. Лидер Абхазии, спу-

136

стя двадцать дней после этого Обращения, заявил, что позиция России вызывает «самую серьезную критику». В. Ардзинба в интервью газете «Литературная газета» тогда отмечал: «Мы не можем уйти от того факта, что все оружие, которым уничтожается народ Абхазии, было передано Грузии Россией. Уже одно это обстоятельство должно было заставить Россию принять меры для того, чтобы оружие это не использовалось»190.
Несмотря на то, что в Обращении Президента России к руководству Грузии и Абхазии провозглашалась незыблемость территориальной целостности Грузии, тем не менее, это послание «было серьезным предупреждением Шеварднадзе»191, который поспешил направить Б. Ельцину ответное послание. В нем глава Грузии заверил российского Президента в том, что им предпринимаются «энергичные меры» по урегулированию конфликта политическими средствами. В этом письме Э. Шеварднадзе также жаловался на В. Ардзинба, который «продолжает уклоняться от встречи» и не едет в Тбилиси, а также на вооруженные формирования КГНК, которые «атаковали подразделения Грузинской гвардии у города Гагра». Председатель Госсовета выразил уверенность в том, что «встреча 3 сентября с. г. послужит восстановлению мира в Абхазии и районах Юга России», но вместе с тем отметил, что «перед лицом вооруженного вмешательства во внутренние дела суверенного и независимого государства крайне затруднительно прекращать военные действия»192. В последнем тезисе просматривается явный и недвусмысленный намек на невозможность вывода войск Госсовета из Абхазии, которые также были интернациональными по составу. Причем и здесь обнажается и другая примечательная черта войн и конфликтов на постсоветском пространстве: вмешательство лиц и народов в конфликты и противостояния исходя из принципа «враг моего врага - мой друг». На фронтах абхазо-грузинской войны на стороне грузинского Госсовета сражались «спортсмены-снайперши» из Прибалтики, а также волонтеры крайне националистической украинской организации УНА-УНСО (добровольческий корпус «Арго»). И если первые прибыли на войну «по меркантильным причинам», то вторые были вдохновлены «антирусскими мотивами»193. Это ж надо: так не любить Россию, чтобы за это убивать абхазов.

137

1.3. Добровольческое движение и его значение на начальном этапе войны в Абхазии

Вторжение войск Госсовета Грузии в Абхазию вызвало возмущение и протест среди людей во многих регионах бывшего Советского Союза и за его пределами. Особенно больно весть о начале войны была воспринята братскими народами Северного Кавказа. 15 августа КГНК и МЧА призвали народы Северного Кавказа встать на защиту Абхазии194. И уже в первые дни войны группы кабардинских добровольцев во главе с председателем комитета самообороны КГНК С. Сосналиевым и добровольцев из Карачаево-Черкесии под командой М. Килба прибыли в Гудауту195. Президент МЧА Ю. Калмыков позже писал: «Памятуя об этнических и исторических связях кавказских народов, можно ли было не предусмотреть, что избиение абхазов возмутит российских и зарубежных кабардинцев, адыгейцев, шапсугов, черкесов, связанных своей принадлежностью к единому абхазо-адыгскому этносу196. Известный абхазский писатель Ф. Искандер, имея в виду позицию горских народов Кавказа, говорил: «Я вполне понимаю эмоциональную и психологическую сторону дела. Когда на маленькую республику, где живут всего сто тысяч абхазов, двинулись танки, вертолеты, огромная армия, у всякого честного человека, тем более живущего по соседству, сердце не могло оставаться спокойным»197. Добровольческое движение было многонациональным: в нем участвовали абазины, аварцы, адыгейцы, армяне (из-за пределов Абхазии), балкарцы, белорусы, греки, даргинцы, евреи, ингуши, кабардинцы, карачаевцы, казаки, киргизы, кумыки, лакцы, лезгины, латыши, мордвины, немцы, осетины, поляки, русские, табассаранцы, татары, туркмены, украинцы, черкесы, чеченцы, шапсуги, эстонцы198. Несмотря на противодействия, чинимые российскими властями, в первые дни войны по всему Северному Кавказу шли акции протеста против вторжения войск Госсовета Грузии в Абхазию. Многие общественные и политические организации и движения объявили о сборе добровольцев, для отправки их в Абхазию. Поистине «организующим центром добровольческого движения, организатором и полководцем народов Кавказа в этой войне была Конфедерация горских народов Кавказа»199. 17 августа президент КГНК Ю. Шанибов обратился ко

138

всему миру, в котором предупреждал об опасности гибели всего Кавказа и уничтожения Кавказской цивилизации200. В тот же день Кабинет Министров Кабардино-Балкарии принял постановление, в котором решительно осуждал ввод грузинских войск в Абхазию и заявил полную поддержку права абхазского народа на самоопределение и суверенитет. Документ также предусматривал оказание разносторонней и бевозмездной гуманитарной помощи абхазскому народу201. Не остались в стороне от происходивших событий и потомки абхазских махаджиров. Уже практически в первые дни после агрессии Грузии против Абхазии последовала резкая реакция со стороны представителен абхазской и кавказской зарубежной диаспоры. Представители иколо 40 кавказских культурных обществ образовали инициативную группу и уже 23 августа состоялось первое официальное заседание Кавказского Комитета Солидарности с Абхазией под председательством А. Цушба. И уже в этот же день первая группа абхазских воинов из Турции в составе 35 человек прибыла в Гудауту202.
Тем временем, в начавшейся, не без ее ведома войне, Россия вела свою политическую игру, и участие в ней Конфедерации вовсе было нежелательным, т.к. могло спутать все ее карты, раскладывавшиеся без учета северокавказского фактора. И, видимо, в силу этого Россия предприняла попытку предостеречь Северный Кавказ от вмешательства в события в Абхазии. 18 августа Российское правительство заявило о «недопустимости вмешательства во внутренние дела Грузии»203. Этo укрепило горцев в уверенности в существовании сговора Грузии и России против Абхазии, что вдвойне возмутило братские северо-кавказские народы. Президент Адыгеи А. Джаримов, говоря позже об этих процессах, отметил, что «КНК заполнила политический вакуум", возникший «в экстремальной обстановке», вследствие того, что "Российское правительство молчало несколько дней», а инициативы руководителей республик Северного Кавказа «отклика также не находили". Президент МЧА Ю. Калмыков по этому поводу писал: "Россия должна была немедленно после оккупации Абхазии принять все возможные меры, чтобы предотвратить избиение людей, сразу же выразив свое отношение к ситуации. Промедление же привело к тому, что сейчас даже ярые приверженцы России на Кавказе подвергают сомнению суть федеративного договора, подписанного бывшими авто-

139

номиями России»205. 3. Налоев, почетный тхамада «Адыгэ Хасэ» призывал к единству с абхазским народом в его борьбе за свободу. «Защищая Абхазию, - мы защищаем себя» — заявил он206. Р. Исаков суммировал опасения кавказских горцев следующим образом: «В случае успешного подавления абхазцев - а это произойдет, если мировое сообщество и особенно кавказские народы будут безучастно наблюдать за «съедением» абхазской государственности - неминуемо наступит конец надеждам на свободу всего Северного Кавказа»207. Поэтому X чрезвычайная расширенная сессия КГНК, состоявшаяся 18 августа в Грозном, осудила «политику насилия Госсовета Грузии и Российских властей, покровительствующих агрессорам из Грузии»208. Сессия обратилась к мировому сообществу с призывом предпринять усилия по предотвращению агрессии Грузии и защите прав Абхазии; оказать ей реальную политическую и экономическую помощь; объявить политический бойкот и приостановить финансово-экономическую помощь Грузии209. В решении сессии было заявлено: в случае не вывода грузинских войск с территории Абхазии до 21 августа, «объявить о начале военных действий КГНК в отношении Грузии», о формировании добровольческих частей «для защиты справедливого дела абхазского народа» и их направлении в Абхазию210. А на второй день, 19 августа, Президент МЧА Ю. Калмыков обратился с призывом к адыгскому и абазинскому народам, «ко всем народам Северного Кавказа, казачеству России, всем, кому дорога свобода, честь и независимость народов, объявить сбор добровольцев для оказания помощи братскому абхазскому народу»211. Это и другие выступления Ю. Калмыкова председатель Госкомитета по национальной политике России В. Тишков назвал «неожиданно истеричными воинственными призывами» и «явно непредвиденной реакцией, не соответствующей степени угрозы»212. Российский чиновник не мог чувствовать «степени угрозы», угрожавшей абхазскому народу. А вот те, кто ощущал сопричастность к судьбе братской страны и ее народа, вели себя по-другому. В Нальчике продолжался бессрочный митинг в поддержку Абхазии, а 25 человек объявило голодовку213. А в Черкесске 19 августа добровольцами-абазинами был составлен и принят текст клятвы, в котором заявлялось, что «на Кавказе нет не абхазов с этой минуты»214. Уже 20 августа этот текст и клятва добровольца были зачитаны в Нальчике перед участниками бессрочного митинга в поддержку

140

Абхазии. В этот же день Председатель Исполкома съезда адыгейского народа А. Схаляхо, Председатель Совета Республиканской организации «Адыгэ Хасэ» А. Абрегов и член Парламента КГНК К. Ачмиз в Обращении к Президенту Адыгеи А. Джаримову заявили, что «адыги и все честные люди нашей республики не останутся безучастными к судьбе» братского абхазского народа»215. И 20 августа внеочередная сессия Верховного Совета Адыгеи осудила вооруженную агрессию Грузии и потребовала вывода грузинских войск с территории Абхазии. Подобные требования содержались и в Постановлении Парламента Адыгеи и от 27 августа216. Сессия также обратилась к руководству России с просьбой оказать воздействие на Госсовет Грузии с целью вывода грузинских воинских формирований из Абхазии без каких-либо предварительных условий. Депутаты Верховного Совета Адыгеи предложили созвать внеочередную сессию ВС России, чтобы рассмотреть вопрос о ситуации в Абхазии. С аналогичной просьбой тогда выступил и Краснодарский краевой Совет народных депутатов. Позже эти требования были поддержаны Комиссией Совета национальностей по национально-государственному устройству и межнациональным отношениям ВС РФ, в Постановлении которой от 4 сентября 1992 г. было сказано о необходимости «незамедлительного обсуждения сессией Верховного Совета Российской Федерации вопроса о положении на Северном Кавказе и в связи с событиями в Абхазии»217.
27 августа сессия Верховного Совета Адыгеи предложила руководителям республик, краев и областей Северного Кавказа создать постоянно действующий Координационный Совет по политическому урегулированию конфликта в Абхазии. На этой сессии также было принято обращение к народу Адыгеи с призывом не создавать военных формирований и вернуть всех добровольцев, выехавших в Абхазию218. Как уже отмечалось, российское правительство предупредило народы Северного Кавказа о необходимости воздержаться от действий, «ведущих к дестабилизации в регионе». И многие руководители, и представители властей северокавказских республик не были готовы или просто не могли открыто поддержать национальное и добровольческое движение своих стран. Так, согласно сообщениям российских СМИ, руководство Северной Осетии заявило о том, что оно не приветствует отправку добровольцев из Южной Осетии в район конф-

141

ликта, т. к. подобные действия могли бы вызвать негативную реакцию как со стороны России, объявившей о политике невмешательства, так и со стороны Грузии. Было заявлено о том, что Северная Осетия «предпримет усилия для пресечения отправки граждан Осетии в Абхазию»219. Но почти все движения и организации, представлявшие подавляющее большинство народов северокавказских республик, придерживались иной позиции. В Кабарде и Адыгее проходили забастовки и митинги с требованием раздать оружие добровольцам, в ином случае - отставки Президентов этих республик220. Недовольство руководителями северокавказских республик высказывал и Президент МЧА Ю. Калмыков. Сопоставляя их деятельность с руководителями Абхазии и Чечни, он тогда писал: «В. Ардзинба - очень целенаправленный, честный, порядочный, высокоорганизованный сам по себе человек. Это настоящий, поистине достойный лидер своего народа. А что же с лидерами других братских республик получилось?... Надо, чтобы народное правительство было не только в Чечне, но и в других республиках»221. Позиция руководителей Северокавказских республик была расценена «предательской» и в Обращении X сессии КГНК к мировому сообществу222. А в тексте клятвы добровольца, составленном и принятом в Черкесске 19 августа, заявлялось о возмущении «непринятием своевременных мер местными правителями» и об отказе от гражданства «предавших нас правителей»223. Здесь уместно отметить, что подобные заявления не были лишены некоторой эмоциональной окраски, тем не менее, эти и подобные выступления имели под собой достаточно оснований. Правда в разных республиках дела обстояли по разному. Кое-где заявлялось то, что нужно было для «дела», а на самом деле делалось все, чтобы поддержать Абхазию. А где-то руководители республик были бы не прочь занять позицию стороннего наблюдателя, что, правда, под воздействием народов этих стран, им не всегда удавалось. Они вели себя так, стремясь соответствовать интересам Москвы, которая, по мнению кавказских народов, не оправдала роль единственного арбитра в развязанной войне в Абхазии. 20 августа Президент Чечни Д. Дудаев, Президент МЧА Ю. Калмыков и Президент КГНК М. Шанибов обратились к руководству и народам стран Ближнего Востока с просьбой воздействовать на руководство России с целью, чтобы «оно заявило принципиаль-

142

ную позицию в оценке агрессии Грузии против Республики Абхазия» 224. А 21 августа в связи с тем, что были исчерпаны все меры для мирного решения вопроса о выводе оккупационных сил Грузии с территории суверенной Абхазии, и во исполнение Постановления сессии KГНК, Президент и Председатель Парламента КГНК Ю. Шанибов и Ю. Сосламбеков издали Указ, в котором предусматривалось:

1. Всем штабам Конфедерации обеспечить переброску добровольцев на территорию Абхазии для вооруженного отпора агрессорам.

2. Всем вооруженным формированиям Конфедерации при противодействии им каких-либо сил вступать в бой и пробиваться на территорию Абхазии любыми методами.

3. Объявить город Тбилиси зоной бедствия, при этом использовать все методы, включая теракты.

4. Объявить все лица грузинской национальности на территории Конфедерации заложниками.

5. Задержать все грузы, предназначенные Грузии, и все виды их переброски225.

О. Васильева и Т. Музаев считают, что мотивация названных решений КГНК была различной для входивших в Конфедерацию национальных лидеров. По их мнению, «для лидеров «абхазо-адыгского блока» столь резкие декларации являлись попыткой привлечь внимание российского руководства к абхазо-грузинской войне; чеченские же лидеры рассматривали заключительные документы как региональную поддержку сепаратистских устремлений»226. А Председатель Парламента КГНК Ю. Сосламбеков причины появления Указа о начале переброски добровольческих отрядов в Абхазию тогда объяснил следующим образом: «Беспредел (грабежи и насилия в Абхазии - А. А.) поощрялся, в сущности, мировым сообществом. Секретарь ООН Б. Гали направил Шеварднадзе поздравительную телеграмму в связи с тем, что тот прилагает максимум усилий для сохранения целостности Грузии. Это обстоятельство вынудило нас выдвинуть ультиматум Грузии, потребовать вывода грузинских войск с территории Абхазии в течение трех суток. Шеварднадзе небрежно откинул наше заявление и заявил, что Конфедерация не имеет сегодня никакой политической силы, а он, Шеварднадзе, вообще не намерен заводить об этом речь. И войска Грузии остались в Абхазии. Мы не могли

143

не противостоять агрессии, чтобы предотвратить геноцид по отношению к абхазскому народу»227.
А. Зверев называет этот документ «декретом о начале военных действий» на территории Абхазии и в Тбилиси, которые по утверждении» автора, «в первом случае действительно начались, а во втором - оказались блефом»228. Об авантюристическом характере означенного Указа говорил и Председатель Госкомитета по национальной политике России В. Тишков. Он тогда писал: «У них нет оружия, регулярных войск, они явно преувеличивают свои возможности. Есть некоторый элемент блефа со стороны руководителей конфедерации, блефа очень опасного. Когда грузины их будут бить, когда прольется большая кровь, тогда будет страшно»229. Как видно, российский чиновник «страшился» того, что грузины «будут бить» конфедератов. Его, и не только его, мало интересовало, почему кавказские народы готовы «биться» с Грузией. Впрочем, другой российский чиновник, Председатель Комитета ВС РФ по вопросам обороны и безопасности С. Степашин чуть позже отмечал, что именно политическое невмешательство России «подтолкнуло КГНК к отправке своих добровольцев в Абхазию». Причем, по его мнению, хотя их шаг «юридически не вписывается ни в какие рамки законности», «эмоционально оправдан»230. Толкование, как видим, половинчатое, однако нельзя забывать о том, что «во все времена мораль и право допускали отправку добровольцев в страны, где попираются свобода и независимость народов»231. Несмотря на первоначальное несерьезное восприятие некоторыми политиками и чиновниками, Указ Президента и Председателя Парламента КГНК в России вызвал озабоченность232. Можно говорить о том, что именно этот Указ и первые шаги по его воплощению в жизнь стали тем водоразделом, который привел к осознанию российскими политиками ущербности, прежде всего, для стабильности в самой России, политики однозначной поддержки грузинских оккупантов. Позже во вступительной речи Московской встречи от 3 сентября Президент России Б. Ельцин вынужден был признать: «Если мы сегодня о чем-то не договоримся, то может возникнуть большой пожар у нас, на Юге России»233. А в пункте 4 Постановления Комиссии Совета национальностей по национально-государственному устройству и межнациональным отношениям ВС РФ от 4 сентября 1992 г. говорилось: «Признать, что российское руководство не проявило должной опе-

144

ративности и политической воли в защите национальных интересов России, что в значительной мере содействовало дестабилизации ситуации в республиках Северного Кавказа». При этом было подчеркнуто, что «особо отрицательную роль в этом сыграли» Министерство иностранных дел, Министерство обороны и Государственный комитет по национальной политике234.
22 августа глава Госсовета заявил, что в случае вмешательства в войнy представителей Северного Кавказа Грузия объявит не только сбор и призыв добровольцев, но и всеобщую мобилизацию. При этом Э. Шеварднадзе выразил уверенность в том, что «из пятимиллионного населении найдется один миллион человек, которые ценой своей жизни не уступят никому ни пяди своей земли»235. Учитывая то, что первоначальная реакция в Грузии на появление Указа руководителей КГНК была «шапкозакидательской, мол «бумажный тигр» заявил»236, то можно допустить, чтo вся воинственная риторика главы Госсовета была направлена на упреждение лояльности Москвы к добровольческому движению. Но вместе с тем, наряду с воинственными заявлениями, Э. Шеварднадзе признался, что он «еще не видел ничего подобного» и распорядился принять необходимые меры предосторожности237. Тбилисская полиция была приведена в полную боевую готовность, были установлены усиленные посты у въезда в город. С 24 августа в здании Госсовета Грузии также были ужесточены меры безопасности и пропускной режим, что было налицо «с целью предотвращения возможных террористических актов со стороны боевиков КГНК». А 25 августа выступая с очередным радиообращением к нации, Э. Шеварднадзе сказал, что, по некоторым данным, в Гудауте находятся до 500 ополченцев Конфедерации. И если они подтвердятся, - пригрозил он, - «правительственные вой-
ска предпримут соответствующие меры»238. Видимо, «соответствующими мерами» стали сооружение перед дверью рабочего кабинета главы Госсовета арки, с помощью которой определяется наличие металлических предметов у посетителей, а также прохождение телохранителями Э. Шеварднадзе курса тренировок у профессионалов американских спецслужб, специально прибывших в Тбилиси239. В тот же день, 25 августа, когда глава Госсовета пригрозил предпринять по отношению к конфедератам «соответствующие меры», а Г. Каркарашвили пообещал уничтожить всех абхазов, министр юстиции России зая-

145

вил об уголовном преследовании руководства КГНК. Тогда как, по мнению Президента МЧА Ю. Калмыкова, ставить вопрос в столь жестком плане означало «идти на новую конфронтацию, вызвать недовольства народов»240. А в Обращении к руководству Абхазии и Грузии Президента России 26 августа говорилось, что в республиках Северного Кавказа, «сепаратистские силы, экстремисты разного толка пытаются воспользоваться моментом в своих корыстных целях». Там же было заявлено, что «будут предприняты все необходимые меры для пресечения попыток проникновения на территорию Грузии вооруженных добровольческих отрядов»241. А 27 августа Верховный Совет Кабардино-Балкарской республики потребовал от общественно-политических организаций, национальных движений «прекратить неправомерные действия по приобретению оружия, по агитации и формированию добровольческих отрядов» и предложил руководству и правоохранительным органам республики «принять самые решительные меры по пресечению любых попыток дестабилизации общественно-политической обстановки в республике, какими бы благими намерениями они не прикрывались»242. Э. Шеварднадзе, тогда, видимо, стремясь содействовать развитию событий в нужном направлении, заявил, что «действия лидеров (КГНК - А. А.) нельзя квалифицировать иначе как международный терроризм, отдающим фашизмом»243. А грузинский писатель Ч. Амирэджиби пошел еще дальше, назвав всех, «кто пришел с Северного Кавказа», т. е. добровольцев - «всякой швалью, полудикими племенами»244.
На эти и другие нападки на добровольческое движение Президент МЧА Ю. Калмыков отреагировал следующим образом: «Чем скорее будут выведены войска Госсовета Грузии из Абхазии, тем меньше добровольческих отрядов будет сформировано на Северном Кавказе»245. А Парламент Абхазии в своем Обращении от 28 августа отмечал, что противодействие добровольцам «вооруженным путем или посредствам репрессий грозит перерастанием благородного движения по оказанию помощи Абхазии в отражении агрессии в общекавказскую войну, в которую могут быть втянуты сопредельные регионы и страны»246. А 29 августа свое возмущение в связи с угрозами в адрес Конфедерации горских народов Кавказа и его руководства выразили представители Кавказской диаспоры г. Москвы247.

146

Многие аналитики полагают, что гонения на КГНК были направлены одновременно и против Чечни, которая к тому времени не контролировалась российскими властями. Президент МЧА Ю. Калмыков писал: «Если внимательно проанализировать содержания средств массовой информации РФ, то совершенно очевидно, что речь идет о том, чтобы найти предлог для нанесения сокрушительного удара по Чеченской Республике»248. Действительно, Президент Чечни вел себя "непозволительно» вольно. Тогда, комментируя факт исчезновения бензина на Северном Кавказе, Д. Дудаев заявил: «Ни одна республика Северного Кавказа не получит бензина из Чечни до тех пор, пока российские войска, направленные на Кавказ в спешном порядке с начала событий в Абхазии для дестабилизации в регионе, не покинут республики»249. Это, конечно же, не могло не вызвать беспокойство и раздражение в Москве. Р. Исаков, касаясь этой проблемы, тогда писал: «Российское руководство и в дальнейшем (если не произойдет чудо) будет продолжать курс на ужесточение политической и экономической блокады Чеченской Республики с тем, чтобы сломить правительство Д. Дудаева»250. Продолжением той же политики является сообщение СМИ об интервью Президента Чечни одному из западных информационных агентств, где он якобы заявил, что конфликт с Абхазией - внутреннее дело Грузии и Чеченская сторона в него вмешиваться не собирается251. Но тогда же в Грозном, столице той же Чечни, состоялась сессия Парламента КГНК, в которой приняли участие Президент МЧА Ю. Калмыков и представители Абхазии252, что и было демонстрацией позиции Чечни.
Причем, говоря об этих событиях, необходимо еще учитывать и время, когда они происходили. Август 1992 года - прошло всего восемь с небольшим месяцев после развала и официального прекращении существования СССР, процесс которого продолжался по инерции. И тогда противодействовать этому в России мало кто мог, поскольку на руководителей страны огромное влияние оказывали силы, фактически способствовавшие развалу СССР. Везде и всюду все разворовывалось и продавалось: мало, кто думал о каких-то национальных интересах стран и народов еще недавно единого, но теперь разваленного, Советского государства. В этих условиях не исключено, что война и на Северном Кавказе кому-то и в самой России и за ее

147

пределами могла быть выгодна. В этом отношении представляется небезосновательным утверждение депутата ВС России С. Бабурина, согласно которому кровопролитие в Абхазии должно было спровоци- ровать «антироссийские выступления в республиках Северного Кавказа, а затем под предлогом их подавления (мы, дескать, боремся за целостность государства) ввести в России чрезвычайное положение и установить диктаторский и антинациональный режим»253.
Также не стоит забывать и о том, что политику в мире тогда творили не только христианский Запад, но и мусульманский Восток, а подавляющее большинство населения Северного Кавказа исповедовало магометанство. И этот фактор нельзя упускать из виду, ведь не зря же обращения КГНК и МЧА тогда адресовывались часто в Лигу мусульманских стран и лидерам мусульманских держав. Грузинские агрессоры пытались разыграть антагонизм христиан и мусульман, преподнося миру войну в Абхазии, в особенности на ее начальном этапе, как противостояние христиан-грузин и мусульман-абхазов. По их стопам пошли и российские власти, которые желали разыграть тот же религиозный антагонизм христиан-казаков и мусульманских народов Северного Кавказа. Р. Исаков по этому поводу тогда писал: «В кавказской политике Кремля отведена значительная роль и «казачьей» карте. Потомки бывших казаков и приграничное с Кавказом русское население исподволь настраивается против кавказцев, поощряется воинственная, нацеленная на противостояние с кавказскими народами пропаганда»254. Однако эта политика противопоставления казачества и горцев была обречена на провал, т. к. его создатели строили свою конструкцию без учета наличия существенного северокавказского фактора в начавшейся войне между Абхазией и Грузией. Более того, представители этих народов бок о бок сражались за свободу Абхазии. Ю. Калмыков тогда свидетельствовал: «Пресса и политики в последние дни пугают нас изначальным антагонизмом казачества и горских народов255, предсказывают массовые выселения русскоязычного населения из республик Северного Кавказа. Однако, и казачество и русскоязычное население Кавказа поддерживают требование о выводе войск Госсовета из Абхазии. Русские записываются в добровольческие отряды вместе с жителями Дагестана, Чечни, Северной Осетии»256. А атаман Кропоткинского казачьего круга В. Никитченко

148

в первые дни войны сообщил о начале формирования добровольческих групп для оказания помощи Абхазии. Позже, 24 августа, Большой Объединенный круг казаков в послании к руководству России и Грузии, заявил, что в случае продолжения варварского отношения к славянскому населению Абхазии со стороны грузинских войск, «казачество не останется сторонним наблюдателем и примет самые решительные меры по его защите»257. Надо также иметь в виду и то, что тот же религиозный антагонизм и вообще всякую возможность для отстаивания и продвижения своих интересов на Кавказе стремились использовать и западные страны. В этом отношении большой интерес представляет мысль Р. Исакова, который допускает, что Грузию и Армению западные и российские стратеги усиленно подталкивали к созданию военно-политического союза, направленного против мусульманских соседей, который, по замыслам христианских геополитиков, играл бы на Кавказе роль стратегического союзника Запада, подобно роли Израиля на Ближнем Востоке258. Словом, на Кавказе тогда завязался очень тугой узел геополитических противоречий, от путей разрешения которых зависела судьба самих кавказских народов. Что же касается официальных властей северокавказских республик, то они, как уже говорилось, боясь потерять расположение Москвы, делали все возможное в тех условиях для того, чтобы сохранить спокойствие в своих республиках и вести политику в рамках официально озвучивавшейся российскими властями политики. Такое мощное выступление братских народов, а равно их стран, в поддержку борьбы Абхазии не входило в планы России, у которой, в свою очередь, могла быть какая-то стратегическая линия, предусматривавшая некое подобие такого движения для воздействия или более удобного манипулировании ситуацией259. Но происходившее на Северном Кавказе, по всей вероятности, выходило далеко за рамки прогнозировавшегося, в силу чего ни российские власти, ни тем более руководства самих северокавказских республик оказались неподготовленными к подобной реакции братских народов Кавказа. Даже тогда, когда руководители на местах, видя размах добровольческого движения и поняв, что с этим совладать невозможно, стали сигнализировать об этом в Москву, там в первое время не смогли или не посчитали нужным разобраться в ситуации. Более того, объявили об уголовном преследовании лиде-

149

ров КГНК, что в складывавшихся тогда условиях не могло не послужить дополнительным источником конфронтации, которая поставила по существу Россию и народы Кавказа перед угрозой войны. Не случайно Президент России Б. Ельцин на Московской встрече 3 сентября заявил: «Мы не удержим, я извиняюсь, добровольцев, как угодно их называя: в скобках или без скобок. Не один руководитель oт Северокавказской и краев и областей не удержит этих добровольцев. Это будут десятки тысяч. И с ними воевать? Бесполезно. Неужели мы не видим, куда мы идем. Эта катастрофа, страшная катастрофа, человеческая. Это десять Нагорных Карабахов»260. Однако война тогда не началась не только и, видимо, не столько в силу трансформации российской политики от односторонней политики Грузии к скоординированной и эшелонированной политике, а, по всей вероятности, в силу отсутствия заинтересованности тогда стран Запада в развале самой России. Им нужно было сперва свыкнуться с мыслью о том, что «империи зла» больше не существует, да и сама тогдашняя Россия, хотя и была провозглашена правопреемницей СССР, но могла еще рассматриваться, и небезосновательно, Западом в качестве своей союзницы в борьбе сначала с Советским государством, а затем его наследием.
Для сражавшейся же Абхазии трудно переоценить значимость Конфедерации горских народов Кавказа. КГНК играл немаловажную роль в грузино-абхазском противостоянии и до начала войны. Здесь, прежде всего, наверное, нужно напомнить об общности судеб Абхазии и абхазов, в частности, и Кавказа и кавказских народов в целом. Само создание АГНК было ускорено кровавым конфликтом в Сухуме в июле 1989 г., и она была призвана играть роль защитного механизма для народов, стремившихся к сохранению своей этнической самобытности. С августа 1989 г. по август 1992 г. АГНК - КГНК, выступая в роли одной из военно-политических структур, позволявшей поддерживать некий баланс сил в регионе, являлась одним из факторов, способствовавших сохранению хрупкого мира в Абхазии261. 22 августа, уже после эскалации военных действий, Верховный Совет Абхазии, обращаясь к народам Северного Кавказа и Ростовской области, заявил: «Ваша решительная поддержка вселила в нас уверенность и убедила в том, что мы не одиноки. Именно наше единство стало главным оружием в борьбе против геноцида»262. В. Ардзинба 16 сентября, в

150

интервью «Литературной газете», сказал: «Именно позиция КГНК не позволила уничтожить абхазский народ»263. А 14 октября во встрече с миссией ООН, Председатель ВС Абхазии подчеркнул: «Нас защитила не ООН, а КНК»264. В свою очередь, «начало абхазо-грузинской войны в августе 1992 г., и бескомпромиссная позиция КГНК - КНК в ней способствовали возрастанию ее военно-политической значимости в регионе. Не случайно именно время абхазо-грузинской войны стало пиком ее популярности»265.


1.4. Начало войны в Абхазии и Международное сообщество

Как уже отмечалось, само возвращение Э. Шеварднадзе в Грузию и удержание его у власти стало возможно только вследствие международного признания, что, в свою очередь, было следствием торжества политики двойных моралей в среде сильных игроков на политической арене. Явный националист 3. Гамсахурдиа, у которого к тому же, как выяснилось, не хватило изворотливости для заигрывания с Россией с одной стороны, и с Западом - с другой, был низвергнут с грузинского престола с их согласия. Когда в декабре 1991 г. 3. Гамсахурдиа обратился к западным странам за помощью, то они «предпочли никак не вмешиваться»266. А в ответ на заявление грузинского Президента о готовности включить свою страну в СНГ, Б. Ельцин ответил, что «Грузия должна урегулировать свои внутренние проблемы, прежде чем можно будет рассматривать вопрос о ее членстве в СНГ»267. И Россия, и Запад, конечно же, каждый, преследуя свои цели, приветствовали приход к власти в Грузии и одновременно возвращение в более или менее видимую политическую арену Э. Шеварднадзе. Это проявилось, в частности, в том, что по существу «Тбилисской революцией» руководил Э. Шеварднадзе, находясь в Москве, а сразу после нее до своего возвращения в Грузию он едет в США и заключает с одной из заокеанских компаний меморандум об участии в экономическом возрождении Грузии. А после своего возвращения на Родину, новоявленый глава Госсовета, видимо, думал вести свою собственную игру, которую он намечал строить на противоречиях Рос-

151

сии и Запада. То есть Э. Шеварднадзе стремился как можно сначала незаметнее, а потом и не стесняясь, поссорить Запад с Россией и извлечь из этого свои политические и экономические выгоды.
Э. Шеварднадзе, еще находясь в Москве, не мог позволить себе уйти от политической риторики о невозможности и даже гибельности для судеб Грузии отказа от сотрудничества и тесной интеграции с Россией. Но после своего возвращения в Тбилиси он все чаще стал заявлять о том, что Москва не является единственным местом, к которому может быть приковано внимание Грузии, всячески оттягивал рассмотрение вопроса о вступлении Грузии в СНГ, а затем и совсем отказался от этого шага. К исходу второго месяца своего пребывания у власти в Грузии Э. Шеварднадзе, уже не стесняясь, начал заявлять о своей переориентации на Запад, и, подобно, свергнутому им же 3. Гамсахурдиа, стал, правда, другими словами, провозглашать Грузию форпостом западной цивилизации на Кавказе. Именно тогда 5-22 мая 1992 г. в Грузии осуществлялась первая миссия докладчика СБСЕ. 25-30 июля 1992 г. по просьбе грузинского правительства СБСЕ направило в Южную Осетию миссию по сбору фактов, что можно рассматривать началом проявления реального военно-политического интереса к региону со стороны Запада. Однако, это «происходило уже после подписания 24 июня Дагомысского Соглашения между Россией и Грузией, и начавшийся процесс вмешательства СБСЕ в грузино-осетинский конфликт был прерван российским руководством»268. А 16 августа 1992 г., уже после начала абхазо-грузинской войны, Парламент Абхазии в Обращении к Верховному Совету России, отмечал, что «величайшей ошибкой российской дипломатии было способствование принятию Грузии в члены ООН до того, как правительство и народ ее докажут, что ими преодолен «синдром малой империи»269.
Здесь еще раз надо отметить, что поддержка Россией вопроса международного признания Грузии, наряду с другими политическими шагами, являлась частью многоходовой комбинации по вовлечению Тбилиси в крупномасштабный вооруженный конфликт с Абхазией. Это был глубинный, не заметный на первый взгляд, рычаг воздействия на Грузию. Таким образом, и Запад, и Россия, в силу временного совпадения своих интересов, становились гарантами прихода и удержания Э. Шеварднадзе на грузинском политическом Олимпе. Россия способствова-

152

ла этому, рассчитывая на него, как на своего человека в проведении им прорусской политики в Закавказье. А это в условиях войны между Арменией и Азербайджаном из-за Карабаха, и поиском обеих сторон поддержки на Западе и на Востоке, для Москвы становилось стратегически значимым вопросом. Со своей стороны, и у Запада, хотя к тому времени он пока и не успел четко обозначить свои интересы на Кавказе, было достаточно оснований рассчитывать на лояльность Э. Шеварднадзе. Плюс ко всему, вполне вероятно, что Международное сообщество в лице ООН было заинтересовано в усугублении нестабильности на Кавказе, что, конечно, диктовалось отнюдь не дружеским отношением к России. Свидетельством этому может служить само принятие в ООН, причем в один день, воевавших между собой Армению и Азербайджан (2 марта 1992 г.) и Грузию (31 июля 1992 г), в свою очередь, воевавшей с Южной Осетией и в Мегрелии. Причем в обеих случаях была нарушена статья 4 Устава самой Организации Объединенных Наций270. В отношении Грузии ситуация усугублялась еще и тем, что там имели место многочисленные нарушения прав человека, а страну возглавлял нелегитимный орган власти. Несмотря на все это, видимо, в знак благодарности Э. Шеварднадзе за заслуги перед западным сообществом в деле развала СССР, Грузию признали «миролюбивым государством»271. В противном случае ее невозможно было бы признать членом ООН, поскольку в ООН, согласно его Уставу, принимают только "миролюбивые государства». А такая дружная поддержка и Запада, и России должна была помочь старому новому руководителю Грузии в поднятии своего авторитета уже в вновь «обретенной» Родине. Рассуждая на эту тему, Р. Исаков писал: «Незаконно придя к руководству Грузии пyтем свержения конституционно избранного президента этой страны З. Гамсахурдиа, демократ и френд Буша, Бейкера, Ельцина и прочих и прочих, надеялся, что его международный авторитет поможет грузинскому народу забыть его не легитимность»272.
Следует отметить, что с приходом к власти в Грузии Э. Шеварднадзе на некоторое время появилась возможность «романтического союза» демократических сил Грузии и России на почве взаимных личных симпатий друг к другу их лидеров. Среди первых внешнеполитических шагов Э. Шеварднадзе было обращение к президенту России, в котором содержались основные параметры сохранения российского

153

военного присутствия в Грузии, что не могло не встретить положительной реакции Москвы273 . Однако, несмотря на это, в Грузии «в ее внутриполитической жизни и внешней политике антироссийские настроения продолжали сохраняться»274. Да и сам Э. Шеварднадзе уже был не прочь проявлять некоторую независимость от Москвы. По мнению ученого И. Комиссиной, с его приходом к власти во внешней политике «европейское направление вышло на первый план»275. Уже в апреле 1992 г. Э. Шеварднадзе заявил, что «в установлении дипломатических отношений с Грузией Россия больше нуждается, чем мы»276. Чуть раньше же, говоря о новых векторах внешнеполитического курса грузинского государства, Э. Шеварднадзе сказал: «Умерло время, когда все решалось в Москве. Отныне решающую роль в жизни Грузии будут играть Германия и Соединенные Штаты Америки»277. Понятно, что это заявление было продиктовано, конечно же, позицией самих западных государств, «о решающей роли» которых провозгласил Э. Шеварднадзе. Здесь, думается, уместно напомнить об исторической подоплеке сложившейся к тому времени геополитической конъюнктуры в регионе. В отношениях ведущих государств Западной Европы со странами Закавказья сложилось своеобразное «разделение труда». У Франции установились тесные отношения с Арменией, у Великобритании - с Азербайджаном, а у Германии — с Грузией. На взаимоотношения последних в определенной степени накладывает отпечаток не столь далекое прошлое, связанное с взаимной признательностью стран друг к другу. Грузинская сторона благодарна Германии за то, что в 1918 г. во время Трабзонской и Батумской конференций она помогла Грузии избежать аннексии своей территории Турцией, бывшей в первой мировой войне союзницей Германии278. В последний день названной Батумской мирной конференции 26 мая 1918г., после ультимативного требования Германии, Закавказская Федерация распалась и Грузия была объявлена независимым государством. За время ее независимого существования (1918-1921 гг.) Германия, руководствуясь собственными интересами, оказывала ей военно-политическую поддержку. Что касается США, то они одними из первых государств в апреле 1992 г. признали независимость грузинского государства279. 7 апреля были установлены дипломатические отношения между Грузией и Великобританией280 . 5 мая Грузия вошла в систему Международного валютного фонда281. И в мае Ко-

154

митет министров Совета Европы на своей 90 сессии поддержал принципиальный курс на расширение контактов с Грузией282. Ранее, сразу после юридического прекращения функционирования Советского государства, Европейское Сообщество, наряду с другими союзными республиками, признало независимость Грузии, которая, в свою очередь, заявила о готовности «уважать критерии», выдвинутые Европейским Сообществом в качестве условий признания новых независимых государств (HНГ)283. Все это дало возможность Э. Шеварднадзе заявить, что он не верит в жизнеспособность СНГ, решительно отвергнуть возможность вступления Грузии в эту организацию284. Исследователь В. Захаров, размышляя на эту тему, пишет: «С появлением в Закавказье трех независимых государств - Азербайджана, Армении и Грузии - США весьма быстро и основательно обозначили цели и задачи своего политического, экономического и военного присутствия в этом регионе»285. Кроме того, по его мнению, «в этом регионе после 1991 г. происходит планомерное расширение НАТО», организующим и руководящим центром которого также являлись США286. Безусловно, уже само принятие трех закавказских стран с неблагополучной внутренней военно-политической ситуацией в ООН, где, к тому времени, главную  скрипку играли США, свидетельствовало о наличии у них далеко идущих планов относительно стратегической ориентации этих государств. Более того, в начале 1990-х гг. в США возникает проект возрождения "Великого шелкового пути», в котором Грузии отводилась одна из ключевых ролей в т. н. «кавказском коридоре» этого пути287. Однако провозглашение Кавказа «зоной жизненно важных американских интересов» произошло позднее: «в январе 1997 г. американская администрация заявила о жизненно важном политическом и экономическом значении стран Закавказья для США и о намерении «повернуть свою политику» в их сторону»288. В интересующее же нас время США пока не предпринимали активных военно-политических шагов в указанном регионе.
Видимо, нужно иметь в виду и то, что 1992 год - это год выборов Президента США, страны, которая к тому времени играла ключевую роль в определении стратегии глобального миропорядка. Как известно, выборы Президента - серьезное мероприятие для политиков и жителей США и им, может быть, пока, в силу очень многих причин, не было резона особо углубляться в проблемы далекого Кавказа. Такое

155

мнение может иметь право на существование, несмотря на то, что уже к тому времени глобализация значительно сократила время и пространство, разделявшее некогда страны и народы, способствовала сближению границ, соприкосновению и скрещиванию интересов влиятельных политических игроков. Впрочем, такая позиция могла быть продиктована сугубо прагматическими соображениями: Запад, наблюдая за весьма драматичными и не благополучными для судеб России процессами, мог занять выжидательную позицию, чтобы затем, в более подходящий момент, с меньшими потерями, противоречиями и противодействием заявить о своих жизненно важных интересах на Кавказе в целом, в Абхазии и Грузии, в частности.
При любых обстоятельствах нельзя упускать из виду следующий основополагающий момент: Грузия официально вышла из состава СССР 9 апреля 1991 г., а Абхазия оставалась в составе Союза ССР до его распада - 21 декабря 1991 г., а после его распада становится независимым государством. Тем самым уже тогда речь должна была идти о двух государствах. А государство является таковым вне зависимости от признания или не признания его другими субъектами. Иначе говоря, признанием государства остальные государства в отношении признаваемый страны обязуются действовать в соответствии с общепризнанными нормами Международного права, но ни в коей мере не наделяют данное государство суверенными правами. Государство суверенно уже в силу самого факта своего существования. И в силу этого, к моменту принятия Грузии в ООН она не имела государственно-правовых отношений с Абхазией. Следовательно, признание ООН Грузии в пределах границ бывшей Грузинской ССР было лишено правовых оснований289. Но это обстоятельство тогда не могло быть объектом рассмотрения. Кроме всеобщей эйфории по поводу исчезновения СССР, что способствовало параду признаний бывших его республик, здесь возымел действие и «фактор Шеварднадзе». Многие политические деятели того времени поддерживали с ним дружеские отношения, что в подобных ситуациях имеет немаловажное значение. Поэтому высказывание В. Ардзинба, заметившего во время встречи с миссией ООН 14 октября 1992 г., что, по его мнению «в ООН принята не Грузия, а Шеварднадзе»290 справедливо. Аналитики связывали это обстоятельство с причастностью Шеварднадзе к строительству «об-

156

общеевропейского дома» и «нового мирового порядка». К примеру, Германия «ценит тот вклад, который Э. Шеварднадзе, находясь на посту Министра иностранных дел СССР, внес в процесс объединения двух Германий и ликвидацию Берлинской стены»291. По мнению Э. Володина, также «вероятно, бойней в Южной Осетии и зверствами в Абхазии делалась попытка кому-то за пределами Грузии показать, что их ждет, если они заговорят о праве на самобытность, собственную историческую жизнь, культурную неповторимость»292.
Великий теоретик войны К. фон Клаузевиц, проанализировав большинство войн XIX в., пришел к неутешительному выводу о том, что введение в философию самой войны «принципа ограничения и умеренности представляет полнейший абсурд»293. Однако в течение следующего XX столетия сложилась отрасль Международного права в области войны - военное право, которое также называют международным гуманитарным правом, т. е. существует и действует ряд договоров межгосударственного гуманитарного права (МГП), запрещающих применение некоторых видов оружия и методов ведения войны. К ним относятся: Гаагская конвенция 1907 г.; Женевская конвенция о защите гражданского населения во время войны от 12 августа 1949 г.; Гаагская конференция о защите культурных ценностей во время вооруженного конфликта (1954); Конвенция о запрещении военного или любого враждебною использования средств воздействия на природную среду (1976); Конвенция о запрещении или ограничении некоторых видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерное повреждение или имеющими неизбирательное действие (1980); Конвенция о запрещении производства, хранения и накопления запасов химического оружия и его уничтожении (1993) и др.294. При этом, по мнению Дж. Беста, «современные нормы, регулирующие ведение войны, например, нормы, выраженные в Гаагской конвенции 1907 г. о наземных военных действиях, Женевской конвенции 1949 г. и Дополнительных протоколах к ним, имеют глубокие культурно-исторические корни»295. А Нюрнбергский и Токийский уставы международных трибуналов предусматривают три вида тягчайших международных преступлений, угрожающих
основам существования наций и государств, их прогрессивному международному общению: преступления против мира, преступления военные, преступления против человечности. И все эти виды тягчайших

157

преступлений были совершены Грузией и ее Госсоветом296 после вторжения в Абхазию. И эти преступления должны были вызвать международные санкции в рамках международной ответственности, предусмотренной Международным правом. В современную эпоху «международное сообщество, ООН, обязывает своих членов разрешать споры между ними мирными средствами, воздерживаться в их международных отношениях от угрозы силой или её применения»297. Однако после агрессии Грузии против Абхазии мировое сообщество долгое время, а по большому счету до конца войны, оставалось безмолвным, несмотря на то, что уже 18 августа В. Ардзинба обратился «ко всем международным гуманитарным организациям, ко всем государственным и общественным деятелям, ко всем людям доброй воли» с призывом услышать зов о помощи и направить в Абхазию объективных наблюдателей298. Анализируя отношение ООН к ситуации в Абхазии, сложившейся в результате вооруженной интервенции Грузии, В. Хагба тогда писал, что, «не сумев или точнее не захотев применить Устав, придав забвению его положения, ООН выступает в качестве орудия подавления национально-освободительного движения абхазского народа и нарушения суверенитета Республики Абхазия, используя при этом Устав в интересах грузинского народа и ущерб интересам абхазского народа»299. Прав Дж. Бест, когда говорит, что «в, казалось бы, альтруистических законах, призванных регулировать войну, обнаруживается доля эгоистических, своекорыстных интересов»300. Здесь остается, вслед за Р. Исаковым, задаться вопросом: где же была «хваленая нетерпимость Запада по отношению к нарушениям прав человека?»301. Но не все люди нарушение элементарных международно-правовых норм и фактически геноцид абхазского народа восприняли как должное. Несмотря на информационную блокаду, уже в первые дни войны, 17, 18 и 19 августа в Голландии, Америке, Турции прошли митинги протеста против агрессии Грузии и многие страны обратились в ВС Абхазии с предложением об оказании гуманитарной помощи. А уже 29 августа в г. Мангейм состоялось встреча представителей ряда объединений и общественных организаций Западной Европы. На ней был образован Европейский чрезвычайный комитет поддержки Абхазии с центром в Гааге (Голландия). Организация ставила перед собой следующие задачи: организация и координация действий по оказанию необходимой материальной, продовольственной и медицинской помощи народу Абха-

158

зии; информирование западноевропейских правительств, средств массовой информации и широких кругов общественности о развитии событий в Абхазии. Комитет принял обращения к правительствам и парламентам мира, ко всей мировой общественности с просьбой решительно осудить вооруженную агрессию Грузии против народов Абхазии, призвал потребовать немедленного и безусловного вывода оккупационных войск с территории Абхазии. Комитет подчеркнул, что продолжение военных действий Грузии против Абхазии приведет к вовлечению в конфликт соседних народов и государств, что несет угрозу европейской безопасности и стабильности302.
20 августа В. Ардзинба, в Обращении к ЮНЕСКО, вынужденно констатировал, что «абхазский народ с древней государственной традицией и самобытной культурой оказался на грани этнической катастрофы»303. А 21 августа Г. Гумба от имени Абхазии и КГНК обратился к участникам сессии ООН по правам человека в Женеве с просьбой «предпринять конкретные шаги по прекращению убийства гражданского населения Абхазии и выводу с ее территории грузинских оккупационных войск, осудить политику насилия Госсовета Грузии»304. Однако эти обращения не получали реагирования - мировое сообщество желало слышать только грузинскую сторону, которая с выгодой для себя пользовалась этим обстоятельством. 27 августа министр иностранных дел Грузии направил послание Председателю Совета министров СБСЕ, в котором говорилось, что Правительство его страны «заинтересовано и готово принять миссию СБСЕ, которой была бы предоставлена полная и всеобъемлющая информация по событиям в Абхазии»305. А в послании В. Ардзинба в СБСЕ от 27 августа говорилось, что в сложившихся
условиях «направление представителей СБСЕ в Грузию для выяснения обстоятельств конфликта неоправданно, так как им будет предоставлена односторонняя информация». Поэтому он просил, чтобы комиссия СБСЕ была направлена к законному руководству Абхазии в г. Гудаута"306. В обращениях Председателя Верховного Совета Абхазии к Генеральному секретарю ООН от 27 и 28 августа излагалась просьба «поставить перед Советом Безопасности вопрос о применении в отношении Грузии как государства, совершившего агрессию, осуществляющего геноцид абхазского народа и массовое нарушение прав человека, международно-правовых санкций»307. 29 августа Комиссия по правам

159 

человека и межнациональным отношениям Парламента Абхазии заявила: «Все творимое гвардейцами Госсовета в Абхазии направлено на истребление абхазского народа, создание для абхазского народа таких жизненных условий, которые рассчитаны на его физическое уничтожение, и не может быть квалифицировано иначе, как геноцид»308. Но эти и другие послания, в которых выражалась тревога за судьбу абхазского народа и его государственность, оставались без ответа и мир, от которого зависела дальнейшая эскалация военных действий, молчал. Рассуждая о причинах такой позиции, немецкая газета «Зюддойче цайтунг» писала, что Россия, которую она рассматривала как «потенциального союзника Грузии», - «не желает быть втянутой в кавказские распри»309. Однако Москва, если она желала сохранить за собой какую-то значимость, пусть даже в региональном масштабе, никак не могла самоотстраниться от кавказских событий. Другое дело, что она, может, не желала, а может, и делала вид, что не желала противодействовать, «политике умиротворения агрессора», проводившейся Западом по отношению к Грузии. Публицист В. Иванов, анализируя позицию России на начальном этапе абхазо-грузинской войны и сопоставляя ее с поведением Москвы по отношению к Югославии отмечал, что в последней она стремится следовать в фарватере «цивилизованной» Европы, а в Абхазии, по его мнению, «Европа пока еще не определилась»310. Безнравственность такой политики и России, и Запада, усугубляется еще и тем, что оба субъекта Международного сообщества являются одними из самых, если не самыми, значимыми игроками на геополитическом «поле», главным арбитром на котором должно выступать Международное право. Согласно же Международному праву «создание суверенного и независимого государства, свободно определенного абхазским народом, является формой осуществления этим народом права на самоопределение». Более того, «каждое государство обязано воздерживаться от каких-либо насильственных действий и в оказании им сопротивления абхазский народ в порядке осуществления своего права на самоопределение вправе добиваться поддержки и получать ее» от международного сообщества311. Однако, несмотря на это, позиция ООН, организации, призванной следить за соблюдением Международного права, в отношении противоборствовавших сторон в абхазо-грузинской войне и предпринимавшиеся ею действия по восстановлению мира в Абхазии не соответствова-

160

ли общепризнанным нормам и принципам Международного права, закрепленных в многочисленных международно-правовых документах, поскольку они не преследовали цели подавления акта агрессии312. И все это происходило под прикрытием ложного тезиса о необходимости соблюдения «территориальной целостности» Грузии, тогда как «в резолюциях Генеральной Ассамблеи ОНН и многих других международно правовых документах говорится о территориальной целостности любых государств, а не государств-членов ООН, государств-участниц СБСЕ, или же государств, признанных мировым сообществом»313.

Нужно также иметь в виду то, что 1992 год - время безраздельного диктата США в ООН и поэтому позиции ООН и единственной супердержавы к тому времени были фактически идентичны. Вот почему ООН тогда занял одностороннюю позицию полного неприятия интересов абхазской стороны. Сам Э. Шеварднадзе, объясняя данную Позицию Запада, не исключил, что она вызвана, в какой-то степени и Доверием к нему314. Позже Председатель Генеральной Ассамблеи ОНН Л. Мялль констатировал, что «Запад, когда бывшие коммунисты отрекаются от своего прошлого, готов так бесконечно умиляться, что не замечает, что зачастую перед ним просто жулик»315. 29 августа обозреватель газеты «Вашингтон пост» М. Доббс высказал мнение о том, что Запад никак не отреагирует даже на расширение конфликта в Абхазии. И в доказательство данного утверждения привел следующие аргументы: «На Западе Э. Шеварднадзе имеет хорошую репутацию, поэтому вряд ли можно ожидать каких-либо мер воздействия на Грузию. Кроме того, для западных политиков аргументы Грузии о необходимости защитить свой территориальный суверенитет звучат достаточно убедительно. У нас считают, что Абхазия - это часть Грузии»316. Позже, в Заявлении Генерального секретаря ОНН, сделанном им 7 Ноября в Москве отмечалось: «В данном регионе побывали группы из ООН и СБСЕ. Как оказывается, они не уделяли достаточного внимания абхазской стороне»317. И действительно, немного забегая вперед, скажем, что за время войны в Абхазии побывало несколько миссий ООН. Решения об их направлении являлись откликом ООН на  соответствующие просьбы-приглашения исключительно грузинской стороны, в то время как неоднократные обращения Абхазии оставались без какого-либо реагирования. Тем временем Абхазия обраща-

161

лась в ООН на основании п. 2 ст. 35. Устава, в соответствии с которым «государство, которое не является Членом Организации, может донести до сведения Совета Безопасности или Генеральной Ассамблеи о любом споре, в которой оно является стороной» и была вправе рассчитывать на соответствующую реакцию. Более того, она была лишена возможности принять участие в обсуждении положения в самой Абхазии в Совете Безопасности, на что она, бесспорно, имела право в соответствии со ст. 3 Устава ООН, в которой зафиксировано, что «любой Член Организации или любое государство, не состоящее Членом Организации, если они являются сторонами в споре, рассматриваемом Советом Безопасности, приглашаются принять участие, без пра- ва голоса в обсуждении, относящемуся к этому спору». Конечно же, такое положение дел, при котором грузинская сторона имела возможность высказать свою точку зрения, а абхазская сторона была лишена этого, - наносило ущерб правам и положению абхазской стороны. И происходило это, несмотря на то, что «Устав в этом вопросе предоставлял одинаковые возможности обеим сторонам»318.
Следует отметить особую роль Турции, которую, возможно, даже против своего желания, она была вынуждена играть в абхазо-грузинской войне. Многомиллионная кавказская диаспора в Турции не могла оставаться безучастной к судьбе абхазского народа. Как уже говорилось, с первых дней войны в Анкаре стал функционировать Кавказский Комитет солидарности с Абхазией, началось добровольческое движение в поддержку абхазского народа. Ярким свидетельством решимости потомков махаджиров, изгнанных со своей земли в XIX в., быть сопричастными к судьбе исторической родины является завещание абхазских добровольцев из Турции, которое датируется 17 сентября 1992 г.319. Это не могло не оказывать влияния на официальную Анкару, но вместе с тем Турция, будучи стратегическим форпостом НАТО на Востоке, не могла не вести себя соответственно этому своему положению. В результате чего, она вынуждена была лавировать, и старалась быть «хорошей перед всеми» - кавказцами, гражданами своей страны, ради внутренней стабильности и Западом ради всего остального. В силу всего этого, политика Турции по отношению к абхазо-грузинской войне носила некий отпечаток контрастности и непоследовательности. 1 сентября Президент Турции Т. Озал, выступая перед ту-

162

рецким Парламентом, выразил озабоченность фактом военной агрессии Грузии против Абхазии. При этом он назвал правительство Грузии «преступной военной бандой» и обратился к странам Черноморского бассейна с призывом осудить действия Грузии. А турецкий Парламент, в свою очередь, обвинил Премьер-министра С. Демиреля в сговоре с Э. Шеварднадзе320. Но в грузинской прессе было опубликовано опровержение данных фактов, сделанное Генеральным консульством Турции в Грузии. В Заявлении турецкого представительства говорилось: «Генеральное консульство Турции в Тбилиси уполномочено заявить, что эта информация является вымыслом и направлена на то, чтобы бросить тень на добрые взаимоотношения между Турцией и Грузией, ввести в заблуждение общественное мнение. Считаем необходимым заявить, что 1 сентября Т. Озал вообще не выступал на заседании меджлиса»321. Причиной такой несогласованности могли явиться телефонные разговоры турецкого премьера С. Демиреля с лидерами Запада, которые могли порекомендовать Анкаре никак себя не проявлять по ту сторону Черного моря322. С учетом этого можно предположить, что Заявление Э. Шеварднадзе, сделанное им уже 4 сентября, о том, что он получил от Премьер-министра Турции С. Демиреля письмо, в котором выражается «озабоченность ситуацией в Грузии и подчеркивается, что единство и целостность Грузии - главное»323, - не лишено оснований. Однако, не лишено оснований и замечание С. Лакоба, который допускает, что «Демирель, как и Ельцин, почувствовал, что Шеварднадзе его сильно «подставил», осложнив ситуацию внутри страны»324. Такое мнение имеет под собой достаточно оснований, если учесть, что в вышеуказанном письме премьера Турции акцентировалось внимание на том, «что нельзя допустить развития тех событий, которые задержат или отодвинут слияние Грузии с мировым сообществом»325. Причем, представляется небезынтересным и тот факт, что 4 сентября, Посол США в Грузии К. Браун вручил Э. Шеварднадзе верительные грамоты326. Косвенным подтверждением и взаимосвязанности названных политических мероприятий может служить и то, что позже, 15 сентября, - выступая по национальному радио 327, а 28 сентября - на встрече с кавказской диаспорой328 - Премьер-министр Турции подверг критике политику Грузии. 17 сентября в Обращении Президиума ВС РА к руководству страны красного полумесяца выражалась признательность за озабоченность ситуацией в Абхазии

163

и надежда на то, что Турция «поддержит наши требования и окажет содействие в их реализации»329. И, действительно, турецкие депутаты перед поездкой в Страсбург на сессию Европарламента приняли и Стамбуле абхазскую делегацию, члены которой передали материалы о происходящих в Абхазии событиях330. А 2 октября в Европарламенте по требованию представителей турецкой и российской делегации состоялось слушание по вопросу о ситуации в Абхазии331.
В ноябре 1992 г. «Уолл-стрит-джорнэл», суммируя новое восприятие Турции в правящих кругах Запада, писал: «Она выступает как мост между Западом, Балканами и Ближним Востоком. Она продолжает играть роль жизненно важного рычага безопасности Запада... В регионе, в которой имеются очаги застарелой вражды, где оружие имеет всякий, а этнические недовольства являются обычным делом, дружба Турции жизненно важна для Запада, как никогда»332. Серьезную озабоченность в связи с началом абхазо-грузинской войны выразило и греческое правительство333.
В одном из пунктов Итогового документа Московской встречи от 3 сентября 1992 г. содержалась просьба к ООН предпринять миротворческие усилия в зоне вооруженного противостояния. В связи с этим Генсек ООН принял решение направить миссию доброй воли, которое было поддержано Советом Безопасности ООН на консультациях 10 сентября334. 11 сентября В. Ардзинба направил очередное послание Генеральному секретарю ООН с просьбой «обратить внимание мирового сообщества на трагические события в Абхазии, направить в Абхазию Комиссию по установлению фактов» геноцида абхазского народа335. А названная миссия ООН во главе с Г. Фейсалом прибыла в так называемую зону конфликта 12 сентября, которая находилась здесь до 20 сентября. Уже в ходе ее деятельности, 15 сентября Президиум Верховного Совета Республики Абхазия принял постановления «О вооруженной агрессии войск Госсовета Грузии против Абхазии» и «О геноциде абхазского народа»336. А миссия ООН по итогам проведенной инспекции представила Генеральному секретарю доклад, в котором война в Абхазии была названа «кризисом», ставшим результатом широкомасштабного саботажа и грабежей в Абхазии и Западной Грузии. Другой же причиной возникновения «кризиса», были объявлены «действия этнического абхазского руководства, которое объявило бывшую Абхазскую

164

Автономную Советскую Социалистическую Республику независимой Pес- публикой». Далее в докладе говорилось: «На ситуацию в Абхазии сильно влияют попытки экс-президента Гамсахурдиа дестабилизировать правительство Грузии, присутствие в Абхазии значительного числа северокавказских бойцов и обеспечения снабжения из этого региона в поддержку абхазской стороны, а также легкость получения оружия, очевидно, полученного в значительной части от частей вооруженных сил СHГ, расположенных в регионе. Наличие грузинских полумилитаризованных частей и отсутствие дисциплины в грузинских вооруженных силах усугубляют проблему». Миссия также констатировала, что  "Соглашение от 3 сентября остается в большей степени невыполненным», но не уточняла, кто его не выполнял. Далее в докладе было засвидетельствовано то, что «в очень большой степени нарушены законность и порядок в Абхазии», но опять-таки без указания виновников этих деяний. Главным выводом миссии, наверное, нужно считать ее замечание: «Если проблеме будет позволено развиваться, она может соединить этническую и религиозную сторону и ввергнуть соседние страны в конфликт»337. Как известно, согласно Международному праву в функции миссий ООН входит выяснение вопросов фактических обстоятельств споров и конфликтов посредством беспристрастного и добросовестного их расследования и представления в связи с этим выводов и рекомендаций. Однако вышеозначенный доклад миссии ООН под руководством Г. Фейсала никак не может являться объективным изложением ситуации. Позже, 2 ноября, первый заместитель МИД Грузии Т. Джапаридзе заявил, что этот документ был составлен при его участии. При этом он заметил, что «вопросы лучше всего решать не на официальных встречах, а в частных беседах за завтраком и так далее»338. Здесь, как говорится, комментарии излишни. Ожидать «соответствующей оценки» от международных структур, присвоивших себе функции адвоката агрессора, было делом безнадежным, но Абхазия продолжала предпринимать попытки обратить внимание западного сообщества на геноцид своего народа. 28 сентября в Европейский Парламент и Генеральному секретарю ООН были направлены постановления абхазского Парламента «О вооруженной агрессии войск Госсовета Грузии против Абхазии» и «О геноциде абхазского народа». В сопроводительном письме к этим документам констатировалось: «Несмотря на наши неоднократ-

165

ные обращения в различные международные организации, они пока еще не получили соответствующей оценки»339.
К. фон Клаузевиц не без отпечатка своего времени, но, в общем, вполне современно, писал: «Незаметные, едва достойные упоминания, ограничения, которое оно само на себе налагает в виде обычаев международного права, сопровождают насилие, не ослабляя в сущности его эффекта»340. Кроме того, по мнению американского исследователя К. Стоуна, «история показывает, что договоры по вопросам ведения боевых действий, заключенные в мирное время с лучшими намерениями, встречались с энтузиазмом, но соблюдались лишь в ограниченных пределах во время войны»341. А нередко не соблюдались вообще. А между тем, Генеральный секретарь ООН К. Вальдхайм еще в 1978 г. говорил: «ООН была создана для того, чтобы служить для всех народов, и, главным образом, для беззащитных или небольших стран, которые в противном случае не будут иметь никакого другого средства защиты в мире, где господствует исключительно политика силы»342. Несмотря на такую гуманность продекларированных задач, в ходе Отечественной войны в Абхазии «Совет Безопасности не только осудил одни события, но не осуждал другие..., действия лишь абхазской стороны подвергались четкому осуждению»343. Не касаясь нравственной стороны вышеотмеченного «метода» решения столь важных для судеб народов вопросов, отметим, что утверждение В. Хагба о том, что миссии ООН в Абхазии занимали «прогрузинскую позицию и ни о какой беспристрастности и добросовестности не может быть и речи»344 является абсолютно справедливым.


2. Московская встреча от 3 сентября 1992 года

2.1. Стороны перед встречей. Мотивации и комментарии

Как уже отмечалось, в силу множества причин российский фактор в абхазо-грузинской войне был определяющим. Россия, являясь объектом нападок обеих противоборствовавших сторон, в то же вре-

166

мя была силой, к которой обе стороны обращались за помощью и поддержкой. Это обстоятельство объективно привело к тому, что Россия выступала иногда предвзятым, заинтересованным, несправедливым, но, всегда, посредником между противоборствовавшими сторонами. Россия отстаивала в абхазо-грузинском противостоянии, прежде всего свои интересы, причем это делалось нередко путем ущемления интересов обеих противоборствовавших сторон. Несмотря на это, ни одна из сторон конфликта была не в состоянии отказаться от посреднических услуг России. В силу этого Россия была неизменным участником переговоров, которые, как правило, проводились на ее территории. Москва также неизменно выступала посредником и гарантом соблюдения соглашений и перемирий, достигавшихся воюющими сторонами. Одним из таких событий, оставивших заметный след в истории абхазо-грузинской войны, призвана была стать Московская встреча 3 сентября 1992 г., в которой участвовали первые лица России, Грузии, Абхазии, республик Северного Кавказа и краев и областей Юга России. Уже сама возможность проведения подобной встречи, не предвосхищая ее результаты, могла свидетельствовать о качественно новом уровне восприятия Абхазии в регионе, что стало возможным благодаря поддержке братских северокавказских народов и, конечно же, героизму самого абхазского народа, проявленного им в первые дни войны.
Когда речь идет о переговорах во время войны, то их нельзя рассматривать в отрыве от боевых действий. Баталии на полях сражений и на дипломатическом фронте происходят синхронно и их результаты взаимосвязаны и взаимозависимы. Непосредственно перед переговорами военные стараются максимально развить свой успех для того, чтобы дипломаты, представляющие их сторону, могли чувствовать себя увереннее, и чтобы у них была возможность торговаться, а иногда и диктовать свои условия. Дипломаты же, в свою очередь, во время пеpеговоров всегда стремятся максимально и с наименьшими затратами приблизить к достижению общей задачи - победы над противной стороной. Военные успехи, достигнутые на поле брани, должны закрепляться на дипломатическом уровне, а дипломатические победы, не подкрепленные военными гарантиями, могут быть перечеркнуты исходом лишь одного сражения. Военные успехи также могут низво-

167

диться к нулю неудачами на дипломатическом фронте, что служит еще одним, дополнительным, подтверждением того, что война — есть продолжение политики средствами насилия. Справедливость этого изречения К. фон Клаузевица можно проследить на примере как самого хода Московской встречи от 3 сентября, так и предшествовавших ей и последовавших за ней событий.
Из сообщений средств массовой информации стало известно о предстоявшей 28 августа встрече в Москве для обсуждения положения в Абхазии. Причем, первоначально речь шла о том, что проблему Абхазии будут обсуждать в личной беседе Президент России Б. Ельцин и Председатель Госсовета Грузии Э. Шеварднадзе. Узнав об этом, Председатель ВС РА В. Ардзинба 25 августа сделал заявление о том, что «учитывая складывающуюся к настоящему времени ситуацию, вовлечение в происходящие здесь события значительное число добровольцев из Северного Кавказа, считаем совершенно необходимым участие во встрече руководителей Абхазии и Северного Кавказа»345 . А на второй день, 26 августа Э. Шеварднадзе, во время телефонного разговора с В. Ардзинба, сообщил, что «на 28 августа намечена его встреча с Б. Ельциным и только после этого, ориентировочно 3 сентября состоится их встреча с участием руководителей Абхазии и северокавказских республик»346. Перенос переговоров с первоначальной даты — 28 августа на 3 сентября В. Ардзинба расценил, как возможную попытку Грузии решить за это время проблему военным путем347. Это подтвердил и прибывший тогда в Сухум, Д. Иоселиани, который высказался не очень определенно, но красноречиво: «Будем ли мы воздерживаться от боевых действий до 3 сентября или нет, зависит от действий абхазской стороны»348.
26 августа в Москве состоялась встреча министров обороны Грузии и России Т. Китовани и П. Грачева, на которой обсуждались события в Абхазии349. И в тот же день Б. Ельцин обратился к руководству Абхазии и Грузии, в котором содержался призыв «проявить государственную мудрость и чувство ответственности» за судьбу своих народов и выражалась готовность России поддержать миротворческие усилия сторон350. Участникам предстоявшей Московской встречи были разосланы соответствующие телеграммы-приглашения351. 27 августа Верховный Совет Кабардино-Балкарии потребовал от руковод-

168

ства России «немедленно, а не 3 сентября 1992 г., как намечено, предпринять действенные и решительные шаги по мирному урегулированию грузино-абхазского конфликта, использованию в этих целях всего имеющегося арсенала политических, экономических, дипломатических и иных средств»352. 28 августа В. Ардзинба выразил благодарность Президенту России за инициативу проведения встречи, вместе с тем обратил внимание «на необходимость ускорения процесса политического урегулирования проблемы»353. А абхазский Парламент в тот же день «в целях создания лучших условий для предстоящих в Москве многосторонних переговоров» выступил со следующими инициативами: «объявить мораторий на ведение огня с 00 часов 30 августа с. г. вплоть до завершения встречи руководителей Абхазии, Грузии, России и республик Северного Кавказа 3 сентября 1992 г. в Москве; отвести боевую технику от линии противостояния; без всяких предварительных условий возвратить всех пленных и заложников, выдать тела убитых»354. На следующий день, 29 августа в Сочи на трехсторонних консультациях представителей России, Абхазии и Грузии был подписан протокол, предусматривавший прекращение всех боевых действий и передвижений военных формирований, начиная с 31 августа; обмен информацией и реагирования на изменения обстановки; ответственность сторон за предотвращение возможных инцидентов и провокаций; передачу в срочном порядке, друг другу раненых, заложников и тел погибших без всяких предварительных условий. Россия обязывалась оказать гуманитарную помощь пострадавшему в ходе войны населению355. Руководитель российской делегации на этих консультациях С. Шойгу причину проведения встречи накануне переговоров на высшем уровне в Москве объяснил следующим образом: «До 3 сентября в зоне конфликта могло произойти все, что угодно, и мы поняли - надо срочно начинать диалог»356. А 3 сентября, уже во время самой Московской встречи Б. Ельцин, видимо, желая упредить какую-то нежелательную реакцию грузинской стороны, заявил, что «Шойгу не был для этого делегирован, и полномочия ему не были даны»357. А министр обороны Грузии Т. Китовани после сочинских переговоров сообщил, что на них обсуждался и вопрос о создании в будущем миротворческих российско-грузинских сил. Он не исключил также участие в будущем в охране и контроле за ком-

169

муникациями в Абхазии и «еще одной заинтересованной стороны - Армении»358. А В. Ардзинба считал, что на территории Абхазии должны находиться миротворческие силы, которые будут представлять нейтральную и не задействованную в конфликте сторону. Он подчеркнул бессмысленность разговора «о трехсторонних разъединительных силах»359. Несмотря на такие разночтения, тогда, после подписания протокола 29 августа в Сочи, В. Ардзинба и Т. Китовани по телефону договорились практически прекратить огонь еще 30 августа360. Однако, именно 30 августа ВС Абхазии вынужден был констатировать: «В настоящее время гагрская и сухумская группировки войск Госсовета с двух сторон атакуют позиции сил самообороны Абхазии в направлении Гудауты»361. 30 августа грузинское посольство в Москве сделало официальное заявление о факте обстрела грузинских позиций в Гаграх российским военным кораблем362. Это, по всей видимости, был упреждающий удар, направленный на недопущение нежелательной для Грузии реакции со стороны России по поводу не соблюдения Тбилиси достигнутых в Сочи соглашений. Более того, руководитель пресс-службы Госсовета Грузии заявил, что о подобных переговорах Э. Шеварднадзе ничего неизвестно. Отвечая на вопросы российской прессы, В. Ардзинба по этому поводу сказал, что целью такого поведения грузинского лидера может быть только его стремление «до 3 сентября полностью решить вопрос силой, чтобы потом диктовать свои условия»363. А 31 августа, в ответ на протест руководителя абхазского парламента по поводу не соблюдения грузинской стороной договоренностей, Г. Каркарашвили заявил: «Я не собираюсь соблюдать эти договоренности. Я должен захватить мельзавод и нефтебазу»364, расположенные в с. Эшера. Позже, 3 сентября, во время Московской встречи, Т. Китовани оправдывал такое поведение грузинских формирований их неподконтрольностью. Он говорил: «Там около 200 человек, которые не контролируются нигде, которые могут каждую минуту.., и провоцируют эту систему»365. Но как это объяснение можно соотнести с тем, что заявление о не соблюдении соглашений было сделано официальным лицом - командующим войсками Госсовета Грузии в Абхазии? Но, похоже, это никого не смущало.
Э. Шеварднадзе, незадолго до 3 сентября заявил, что он едет в Москву с конкретным планом урегулирования конфликта, правда до-

170

полнил: «Но позвольте мне пока не раскрывать его. Мы хотим остановить эту войну, и знаем, как это сделать»366. Очевидно, этот план предусматривал переломить ход событий до 3 сентября и склонить Абхазию к покорности. Об этом говорил и депутат абхазского Парламента З. Ачба на общественных слушаниях по абхазской проблеме, организованных по инициативе Федерации мира и согласия и российского Комитета защиты мира367. Об этом также свидетельствовало поведение подразделений госсоветовских формирований. Грузинской стороной предпринимались попытки с 30 августа по 2 сентября прорвать оборону Абхазского ополчения на Гумистинском фронте. В связи с этим Российское правительство выступило с Заявлением, в котором, в частности, говорилось: «Все это заслуживает самого сурового осуждения, тем более что происходит вопреки достигнутой договоренности о прекращении огня с 31 августа. Мы решительно предупреждаем инициаторов подобных акций относительно их последствий»368. Однако, несмотря на это довольно жесткое заявление, 1 сентября, в ходе боев на Гумистинском фронте, военные корабли СНГ обеспечивали коридор для продвижения грузинских барж морем, на которых была переброшена тяжелая техника: танки, БТР, БМП, установки «Град» и "Алазань". Это подтверждает правоту С. Лакоба, считающего, что попытка грузинских войск прорвать Гумистинский фронт была предпринята с молчаливого согласия Б. Ельцина369. Видимо эту согласованность и ее возможные последствия имел в виду А. Кавсадзе, который тогда, заявив, что Э. Шеварднадзе «сейчас решает трудные проблемы", добавил: «он их решит, будьте уверены»370.
В ходе попытки прорвать линию обороны Абхазского ополчения, которую С. Лакоба назвал «последним шансом Шеварднадзе овладеть Абхазией»371, грузинским формированиям удалось создать на некоторое время на левом берегу Гумисты небольшой плацдарм. Но в ночь с 1 на 2 сентября, благодаря героическим усилиям и беспримерной самоотверженности защитников Абхазии, он был локализован, а затем - ликвидирован. А уже 2 сентября военными командованиями обеих сторон было достигнуто Соглашение о прекращении огня и перемещении воинских частей на период с 20. 00 2 сентября до 4. 00 утра 4 сентября 1992 г., т. е. на время переговоров в Москве. Тем самым дополнительный военно-политический козырь, к овладению которым

171

стремилась Грузия, был выбит из ее рук, статус-кво на Гумистинском фронте был восстановлен. На первый взгляд это могло бы послужить дополнительным стимулом абхазской стороне для ужесточения своей позиции на переговорах в Москве. Но как показали последовавшие события, героические усилия народного ополчения на фронтах фактически не могли иметь существенного эффекта в условиях массированного наступления на позиции абхазской делегации. Однако мужество и самопожертвование, проявленные абхазскими ополченцами при отражении и ликвидации «танкового прорыва» противника, останутся героической страницей в летописи войны.
Еще в ходе крупномасштабных боевых действий на Гумистииском фронте, 1 сентября, Абхазия заявила о необходимости участия на переговорах в Москве представителей Чечни и КГНК372, которые не были приглашены их организаторами. Но зато туда позвали правительство т. н. Автономной республики Абхазия, т. е. оккупационные сухумские власти. Уже по одному подбору участников становилось очевидными направленность, цели и задачи предстоящих переговоров. Несмотря на это, в Грузии не все были уверены в том, что эта встреча пройдет по сценарию тбилисских стратегов и предлагали более радикальные пути решения проблемы. Так, член Госсовета Грузии Т. Пааташвили, накануне встречи, 2 сентября, в интервью грузинскому радио заявил: «Я думаю, что здесь в Абхазии без применения силы ничего не получится. С кем бы не пришлось воевать, даже если половина населения Грузии погибнет, то мы все равно не должны уступить такую территорию как Абхазия»373. Тем временем, возможные итоги предстоящей встречи прогназировались и комментировались и в Москве. По мнению председателя Комитета ВС РФ по вопросам обороны и безопасности С. Степашина эта встреча могла бы иметь успех только в том случае, если Б. Ельцин занял бы «предельно жесткую позицию»374. А публицист Д. Кацюбинский на страницах журнала «Смена», анализируя позицию России, писал, что несмотря на определенный крен в сторону Тбилиси, сказать, что «Москва сделала свой окончательный выбор или хотя бы определила свои приоритеты - пока что нельзя». Далее автор, рассматривая возможные варианты развития ситуации на переговорах, писал о трех возможных сценариях: «1. Россия берет сторону Госсовета. В этом случае первое, что ей

172

придется сделать, - это объявить войну собственным гражданам - представителям КГНК. 2. Россия примет сторону Ардзинба и на своих штыках и танках учреждает абхазскую независимость. Если даже сбросить со счетов опасность большой российско-грузинской войны, нельзя не увидеть изначальную безнадежность данного сценария: грузин больше, и они будут против своего отторжения от соплеменников из Западной Грузии. 3. Судя по всему, наиболее вероятный. Россия сделает вид, что сочувствует государственническим потугам грузинский руководства и формально осуждает экстремизм горцев. Одновременно она взирает сквозь пальцы на то, как эти самые горцы используют российскую территорию в качестве недосягаемого для Грузии плацдарма, с которого ведутся активные военные действия. Нетрудно понять, что этот третий вариант явится прелюдией к одному из первых двух»375. По мнению российского ученого Н. Волковой, необходимо было «прекратить огонь, вывести войска Госсовета из Абхазии и ввести миротворческие силы». Размышляя о возможных же путях урегулирования возникших серьезных противоречий, она предполагала, что «может быть, после выборов (в Грузии - А. А.) правительство Грузии найдет возможным сесть за стол переговоров и на равных разговаривать с Абхазией»376. Президент Адыгеи А. Джаримов, высказавший свое отношение к предстоявшим переговорам, считал, что в результате их должны быть удалены с территории Абхазии военные формирования - «и грузинские, и горские, а также распущены и абхазские формирования»377. С выводом грузинских и даже "горских" формирований из Абхазии, казалось бы, все ясно, но за что должны быть распущены и абхазские формирования» и кто должен был занять их место?! В этом случае образовался бы недопустимый вакуум, при котором было немыслимо гарантировать государственность и восстановить правопорядок в Абхазии, обеспечить безопасность ее граждан. А «Санкт-Петербургские ведомости», рассуждая об этиx же переговорах, писали, что накануне встречи в Москве чрезвычайно важно, чтобы, «все стороны воздержались от действий, заявлений или комментариев, которые могли бы нанести ущерб инициативе Президента России по урегулированию  конфликта"378. Как грузинскаясторона воздерживалась от «действий, которые могли бы нанести ущерб» и избегала их, мы уже не раз видели. Наряду с этим в

173

Грузии предпринимались немалые усилия для того, чтобы представить Абхазию политической марионеткой России. Накануне встречи в Москве Э. Шеварднадзе сделал категоричное, хотя и ничем не подкрепленное заявление с том, что Россия принимает участие в боевых действиях на стороне абхазов. А член Госсовета Грузии Г. Чантурия, и ходе поездки в Брюссель, убеждал своих собеседников в том, что за действиями Абхазии стоит Россия, а в интервью грузинскому радио он же заявил, что убежден, что за действиями «абхазских сепаратистов» стоят исключительно «происки имперской политики России, которая вновь покушается на независимость Грузии». А 2 сентября Сухумское телевидение, находившееся под контролем грузинских войск, сообщило об участии российских военнослужащих в боевых действиях на стороне Абхазии. При этом преследовалась цель оказать давление на Россию накануне переговоров, превратить ее из арбитра в оправдывающуюся сторону и, угрожая «разоблачением ее имперских претензий» перед мировым сообществом, склонить к про- грузинской позиции. «Российская газета», вышедшая уже в день переговоров, пи- сала: «Самое опасное заключается в том, что безответственные элементы из числа грузинских военных формирований своими действиями пытаются втянуть в военные действия дислоцированные в Абхазии российские войска. По сообщениям западных СМИ, позавчера российская воинская часть отразила нападение грузинского отряда. Погибло 13 нападавших. Э. Шеварднадзе выступил с заявлением, где попытался переложить ответственность за инцидент на обороняющуюся сторону, и предупредил российское руководство о возможности срыва встречи в верхах в случае продолжения таких происшествий»379. По данным того же источника вскоре состоялся «личный телефонный разговор Ельцина и Шеварднадзе», во время которого, видимо, инцидент был улажен. В действительности во взаимоотношениях Москвы и Тбилиси, судя по всему, к «синдрому 9 апреля» добавился и «синдром Э. Шеварднадзе». Только этим можно было объяснить позицию России. Грузия не входила в СНГ, и постепенно шла на сближение с Западом. Не входя в СНГ, Грузия уже входила в ООН и СБСЕ и ставила вопрос о вхождении в НАТО, что при сохранении «территориальной целостности», означало расквартирование военных баз Североатлантического альянса непосредственно у границ России. И это

174

происходило на фоне выступлений России против расширения НАТО за счет вступления в него стран Восточной Европы. Но это на первый взгляд, а на самом деле подобная политика, вероятно, была продиктована не бессилием России оказать воздействие на происходившие процессы, а четким планом: завлечь стороны как можно в глубокий военно-политический кризис, а потом действовать по обстановке в рамках генеральной линии - обеспечение возвращения Грузии в сферу влияния России.
Накануне открытия переговоров 2 сентября в Москве прошло рабочее совещание Председателя Парламента Абхазии В. Ардзинба, вице-премьера Грузии А. Кавсадзе и министра иностранных дел России А Козырева. Перед этим, А. Кавсадзе категорически отверг возможность установления федеративных отношений между Грузией и Абхазией380. Трудно сказать, что это заявление было направлено на создание благоприятного фона открывавшихся переговоров. Зато оно недвусмысленно свидетельствовало о настрое грузинской стороны, которая, к тому же, несмотря на некоторое осложнение отношений с Москвой, все же рассчитывала, и, как выяснилось, небезосновательно, на понимание и поддержку со стороны России. Вечером того же дня, в ходе неоднократных встреч экспертных групп, был согласован проект текста Итогового Соглашения. Утром 3 сентября А. Козырев докладывал Б. Ельцину, который высказал свои пожелания, в результатe чего был выработан окончательный текст документа, в котором предложения абхазской стороны были проигнорированы. Об этом свидетельствуют слова В. Ардзинба, который в начале Московской встречи с негодованием констатировал: «Вчера группа наша работала вечером, предложения свои внесла. Сегодня утром мы опять эти предложения повторили. С тех пор мы никакого контакта не имели, получили текст, в котором наших предложений, к сожалению, нет»381.


2.2. Итоговый документ Московской встречи

Накануне начала переговоров «Российская газета» прогнозировала следующее развитие событий: «Видимо, участники московской

175

встречи, и, прежде всего российский Президент, сделают все возможное для укрепления позиций Э. Шеварднадзе в глазах международной общественности, в Грузии в первую голову»382. Прогноз, в общем, оказался верным: «Эдуард Амвросиевич, мы с Вами наиболее опытные люди из всех, может быть, сидящих»383 — так Президент России успокаивал Э. Шеварднадзе на первых порах после начала встречи, когда глава Госсовета Грузии начал нервничать. А сама Московская встреча руководителей России, Грузии и Абхазии, в которой участвовали руководители республик Северного Кавказа и областей Юга России, открылась 3 сентября в 10. 00. За час же до этого, в 9.00., у здания Верховного Совета России начался пикет представителей абхазской общины в Москве, беженцев из Абхазии и выходцев из Северного Кавказа. Его участники требовали: осудить кровавую агрессию; остановить кровопролитие; вывести все военизированные формирования Госсовета Грузии с территории Абхазии; создать международную комиссию по расследованию преступлений, совершенных Госсоветом Грузии и его военизированными формированиями на территории Абхазии384. Также ставился вопрос о незыблемости права на самоопределение Абхазии. Акцию планировалось продолжать до получения «обнадеживающих вестей» из «Президент-отеля», где начинались переговоры.
Московскую встречу открыл Б. Ельцин приветственным словом, в котором он подчеркнул принципиальную позицию России по вопросу территориальной целостности Грузии. Российский Президент предложил «дискуссии общие не вести» по подготовленному документу385. При этом Б. Ельцин сослался на опыт «Дагомысского соглашения» по грузино-осетинскому конфликту, который, по его словам, «принес свои плоды»386. А какими стали эти «плоды» для Абхазии было известно: здесь, да и на всем Кавказе это Соглашение иначе как «дагомысским сговором» России и Грузии не называли. Так что ссылка на этот документ в начале Московской встречи ничего хорошего в смысле ее результатов, абхазской стороне уже не предвещала. В ответной речи Э. Шеварднадзе выразил благодарность России и отметил большое значение встречи в интересах установления мира не только в Грузии, но и в масштабе всего Кавказа, «поскольку без учета русско-грузинского сотрудничества трудно говорить о мирном и стабильном контакте»387 . Глава Госсовета, как «опытный» дипломат, сразу определил приоритет «российско-гру-

176

зинского сотрудничества», которое, как он предупреждал, могло пострадать в случае, на его взгляд, не правильной позиции России на переговорax. И эти усилия были не напрасными, и слова грузинского лидера можно сказать, быстро дошли до адресата и возымели действие. Эстафетную палочку подхватил Б. Ельцин, который отреагировал следующим образом: «Я сожалею, что наш министр иностранных дел не организовал до сих пор посольство в Тбилиси Российское, хотя установлены дипломатические отношения. Я его не критикую, я просто сожалею об этом. И думаю, что после выражения этого сожаления Андрей Владимирович немедленно среагирует»388 . Казалось бы, собирались совсем по другому поводу, но нужно было подсластить пилюлю и не обидеть Э. Шеварднадзе.
Переговоры начинались в целом не удачно, никто не желал уступать своих позиций. Нервозности добавил и тот факт, что за стол переговоров не были приглашены члены делегации Абхазии и В. Ардзинба пришлось попросить, чтоб и им также выделили места389. Споры возникли уже при обсуждении преамбулы: по варианту Итогового документа, представленного для подписания, Абхазия была названа "Абхазская АССР", на котором настаивала грузинская сторона, а абхазская сторона была против этого, ссылаясь на то, что по действовавшему законодательству она называлась «Республика Абхазия». И после долгих споров, Президент России поддержал В. Ардзинба, предложившего принять нейтральную формулировку «Абхазия», хотя в ходе дискуссий отметил, «мы не можем и не должны участвовать в том, как именовать республику, то или иное национальное образование вне пределов Российской Федерации»390. А глава Госсовета с нотками обиды в голосе отреагировал так: «я пришел с таким намерением, что все это согласовано, понимаете», но все же уступил391.
Спустя всего полчаса после начала переговоров они были прерваны, был объявлен незапланированный перерыв. Затем начались двух-трехсторонние контакты с целью выработать взаимоприемлемые yсловия мирного соглашения между Грузией и Абхазией392. Основная часть дискуссий проходила по тексту первой статьи Итогового документа. Т. Надарейшвили и Э. Шеварднадзе говорили о недопустимости вывода войск Госсовета, «передислоцированных» на территорию Абхазии. При этом первый говорил о том, что эти «войска» призваны

177

защищать население оккупированной ими же территории Абхазии от «противозаконной» и «антиконституционной» абхазской Национальной гвардии. А второй считал, что они должны «обеспечивать строгий контроль по всему периметру зоны конфликта» и выполнять функции «охраны железной дороги, мостов и автомагистралей»393. В. Ардзинба же резонно доказывал, что именно нахождение войск Госсовета и является «источником всей конфронтации, всего военного конфликта», следовательно, для урегулирования ситуации необходим их вывод394. Вопрос о выводе войск стал камнем преткновения также и для России. Б. Ельцин, старясь, видимо, не особо обижать «опытного» Э. Шеварднадзе, но, ставя во главу угла защиту своих интересов, говорил: «Я бы просил, все-таки, Эдуард Амвросиевич, найти формулу вывода поступивших в последнее время войск для каких-то целей, или еще что-то... Давайте мы защитим железную дорогу, давайте мы защитим границу, давайте мы полностью перекроим границу на севере, чтоб не проникало никаких военных формирований... Давайте мы на территории Абхазии российские войска, чтобы в зонах конфликта, будучи нейтральными, тем не менее, все-таки, они обеспечивали какой-то порядок (орфография оригинала-А. А.)»395. То есть, другими словами, Президент России предложил наряду с расформированием добровольческих отрядов, вывести и вой- ска Госсовета и заменить их российскими войсками, которые в этом случае оставались бы единственной военной силой на территории Абхазии. Но прежде Б. Ельцин успокоил возможные опасения Э. Шеварднадзе, что «нет ни у кого подпольных мыслей разрушать целостность Грузии»396, а затем предложил подписать «большой договор» и «экономическое соглашение» с Грузией397.
Как видно. Московская встреча начиналась совсем не по сценарию Грузии и «в первой половине дня практически все высказались за вывод грузинских войск из Абхазии и возвращения в Сухум законных парламента и правительства»398. Б. Ельцин, в качестве компромиссного варианта, предложил, чтобы Вооруженные силы Грузии в зоне конфликта не превышали уровня, бывшего на 1 августа 1992 г., кроме того контингента, который будет необходим для обеспечения функционирования железной дороги399. Действительно, в первой половине встречи Э. Шеварднадзе, даже был слегка обескуражен и не

178

мог скрыть этого: и если чуть раньше он заявил, что «если мы подпишем сей документ, может быть, в какой-то степени это отвечает интересам одной стороны, а другой — нет, но это не самое главное»400, то теперь он признавался: «я не ожидал, что дискуссия примет такой оборот»401. А в ответ на предложение российской стороны о фактическом выводе войск Грузии из Абхазии и вводе туда российских миротворческих сил, Э Шеварднадзе сказал: «Если сейчас мы согласимся с этим предложением я не уверен, что сумеем остановить этот конфликт, погасить этот конфликт»402. На это Б. Ельцин ответил, что если записать в документе «формулировку, на которой настаивает грузинская сторона, ничего не изменится, и конфликт будет продолжаться»403. Эти слова, как увидим дальше, в какой-то степени оказались пророческими, хотя для того, чтобы предсказать неспособность Итогового документа принести мир не надо было быть провидцем. В ходе дискуссий министр обороны Грузии Т. Китовани предложил узаконить произведенную подчиненными ему войсками этническую чистку и призывал Россию также принять участие в этом: «Надо сперва участие войск ваших и наших. Словом, должны придерживаться того, что разделить их функции потерриториально, и при разделении тех функций, которые будут участвовать там, можно обойтись без конфликта теми вооруженными силами, разделить те участки и можно утихомирить все на местах. Раздел абхазского населения, раздел грузинского населения. Там в двух местах можно определиться, где более густонаселенное абхазское население и грузинское население. Это было бы реально и решило бы все вопросы»404. Это было фактически предложением разделить Абхазию между Россией и Грузией, чему категорически воспротивился В. Ардзинба. Наверное, и сам Э. Шеварднадзе так же был далеко не в эйфории от предложения своего министра обороны, но эта тема как-то сама по себе была исчерпана, и на встрече больше к ней не возвращались. В конце первой половины встречи вице-премьер российского правительства, Председатель Комиссии по ситуации в Абхазии, Г. Хижа предложил записать в Итоговом документе, что уровень грузинских войск в Абхазии не должен превышать необходимого для достижения целей этого соглашения405, т. е. тем самым закреплялось их присутствие на территории Абхазии. В. Ардзинба в ответ заявил, что грузинские войска находятся в состо-

179

янии войны с населением и такое решение вызовет продолжение конфронтации, поэтому они должны быть выведены406. Затем был объявлен перерыв. Во время него Б. Ельцин и Э. Шеварднадзе встретились с глазу на глаз, и после этого переговоры пошли «совершенно по другому руслу»407.
Российский исследователь О. Васильева позже, анализируй Московскую встречу, писала: «В. Ардзинба, не имеющий политического опыта, был сломан - он подписал документ, узаконивший пребывание грузинских войск на территории Абхазии и ни словом не оговаривающий федеративное устройство Грузии»408 . Позволю себе не согласиться с данной точкой зрения, ибо полагаю, что причина подписания документа кроется отнюдь не в отсутствии или нехватки политического опыта у В. Ардзинба, а совсем в другом. Приведу выдержку из стенограммы переговоров, именно во второй их части, точнее уже процедуры подписания Итогового документа, которая также началась без согласия Абхазии, что позволит более наглядно продемонстрировать, каким образом абхазской делегации «выкручивали руки», добиваясь от нее подписи.

«Б. Ельцин: Я подписываю.

В. Ардзинба: ...насколько я понимаю конфликт происходит и Абхазии. Коль скоро решается судьба Абхазии, наверно, хотя бы элементарно выслушать и наше мнение тоже.

Б. Ельцин: Вы его высказывали. И не один раз.

В. Ардзинба: Борис Николаевич, в Вашем обращении к руководству Грузии и Абхазии сказано о незамедлительном выводе войск...

Б. Ельцин: Это имеется в виду и в этом документе.

В. Ардзинба: В данном документе этот вопрос не решается.

Б. Ельцин: Каждый интерпретирует как хочет. Я, как Президент России интерпретирую именно так и гарантирую позицию России ни в коем случае, чтоб интересы Абхазии не были ущемлены после нашего сегодняшнего подписания документа... И я думаю, кто не подпишет, очень серьезно будет долгие годы со своей совестью бороться, как же все-таки он поступил: «за» свой народ или «против» своего народа. Больше дискуссий сегодня не будет. Кто не хочет подписывать - это дело лично каждого...
В. Ардзинба: Я думаю, что это политика силового давления, кото-

180

рая ни в коем случае не учитывает интересы Абхазии. Насколько я понимаю, тогда надо было просто направить нам документ, который вы подписали, не учитывая наши интересы.
Б. Ельцин: Не может Президент Российской Федерации позволить себе каждую строчку выискивать, где, что и как, мы решаем общие принципиальные вопросы... Мы все отразили в этом документе, это не с позиции силы. Мы также решали по Осетии, по Приднестровью, и это принесло положительные итоги, если в это не встревают некоторые лидеры, которые имеют определенные свои интересы и которыe не соответствуют интересам своего народа. Я прекращаю на этом дискуссию, прошу больше не высказываться»407. После этого многозначительного заявления Президента России, Э. Шеварднадзе торжествующе заявив об этом, подписал документ. В. Ардзинба тщетно пытался обратить внимание на то, что «в этом документе даже не ставится вопрос о конституционных органах власти, которые упразднены в результате введения войск». Он, с нотками отчаяния в голосе, говорил: "Я понимаю, что мы маленькие и с нами как-то можно не считаться. Я думаю, политику, конечно, мы не делаем. Это я понимаю. Но все же там осуществляется геноцид против народа. Это самый настоящий геноцид. И, понимаете, в этих условиях вот так с нами, нас даже не выслушать и заставить нас подписать документ, ей Богу, это несправедливо. Я перед Богом это говорю, что несправедливо». А Б. Ельцин отвечал: «Я считаю, что Вы не правы... И, я думаю, что Вы должны быть благодарны, что мы выполнили такую миссию и все равно защитим. Это мы с Вами особый будем иметь договор. Но, эта дискуссия по словам, она будет бесконечна и она проста не солидна для Президента».
А все это время подписание документа продолжалось, как будто Абхазия не имела отношения к войне на ее территории — подписывали все, но с ее мнением не считались. В. Ардзинба справедливо высказал свою обиду по поводу того, «что такой важный документ, от которого зависит судьба народа, который я здесь представляю, все же подписывается путем такого жесткого давления на представителя маленькой Aбхазии». На это Б. Ельцин ответил: «Судьба народа будет определяться нашей реальной потом позицией. А вы реальную позицию увидите, России в том числе, а, может быть, и в первую очередь». А руководитель Абхазии резюмировал: «главная цель этого документа - не столько

181

вывести те войска, которые введены на территорию Абхазии, а расформировать тех добровольцев, которые пришли в Абхазию помогать от геноцида»410. Несмотря на протесты абхазской стороны, шла процедура подписания документа. В ходе нее, после того как документ был подписан представителем оккупационных властей Сухума Т. Надарейшвили, Президент России многозначительно заявил: «95 % подписали» и попросил техническую службу, «несмотря на некоторые сомнения Владислава Григорьевича», «внести подносы с шампанским»411. При этом ни для кого не было важно то, что эти 95% составляли люди, которые развязали войну или способствовали этому, некоторые из них (руководители северокавказских республик, краев и областей Юга России) просто поддерживали свое руководство, а 5% не желавших подписывать были люди, представлявшие народ, подвергавшийся геноциду. И вместо того, чтобы осудить агрессора, эти 95%, о которых говорил Б. Ельцин, начали оказывать сильное давление на законную власть Абхазии. Позже Ю. Воронов, участник Московской встречи, скажет: «Мы возражали против такого подхода, и был момент, когда наша абхазская делегация отказалась подписывать документ в таком виде. Потом нас... уговорили»412. Причем процесс «уговаривания» абхазской стороны происходил следующим образом: сначала, Б. Ельцин, потребовав подносы с шампанским, одновременно попросил и В. Ардзинба подписать этот документ. Затем выступил А. Мирзобеков, который, обращаясь к абхазскому лидеру, сказал: «Вы просто не имеете права не подписывать этот документ. Мы просим Вас, подпишите. И Борис Николаевич, все мы, здесь сидящие гарантируем, мы будем вам помогать, поддерживать вас в ваших справедливых требованиях. А сегодня, если вы не подпишите, это уже новый конфликт. Вы берете на себе очень серьезную ответ- ственность»413. Президент Северной Осетии А. Галазов сказал о том, что заявление Б. Ельцина очень серьезное и к этому абхазам надо прислушаться. «Мы все вас просим, чтобы вы вместе с нами этот документ подписали. Мы вместе с вами проконтролируем эту ситуацию»414. Эстафету перенял Председатель Парламента Карачаево-Черкесии В. Савельев: «Я хотел бы сказать, Владислав Григорьевич, если Вы не подпишите этот документ, нам трудно будет в дальнейшем вам помогать. Вы на себя громадную ответственность берете и отсекаете от себя всех нас»415. Ему вторил глава правительства Карачаево-Черке-

182

сии В. Хубиев: «Вы поймите, нам очень трудно объяснить матерям, женам тех ребят, которые погибают на Северном Кавказе. Очень трудно. И кто в этом виноват тоже трудно объяснить... Первый шаг сделан, сделан по инициативе России, ее Президента - Бориса Николаевича Ельцина, который всегда сдерживал данное слово, и я думаю, что он и в дальнейшем сдержит это слово. Иначе последствия будут очень тяжелые. Весь Северный Кавказ может загореться. А чем это кончится и для Грузии и для Абхазии вам должно быть известно. Не надо... Мы сидим буквально на краю пропасти. Небольшой взрыв, спичка одна маленькая - и большой пожар на Северном Кавказе. Нельзя этого допустить»416. Следующим был Президент Адыгеи А. Джаримов: «Я был в большом сомнении - подписывать или не подписывать этот документ. Еели вы заметили, дважды его мне приносили. Но я решился подписать его.... Мы все делаем, чтобы не было и добровольцев уже, чтобы уменьшить напряжение, людям оказывать помощь, чтоб сделать крупный шаг к тому, чтобы мирным путем, цивилизованным путем политическими методами урегулировать этот конфликт. Шаг этот сделан здесь в Москве, благодаря доброй воле Президента России, Российской Федерации и всех нас. Я прошу подписать документ»417. О том, что на Председателя Верховного Совета Абхазии было оказано серьезное давление говорил и Э. Шеварднадзе в своем выступлении на Госсовете 5 сентября: «Мы бы не смогли подписать этот документ без участия руководителей Северного Кавказа. Когда Ардзинба отказался подписывать, то все лидеры ему сказали, что он должен подписать, иначе они не смогут помочь. Озган и Багапш418 также его уговаривали, чтобы он подписал»419. Обо всем этом глава Госсовета говорил и зa день до этого в интервью грузинскому телевидению420. Чуть
позже, комментируя позицию северокавказских лидеров во время Mосковской встречи, В. Ардзинба сказал: «Я бы на их месте постарался не отступить. Но мы понимаем политическую обстановку, в которой они работают, поэтому не в претензии к ним, тем более, если учитывать давление такого человека, как Б. Ельцин. Мы благодарны им также за гуманитарную помощь»421.
Б. Ельцин, как бы подводя дипломатический итог этим уговорам-угрозам, предложил считать этот документ на месяц, по истечении которого им следует вновь собраться в таком же составе и обсудить итоги

183

его реализации. Затем, поставленный по существу в безвыходную ситуацию, В. Ардзинба все же сумел выторговать «в порядке любезности особой» еще 15 минут, чтобы еще раз «посоветоваться с делегацией». И пока «разливали шампанское» (Б. Ельцин) руководитель абхазской делегации вернулся в зал заседания и объявил, что готов подписать документ при условии соблюдения двух моментов. Первый момент касался определения согласованного уровня войск. Второй - статьи 11, которую предложил либо снять, либо записать свое особое мнение, «потому что я не могу с точки зрения ни нравственной, ни правовой осуждать людей, которые пришли в Абхазию жертвовать своей жизнью ради абхазского народа, ради всех народов Абхазии»422. На это предложение о снятии обозначенного в документе момента осуждения добровольцев, Б. Ельцин, отметив, что «главная наша ведь цель — не репрессии» - спросил «согласия» Э. Шеварднадзе, который также, как ни странно, не воспротивился этому423. Позже, 6 сентября, на пресс-конференции в Гудауте В. Ардзинба, комментируя итоги Московской встречи, сказал: «На встрече проталкивался тот вариант, который устраивал Грузию. Руководству Абхазии попросту выкручивали руки. Почему же мы все-таки пошли на подписание договора? Если бы мы не сдалали бы этого, нас перед всей мировой общественностью представили бы как виновников срыва переговоров, обвинили бы в том, что мы не стремимся к миру и хотим продолжения кровопролития. В этом случае были бы также перекрыты те пути получения помощи, в том числе и продовольственной, которые сейчас действуют. При принятии решения мы взвесили все существующие сейчас «за» и «против», и ответственность  за принятие этого решения лежит, безусловно, на Председателе Верховного Совета Республики Абхазия»424.
Так завершилась церемония подписания, которая первоначально была запланирована на 15. 00, но была отложена почти на три часа425. А маленькая группа, организовавшая митинг в защиту Абхазии у здания, где шли переговоры, была разогнана, причем ненадолго были арестованы наиболее активные манифестанты426. Сам Итоговый документ Московской встречи 3 сентября 1992 г. состоял из 12 пунктов и предусматривал следующее: Обеспечивать территориальную целостность Республики Грузия. Все участвующие в конфликте вооруженные формирования с 12. 00 часов 5.09.1992 г. прекращают огонь и любое примене-

184

ние силы друг против друга. При этом участники конфликта обязуются до вступления в силу прекращения огня воздержаться от каких-либо наступательных действий. До 10 сентября 1992 г. произвести обмен задержанных лиц, заложников, пленных и других по принципу «всех на всех». Вооруженные Силы Российской Федерации, временно находящиеся на территории Республики Грузия, в том числе и в Абхазии, соблюдали строгий нейтралитет и не участвуют во внутренних конфликтах. Стороны будут содействовать возобновлению к 15 сентября 1992 г. нормальной деятельности законных органов власти Абхазии и т. д.427.
Э. Шеварднадзе, предварительно объявив, что этот документ является «результатом совпадений интересов демократической России и демократической Грузии», тем не менее отметил, что «предмобилизационное состояние в Грузии должно сохраниться»428. Действительно, некоторые наблюдатели прозвали Итоговое соглашение сразу после его появления «домашней заготовкой» Ельцина и Шеварднадзе429. Сам Президент России, говоря о соглашении, сказал, что он «не просто политический недоносок - он серьезный документ и мы в него верим»430. Трудно судить о том, насколько Б. Ельцин действительно верил в жизнеспособность подписанного документа, но, по всей видимости, цель России была достигнута. В результате переговоров и подписанного документа, перед мировым сообществом была создана видимость стремления и участия в урегулировании военного конфликта без ущемления прав какой-либо из сторон. И если в тех условиях абхазская сторона не подписала бы этот документ, то всю ответственность за дальнейшее развитие событий возложили бы на нее и обвинили бы именно ее в нежелании достижения мира. Именно это обстоятельство, а «не отсутствие политического опыта», явилось причиной  подписания В. Ардзинба Итогового документа Московской встречи. Депутат ВС РА Ю. Воронов, назвав его «документом с дефектом», свидетельствует: «Разговор для абхазской делегации был трудным, а порой и унизительным. В ход шли и грубое давление, и уговоры. Руководствуясь главным - остановить кровопролитие, В. Ардзинба поставил свою подпись под Итоговым документом»431. Об этом же свидетельствует и выступление самого В. Ардзинба перед журналистами сразу после подписания документа: «Я тоже подписал этот документ, подписал в силу того обстоятельства, что на территории Абха-

185

зии осуществляется геноцид абхазского народа. Изгоняются оттуда десятки тысяч людей: русских, армян, греков. Произведены огромные разрушения на территории республики, это колоссальный ущерб. И мы стоим перед лицом того, что наш народ будет, может быть, полностью истреблен в силу того соотношения сил и тех средств, которые используются по отношению к этому народу. И сейчас, коль есть возможность в какой-то мере не допустить дальнейшего кровопролития и появились такая возможность, я тоже подписал этот документ, хотя отдаю себе отчет в том, какие значительные подводные камни есть под всем этим документом, что в принципе может привести к серьезным последствиям, но я здесь надеюсь, очень надеюсь и на позицию Бориса Николаевича Ельцина, на позицию руководителей республик, которые твердо заявили, что в этой очень сложной ситуации и в материальной, и в другой, они окажут всяческую поддержку и не допустят ни истребления абхазского народа, ни дальнейшего попрания прав человека в Абхазии»432. Позже депутат ВС РФ У. Темиров, говоря об Итоговом документе, сказал, что в нем «нет принципиального положения, как полный вывод всех грузинских войск с территории Абхазии, не определен государственный статус Абхазии, что позволяет военную оккупацию считать только перемещением войск по территории Грузии, нет политических гарантий не повторения кровавого конфликта, не указана необходимость возмещения Грузией ущерба, нанесенного ее войсками курортной зоне и городам Абхазии, не сказано о судьбе русских и других россиян, попавших в экстремальную ситуацию, не осуждается и сама интервенция»433. Один из руководителей движения абазин в поддержку Абхазии О. Этлухов напротив, считает Итоговый документ «первом большой победой сил боровшихся за свободу и независимость Абхазии»434, хотя и охарактеризовал его «по Троцкому - «ни мира - ни войны»435. Сразу по окончании переговоров Ю. Воронов в интервью газете «Час пик» выразил свою не уверенность в том, что «достигнутые договоренности будут вполне соблюдаться, понимаем, что могут быть различные провокации, направленные на их срыв»436. Позже публицист А. Шаззо писал, что «складывается убеждение, что ни Москва, ни Тбилиси не заинтересованы в разрешении конфликта, а ставится цель разоружить северокавказцев, а заодно и абхазов, чтобы продолжить убийства в Гудаутском районе, завершить грабеж там, где этого пока не уда

186

лось сделать»437. И действительно, несмотря на достигнутое соглашение о прекращении огня, 4 сентября грузинские войска продолжали обстрел абхазских позиций в районе Гагры и с. Эшера. А в оккупированном Сухуме постоянно велась беспорядочная стрельба, которую грузинскиe солдаты устраивали для устрашения горожан. В Гагре войска Госсовета разоряли дома и брали в заложники женщин, детей и стариков. Продолжалось наращивание военной техники войск Госсовета438. Между тем, само Московское соглашение должно было вступить в силу в 12. 00 часов 5 сентября, а уже в 12. 10 минут того же дня в Гагрском направлении начался обстрел позиций абхазских ополченцев войсками Госсовета Грузии с применением бронетехники. А в 19 часов 30 минут начался обстрел абхазских позиций и на Сухумском направлении439.
В заявлении от 4 сентября В. Ардзинба, отметив, что «документ дает определенную надежду на прекращение жестокого кровопролития в Республике Абхазия», подчеркнул: «присутствие грузинских войск в Абхазии остается главным дестабилизирующим фактором, который в конце концов может взорвать хрупкий мир». Лидер Абхазии настаивал: « Вывод грузинских войск продолжает быть основным условием восстановления мира и спокойствия в Абхазии»440. И 4 сентября Комиссия Совета национальностей по национально-государственному устройству и межнациональным отношениям ВС РФ решительно осудила политику руководства Грузии и потребовала от нее немедленного прекращении вооруженных действий и вывода воинских формирований с территории Абхазии. Далее в своем Постановлении Комиссия рекомендовала Президенту и правительству Российской Федерации: «прекратить передачу Грузии вооружения, боевой техники, боеприпасов, частей и соединений Вооруженных Сил Российской Федерации, дислоцированный на ее территории, впредь до урегулирования конфликта; в случае невыполнения договоренностей о прекращении военных действий, достигнутых на Московской встрече 3 сентября 1992 г., совместно с  заинтересованными сторонами разработать предложения по введению миротворческих сил и механизм применения различного рода санкций к Републике Грузия, вплоть до экономических»441. А 7 сентября Президиум Верховного Совета России также выступил с Заявлением по итогам Московской встречи, где она была расценена как начало «процесса мирного урегулирования конфликта». Далее в документе было

187

сказано: «Дальнейшей стабилизации обстановки в зоне конфликта должен послужить вывод из Абхазии вооруженных сил Республики Грузия, а также разоружение, расформирование и вывод с ее территории вооруженных добровольческих формирований и отдельных вооруженных лиц, прибывших из иных регионов»442. Это последнее утворждение Президиума российского Парламента было названо «очень важным и верным» в Заявлении Президиума ВС РА от 10 сентября443.
Возвращаясь к самой Московской встрече, надо заметить, что Э. Шеварднадзе сумел использовать и стремление руководителей северокавказских республик подавить национальные движения в своих республиках. Накануне переговоров, они на встрече с Президентом России добивались принятия решительных мер с целью оградить свои территории от неспокойного Закавказья444. Руководители северокавказских республик предлагали ввести чрезвычайное положение в регионе, очевидно, предвидя возможную реакцию влиятельных политических сил в своих республиках, которым могла не понравиться их позиция на переговорах в Москве. В итоге они совместно с руководством краев и областей Юга России стали уговаривать абхазскую сторону подписать заведомо неприемлемый для нее документ, заявив в противном случае о невозможности оказания гуманитарной и другой помощи воюющей Абхазии. Это они делали в рамках соответствующей позиции Москвы, которая, в свою очередь, по мнению аналитиков, могла иметь «далеко идущие последствия: любая из российских республик способна увидеть в договоренности Центров - московского и тбилисского - опасный прецедент»445. А некоторые комментаторы в своих предположениях шли еще дальше, высказывая сомнение в том, что вынужденное согласие абхазского лидера на подписание документа, вряд ли могло найти понимание со стороны КГНК446. Правда, нужно отдавать отчет и в том, что возникновение и озвучивание этой гипотезы могло преследовать цель вбить клин между лидером Абхазии и деятелями Конфедерации и стоящими за ними силами. Во всяком случае, это могло бып неплохо продуманным и подготовленным Россией политическим шагом. На переговоры, как уже отмечалось, несмотря на просьбу Абхазии, представителей КГНК не пригласили, а на них был подписан документ, не соответствовавший целям и задачам добровольческого движения в поддержку Абхазии. А его подписание могло преподноситься

188

как отказ от стремления отстаивать свободу, за которую погибали и уже погибли немало добровольцев, что действительно могло бы привести к непониманию позиции абхазского руководства. Руководители же республик Северного Кавказа, уговаривавшие Абхазию подписать документ, видимо, были заинтересованы в разочаровании КГНК в позиции Абхазии, что привело бы к ослаблению добровольческого движения. И тогда же появились сообщения о том, что в ночь с 3 на 4 сентября на границе Абхазии с Россией были зарегистрированы первые случаи возвращения добровольцев из Адыгеи и Кабардино-Балкарии447. В этом кто-то может уже и усматривал торжество своих замыслов, однако данный расчет не оправдался. Добровольческое движение в поддержку Абхазии впоследствии стало все более наращивать свои темпы.
5 сентября, в день вступления в силу Итогового документа, Генеральный секретарь ООН во время разговора по телефону поздравил Э. Шеварднадзе с достигнутыми в Москве договоренностями об Абхазии448. Сам глава Госсовета Грузии в этот же день заявил, что ст. 10 Итогового документа, который предусматривал восстановление законных органов власти Абхазии, носит рекомендательный характер449. Тем самым он дал понять, что его страна не собирается соблюдать даже выгодный для нее в целом документ. А 6 сентября В. Ардзинба обратился к Генсеку с просьбой «направить в Абхазию комиссию ООН для проверки обоснованности притязаний Грузии на территорию Абхазии, а также комиссию по установлению фактов геноцида и массового нарушения прав человека». В письме главы абхазского Парламента также содержалась просьба поставить перед Советом Безопасности вопрос о применении международно-правовых санкций в отношении Грузии как государства, совершившего агрессию, осуществляющего геноцид абхазского народа»450. Конечно же, о принятии каких-либо санкций против Грузии не было и речи, напротив Э. Шеварднадзе, почувствовав свою безнаказанность, разоткровенничался. Позже, 17 сентября, находясь в оккупированном Сухуме, он говорил: «Я хочу отметить: соглашение, которое было подписано в Москве, учитывает интересы грузин и абхазов. Потому как я, как и Ельцин поставили свои подписи с чистой совестью»451. У заместителя Председателя Госсовета Грузии Д. Иоселиани касательно «чистой совести» Ельцина было другое мнение, который считал, что «абхазская проблема

189

спровоцирована империей с ее старым принципом «разделяй и властвуй», и пока, абхазы осознают обман, пройдет время». Далее он позволил себе пофилософствовать: «В глобальном смысле война, конечно, кончится быстро - мы можем взять города, контролируемые cепаратистами. Но это же не решит проблемы. Вспышки терроризма могут быть спровоцированы в любую минуту». В итоге он пришел к выводу, что «этот конфликт будет длиться долго»452. А его соратник по Госсовету, министр обороны Грузии Т. Китовани издал приказ о продлении особого режима поведения граждан в г. Сухум с 20 сентября по 20 ок- тября 1992 г.453. Это и было показателем готовности Грузии к соблюдению Итогового документа Московской встречи, предусматривавшего, как известно, в частности, и возвращение в Сухум законных органов власти Республики Абхазия. В ответ на это В. Ардзинба заявил, что пока в Сухуме остаются войска Госсовета, «Парламент работать под дулами автоматов не будет»454. Все это говорило в пользу неспособности Итогового документа Московской встречи привести или хотя бы приблизить полномасштабное урегулирование грузино-абхазского вооруженного противостояния. Хотя к тому времени уже работала созданная, согласно Итоговому документу, Комиссия по контролю и инспекции, военные действия так и не прекратились. Несмотря на то, что А. Зверев утверждает, что «соглашение было нарушено с взятием абхазами Гагры в октябре 1992 года»455, уже с момента вступления его в силу «ни один пункт соглашения выполнен не был, и, в частности, грузинские войска продолжали оставаться на прежних позициях, а боевые действия возобновились с прежней интенсивностью»456.


2.3. Комиссия по контролю и инспекции

Как уже отмечалось, Итоговый документ Московской встречи oт 3 сентября 1992 г. предусматривал создание Комиссии по контролю и инспекции за соблюдением и выполнением сторонами договоренностей. Комиссия была трехсторонней, в нее входили представители Абхазии, Грузии и России. 5 сентября председатель ее грузинской части,

190

и. о. Премьер-министра Грузии Т. Сигуа прибыл в Сухум. На эту должность он был утвержден на заседании Госсовета, по предложению Э. Шеварднадзе, но уже после его отъезда в оккупированную столицу Абхазии. Встреча абхазской и грузинской сторон состоялась 6 сентября. Вечером, в 17.00 того же дня командующие войсками Госсовета Грузии и народным ополчением Абхазии подписали протокол о прекращении огня и разводе войск по р. Гумиста. Но прекращения огня на фронтах фактически не было. В письме В. Ардзинба от 6 сентября к участникам Московской встречи обращалось внимание на то, что «условия соглашения о прекращении военных действий не соблюдаются грузинской стороной, ведущей обстрел позиций народного ополчения и предпринимающей попытки прорыва обороны»457. Видимо, с этим было связано и то, что намеченный на 8 сентября очередной раунд переговоров не состоялся, который по сообщениям, был сорван «по причине неявки абхазской делегации»458. Действительно, политический фон для начала деятельности этой комиссии был далеко не благоприятствовавшим достижению согласия. Так, В. Ардзинба признал, что после коварства грузинского руководства на Красном мосту (когда войска Госсовета, несмотря на договоренность, все же вошли в город - А. А.) больше не верит ни в какие соглашения, а грузинская делегация утверждала, что «не отведет войска ни на метр, пока не будут расформированы все незаконные (т. е. абхазские) формирования»459.
9 сентября в Сухуме состоялась встреча участников Комиссии по кoнтролю и инспекции, в ходе которой был подписан протокол, предусматривавший прекращение огня и всех боевых действий с 00 часов 10 сентября, а с 10. 00 утра - разведение противоборствующих сторон и возвращенне их к базам дислокации. Причем эти переговоры чуть не сорвались из-за разногласий сторон по «военному протоколу», который после долгих споров все же был подписан к 22 часам460. Стороны также договорились об освобождении всех военнопленных и заложников461. Этот раунд переговоров продолжился днем 10 сентября в Сухуме. Но в тот же день Президиум ВС РА вынужден был констатировать, что "ход трехсторонних переговоров показывает», что установление прочного мира и возобновление нормальной деятельности законных органов власти в Абхазии к 15 сентября «устраивают далеко не всех грузинских политиков»462. И, действительно, на этих переговорах «Гру-

191

зия в основном требовала, чтобы к 25 сентября отряды Конфедераций покинули Абхазию, а абхазская сторона - чтобы грузинские войска были выведены из Сухума»463. Несмотря на полярность взглядов сторон, работа Комиссии продолжалась. В ночь на 12 сентября заместитель командующего ВДВ РФ генерал-майор А. Сигуткин доложил предссдателю Комиссии по контролю и инспекции Ю. Воробьеву о начале развода враждующих сторон по рубежу реки Гумисты и выставлении между ними постов российских войск464. А 13 сентября абхазская и грузинская депутатские группы Верховного Совета подписали протокол coглашения, предусматривавший: «создание самостоятельных депутатских рабочих комиссий по содействию выполнению решений Комиссии по| контролю и инспекции в части прекращении огня, развода войск, вывода их из г. Сухума и всех зон конфликта и других решений Комиссии; содействие созданию условий для возобновления деятельности законных органов власти Абхазии»465. Тем не менее, уже 14 сентября В Ардзинба вынужден был заявить, что ситуация «свидетельствует, что Госсовет Грузии ищет повода для возобновления боевых действий»466. 15 сентября, т. е. в день, когда согласно Итоговому документу должна была возобновиться работа законных органов власти, Президиум Верховного Совета Республики Абхазия, принял постановления «О вооруженной агрессии Госсовета Грузии против Абхазии» и «О геноциде абхазского народа»467. Поздно вечером 15 же сентября в Сочи завершился очередной раунд переговоров о реализации условий Итогового документа Московской встречи. В нем от Абхазии участвовали - Председатель ВС В. Ардзинба и ряд депутатов, а также заместитель Предсовмиина 3. Лабахуа, от Грузии - министр обороны Т. Китовани, вице-премьер А. Кавсадзе, от России - генерал Г. Кондратьев и первый заместитель председателя Госкомитета по чрезвычайным ситуациям Ю. Воробьев, Участникам переговоров удалось подписать лишь один пункт соглашения - о прекращении огня на р. Бзыбь с 00 часов 16 сентября. Все остальные пункты: о введении Миротворческих сил РФ в зону противостояния и в столицу Абхазии Сухум, были отвергнуты грузинской стороной. Ею же было категорически отклонено предложение о введении миротворческих отрядов с Украины и из Беларусии. Более того, во время переговоров Т. Китовани «пригрозил собравшимся, что если в течение 10 дней добровольцы с Северного Кавказа не будут выведены, то

192

он начнет наращивать военную мощь»468. Между тем, на самом Северном Кавказе высказывали тревогу по поводу неблагополучного хода переговоров, проходивших в рамках работы Комиссии. 16 сентября сессия Верховного Совета Адыгеи обратилась к руководству России, Грузии и Абхазии «с просьбой принять эффективные меры по безусловному выполнению всех статей Итогового документа Московской встречи сторонами, особенно грузинской, действия которой пока не способствуют установлению мира и согласия в регионе»469.
17 сентября, вместо законных властей Абхазии, в Сухум прибыл Председатель нелегитимного Госсовета Грузии Э. Шеварднадзе и довольно оригинально предложил абхазскому руководству встретиться: "Bот я приехал, и вы тоже приезжайте, посидим, поговорим... И вот я уже сделал практический шаг и уже три-пять часов нахожусь здесь. Если он (В. Ардзинба - А. А.) слышит мои слова и имеет желание, то ему еще не поздно приехать. Безопасность гарантирована как здесь, так и в Тбилиси. Я готов целую ночь беседовать с ним и его коллегами. Если получится - хорошо, если нет - то моя совесть чиста перед самим ообой, перед абхазским народом»470. У главы Госсовета были также претензии, «очень серьезные» как он выразился, и к Комиссии по контролю и инспекции. Э. Шеварднадзе считал, что «Контрольная комиссия не занимается тем, чем она должна заниматься». По его мнению, ККИ должна заниматься следующим: «Фиксировать даже элементарные нарушения. Скажем, какая сторона первой произвела выстрел, какая сторона не выполняет требования о немедленном выводе добровольцев или наемников»471. Показательно, что 17 сентября во время переговоров в Адлере, в ответ на обвинения В. Ардзинба в адрес грузинской стороны в срыве Московских договоренностей, Т. Китовани покинул встречу472. А уже 20 сентября в с. Н. Эшера войсками Госсовета Грузии были задержаны члены трехсторонней комиссии по соблюдению условий Итогового документа Московской встречи473. И в тот же день Т. Китовани полетел на переговоры с П. Грачевым474.
Несмотря на продолжавшиеся боевые действия Комиссия по контролю и  инспекции продолжала функционировать и на переговорах и встречах в ее рамках составлялись и подписывались протоколы и соглашения, которые, зачастую, никто не соблюдал. 23 сентября был подписан очередной протокол, предусматривавший «прекращение

193

огня с 00 часов 24 сентября; развод противоборствующих сил на pасстояние до 1 км от линии существующего соприкосновения конфликтующих сторон; выставление с 10. 00 часов 25 сентября в демилитаризованной зоне 4 смешанных наблюдательных постов (по направлению Гагра - Бзыбь)»475.
Позже, 4 декабря, руководитель абхазской группы ККИ по Итоговому документу Московской встречи писал: «Комиссия к началу октября подошла вплотную к возобновлению нормальной деятельности законных органов власти в Абхазии. Однако в первых числах октября положение дел в Абхазии резко изменилось. Театр военных действий расширился (Гагра, Сухум, Очамчыра, Ткуарчал). Договоренности, достигнутые в Москве в ходе встречи на высшем уровне, и протокольные решения ККИ в необходимой мере перестали срабатывать. Усилия ККИ без решающего влияния руководителей сторон обстановку не улучшили. ККИ констатировала, что грузинская сторона не выполнила на тот период взятые на себя обязательства как в Итотовом документе, так и в вопросах о поэтапном выводе из Абхазии войск Госсовета и создания нормальных условий для возобновления функционирования законных органов властей Республики Абхазия. Эти обстоятельства не дали возможности и абхазской стороне выполнить в необходимой мере свои обязательства по Итоговому документу Московской встречи. В этих условиях российская и абхазская стороны (да и грузинская в принципе соглашалась) посчитали необходимой организацию экстренной встречи Ельцина, Шеварднадзе и Ардзинба, без которой дальнейшая деятельность ККИ становилась не просто неэффективной, но и бесполезной»476.
Последнее заседание Комиссии состоялось 1 октября. Оно проходило в Сухуме, но после того как переговоры зашли в тупик, они были продолжены в Гудауте. Там в аэропорту ближе к ночи были подписаны договоренности. Но после того как в 4.30 утра поступило сообщение о массированных обстрелах абхазских позиций на Гумистинском фронте, и таком же огне по грузинским позициям под Гагрой, и, более того, наступлении абхазских подразделений, стало ясно, смысл дальнейших переговоров на тот момент времени был потерян. Руководитель рос- сийской делегации Ю. Воробьев доложил обстановку в Москву, кого рая дала добро на возвращение. Правда, по пути в Москву самолет, по

194

прямому настоянию Вице-президента А. Руцкого, развернули в воздухе, и делегация опять вернулась в зону боевых действий477.


3. Искусство возможного или политика контрастов

Как уже отмечалось, Россия преследовала свои интересы в войне в Абхазии, но северокавказский фактор в лице добровольческого движения стал угрожать воплощению ее первоначальных замыслов. Российские власти, рассчитывая на руководителей северокавказских республик, которые вынуждены были поддерживать решения Москвы, посчитали, что, в общем и целом Северный Кавказ будет относиться к событиям в Абхазии лояльно. Но все оказалось не так просто. Ситуация вышла из-под контроля не только местного руководства на Северном Кавказе, но и московских властей, у которых кроме силовых рычагов воздействия ничего не оставалось. Заявления и поведение руководства России в первые дни агрессии Грузии против Абхазии вызвали негодование и возмущение народов Кавказа. В первое время у властей, видимо, была уверенность в том, что страсти улягутся и ничего серьезного не произойдет. Но вслед за выдвижением требований северокавказцы перешли к конкретным военно-политическим мероприятиям. Последние же способствовали отрезвлению многих чиновников, как на самом Северном Кавказе, так и в Москве. Солидарность с абхазским народом выразилась в готовности сражаться и погибать за ее свободу. Президент Адыгеи А. Джаримов позже отмечал, что «мотивы пришедших на помощь абхазам добровольцев из северокавказских республик были самые высокие: защитить безоружный народ даже ценой собственной жизни»478. Лозунг «Судьба Кавказа решается в Абхазии» бьш подхвачен кавказскими народами. Добровольческое движение все ширилось. И чем больший размах оно приобретало, тем очевиднее становилось, что управлять этими процессами Москве уже не удастся. Игнорировать проблему также было чревато очень серьезными последствиями, поэтому Россия признала наличие добровольческого движения. Причем признание выразилось в стремлении сначала нейтрализовать,

195

а когда стало ясно, что это в сложившихся условиях нереально, остановить его путем угроз и репрессий. Позже, 13 ноября, Ю. Калмыков писал: «У Центра сложилось к КНК негативное отношение. В какой-то мере оно оправдано, но не следовало бы забывать о том, что Конфедерация сыграла немалую роль в урегулировании ряда межнациональных конфликтов (об этом в печати не принято говорить), в спасении абхазского народа от геноцида. Я думаю, что Центру следовало бы проявить инициативу для установления диалога с этой авторитетной организацией»479. И, действительно, вместо того, чтобы убеждать и стремиться понять позицию и опасения кавказцев, было решено разговори вать с ними с позиции силы. А поскольку заявить о репрессиях против всех народов Кавказа, представители которых так или иначе принимали участие в добровольческом движении, Россия не могла, она объявила о начале преследования Конфедерации горских народов Кавказа. Позже Генеральный прокурор РФ В. Степанков пояснил, что уголовное дело возбуждается не против КГНК, а против его лидеров. На это последовала резкая отповедь Президента КГНК Ю. Шанибова: «Степанков может привлечь лидеров КГНК только в том случае, если возвратится к опыту 1937 года»480.
Гонения на добровольческое движение начались с того, что 25 августа министр юстиции РФ Н. Федоров заявил, что КГНК «претендует на роль организации, призванной подменить законные органы государственной власти» и грубо нарушает Конституцию РФ. И этого, по его мнению, было достаточно для проведения Генеральной прокуратурой расследования деятельности руководителей Конфедерации и «принятия необходимых мер по защите конституционного строя на территории России»481. Впоследствии был арестован Президент КГНК Ю. Шанибов и тогда же еще раз было заявлено об укреплении границы между Россией и Абхазией. Глава администрации Краснодарского края В. Дьяконов также выступил за установление твердых государственных границ и предупредил о недопустимости «вмешательства в дела суверенного государства». Им было заявлено, что «любые попытки отправки экспедиции добровольцев на театр военных действий будут рассматриваться как провокация, а организаторы в соответствии с законом привлекаться к ответственности»482. В ответ на это и подобного рода заявления и действия, 31 августа у здания МИД России был организован

196

пикет, участниками которого был поставлен вопрос: Почему добровольцы из России в Приднестровьи - герои, а добровольцев с Северного Кавказа в Абхазии надо судить? В проведении репрессивной политики московскими властями по отношению к КГНК невольными их союзниками становились некоторые руководители местных северокавказских республик, которые также были озабочены стабильностью на своих территориях. В выступлениях некоторых из них тогда просматривалось стремление угодить Москве, повторяя ее официальные заявления об укреплении границ с Абхазией и репрессиях по отношению КГНК. Одним из таких примеров можно назвать заседание специальной межрегиональной комиссии при Совете Безопасности РФ, состоявшийся 31 августа в Армавире под председательством вице-премьера Г. Хижа. На нем Президент Кабардино-Балкарии В. Коков заявил: «Никто эту конфедерацию горских народов не создавал, ни одного человека мы туда не делегировали. И еще. Прошу не устанавливать двойную границу. Одну - с нашими республиками, другую - с Грузией. Россия должна иметь одну границу с суверенной Грузией, членом ООН. Главная проблема сегодня - процедура вывода войск, охрана границы. И следует разобраться с конфедерацией. ..»483. Совершенно иной позиции придерживался по этому вопросу лидер Абхазии. 1 сентября, в разгар боевых действий на Гумистинском фронте, В. Ардзинба заявил о неправомерности уголовного преследования добровольцев, о котором было заявлено руководством России484. Правомерность или неправомерность принимаемых решений и действий в таких случаях не вызывают особой заботы. Президент России Б. Ельцин на встрече в Москве 3 сентября сообщил о том, что он на Совете Безопасности такую команду дал, и "это уже осуществляется»485. Более того, он после этой встречи, выражая свое отношение к КГНК, сказал: «Я не знаю юридически такую организацию»486. А Президиум Верховного Совета России 7 сентября сделал заявление о том, что «действия отдельных лидеров национальных и общественных движений Северо-Кавказского региона, которые при всей их внешней патриотичности не отражают реальных общественных потребностей, не имеют правовой базы и противоречат Конституции Российской Федерации». Российские депутаты «призывали этих лидеров не выступать от имени народов и отказаться от формирования, вооружения и засылки военизированных добровольческих отрядов»487.

197

Абхазские депутаты, в отличие от своих российских коллег, отмечали что «именно помощь добровольцев помешала агрессорам расправиться с абхазским народом». Парламент Абхазии в Заявлении от 9 сентября выразил «решительный протест в связи с решением Генеральной прокуратуры РФ о привлечении к уголовной ответственности лиц, добровольно прибывших на защиту абхазского народа от геноцида»488. 15 сентября в г. Гудаута состоялся митинг женщин Абхазии, на котором было принято Обращение к президентам и парламентам стран СНГ, международным женским организациям, в котором осуждались «действия прокурора РФ В. Степанкова, заявившего о заведении уголовный дел на тех лиц из руководства КГНК, которые призвали свои народы нв помощь народу Абхазии»489. 16 сентября В. Ардзинба отметил, что сама идея возбуждения уголовных дел российской прокуратурой против тex, кто выступил на защиту малочисленного народа, представляется кощунственной490. А Президент КГНК Ю. Шанибов тогда заявил, что «агрессор должен быть остановлен»491. Тем самым лидер КГНК дал понять о решимости не сворачивать с избранного пути поддержки a6xазского народа и его государственности. Причем весьма интересно и то, что репрессии против КГНК, организующего центра добровольцев, способствовали усилению самого добровольческого движения. В качестве примера можно привести телеграмму от жителя Киева А. Гришина, поступившую 11 сентября на имя В. Ардзинба, в которой выражалась готовность «умереть за абхазский народ»492. Резкое увеличение числа добровольцев-казаков на позициях абхазо-грузинской войны наблюдалось также и во время апогея противостояния России и кавказских народов, возникшего в связи с арестом Президента KГНК Ю. Шанибова493.
В противостояние России и КГНК решило вмешаться и, конечно же, по возможности что-то выгадать для себя, Грузия. С этой целью заместитель Генерального прокурора Грузии направил обращения Генеральным прокурорам РФ и Чечни, в которых выражалась «готовность оказать содействие следственной группе Прокуратуры России»494. В дело вмешались и грузинские священники, объявившие добровольцев пособниками «темных сил». Так, в официальном послании Митрополита Сухумо-Абхазского, председателя отдела внешних церковных сношений Грузинской Патриархии Давида к председателю Духовного управ-

198

ления мусульман Кавказа А. Уль Исламу от 21 сентября, говорилось: "Грузия стала жертвой интервенции со стороны темных сил. Особую роль в этом неблаговидном деянии играет Конфедерация горских народов Кавказа. Как заявляют эти люди, прибывшие под маркой конфедерации , они действуют под флагом Ислама и под именем Аллаха... 0бращаюсь к Вам, известному в духовном мире лицу, с настоятельной просьбой разобраться в сложившейся ситуации; призвать Ваших единоверцев прекратить кровопролитие, остановить их от участия в неугодном Господу Богу черном деянии»495. «Неугодным Богу черным
деянием» здесь названа готовность к самопожертвованию ради сохранения абхазского народа. По логике митрополита получается, что уничтожение абхазов было бы «богоугодным делом». И как же это нужно воспринимать, когда такое исходит из уст «служителя» Бога? Кроме того, само утверждение, что добровольческое движение выступало под мусульманским или каким-либо другим религиозным флагом не имеет под собой никакой почвы.
Самым опрометчивым шагом в отношении добровольческого движения и КГНК был арест Ю. Шанибова, осуществленный Прокуратурой Кабардино-Балкарии вечером 23 сентября. Видимо во избежание непредвиденных обстоятельств, тогда же к границам Кабарды "начали стягиваться внутренние войска России»496. Генеральный прокурор России заявил, что «задержание Шанибова не направлено против Конфедерации горских народов. В течение трех дней после задержания ему будет предъявлено обвинение по тем статьям, по которым собраны доказательства, достаточные для возложения вины»497. Причем все это сопровождалось с дезинформацией о том, что будто бы председатель парламента КГНК Ю. Сосламбеков договорился с руководством России об аресте Ю. Шанибова, т. к. давно «рвется» в Президенты Конфедерации498. Было налицо стремление столкнуть лидеров KГHK между собой и развалить его изнутри, однако полученный результат был обратно пропорционален поставленной цели.
Уже 24 сентября на сессии ВС РФ депутат М. Туманов, комментируя арест Ю. Шанибова, заявил, что это чревато последствиями499. И действительно, он получил широкий резонанс и далеко за пределами Кавказа. Сотни телеграмм были направлены в адрес руководства России с требованием «немедленно прекратить преследование лиде-

199

ров Конфедерации горских народов Кавказа»500. 24 же сентября в Грозном вечером проходило экстренное заседание КГНК. Весь день шел митинг протеста по всему Кавказу501. Участники бессрочного митинга в Нальчике расценили арест Ю. Шанибова как «оскорбление не только кабардинского, но и всех народов Кавказа»502. Ю. Калмыков и Ю. Сосламбеков заявили протест властям России и резко осудили поведение Президента Кабарды503. А между тем сам В. Коков ответил, что действия КГНК не всегда отвечают интересам кабардинского народа и что нужно установить порядок и дисциплину в республике504, «Акцией, которая может стать началом политических репрессий, началом возврата к сталинским методам расправы с народом» - назвал арест Ю. Шанибова 3. Налоев. Он призвал всех, «кому дороги свобода, честь народа» «сплотиться и преградить путь реакции»505. По мнению председателей Союза писателей и Литфонда Абхазии A. Гогуа и Д. Чачхалиа, «процессуальные особенности задержания и apеста Ю. Шанибова, авторитет его среди народов Северного Кавказа дают ему статус политического заключенного и являются детонатором всекавказского возмущения»506.
Арест Шанибова осуществлен «в духе старых, проверенных методов расправы с политическими лидерами» - было заявлено участниками митинга в Майкопе507 . 25 же сентября в Гудауте состоялся многотысячный митинг, на котором было заявлено: «Мы расцениваем действие прокуроров России и Кабардино-Балкарии как провокацию, направленную на создание очага политической и национальной напряженности на Северном Кавказе, с тем, чтобы потом начат преследование видных политических и общественных деятелей. Вызывают также серьезную обеспокоенность факты гонений на добровольцев, вернувшихся из Абхазии. На родине их подвергают допросам, грозят привлечь к уголовной ответственности, что противоречит международным конвенциям»508. В этот же день в Нальчике в квартире Ю. Шанибова был проведен обыск. 26 сентября Конгресс кабардинского народа заявил, что вынужден использовать все конституционные методы борьбы для его освобождения, а ответственность за осложнения обстановки в северокавказскэм регионе ляжет на тех, кто организовал его арест309. Кавказский Парламент также заявил, что вся ответственность за последствия этого «вопиющего

200

беззакония» ляжет на его организаторов, и призывал кабардинский народ «не позволить восторжествовать несправедливости на древней кабардинской земле»510. Но наряду с этим Парламент КГНК в обращении к Вице-президенту и Генеральному Прокурору России просил «учесть ситуацию, при которой был принят указ (указ Президента и Парламента КГНК от 21 августа 1992 г. - А. А.), и не искать в благородной деятельности КГНК и ее руководителей по защите от геноцида братского абхазского народа антиконституционных противоправных моментов»511.
Тем временем, в Нальчике перед Домом Советов продолжался бессрочнмй митинг. Его участники, численность которых доходила до 10 тысяч, требовали освобождения Ю. Шанибова, вывода частей ОМОНа из республики, и отставки Президента и правительства Кабардино-Балкарии. 26 сентября произошло столкновение между частью митингующих и ОМОНом. Президент республики В. Коков пообещал лидерам народного движения предпринять все меры для освбождения Ю. Шанибова, а также предоставить эфир, но предложил подождать «до завтра». Видимо он своими обещаниями стремился выиграть время, т. к. с 00 часов 27 сентября ввел в республике чрезвычайное положение. Данное решение в Кабарде было названо «исторической датой приближения к диктатуре», а деятельность властей КБР - «антикабардинской и не отвечающей интересам народов Кабардино-Балкарии»512. Уже утром 27 сентября произошло столкновение между митингующими и ОМОНом, который предпринял попытку
разогнать демонстрацию. Сначала против людей применили слезоточивый газ, затем со второго этажа Дома Советов началась стрельба по безоружной толпе513, в результате чего один человек был убит, а 29 - ранено514. В этот же день Исполком Конгресса кабардинского народа, Президиум «Адыгэ Хасэ» и МЧА призвали кабардинский народ поставить мощный заслон на пути неприкрытого акта вопиющего беззаконья со стороны руководящих кругов КБР, а также имперской  политике российского руководства и сказать решительное «нет» чре- звычайному положению и нахождению на территории суверенной КБР оккупационных войск»515. Митинг в Нальчике продолжался всю ночь с 27 на 28 сентября и весь последующий день. 28 сентября ККН и "Адыгэ Хасэ" выступили с требованиями созвать чрезвычайную

201

сессию ВС КБР 1 октября для решения вопроса о выводе войск специального назначения с территории республики; ВС КБР выполнить свое Постановление от 28 августа 1992 г. «О роспуске парламента и проведении досрочных выборов»; создание правительства национального согласия; прекратить дело на Ю. Шанибова516. 28 же сентября состоялись переговоры Президента Кабардино-Балкарии с представителями Конгресса кабардинского народа и «Адыгэ Хасэ», в ходе которых В. Коков вынужден был согласиться со всеми выдвинутыми требованиями, и обещал выполнить их в кратчайшие сроки. Была
достигнута договоренность о немедленном выводе спецподразделений внутренних войск России из республики, освобождения из-под стражи Ю. Шанибова, прекращении преследований членов народно-патриотических движений, об отмене чрезвычайного положения на всей территории КБР и снятии информационной блокады. На переговорах представителями правоохранительных структур республики было выявлено, что находящийся под стражей в Ростове Ю. Шанибов уже практически освобожден, дело только за соблюдением некоторых формальностей517. А митинг все еще продолжался. Президент В. Коков, несмотря на обещания, не выполнил основных требований митингующих, что вызвало очередную вспышку в Нальчике518. Между тем, Президент КГНК к тому времени уже оказался на свободе. Об обстоятельствах его «побега» из плена вечером 28 сентября сообщило Ростовское телевидение: «Шанибов был доставлен в Ростов, где представители российской прокуратуры предложили поместить его в изолятор областного управления Министерства безопасности РФ. Однако получили отказ, так как не смогли достаточно аргументировать это предложение. Пока шли переговоры, Шанибов вышел из машины и скрылся в неизвестном направлении»519. И уже 28 сентября Президент КГНК успел выступить на митинге в Нальчике, что «подлило масло в огонь». Тогда российские СМИ передали о его заявлении, что «малые народы Кавказа смогут прожить и без России, а если против этого она будет возражать, то народ готов начать вооружен- ную борьбу против «имперского центра»520. Нужно отметить, что подобного рода сообщения являлись попыткой нагнетания обстановки. На самом деле никакой войны против России не объявлялось, напротив, что интересно, именно в момент апогея противостояния России

202

и кавказcких народов было принято решение о частичном выводе войск Конфедерации из Абхазии, а уже 28 сентября на митинге в Гудауте провожали первую группу добровольцев КГНК521, к чему призывала Москва.
В Нальчике ночь на 29 сентября, вопреки прогнозам некоторых наблюдателей, прошла относительно спокойно. И после того как действие чрезвычайного положения в столице Кабардино-Балкарии было приостановлено и снята блокада аэропорта, начались переговоры Правительства с лидерами конгресса кабардинского народа522. Была достигнута договоренность не проводить чрезвычайную сессию Верховного Совета Кабардино-Балкарии, на которой «планировалось рассмотреть вопpoc об указе Президента КБР о введении чрезвычайного положения, в силу того, что его действие было уже приостановлено»523. Позже 13 ноября Ю. Калмыков, анализируя происшедшее, писал: «Одиннадцатидневный митинг в Нальчике, возникший, по существу, стихийно в связи с крайне непродуманной акцией - арестом Ю. Шанибова, вылился в мощный протест народа против правящей номенклатурной верхушки, которая не преминула после митинга обрушить волну репрессий на Конгресс кабардинского народа - тот самый орган, который фактически предотвратил назревшую кровавую драму. А что же Центр? Он спокойно взирает на эти события, подкрепляя крайне непопулярное руководство республики новыми воинскими формированиями»524. Ситуация в Кабардино-Балкарии постепенно нормализовалась525, а КГНК продолжила свою деятельность, в том числе и по организации и переправке добровольческих отрядов в Абхазию526. Спустя несколько дней после освобождения Ю. Шанибова, 3 октября в Грозном состоялся съезд КГНK, где он был переименован в КНК в связи с принятием в его ряды казачества. Сам Ю. Шанибов, уже 20 октября 1992 г. в Гудауте рассказал об обстоятельствах своего «побега» из российского плена, недвусмысленно указав при этом на психологическое воздействие, оказанное им на своих охранников. Как бы там ни было, ясно, что освобождение или «побег» Ю. Шанибова стал возможным только благодаря массовому движению солидарности с ним, развернувшимся в Кабардино-Балкарии и поддержанной во всем Кавказе. Игнорировать мнение народов теперь стало опаснее, чем попытка задушить его путем ареста руководителя одной из самых влиятельных организаций на Кавказе.

203

В те дни, когда был арестован Президент КГНК Ю. Шанибов, а волна массового движения за его освобождение набирала обороты, в двух политических центрах мира шла подготовка к существенным мероприятиям. В Москве, на очередной сессии Верховного Совета, готовились обсудить ситуацию в Абхазии, а в Нью-Йорке - также на очередной сессии - к выступлению Э. Шеварднадзе. Эти значимые для противоборствовавших сторон события произошли одновременно, в один и тот же день, что свидетельствовало о том, что проблема абхазо-грузинского противостояния вышла далеко за пределы территорий собственно Абхазии и Грузии. Причем они, равно как и другие подобного рода политические мероприятия, не являются бессвязными и единовременными политическими акциями, а, напротив их надо рассматривать как взаимосвязанные и взаимообусловленные политические шаги с мотивацией на геополитические последствия.
Этим событиям предшествовала соответствующая работа всех заинтересованных сторон, направленная на создание условий режима наибольшего благоприятствования именно для торжества своих интересов. Как известно, 20 августа 1992 г. на внеочередной сессии Парламент Адыгеи предложил незамедлительно созвать внеочередную сессию Верховного Совета РФ и обсудить события в Абхазии. Это требование было отклонено, более того Президиум ВС РФ тогда принял Постановление, в котором обратился к ВС Адыгеи с просьбой пересмотреть решение о созыве внеочередной сессии527. 12 сентября Президиум ВС РА обратился к Председателю ВС РФ Р. Хасбулатову с просьбой «рассмотреть вопрос о положении в Абхазии на очередной сессии Верховного Совета Российской Федерации»528.
Между тем, фракция «Демократическая Абхазия» (грузинская часть абхазского Парламента - А. А.) заявила о проведении 14 сентября сессии Верховного Совета, на котором будет поставлен вопрос о самороспуске Парламента. А лидер оккупационных сухумских властей Т. Надарейшвили уточнил, что даже в случае неявки абхазских депутатов грузинская фракция все равно проведет заседание и заявит о роспуске Парламента. Однако если даже не учитывать военно-политического положения в стране, грузинская фракция была не вправе формально, юридически принимать решение о созыве сессии, т. к. она не составляла простого парламентского большинства. Более того, принимать такое

204

решение, согласно Временному регламенту ВС РА, могли только сессия РА и его Президиум529. А вопрос возможного созыва объединенного Парламента обсуждался на пятичасовой встрече представителей грузинской и абхазской фракций, проходившей при посредничестве российских депутатов, 13 сентября в Сухуме530. Но она была не в состоянии привести к какому-то положительному результату и 14 сентября грузинская фракция объявила о роспуске Верховного Совета Абхазии. Президиум Верховного Совета Абхазии, в свою очередь, расценил данное «решение» как «попытку придания видимости законности насильственному свержению конституционной власти Абхазии, что является одной из важнейших целей оккупации Абхазии»531.
14 октября Председатель ВС РА В. Ардзинба в послании к Президенту России вновь заявил, что «стабилизация положения, прекращения кровопролития и грабежей невозможны до полного вывода войск Госсовета из Республики Абхазия»532. 16 сентября ВС Республики Адыгея заявил о необходимости «рассмотреть на очередной сессии Верховного Совета Российской Федерации ситуацию на Северном Кавказе в связи с событиями в Абхазии»533. 16 же сентября группа депутатов ВС РА обратилась к Председателю и депутатам ВС России с просьбой "включить в повестку дня предстоящей очередной сессии Верховного Совета Российской Федерации обсуждение ситуации в Абхазии»534. Тем временем, сама Россия, в лице представителей командования противовоздушной обороны РФ, договаривалась с Грузией о передаче ей вооружения и технических средств противовоздушной обороны. Об этом 16 сентября сообщило грузинское телевидение. При этом первый заместитель Председателя Госсовета Д. Иоселиани заявил, что процесс передачи вооружения нужно ускорить, и мотивировал это тем, что «Грузия в настоящее время ведет малую войну»535 .
16 сентября Председатель ВС РА В. Ардзинба направил послание Генеральному секретарю ООН, профессору Б. Б. Гали, в котором констатировалось, что «в Абхазию, которая больше месяца истекает кровью, до сих пор не прислана даже миссия ООН». «Это, - как отмечалось в послании, - естественно, заставляет думать, что ООН подходит к конфликтам по принципу двойного стандарта»536. Правда, к этому моменту уже в так называемой зоне конфликта в Тбилиси, с 10 по 16 сен-
тября находилась миссия ООН во главе с Г. Фейсалом. Ее делегация 16

205

сентября побывала в оккупированном Сухуме537 , а 17 сентября - в Гудауте, где состоялись ее переговоры с парламентариями Абхазии538. Миссия была направлена в зону конфликта по просьбе главы Госсовета Грузии и, судя по всему, ее деятельность была направлена не на установление действительного положения дел, а на оказание политической поддержки Э. Шеварднадзе, в том числе и в глазах его сограждан. В силу этого претензии В. Ардзинба к принципам подхода ООН к войне в Абхазии были вполне правомочны и уместны.
В Заявлении ВС РА, принятом в те дни, по поводу деятельности означенной миссии ООН, говорилось: «Под разными предлогами миссию два дня задерживали в Тбилиси, с тем, чтобы использовать это время для приведения Сухума в порядок и уничтожения следов варварских разрушений хотя бы в центре города. Но и потом, дабы исключить всякие для грузинской стороны неожиданности, миссию ООН по ее прибытию в Сухум держали в штабе войск Госсовета Грузии... Опасаясь разоблачения, Шеварднадзе и решил посетить оккупированный бандитствующим воинством Госсовета Грузии Сухум»539. И, действительно, Э. Шеварднадзе тогда же прибыл в столицу Абхазии и призвал население к «мирному труду»540. По всей вероятности, к его приезду в Абхазию было приурочено и принятие Обращения Госсовета Грузии к абхазскому народу, который, видимо по расчетам стратегов из Тбилиси, должен был настроить многих на «мирный лад». В Обращении «гарантом справедливого государственного устройства Абхазии» объявлялась «единая и неделимая государственность» и предлагалось запомнить, что «тот абхаз, который является врагом грузин, - враг абхазов»541. Но, прежде чем приехать «к братьям и сестрам» в Абхазию, глава Госсовета Грузии 17 сентября успел встретиться с представителями НАТО (США и Германия), на котором он заявил, что им еще ранее, на Хельсинской встрече, отмечалась роль, которую может сыграть НАТО в деле укрепления независимости новых государств. При этом Э. Шеварднадзе, стараясь не выходить за рамки дипломатической риторики, но довольно красноречиво, заявил: «У нас, в отличие от некоторых новых стран сложились хорошие отношения с Россией. Но, учитывая негативное отношение основной части населения Грузии к войскам России, в скором времени будет поставлен вопрос об их выводе с территории Грузии»542. Это заявление было, скорее всего, испытанным при-

206

емом - попыткой оказать давление на Россию с тем, чтобы предупредить не желательное для Грузии обсуждение ситуации в Абхазии на сессии Верховного Совета России. А 19 сентября Э. Шеварднадзе уже на заседании Госсовета сказал: «Я думаю, что на это Россия не пойдет". Но все же считал необходимым застраховаться: «Тем не менее, нашим товарищам надо заранее поехать в Москву для того, чтобы не допустить включения этого вопроса в повестку дня»543. Постоянный представитель Грузии в Москве А. Чхеидзе направил руководству ВС РФ письмо, в котором предупреждал, что если представители ВС Абхазии примут участие в работе сессии ВС России, то это будет расценено как вмешательство во внутренние дела Грузии544. Некоторое недовольство Грузией, видимо, вызванное ее позицией, было высказано и со стороны России. В Заявлении МИД РФ от 21 сентября указывалось, что положение дел «вызывает у российского руководства самое глубокое беспокойство». Отмечалось, в частности, что «грузинская сторона не соблюдает договоренности о сокращении своих войск до минимального уровня, необходимого для охраны железной дороги и других ключевых объектов, о выводе тяжелой техники из Сухума». Но здесь же "досталось" и «абхазской стороне», которая согласно авторам Заявления, не выполняла «положение о разоружении, расформировании и удалении из Абхазии вооруженных формирований, незаконно проникших в зону конфликта»545. Несмотря на декларировавшееся МИДом России недовольство, ее министерство обороны тогда же передало Грузии крупную партию вооружения. В послании В. Ардзинба к Президенту России от 21 же сентября выражалось опасение, что это приведет к эскалации боевых действий и сделает ситуацию неуправляемой546. Ответом России на это обращение стало завершение передачи Грузии ахалцихской мотострелковой дивизии, о чем было заявлено 22 сентября, за что "Шеварднадзе поблагодарил российское руководство»547. В связи с этим пресс-служба ВС РА выступила с заявлением о раздвоении политики России: "ее граждане по велению совести добровольцами воюют на стороне Абхазии, а официальные власти, на словах придерживающиеся нейтральной позиции, фактически вооружают агрессора»548.
Тем временем, 22 сентября у здания ВС РФ был устроен пикет, участники которого требовали: «включить в повестку дня сессии Верховного Совета России вопрос о ситуации на Северном Кавказе в свя-

207

зи с событиями в Абхазии; осудить кровавую агрессию Госсовета Грузии; прекратить вооружение формирований Госсовета Грузии; вывести из Абхазии войска Госсовета Грузии; создать международную миссию по расследованию фактов нарушения прав человека на оккупированной территории Абхазии»549. А между тем, ситуация на фронтах абхазо-грузинской войны осложнялась, свидетельством которого может служить Обращение руководства Северной Осетии к Б. Ельцину и Р. Хасбулатову от 23 сентября. В нем констатировалось: «Обстановка в Абхазии остается напряженной, военное противостояние продолжается, гибнут люди. Считаем необходимым максимально ускорить намеченную повторную встречу»550. Аналогичное послание Президенту России в тот же день направил и глава Администрации Краснодарского края В. Дьяконов551. А по сообщениям грузинского радио, генерал Г. Каркарашвили в сопровождении Т. Надарейшвили и Г. Ломинадзе выехал в Гагру, чтобы возглавить оборону города552.
На фоне всего этого, 24 сентября состоялось закрытое заседание сессии ВС России, посвященное положению на Северном Кавказе в связи с событиями в Абхазии. В тот же день в Гудауту прибыл председатель парламентской Комиссии по вопросам обороны и национальной безопасности Чечни полковник И. Сулейманов. 25-го состоялась его встреча с членом ГКО С. Шамба и командующим Вооруженным Силами Абхазии В. Аршба, где обсуждался вопрос о выводе чечен- ких добровольцев из Абхазии553.
На 25 сентября же, как уже отмечалось, было назначено выступление Э. Шеварднадзе в ООН. Предвидя лейтмотив его выступления, В. Ардзинба еще 22 сентября направил послание Генеральному секретарю ООН, в котором говорилось: «После выступления Председателя Госсовета Грузии Шеварднадзе на пленарном заседании ООН, в котором будет сказано о вооруженном конфликте в Абхазии, прошу решить вопрос о возможности выступления в ООН представителя Республики Абхазия. В случае непредставления нам такой возможности решение абхазского конфликта будет освещено одностороннее и тенденциозно»554. А пресс-служба ВС РА 22 же сентября в связи с предстоявшим выступлением в ООН Э. Шеварднадзе, выдвинула предположение о том, что «в ближайшие дни будет предпринята попытка военного решения проблемы Абхазии»555.

208

25 cентября Э. Шеварднадзе с высокой трибуны ООН «обратился по сути дела за помощью к Западу, ко всем международным организациям"556. Причем необходимость поддержки Грузии всем остальным миром он обосновывал следующим образом: «В маленькой частице Земли под названием Грузия, которую история распяла на геополитическом кресте, непостижимым образом сошлись все те беды и противоречия, которые империя заложила в свой генетический код, постоянно провоцировала их и которые даже сейчас, после ее гибели, продолжают сотрясать нас. Все то, о чем я думал и говорил, что предвидел и предсказывал, -  сбылось в судьбе Грузии. И здесь не надо быть ясновидящим для этого достаточно знать систему, с которой имеешь дело»557. Кроме всего прочего Э. Шеварднадзе в своем выступлении произнес знаменитое выражение, которое может служить классическим образцом неуважения к малочисленным народам: «Лилипуты, опутавшие Гулливеров, - реальность многих стран, и моей в том числе»558. Последнее выражение произвело шокирующее впечатление на многих, особенно представителей малочисленных народов, а Президент России, правда, только в своем окружении заметил: «Шеварднадзе возомнил себя президентом великой державы, а на деле не имеет под собой даже банановой республики»559. Видимо Б. Ельцину не понравилась пафосная интонация Шеварднадзе, который, оказавшись в среде влиятельных «друзей», мог и забыть о том, кому он обязан своим возвращением в Грузию. Не исключено, что у Президента России тогда мелькнула мысль о том, что не мешало бы напомнить Шеварднадзе кто "хозяин" в регионе. И словно в унисон таким возможным размышлениям, 25 сентября ВС РФ принял Постановление «Об обстановке на Северном Кавказе в связи с событиями в Абхазии», которое, правда, было названо некоторыми наблюдателями «смахивающим на вотум недоверия Президенту»560. В решении российского Парламента предусматривалось решительно осудить действия руководства Грузии; потребовать от Грузии немедленного прекращения вооруженных действий и вывода воинских формирований с территории Абхазии; признать, что меры, принятые российским руководством для урегулирования конфликта в Абхазии, пока не привели к установлению мира; поддержать инициативу Президента РФ о проведении новой встречи руководства России, Грузии, Абхазии, а также республик, краев и областей Северно-

209

го Кавказа. Парламентарии рекомендовали Президенту и правительству РФ: рассмотреть вопрос об использовании Вооруженных Сил РФ в качестве миротворческих сил; до 10 октября разработать и осуществить комплекс мер по защите интересов РФ по государственной границе в северокавказском регионе; приостановить передачу Республике Грузия вооружений, боевой техники, боеприпасов, частей и соединений Boopуженных Сил РФ; прекратить поставки вооружений, боевой техники, боеприпасов по ранее заключенным контрактам, а также комплектующих материалов и сырья для предприятий, производящих вооружение, боевую технику и боеприпасы; воздержаться от заключения экономичских соглашений с Грузией впредь до урегулирования конфликта в Абхазии561
В Тбилиси это Постановление вызвало негодование. 27 сентября вечером по грузинскому телевидению Э. Шеварднадзе, судя по всему, очень раздосадованный решением российского Парламента, заявил: «Пусть они разберутся с тем, что у них творится на Северном Кавказе. Вся боевая техника, находящаяся на территории Грузии, принадлежит Грузии независимо от того, кто ею пользуется. Заявление же российских парламентариев о прекращении передачи техники Грузии ничего не значит: вся техника все равно будет у Грузии»562. На фоне этого заявления, 28 сентября в Кремле состоялась встреча Ельцина и Шеварднадзе, которая проходила «в строгих тонах», что было предопределено резкой риторикой главы Грузии. Тогда же Э. Шеварднадзе выразил свое возмущение в связи с московским визитом В. Ардзинба. Причем сделал это очень экстравагантно и, судя по всему, этим он хотел задеть за живое не только и не столько руководителя Абхазии, а принимавшую его российскую сторону: «Мне не понятны вот эти контакты господина Ардзинба. Он ведь прекрасно знает, что в Москве вопросы Абхазии и Грузии не решаются»563. 29 сентября было распространено Заявление Правительства Грузии, в котором Постановление и Заявление рассматривались как «посягательство на территориальную целостность Республики Грузия, вмеша- тельство во внутренние дела суверенного государства», «оголтелые акты нарушения прав суверенного государства и перед всем миром заявляет об их агрессивной сущности»564. Между тем, В. Ардзинба 28 сентября обратился к Президенту Казахстана Н. Назарбаеву с просьбой «поставить на обсуждение руководителей стран СНГ вопрос о положении м Абхазии»565 и Председателю ВС Башкортостана М. Рахимову с просьбой

210

изыскать возможность приостановки поставок комплектующих для двигателей грузинских самолетов, поставлявшихся из Башкортостана566. В ответном послании главы Башкирии М. Рахимова, присланном 2 октября, уже в разгар Гагрского наступления, сообщалось, что «в настоящее время поставка двигателей прекращена и не будет возобновляться до нормализации обстановки в регионе»567.
После вышеотмеченной встречи глав России и Грузии, 28 сентября, которая длилась более часа и проходила без участия посторонних лиц,  собеседники не вышли к журналистам. А Б. Ельцин лишь попросил своего секретаря передать прессе, что в результате беседы был рассмотрен ход выполнения Итогового документа Московской встречи по урегулированию грузино-абхазского конфликта и что достигнута договоренность поддерживать постоянный контакт между Москвой и Тбилиси... Пресс-секретарь Президента России В. Костиков объяснил скудность полученной им информации тем, что «под конец встречи Б. Ельцину позвонил канцлер Германии Г. Коль и президент поспешил в coседнюю комнату для телефонного разговора»568. Однако, несмотря на более чем красноречивый жест Ельцина, вечером того же дня Э. Шеварднадзе устроил пресс-конференцию, на которой сделал весьма любопытное заявление: «Позиция президента не имеет ничего общего с постановлением и заявлением Верховного Совета России. Ельцин считает важным и необходимым выполнить все договоренности, достигнутые 3 сентября»569. Впрочем и в Постановлении Российского Верховного Совета не ставилось под сомнение обязательность соблюдения Соглашения oт 3 сентября. Более того, парламентарии ссылались на него, считая необходимым рассматривать вопрос размещения миротворческих сил в Абхазии в соответствии с Московским Соглашением от 3 сентября. Но Э. Шеварднадзе тогда это обстоятельство мало интересовало и на названной пресс-конференции он «в достаточно жесткой форме" заявил, что «в ответ на санкции Парламента против Грузии он потребует вывода российских войск из зон конфликта»570. Еще одним результатом вышеозначенной встречи Ельцина и Шеварднадзе стал перенос на неопределенное время запланированной на начало октября по абхазскому вопросу.
Попытаемся проанализировать ситуацию, сложившуюся к тому времени вокруг Абхазии. Россия арестовала Ю. Шанибова, а ее Вер-

211

ховный Совет осудил грузинскую агрессию. Возможно, это были попытка нанести два решительных удара по обеим сторонам. Нo арест Президента КГНК вызвал подъем и волнения среди кавказских народов, и их уже нельзя было успокоить Постановлением Парламента, осудившего Грузию. Поэтому пришлось корректировать свою политику. Необдуманным арестом Шанибова Россия поставила себя на грань войны, а это было страшнее, чем даже боязнь выглядеть слишком уступчивыми кавказским требованиям. На первый взгляд можно допустить, что арест Шанибова, совершенный 23 сентября, т. е. за два дня до принятия Постановления, должен был послужить своеобразной индульгенцией Ельцина перед Шеварднадзе, который заранее откупился бы от неминуемых упреков. Несмотря на это, по справедливому замечанию С. Лакоба, уже само рассмотрение вопроса о положении на Северном Кавказе в связи с событиями в Абхазии, «по сути, является косвенным признанием КГНК»571. Об этом же свидетельствует и заявление председателя парламентской Комиссии по обороне и национальной безопасности Чечни И. Сулейманова, который после переговоров в Москве сообщил, что «чеченские добровольцы, сражавшиеся в Абхазии, вернутся домой на борту военных вертолетов ВВС России»572. Особо нужно отметить то, что такое заявление прозвучало в то время, когда противостояние КГНК и России достигло своего апогея. И в заявлении Вице-президента КГНК, командующего войсками КГНК в Абхазии И. Арсамикова, сделанном им чуть позже, 2 октября, уже после начала Гагрской операции, также говорилось о том, что депутаты чеченского Парламента провели «переговоры в Москве, Гудауте и Сухуме, встречались с добровольцами с тем, чтобы подготовить вывод из зоны конфликта первой партии добровольцев»573. Плюс к этому тогда же на встрече Вице-президент России А. Руцкого с чеченской делегацией была достигнута договоренность об открытии «официальных представительств Чеченской pеcпублики в Москве и Российской Федерации в Грозном»574. Такая политика России могла преследовать и двоякую цель: первое - умиротворение Чечни, хотя бы на время; второе - противопоставление Чечни остальным членам КГНК.
Появление же «решительно» осуждающего Грузию Постановления ВС РФ было продиктовано его востребованностью, т. е. данный документ был необходим. Российский Парламент больше не мог мол-

212

и не принимать какого-то решения по абхазской проблеме, а исходя из сложившейся тогда ситуации, это решение могло быть только осуждающим вторжение Грузии в Абхазию375. Здесь необходимо учитывать несколько факторов. Один из самых существенных был озвучен депутатом ВС РФ У. Темировым: «Прецедент удушения суверенитета малых народов опасен для них самих (народов Северного Кавказа-А. А.), если в будущем в России появятся такие «демократы», как Гамсахурдиа и Шеварднадзе. Поэтому пассивное поведение Верховного Совета, Президента, правительства Российской Федерации в оценке грубейшего нарушения прав человека и прав народа Абхазии порождает сомнения в искренности намерений федеральных властей России строго соблюдать положения Федеративного договора, заключенного 31 марта 1992 г. И это подозрение может перейти в устойчивое убеждение, что чревато серьезными последствиями»576. И без того, по мнению социолога Р. Ибрагимова, с 1991 г. шел «медленный, но верный процесс утраты Россией своего суверенитета на Северном Кавказе, фактически выход региона из государственно-правового поля Российской Федерации"577. Однако, несмотря на это и широкий размах добровольческого движения среди северокавказских народов и казачества, исполнительная ветвь власти России, как и вся политическая элита, продолжала однозначно и безоговорочно поддерживать тезис о «территориальной целостности" Грузии. Но, с учетом складывавшихся тогда новых военно-политических реалий в регионе, в том числе и для соблюдения интересов самого российского истеблишмента, стало настоятельной необходимостью установление некоего сбалансированного подхода к абхазо-грузинскому вооруженному противостоянию. Отсутствие такового или его видимости становилось, своего рода, опасным и непредсказуемым детонатором, угрожающим миру и стабильности на территорий Российской Федерации. Теперь же, обе воюющие стороны, отстаивая свои интересы, апеллировали на решения соответствующих ветвей власти России. Однако, нельзя упускать из виду то обстоятельство, что 1992-1993 гг. были «годами борьбы между Верховным Советом России и Президентом»578. С этим согласуется и утверждение О. Васильевой и Т. Музаева, которые в 1994 г. писали: «Российская политика на Северном Кавказе на протяжении последних лет отразила все перипетии противостояния политических элит в Москве: сначала

213

союзных и российских, а затем различных ветвей российской власти"579. Можно предположить, что к тому моменту абхазо-грузинская война подошла к некоторой невидимой черте. Пока стороны выясняли и уточняли свои позиции по отношению к ней, война шла своим чередом. К тому моменту стало ясно: блицкриг Госсовета Грузии окончательно провалился. Каждый день войны приносил неисчислимые жертвы с обеих сторон. В Абхазии уничтожался народ, его прошлое, настоящее и будущее. И чем с большим ожесточением он уничтожался, тем больше была решимость сопротивления врагу. Война не снижала свои обороты, а напротив количество участников в ней увеличивалось, а средства ee ведения все более усложнялись, приводя к еще большим потерям и большему кровопролитию, что оттягивало, если не отвергало, возможность ее прекращения при сложившихся тогда военно-политических реалиях. Война становилась затяжной, к ней стали привыкать, а многим она приносила дивиденды, одним - политические, другим - материальные, а третьим - и то и другое. Но самому абхазскому народу, которому приходилось ценой жизни своих лучших сынов доказывать своё право на победу, а также его братьям по крови и духу, сражавшимся вместе с ним, каждый день войны приносил невосполнимые потери, - а к ним привыкнуть невозможно. Если в начале войны Абхазию поддерживали только КГНК и МЧА, то к концу рассматриваемого временного отрезка ситуация изменилась, была пробита информационная блокада. Из-за целого ряда обстоятельств, связанных и продиктованных ее политическими интересами на Кавказе580 , Россия была вынуждена подойти к проблеме Абхазии с некоторым пониманием. Одной из главных обстоятельств  данного подхода явилась твердая позиция КГНК и добровольческое движение в поддержку Абхазии. В противном случае, народы Кавказа просто могли восстать и ввергнуть Россию в пучину гражданской войны581, которую, как известно, легко начать, но очень трудно остановить. Именно этим, как представляется, в первую очередь, было вызвано изменение первоначальной однозначно жесткой позиции России по отношениию к тезисам о «территориальной целостности» и «внутреннего дела" Грузии. И если, Грузия, начиная войну, демонстрировала шапкозакидательские настроения, то к исходу первого периода Абхазия доказала, что с ней, не только надо, но и необходимо считаться, что было подтверждено как на полях сражений, так и за столом переговоров.

214


Примечания

1 В. Ардзинба. «Бзыбь», №91, 18 августа 1992 г.

2 В. Хaгба. Агрессия Грузии и Международное право. Гагра. 1995. С. 27.
3 Конфликты в Абхазии и Южной Осетии. Документы 1989-2006 гг. М., 2008. С. 153.
4 "Независимая газета», 22 августа 1992 г. // С. Червонная. Абхазия 1992: посткоммунистическая Вандея // www.abkhazia.dot.
5 Абхазия: Хроника необъявленной войны. Ч. 1. М., 1992. С. 258.
6 О. Васильева, Т. Музаев. Северный Кавказ в поисках региональной идеологии. М., 1994. С. 17.
7 Тишков В. А., Чешко С. В. Предисловие // Абхазы. М., 2007. С. 5-6.
8 «Независимая газета», 22 августа 1992 г. //С. Червонная. Абхазия 1992:
посткоммунистическая Вандея // www.abkhazia.dot.
9 Бройдо А. И. Проявления этнопсихологических особенностей абхазов в ходе
Отечественной войны народа Абхазии 1992-1993 годов. М., 2008. С. 52.
10 Митяев В. Г. Грузино-абхазский конфликт и гражданская война в Западной Грузии: проблемы и перспективы развития. М., 2002. Т. 2. С. 51.
11 З. Нартов. «Республика Абхазия», № 30, 24 июня 1993 г.
12 Грузино-абхазский конфликт (1917-1992). М., 2007. С. 85.
13 "Республика Абхазия», 14-21 августа 1992 г.
14 "Кавказский дом», № 25, сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М.,1997. С. 310, 311.
15 Обращение ВС РА к абхазскому народу от 19 августа 1992 г. // "Боевой листок", б/н.
16 С. Шамба. Переговорный процесс: надежды и разочарования // Абхазия- Грузия. Препятствия на пути к миру. Сухум. 2000. С. 5.
17 Бройдо А. И. Великая Отечественная война и этнопсихология абхазов: влияния и взаимодействия// Россия и Абхазия: современные проблемы сотрудничества и сближения. М., 2006. С. 73.
18 Б. Коппитерс. Оттенки серого. Намерения, мотивы и моральная ответственность в грузино-абхазском конфликте//Грузины и абхазы. Путь к примирению. М , 1998. С. 170.

215

19 «Кавказский дом», № 25, сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 311.
20 «Невское время», № 167, 28 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 105.
21 В. Хагба. Агрессия Грузии и международное право. Гагра. 1995. С. 47.
22 С. Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 38.
23 Белая книга Абхазии. 1992-1993. М., 1993. С. 64.
24 С. Червонная. Абхазия - 1992: посткоммунистическая Вандея // www.abkhazia.dot.
25 «Республика Абхазия», №31, 1 июля 1993 г.
26 Белая книга Абхазии. 1992-1993. М., 1993. С. 64.
27 Там же. С. 67.
28 «Литературная газета», 2 октября 1992 г. // Белая книга Абхазии. 1992-1993. М„ 1993. С. 92.
29 В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи. 1994. С. 4.
30 В. Хагба. Агрессия Грузии и Международное право. Гагра. 1995. С. 11.
31 Там же. С. 10.
32 С. Червонная. Абхазия - 1992: посткоммунистическая Baндея // www.abkhazia.dot.
33 Абхазия: Хроника необъявленной войны. Ч. 1. М., 1992. С. 28.
34 С. Лакоба. Абхазия-де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 32.
35 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 6.
36 Предварительные материалы расследования уголовных дел по фактам массовых убийств, геноцида, других тяжких преступлений, coвершенных властями Грузии и ее вооруженными формированиями в период оккупации Абхазии в 1992-1993 гг. // www.eurasiatimes.org/index. php?page=researches&article_id...
37 «Демократическая Абхазия», №19, 13 декабря 1992 г.
38 «Труд», 15 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 293.
39 А. Бройдо. Дорога, ведущая к храму, обстреливается ежедневно. М., 1994. С. 9, 10.
40 «Алия», 14 августа 2000 г. // Отечественная война Абхазии и «грузинские беженцы». Т. 1. Сухум. 2003. С. 215.
41 С. Червонная. Абхазия - 1992: посткоммунистическая Вандея // www.abkhazia.dot.
42 «Демократическая Абхазия», № 15, 25 ноября 1992 г.
43 Гантиади - Цандрипш. Абхазское название было восстановлено 4 декабря 1992 г.

216

44 С. Лакоба. Абхазия-де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 34.
45 «Республика Абхазия», 14-21 августа 1992 г.
46 О. Васильева и Т. Музаев пишут о том, что «в Грузии «исламский фундаментализм» стал удобной ширмой для объяснения западному сообществу военной экспансии в Абхазию». (Северный Кавказ в поисках региональной идеологии. М., 1994. С. 26).
47 Е. Копышев. «Гласность», август 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 60.
48 Ю. Воронов. Боль моя Абхазия. Гагра. 1995. С. 55.
49 "Иберия-Спектр", №73, 30 марта - 5 апреля 1993 г. С. 12.
50 В. Басариа. Время тяжких испытаний. Сухум. 1995. С. 84.
51 «Свободная Грузия», 18 августа 1992 г. // Отечественная война Абхазии и «гру- зинские беженцы». Т. 1. Сухум. 2003. С. 91.
52 "Гласность", 19 августа 1992 г. //Геноцид абхазов. М., 1997. С. 48.
53 В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи. 1994. С. 40.
54 "Дрони", 22 августа 2000 г. // Отечественная война Абхазии и «грузинские беженцы». Т. 1. Сухум. 2003. С. 94.
55 В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи. 1994. С. 40.
56 Те суровые дни. Отечественная война... Сухум. 2004. С. 11.
57 В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи. 1994. С. 41.
58 Г. Мартов. «Россия», № 35, 26 августа - 1 сентября 1992 г.//Геноцид абхазов. М, 1997. С. 121.
59 НЕГА. 14 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 57.
60 С. Лакоба. Абхазия-де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 33.
61 В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи. 1994. С. 40.
62 "Алия". 14 августа 2000 г. // Отечественная война Абхазии и «грузинские беженцы». Т. 1. Сухум. 2003. С. 215.
63 «Mосковские новости», № 35, 30 августа 1992 г.// Геноцид абхазов. М., 1997. С. 110.
64 С. Шамба... // С. Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. C. 33.
65 A. Зверев. Этнические конфликты на Кавказе//Спорные границы на Кавказе. М , 1996. С. 56.
66 К. Мяло. Россия и последние войны XX века (1989-2000) // www.abkhaziya.org.
67 "Mоcковские новости», № 35, 30 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 110.
68 С. Лакоба. Абхазия-де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. C. 33.

217

69 «Советская Россия», № 108, 20 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 68.
70 «Иберия-Спектр», № 65, 2-8 февраля 1993 г. С. 15.
71 В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи. 1994. С. 41.
72 Там же. С. 40.
73 «Алия», 14 августа 2000 г. // Отечественная война Абхазии и «грузинские беженцы». Т. 1. Сухум. 2003. С. 215.
74 В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи. 1994. С. 41.
75 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 10.
76 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 3. М., 1993. С. 199, 201.
77 В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи. 1994. С. 41.
78 С. Червонная. Абхазия - 1992: посткоммунистическая Вандея. www.abkhazia.dot.
79 С. Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 32.
80 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 28.
81 Предварительные материалы расследования уголовных дел по фактам массовых убийств, геноцида, других тяжких преступлений, совершенных властями Грузии и ее вооруженными формированиями в период оккупации Абхазии в 1992-1993 гг. // www.eurasiatime.i.ofl index.php?page=researches&article_id...
82 Г. Мартов. «Россия», № 35, 26 августа - 1 сентября 1992 г.//Геноцид абхазов. М., 1997. С. 121.
83 «Демократическая Абхазия», № 3, 3 сентября 1992 г.
84 «Свободная Грузия», 18 августа 1992 г. // С. Лакоба. Абхазия де-факто... Sapporo. 2001. С. 35.
85 Э. Шеварднадзе, www.vremya.ru.
86 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны.... Сухум. 2004. С. 20.
87 А. Зверев. Этнические конфликты на Кавказе, 1988-1994. //Спорные границы на Кавказе. М., 1996. С. 57.
88 С. Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 36.
89 Там же. С. 43.
90 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. C. 10.
91 В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи. 1994. С. 41.
92 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 24.
93 В. Пачулия. Отечественная война народа Абхазии 1992-1993 гг. / / Газ. «Эхо Абхазии», №40, 1 октября 2003 г.
94 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 15.

218

95 Заявление Председателя ВС РА // Те суровые дни. Хроника Отечественной нойны... Сухум. 2004. С. 30.
96 "Демократическая Абхазия". № 3, 3 сентября 1992 г.
97 Заявление Председателя ВС РА // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны...Сухум. 2004. С. 36.
98 «Московские новости», № 35, 30 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М 1997. С. 110.
99 «Демократическая Абхазия», № 3, 3 сентября 1992 г.
100 Из выступления по грузинскому радио и телевидению// Отечественная войнв Абхазии и «грузинские беженцы». Т. 1. Сухум. 2003. С. 94, 95.
101 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 45.
102 Там же. С. 44.
103 Там же. С. 40.
104 В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи. 1994. С. 43.
105 «Республика Абхазия», 22-27 августа 1992 г.
106 В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи. 1994. С. 44.
107 Республика Абхазия», 22-27 августа 1992 г.
108 Бройдо А. И. Проявления этнопсихологических особенностей абхазов в ходе Отечественной войны народа Абхазии 1992-1993 годов. М., 2008. С. 51.
109 "Известия", № 191, 26 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 86-87.
110 Белая книга Абхазии. 1992-1993. М., 1993. С. 64.
111 С. Червонная. Абхазия - 1992: посткоммунистическая Вандея// www.abkhazia.dot.
112 К. Мяло. Россия и последние войны XX века (1989-2000) / /www.abkhazia.org.
113 Г. Нуриев. Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум, 2004. C. 72.
114 Прямой эфир грузинского радио и телевидения // Отечественная война... Сухум. 2003. С. 95.
115 «Демократическая Абхазия», № 3, 3 сентября 1992 г.
116 Л. Тарнава. Дневник пенсионерки, оставшейся в оккупированном Сухуме 14 августа 1992 года// Абхазский дневник. XX век. В. I. Сухум. 2008. С. 9.
117 Джапуа К. Р. Фронт восходящего солнца. Сухум. 2008. С. 6.
118 Э. Володин. «Советская Россия», № 129, 8 октября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 412-413.
119 Псоу - приграничная река между Абхазией и Россией.

219

120 Обращение ВС РА к ВС РФ // Те суровые дни. Хроники Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 8.
121 Б. Копнитерс. Оттенки серого. Намерения, мотивы и моральная ответственность в грузино-абхазском конфликте // Грузины и абхазы. Путь к  примирению. М., 1998. С. 166.
122 Г. Нодия. Конфликт в Абхазии: национальные проекты и политические обстоятельства // Грузины и абхазы. Путь к примирению. М., 1998. С. 48.
123 Белая книга Абхазии. 1992-1993. М, 1993. С. 64.
124 «Смена», №№ 196, 197, 26 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 89.
125 В. Ардзинба. «Новый День», № 26, 12 августа 2005 г.
126 Геноцид абхазов. М., 1997. С. 45.    _
127 3. Мамулашвили - генерал-лейтенант железнодорожных войск Грузии, был взят в плен абхазской армией 6 июля 1993 г. при освобождении Сухум ГЭСа.
128 С. Лакоба. Абхазия-де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001, C. 43.
129 «7 дге», №12, 29 марта 1996 г. // Отечественная война Абхазии и «грузинские беженцы». Т. 1. Сухум. 2003. С. 97.
130 Думаа К. Н. Грузино-абхазская война: мифы и реалии. Сухум. 2002. С. 140.
131 Б. Коппитерс. Оттенки серого. Намерения, мотивы и моральная ответственность в грузино-абхазском конфликте // Грузины и абхазы. Путь к примирению. М., 1998. С. 182.
132 Думаа К. Н. Грузино-абхазская война: мифы и реалии. Сухум. 2002. С. 140.
133 «Советская Россия», № 108, 20 августа 1992 г.//Геноцид абхазов. М., 1997. С. 67.
134 В. Ардзинба. «Новый День», № 26, 12 августа 2005 г.
135 «Республика Абхазия», № 31, 1 июля 1993 г.
136 В. Ардзинба. «Новый День», № 26, 12 августа 2005 г.
137 В. Иванов. «Правда», 1992, № 109.
138 Скаков А. Ю. Внутриполитическая ситуация в Грузии. // Грузия: проблемы и перспективы развития. Т. 2. М., 2002. С. 268.
139 В. Гунба. «Республика Абхазия», № 31, 1 июля 1993 г.
140 Э. Володин. «Советская Россия», № 129, 8 октября 1992 г. //Геноцид абхазов. М., 1997. С. 412-413.
141 В. Ряшин. «Правда», 13 октября 1992 г. // Абхазия: хроники необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 297.

220

142 Мурнанадзе Б. Ю. Основные ориентиры внешней политики Грузии в период правления Эдуарда Шеварднадзе//Новая Евразия: Россия и страны ближнего зарубежья. № 18. М., 2008. С. 65.
143 "Свобода", 26 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 321.
144 Гальский и Очамчирский - районы в Восточной Абхазии.
145 "Кубанский курьер", № 169,25 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 81.
146  «Демократическая Абхазия», № 10, 3 марта 1993 г.
147 "Свободная Абхазия", № 2, октябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 29.
148 Думаа К. Н. Грузино-абхазская война: мифы и реалии. Сухум. С. 140.
149 "Смена», №№ 196-197, 26 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 90.
150 Цит. по А. Позднякову. Философия политики. М., 1994. Т. 2. С. 132.
151 В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи. 1994. С. 38.
152 Захаров В. А. Грузия, НАТО, Абхазия: хроника событий и перспективы развития отношений// Независимая Абхазия: проблемы и решения. М., 2007. С. 43.
153 Г. Нодия. Конфликт в Абхазии: национальные проекты и политические обстоятельства//Грузины и абхазы: путь к примирению. М., 1998. С. 53.
154 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 3. М., 1993. С. 199-201.
155 Авидзба А. Ф. Из истории войны в Абхазии (1992-1993) // Абхазоведение. Вып. 2. Сухум. 2003. С. 89.
156 С разделом СССР в декабре 1991 г. Вооруженные Силы СССР были ненадолго преобразованы в Объединенные Вооруженные Силы СНГ, но вскоре были разделены между республиками. 7 мая 1992 г. Президент России подписал указ о  создании Вооруженных Сил РФ». Под российской юрисдикцией оказались воинские контингенты за рубежами, а также в ряде республик бывшего СССР. (Аты-баты. Воинская повинность в России и в мире. М., 2006. С. 72).
157 Г. Нодия. Конфликт в Абхазии: национальные проекты и политические обстоятельства // Грузины и абхазы: путь к примирению. М, 1998. С. 53.
158 Россия сама попросила Грузию ввести войска на территорию Абхазии// www.abkhazeti.ru
159 С. Лакоба. Абхазия-де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 37.
160 В. Ардзинба. «Новый День», №, 26, 12 августа 2005 г.
161 "Кавказский дом», № 25, сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 310-311.

221

162 Руцкой А. В. - Вице-президент России (1991-1993 гг.).
163 «День», 1992, № 35 // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 178.
164 С. Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2004. С. 36.
165 Белая книга Абхазии. 1992-1993. М. 1993. С. 66.
166 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 16.
167 А. Зверев. Этнические конфликты на Кавказе // Спорные границы на Кавказе. М., 1996. С. 56.
168 С. Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 43.
169 «Свобода», 26 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 322-324.
170 И. Цушба. О праве наций или народов на самоопределение и проблема независимости Абхазии. Сухум. 2003. С. 53.
171 Серебряков В. Г. Абхазия помнит. Майкоп. 2007. С. 36.
172 «Правда» ,№159, 28августа 1992г.//Геноцид абхазов.М., 1997. С. 80.
173 Грузино-абхазский конфликт: прошлое, настоящее, перспективы урегулирования. Институт диаспоры и интеграции (институт стран СНГ). www.archipelag.ru/text/034.htm
174 Мурванадзе Б. Ю. Основные ориентиры внешней полигики Грузии в период правления Эдуарда Шеварднадзе // Новая Евразия: Poссия и страны ближнего зарубежья. М., 2008. № 18. С. 66.
175 Россия сама попросила Грузию ввести войска на территорию Абхазии // www.abkhazeti.ru.
176 «Гьуаз» («Вестник»), № 14, 26 августа 1992 г.
177 Геноцид абхазов. М., 1997. С. 56.
178 «Гьуаз» («Вестник»), № 14, 26 августа 1992 г.
179 «Свободная Абхазия», сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. 1997. С. 175.
180 Перечисленные субъекты летом 1991 г. образовали Северокаказскую ассоциацию для сотрудничества в экономической сфере.
181 «Краснодарские известия», № 61, 25 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 82.
182 Геноцид абхазов. М., 1997. С. 74.
183 «Кубанские ведомости», № 159, 22 августа 1992 г.
184 Из выступления по грузинскому радио и телевидению // Отечественная война Абхазии и «грузинские беженцы». Т. 1. Сухум. 2003. С. 94, 95.
185 «Российская газета», № 192,28 августа 1992 г.//Геноцид абхазов. М. 1997. С. 108.
186 «Известия», № 191, 26 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М. 1997. С. 86.

222

187 Там же. С. 87.
188 "Демократическая Абхазия», № 3, 3 сентября 1992 г.
189 "Независимая газета», № 164, 27 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 95.
190 Белая книга Абхазии. 1992-1993. М., 1993. С. 89.
191 С. Лакоба. Абхазия-де-факто илиГрузия де-юре? Sаррого. 2001. С.36
192 "Демократическая Абхазия», № 3, 3 сентября 1992 г.
193 А. Зверев. Этнические конфликты на Кавказе, 1988-1994// Спорные границы на Кавказе. М., 1996. С. 58.
194 И. Цушба. «Республика Абхазия», № 87, 7-8 августа 2003 г.
195 Л. Хагба. Их души тают над горами. Сухум. 2003. С. 4.
196 "Свободная Абхазия», сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 175.
197 "Правда», 3 сентября 1992 г. // Белая книга Абхазии. 1992 - 1993. С. 136.
198 И. Цушба. «Республика Абхазия», № 88, 9-10 августа 2003 г.
199 И. Цушба. «Республика Абхазия», № 87, 7-8 августа 2003 г.
200 "Под небом Грузии», № 38, 28 августа 1992 г.
201 Конфликты в Абхазии и Южной Осетии. Документы 1989-2006 гг. М., 2008.
С.  254.
202 Бытэба Д. И. Мрагыларатэи афронт. I. Акэа. 2005. Ад. 75.
203 А. Зверев. Этнические конфликты на Кавказе // Спорные границы на Кавказе. М., 1996. С. 57.
204 "Правда», 19 ноября 1992 г. // Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 4. М., 1993. С. 16-17.
205 «Свободная Абхазия», сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 175.
206 "Кавказский дом», № 25, сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 312.
207 "Свобода», 26 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 322-324.
208 Геноцид абхазов. М., 1997. С. 56.
209 Конфликты в Абхазии и Южной Осетии. Документы 1989-2006 гг. М., 2008. С. 256.
210 Там же. С. 257.
211 Согласие», № 93, 20 августа 1992 г.
212 «Экспресс», №35, 2 сентября 1992г. //Геноцид абхазов. М., 1997. С. 152.
213 "Республика Абхазия», 14-21 августа 1992 г.

223

214 Геноцид абхазов. М., 1997. С. 58-59.
215 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 33.
216 Там же. С. 49.
217 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 1. М., 1992. С. 258.
218 «Кубанские ведомости», № 159, 22 августа 1992 г.
219 «Известия», № 191,26 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. С. 86, 87.
220 «Республика Абхазия», 14-21 августа 1992 г.
221 «Кавказский дом», № 25, сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов, 1997. С. 310, 311.
222 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 16.
223 Геноцид абхазов. М., 1997. С. 58-59.
224 «Республика Абхазия». 14-21 августа 1992 г.
225 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 37.
226 О. Васильева, Т. Музаев. Северный Кавказ в поисках региональной идеологии. М., 1994. С. 16.
227 «Азия», № 30, ноябрь 1992 г. // Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 4. М., 1993. С. 103-104.
228 А. Зверев. Этнические конфликты на Кавказе, 1988-1994 // Спорные границы на Кавказе. М., 1996. С. 57.
229 «Экспресс», № 35, 2 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 152.
230 «Невское время», № 167, 28 августа 1992 г. / Геноцид абхазов. М., 1997. С. 105.
231 Ю. Калмыков. «Свободная Абхазия», сентябрь 1992 г. //Геноцид абхазов. М., 1997. С. 175.
232 И. Цушба. «Республика Абхазия», № 87, 7-8 августа 2003 г.
233 Стенограмма... // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 86.
234 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 1. М., 1992. С. 257, 258.
235 Отечественная война Абхазии и «грузинские беженцы». Т. 1. Сухум. 2003. С. 35.
236 И. Цушба. «Республика Абхазия», № 87, 7-8 августа 2003 г.
237 «Смена», 25 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 78-79.
238 «Известия», №191, 26 августа 1992 г. //Геноцид абхазов. М.. 1997. С. 86, 87.
239 Геноцид абхазов. М, 1997. С. 78.
240 «Свободная Абхазия», сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М 1997. С. 175.

224

241 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 46.
242 Конфликты в Абхазии и Южной Осетии. Документы 1989-2006 гг. М., 2008. С.261.
243 Белая книга Абхазии. 1992-1993. М., 1993. С. 66.
244 «Российская газета», 22 октября 1992 г. // Белая книга Абхазии. 1992-1993. М., 1993. С. 76.
245 «Свободная Абхазия», сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., С. 175.
246 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 56.
247 Там же. С. 67.
248 «Кавказский дом», № 25, сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., С. 310,311.
249 «Нарт», № 2, сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 142.
250 "Свобода», 26 сентября 1992 г.//Геноцид абхазов. М., 1997. С. 322-324.
251 "Кубанский курьер», № 160, 22 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997 С.71.
252 Геноцид абхазов. М„ 1997. С. 98.
253 «День», № 35, 1992. //Геноцид абхазов. М„ 1997. С. 178.
254 "Свобода», 26 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 322-324.
255 О. Васильева и Т. Музаев по этому поводу писали: «Условен антагонизм казаков и народов Северного Кавказа... И часть казаков и большинство лидеров национальных движений КНК придерживаются тезиса о казаках и горцах как о "двух коренных народах Северного Кавказа», а в славянских областях региона поговаривают о формировании особого субэтноса Юга России". (Северный Кавказ в поисках региональной идеологии. М., 1994. С. 21).
256 "Свободная Абхазия», сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 175.
257 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 41.
258 "Свобода», 26 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 322-324.
259 Оcенью 1991 г. по инициативе Председателя Палаты национальностей Церковного Совета РФ Р. Абдулатипова в Москве была создана Ассоциация народов Кавказа (АНК). Она рассматривалась в определенной степени как противовес Конфедерации горских народов Кавказа. Но Ассамблея просуществовала недолго. 17 января 1993 г. в Пятигорске состоялась учредительная конференция Северокавказского демократического конгресса, который также был призван играть роль противовеса КНК.

225

260 Стенограмма... // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 108.
261 Авидзба А. Ф. Абхазия и Грузия. О некоторых проблемах этнополитики. Сухум. 2004. С. 128.
262 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 38.
263 Белая книга Абхазии. 1992-1993. М., 1993. С. 89.
264 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 303-304.
265 Авидзба А. Ф. Абхазия и Грузия. О некоторых проблемах этнополитики. Сухум. 2004. С. 128.
266 Б. Коппитерс. Политика Запада в области безопасности и грузино-абхазский конфликт // Практика федерализма. Поиски альтернатив для Грузии и Абхазии. М., 1999. С. 19.
267 Там же.
268 О. Пэ, Э. Ремакль. Политика ООН и СБСЕ в Закавказье // Спорные границы на Кавказе. М., 1996. С. 145.
269 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 9.
270 О. Пэ, Э. Ремакль. Политика ООН и СБСЕ в Закавказье // Спорные границы на Кавказе. М., 1996. С. 128.
271 В. Хагба. Агрессия Грузии и Международное право. Гагра. 1995. С. 37.
272 «Свобода», 26 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 321.
273 Пряхин В.Ф. Региональные конфликты на постсоветском пространстве // www.abkhaziya.org.
274 Митяев В. Г. Грузино-абхазский конфликт и гражданская война Западной Грузии // Грузия: проблемы и перспективы развития.Т. 2. М., 2002. С. 47.
275 Комиссина И. Н. Грузия и Западная Европа: курс на интеграция // Грузия: проблемы и перспективы развития. Т. 1. М., 2001. С. 223.
276 Думаа К. Н. Грузино-абхазская война: мифы и реалии. Сухум. 2002. С. 37.
277 Там же.
278 Комиссина И. Н. Грузия и Западная Европа: курс на интеграцию // Грузия: проблемы и перспективы развития. Т. 1. М., 2001. С. 254.
279 Михайлов С. А. Отношения Грузии с США // Грузия: проблемы и перспективы развития. Т. 1. М., 2001. С. 201.
280 А. Кикнадзе. Грузия и Британия: двусторонние отношения // Ж-л «Вопросы истории». М., 2008. № 8. С. 134.
281 Каратаев С. В. Грузия и международные финансовые органанизации // Грузия: проблемы и перспективы развития. Т. 1. М., 2001. С. 275.

226

282 Комиссина И. Н. Грузия и Западная Европа: курс на интеграцию // Грузия: проблемы и перспективы развития. Т. 1. М., 2001. С. 243.
283 Там же. С. 224.
284 С. Жидков. Бросок малой империи. Майкоп. 1996. С. 171.
285 Захаров В. А. Грузия, НАТО, Абхазия - хроника событий и перспективы развития отношений // Независимая Абхазия: проблемы и решения. М., 2007. С. 47.
286 Там же. С. 58.
287 Митяев В. Г. Грузия на Великом шелковом пути // Грузия. Проблемы и перспективы развития. Т. 1. М., 2001. С. 295.
288 Михайлов С. А. Отношения Грузии с США // Грузия: Проблемы и перспективы развития. Т. 1. М., 2001. С. 202.
289 И. Цушба. О праве наций или народов на самоопределение и проблема независимости Абхазии. Сухум. 2003. С. 51.
290 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 303-304.
291 Комиссина И. Н. Грузия и Западная Европа: курс на интеграцию // Грузия: проблемы и перспективы развития. Т. 1. М., 2001. С. 223.
292 Э. Володин. «Советская Россия», № 129, 8 октября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 412-413.
293 К. фон Клаузевиц. О войне. М-СПб., 2003. С. 22.
294 Баранов Н. П. Всемирная энциклопедия. Философия. М.-Минск. 2001. С. 177, 178.
295 Дж. Бест. Историческая эволюция морально-этических норм, касающихся войны и окружающей среды // Морально-этические нормы, войны, окружающая среда. М., 1989. С. 37.
296 В. Хагба. Агрессия Грузии и Международное право. Гагра. 1995. С. 13.
297 Большой Российский Энциклопедический Словарь. М., 2007. С. 279.
298 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 23.
299 В. Хагба. Агрессия Грузии и Международное право. Гагра. 1995. С. 36.
300 Дж. Бест. Историческая эволюция морально-этических норм, касающихся войны и окружающей среды // Морально-этические нормы, войны, окружающая среда. М., 1989. С. 43.
301 "Свобода», 26 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 322-324.
302 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 70.
303 Там же. С. 35.
304 Отечественная война Абхазии и «грузинские беженцы». Т 1. Сухум. 2003. С. 212.

227

305 «Российская газета», № 192, 28 августа 1992 г.//Геноцид абхазов. М.,1997. С.108.
306 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 52.
307 Там же. С. 54.
308 Там же. С. 62.
309 В. Иванов. «Правда», № 109, 1992 г.
310 Там же.
311 В. Хагба. Агрессия Грузии и Международное право. Гагра. 1995. С. 19.
312 Там же. С. 36.
313 Там же. С. 26.
314 Белая книга Абхазии. 1992-1993. М., 1993. С. 66.
315 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 3. М., 1993. С. 207.
316 Белая книга Абхазии. 1992-1993. М., 1993. С. 45.
317 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 3. М., 1993. С. 201.
318 В. Хагба. Агрессия Грузии и Международное право. Гагра. 1995. С. 37,38.
319 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 177.
320 С. Лакоба. Абхазия-де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 39.
321 «Демократическая Абхазия», № 4, 19 сентября 1992 г.
322 «Литературная газета», № 37, 9 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 256
323 Э. Шеварднадзе. Интервью грузинскому телевидению. 4.09.1992 г. (Перевод с грузинского.) С. 6.
324 С. Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 40.
325 Там же. С. 41.
326 «Независимая газета», № 175, 11 сентября 1992 г. // Геноцил абхазов. М., 1997. С. 273.
327 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 164.
328 «Бзыбь», № 109,2 октября 1992 г. // Геноцид абхазов. М, 1997. С. 353.
329 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 31.
330 Там же. С. 133.
331 Там же. С. 138.
332 Ф. Д. Пау. Политика Турции в Закавказье // Спорные границы на Кавказе. М., 1996. С. 199.
333 «Российская газета», № 192, 28 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 109.
334 Конфликты в Абхазии и Южной Осетии. Документы 1989- 2006 гг. М., 2008. С. 306.

228

335 Тe суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 152
336 "Свободная Абхазия», № 2, октябрь 1992 г.
337 Белая книга Абхазии. 1992-1993. М., 1993. С. 33.
338 Там же. С. 36.
339 Тe суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 196.
340 К. фон Клаузевиц. О войне. М-СПб., 2003. С. 20-21.
341  К. Д. Стоун. Закон как средство формирования морально-этических норм, связанных с войной и окружающей средой // Морально-этические нормы, война, окружающая среда. М., 1989. С. 108.
342 В. Хагба. Агрессия Грузии и Международное право. Гагра 1995. С. 35.
343 О. Пэ, Э. Ремакль. Политика ООН и СБСЕ в Закавказье // Спорные границы на Кавказе. М., 1996. С. 124.
344 В. Хагба. Aгрессия Грузии и Международное право. Гагра. 1995. С. 38.
345 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 42.
346 "Республика Абхазия», 22-27 августа 1992 г.
347 Там же.
348 «Megapolis-express», № 35, 2 сентября 1992 г.//Геноцид абхазов. М., 1997. С. 165.
349 «Независимая газета», № 164, 27 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 95-96.
350 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 46.
351 "С-Петербургские ведомости», 28 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 106.
352 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 49.
353 Там же. С. 53.
354 Там же. С. 56.
355 Там же. С. 65.
356 "Комсомольская правда», 1 сентября 1992 г.// Геноцид абхазов. М., 1997. С. 129-130.
357 Стенограмма... // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 107.
358 «Советская Россия», 1 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 134.
359 "Народная правда», № 36, сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 122.
360 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 76.
361 Там же. С. 73.
362 «Смена», 1 сентября 1992 г. //Геноцид абхазов. М., 1997. С. 125.

229

363 «Народная правда», № 36, сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 123.
364 В. Шария. Абхазская трагедия. Сочи. 1994, С. 44.
365 Стенограмма... // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 77.
366 Белая книга Абхазии. 1992-1993. М., 1993. С. 66.
367 «Российские вести», 3 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 169.
368 Там же. С. 170.
369 С. .Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 48.
370 С. Жидков. Бросок малой империи. Майкоп. 1996. С. 218.
371 С. Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 48.
372 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 80.
373 Отечественная война Абхазии и «грузинские беженцы». Т. 1. Сухум. 2003. С. 95.
374 «Невское время», № 167,28 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 105.
375 Д. Коцюбинский. «Смена», 1 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М. 1997. С. 132.
376 «Российские вести», 3 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. M., 1997. С. 166.
377 «Советская Россия», № 114, 3 сентября 1992 г.//Геноцид абхазов. М, 1997. С. 172.
378 «С-Петербургские ведомости», 28 августа 1992 г.//Геноцид абхазов. М., 1997. С. 106.
379 «Российская газета», № 196, 3 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 178-179.
380 «Коммерсант», 7 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С.  202.
381 Стенограмма... // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 91.
382 «Российская газета», № 196, 3 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М. 1997. С. 178. 179.
383 Стенограмма... // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 93.
384 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 1. М., 1992. С. 250.
385 Стенограмма... // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 87.

230

386 Там же. С. 86.
387 Там же. С. 89.
388 Там же. С. 87.
389 Там же. С. 90.
390 Там же. С. 93.
391 Там же. С. 93.
392 "Известия», № 199, 5 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М, 1997. С. 187.
393 Стенограмма... // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 95.
394 Там же. С. 95.
395 Там же. С. 96.
396 Там же. С. 95.
397 Там же. С. 96.
398 С. Лакоба. Абхазия де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 48.
399 Стенограмма... // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 99.
400 Там же. С. 89.
401 Там же. С. 98.
402 Там же. С. 100.
403 Там же.
404 Там же. С. 102.
405 Там же. С. 108.
406 Там же. С. 108.
407 «Известия», № 198, 4 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 181.
408 С. Васильева. Грузия как модель посткоммунистической трансформации. М., 1993. С. 37.
409 Абхазия: хроника необъявленной войны Ч. 1. М., 1992. С. 208-243.
410 Стенограмма... // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 113.
411 Там же. С. 114.
412 "Час пик», №36, 7сентября 1992г. // Геноцид абхазов. М., 1997.С. 198.
413 Стенограмма... // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 114.
414 Там же. С. 114.
415 Там же. С. 115.
416 Там же. С. 115.
416 Там же. С. 116.
417 К. Озган и С. Багапш - депутаты Верховного Совета Абхазии,

231

члены абхазской делегации на Московской встрече 3 сентябри 1992 г. Спустя три дня, 6 сентября, на пресс-конференции в Гудауте, говоря о переговорах и их итогах, К. Озган сказал: «Я видел, как готовилась и проходила эта встреча. Тот, кто там не был, может подумать, что можно было добиться большего. Но уверяю вас: сам Бог, если бы он noехал в Москву, не сделал бы этого - такая там была обстановка, в такие мы были поставлены условия».
419 Э. Шеварднадзе. Выступление на Госсовете Грузии. 5.09. 1992 г. (Перевод с грузинского). С. 5.
420 Э. Шеварднадзе. Интервью грузинскому телевидению. 4.09.1992 г. (Перевод с грузинского). С. 3.
421 Абхазия: события 1992-1993 гг. в газете «Северный Кавказ".Нальчик.2008. С. 50.
422 Стенограмма... // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 117.
423 Там же. С. 118.
424 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 1. М., 1992. С. 266-267.
425 «Коммерсант», 7 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 202.
426 С. Жидков. Бросок малой империи. Майкоп. 1996. С. 233.
427 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С.122-124.
428 «Независимая газета», 8 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов 1997. С. 254-255.
429 Р. Зарипов. «Комсомольская правда», 4 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 185.
430 Стенограмма... // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 117.
431 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 1. М., 1992. С. 301.
432 Там же. С. 247.
433 Геноцид абхазов. М„ 1997. С. 247-248.
434 О. Этлухов. Зов крови. М., 2003. С. 72.
435 Там же. С. 74.
436 «Час пик», № 36,7 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М. 1997. С. 198.
437 Геноцид абхазов. М., 1997. С. 186-187.
438 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 1. М., 1992. С. 254.
439 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С, 131.
440  Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 1. М., 1992. С. 256.
441 Там же. С. 258.

232

442 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 138.
443 Там же. С. 150.
444 «Известия», № 199, 5 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 188.
445 В. Портников. «Независимая газета», № 171,5 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 194.
446 «Известия», № 199, 5 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 196.
447 Там же. С. 182.
448 Белая книга Абхазии. 1992-1993. М., 1993. С. 32.
449 Э. Шеварднадзе. Выступление на Госсовете Грузии. 5.09.1992 г. (Перевод с грузинского). С. 5.
450 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 135.
451 «Свободная Абхазия», № 2, октябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С.298-300.
452 «Независимая газета», 9 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 239.
453 А. Аргун. Абхазия: ад в раю. Сухум. 1994. С. 35.
454 «Литературная газета», № 38, 16 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 305.
455 А. Зверев. Этнические конфликты на Кавказе // Спорные границы на Кавказе. М„ 1996. С. 60.
456 Грузино-абхазский конфликт: прошлое, настоящее, перспективы урегулирования. Институт диаспоры и интеграции (институт стран СНГ). www.archipelag.ru
457 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 1. М., 1992. С. 265.
458 «Известия», 9 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 251.
459 «Труд», 15 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 295.
460 «Комсомольская правда», И сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М„ 1997. С. 292.
461 «Независимая газета», №175,11 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 273.
462 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 150.
463 С. Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 49.
464 «Труд», 15 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 295.
465 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 1.М., 1992. С. 310-311.
466 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 158.
467 Там же.

233

468 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 15.
469 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 169.
470 «Свободная Абхазия», № 2, октябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 298.
471 Там же. С. 300.
472 С. Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 49.
473 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 144-148.
474 С. Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 49.
475 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 186.
476 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 4. M., 1993. С. 144-148.
477 «Труд», № 150, 6 октября 1992 г. // Геноцид абхазов. М, 1997. С. 393-396.
478 «Правда». 19 ноября 1992 г. // Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 4. М., 1993. С. 16-17.
479 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 3. М., 1993. С. 224-231.
480 «Нарт», № 2, сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С.149.
481 «Смена», № 198, 27 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 93.
482 «Краснодарские известия», № 16, 25 августа 1992 г. // Геноцид абхазов. М.; 1997. С. 80.
483 «Час пик», № 36, 7 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 115-116.
484 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 79.
485 Стенограмма... // Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 96.
486 «Советская Россия», № 115, 5 сентября 1992 г.//Геноцид абхазов.М.,1997. С. 193.
487 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 138.
488 Там же. С. 141.
489 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 12-13.
490 «Литературная газета», № 38,11 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М.,1997. С. 305.
491 «Кавказский дом», № 25, сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М , 1997. С.313.
492 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 1. М., 1992. С. 301.
493 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 106.
494 «Демократическая Абхазия», № 4, 19 сентября 1992 г.
495 «Независимая газета», 22 сентября 1992 г. // Белая книга Абхазии. 1992-1993. М., 1993. С. 73.
496 С. Жидков. Бросок малой империи. Майкоп. 1996. С. 241.

234

497 «Советская Россия», № 124, 26 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М„ 1997. С. 273-274.
498 «Нарт», № 3, сентябрь 1992 г, // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 277.
499 «Нарт», № 4, октябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 348.
500 «Нарт», № 3, сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 276.
501 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 91.
502 «Нарт», № 3, сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 275.
503 С. Жидков. Бросок малой империи. Майкоп. 1996. С. 241.
504 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 91.
505 «Нарт», № 3, сентябрь 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 276.
506 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 99.
507 Геноцид абхазов. М., 1997. С. 276.
508 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 92.
509 Там же. С. 96.
510 Там же. С. 97. 5,1 Там же. С. 98.
512 Там же. С. 108.
513 «Нарт», № 3, сентябрь 1992 // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 278.
514 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 106.
515 Там же. С. 109.
516 Там же. С. 124-125.
517 Там же. С. 106.
518 «Красная звезда», № 222, 30 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М. 1997. С. 342.
519 «Известия», 30 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 344.
520 «Красная звезда», № 222, 30 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 342.
521 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 114.
522 «Правда», 30 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 343.
523 «Известия», 30 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 343.
524 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 3. М., 1993. С. 224-231.
525 О. Васильева и Т. Музаев события в Кабардино-Балкарии в сентябре 1992 г. называют «чеченским вариантом», имея при этом в виду «чеченскую революцию» в ноябре 1991 г. (Северный Кавказ в поисках региональной идеологии. М., 1994. С. 29.).
526 В докладе центра «Север - Юг», основные положения которого были использованы в качестве рекомендаций российскому правительству

235

для стабилизации ситуации на Северном Кавказе в декабре 1992 г., в частности, было сказано: «Миротворческие батальоны КНК были созданы как реакция на выжидательную позицию России в абхазо-грузинском конфликте. Сегодня факт существования вооруженных формирований требует признания: во-первых их разоружение - невыполнимая задача, во-вторых, эти люди - герои Кавказа, и репрессивные меры по отношению к ним будут лишь способствовать потере авторитета лидеров любого ранга. После окончания боевых действий в Абхазии целесообразно придать статус миротворческих национальным батальонам горских народов (возможно, уровня СНГ) наравне с казаками». (О. Васильева, Т. Музаев. Северный Кавказ в поисках региональной идеологии. М., 1994. С. 52.).
527 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 23-24.
528 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 1. М„ 1992. С. 307-308.
529 Там же. С. 295.
530 «Демократическая Абхазия», № 4, 19 сентября 1992 г.
531 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 154.
532 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 1. М., 1992. С. 315.
533 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 23-24.
534 Там же. С. 23.
535 Там же. С. 16.
536 Там же. С. 18.
537 «Демократическая Абхазия», № 4, 19 сентября 1992 г.
538 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 29.
539 Там же. С. 53.
540 Там же. С. 38.
541 «Демократическая Абхазия, № 4, 19 сентября 1992 г.
542 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 30.
543 Там же. С. 49.
544 Там же. С. 90.
545 Митяев В. Г. Грузино-абхазский конфликт и гражданская война в Западной Грузии //Грузия: проблемы и перспективы развития. Т. 2. М, 2002. С. 52.
546 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 180.
547 К. Мяло. Россия и последние войны XX века (1989-2000) // www.abkhaziya.org.
548 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 72.
549 Там же. С. 68-69.
550 Там же. С. 74.
551 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 187.

236

552 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 74.
553 Там же. С. 90.
554 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 183.
555 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 73.
556 С. Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 51.
557 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 3. М., 1993. С. 17-20.
558 А. Аргун. Абхазия: ад в раю. Сухум. 1994. С. 50.
559 С. Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузию де-юре? Sapporo. 2001. С. 51.
560 «Россия», № 42,14-20 октября 1992 г. // Геноцид абхазов. М, 1997. С. 448.
561 Конфликты в Абхазии и Южной Осетии. Документы 1989 - 2006 гг. М., 2008. С. 266.
562 Ю Воронов, «Литературная газета», 9 октября 1992 г. // Абхазия: хроника.... Ч. 2. М., 1993. С. 113.
563 СГ. 30 сентября 1992 г. // С. Лакоба. Абхазия - де-факто или Грузия де-юре? Sapporo. 2001. С. 52.
564 Конфликты в Абхазии и Южной Осетии. Документы 1989 - 2006 гг. М., 2008. С. 70-71.
565 Те суровые дни. Хроника Отечественной войны... Сухум. 2004. С. 197.
566 Там же. С. 198.
567 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 140.
568 «Известия», 30 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М. 1997. С. 344.
569 Там же. С. 346.
570 «Красная звезда», № 222, 30 сентября 1992 г. // Геноцид абхазов. М, 1997. С. 341.
571 «Республика Абхазия», 15 сентября - 1 октября 1992 г.
572 «Свобода», № 47, 2 октября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С. 365.
573 Абхазия: хроника необъявленной войны. Ч. 2. М., 1993. С. 140-141.
574 «Свобода», № 47, 2 октября 1992 г. // Геноцид абхазов. М., 1997. С.365.
575 По мнению О. Васильевой и Т.Музаева, «освобождение» Ю. Шанибова и принятие Постановления ВС России от 25 сентября 1992 г. помогли снять напряженную ситуацию, сложившуюся тогда в Кабарде. (Северный Кавказ в поисках региональной идеологии. М., 1994. С. 47.).
576 «Федерация», 18 ноября 1992 г. // О. Этлухов. Зов крови. М, 2003. С. 103.
577 Р. Ибрагимов. Россия на Кавказе. Геополитические реалии // Современный Кавказ. Пятигорск. 2006. С. 38.

237

578 А. Зверев. Значение опыта Татарстана для Грузии и Абхазии / / Практика федерализма. Поиски альтернатив для Грузии и Абхазии. М., 1999. С. 119.
579 О. Васильева, Т. Музаев. Северный Кавказ в поисках региональной идеологии. М., 1994. С. 42.
580 В докладе центра «Север - Юг», основные положения которого были использованы в качестве рекомендаций российскому правительству для стабилизации ситуации на Северном Кавказе в декабре 1992 г., в частности, было сказано: «Наряду с повышением роли республиканских и областных лидеров на федеральном уровне, для стабилизации их положения внутри республик и одновременно для сохранения контроля в регионе в случае смены власти необходимо наладить переговорный и консультативный процесс с лидерами национально-демократической оппозиции по вопросам, затрагивающим условия функционирования и существования Российской Федерации. Формой работы на российском уровне могут стать периодически проводимые «круглые столы» с участием специалистов. Подобная работа на Кавказе позволит решить следующие задачи: активизировать «пророссийские настроения» среди лидеров национальных движений Кавказа; использовать интеллектуальный потенциал Конфедерации народов Кавказа (КНК) для формирования принципов российской национальной политики; способствовать наиболее полной реализации миротворческого потенциала КНК, и практически ликвидировать вероятность конфликтных ситуаций (Конфедерация может и должна выполнять роль третейского судьи в приграничных конфликтах); снизить влияние радикальных лидеров в КНК и на Кавказе в целом; сохранить российское влияние вне зависимости от режимов власти, смена которых весьма вероятна в нынешних экономических и политических условиях; существенно снизить поток мигрантов с Кавказа». (О. Васильева, Т. Музаев. Северный Кавказ в поисках региональной идеологии. М., 1994. С. 50, 51.).
581 По мнению О. Васильевой и Т. Музаева, «до начала 1993 года политика российского руководства была направлена на обособление Кавказа от России», однако «в январе 1993 года наметился существенный перелом в российской политике на Северном Кавказе: была сделана попытка перейти от идеи конфронтации к поиску механизму регионального сотрудничества» (Северный Кавказ в поисках региональной идеологии. М„ 1994. С. 17.).

238